Староверы Псковского Поозерья. Невельский уезд

Кирилл Кожурин

В завершающей книге из серии «Староверы Псковского Поозерья» рассказывается об истории поселения староверов на землях Невельского уезда, входившего в XVII – XVIII вв. в состав Речи Посполитой, о старообрядческих духовных центрах Псковского Поозерья в XVII – XX вв. На этих землях, начиная с XVII в. сложилось несколько районов компактного проживания последователей древлего благочестия, не принявших церковных реформ патриарха Никона и пронесших сквозь века свою веру и неповторимую культуру.

* * *

В ведомости о старообрядцах за 1840 год говорится: «Раскольники Ровнаго (имеется в виду имение Ровное и относившиеся к нему окрестные деревни. — К.К.) собственной молельни и своего наставника не имеют, а ходят в молельную находящуюся в д. Пружинцах помещика Кардо-Сысоева, где особым уважением пользуется наставник, живущий в той деревне крестьянин того же помещика Спиридон Макаров…»⁷⁵

Интересна личность наставника Спиридона Макаровича (ок. 1757 — между 1859 и 1863). Вот какие сведения о нем содержатся в показаниях, записанных с его слов в 1857 году по поводу «Дела о совращении в раскол крестьянки Невельского уезда помещика Ханыкова Натальи Трофимовой и о именующем себя раскольническом наставнике Иване Григорьеве»: «Около 100 лет. Крестьянин помещика Сысоева. Холост, грамотен, под судом не состоял. Живу в деревне Большом Пружинце в собственной избе. Занимаюсь хлебопашеством. Раскольник безпоповщинскаго толка. У исповеди бываю ежегодно у наставника Захария Леонова Сморыгина, живущего в Себежском уезде в деревне Обители. Наставником служу братии своего согласия лет 20-ть; наставником поставлен полоцким мещанином Иваном Архиповым (ныне уже умершим). Книг не имею кроме Часовника и Каноника, ибо все книги отобраны бывшим исправником Бобитенским. Прихожан имею около трех сот душ; они живут в деревнях показанных моим помощником Федором Федоровым (Большой и Малый Пружинец, Теплухино, Мельница, Петраши, Иванищево, Ровно, Мануково, Ужакино, Жуково, Хлупикино и Ерово. — К.К.). На Богомоление собираются люди нашего согласия ко мне в дом… На принятие Единоверия я прежде сего был увещеваем, но пред смертиею изменять вере отцов своих не желаю…»⁷⁶.

Подписи пружинских наставников Спиридона Макаровича и Федора Федоровича (НИАБ. Ф. 1416. Оп. 1. Д. 1266. Л. 167).

После смерти Спиридона Макаровича его сменил долгие годы служивший его помощником Федор Федорович Мокеенко (1767 — между 1872 и 1873), также крестьянин деревни Большой Пружинец и духовный сын обительского наставника Захара Леоновича Смарыгина. К 1857 году он прослужил в должности помощника наставника уже около 50 лет. «Треб христианских никаких не исполняю, — говорил он о себе, — а служу при исправлении оных при наставнике вместо дьячка»⁷⁷. В 1863 году он уже указан в качестве наставника, а его помощником значится крестьянин деревни Пружинцы Михаил Иванович. Последний сменил Федора Федоровича на посту наставника уже к 1873 году.

Влияние местных духовных наставников распространялось не только на Невельский уезд, но и на соседние Опочецкий и Великолуцкий уезды Псковской губернии, как о том явствует из некоторых документов. Так, 6 мая 1843 года секретарь Псковской палаты уголовного суда обратился в Витебское губернское правление по поводу «совращения в раскол» крестьян деревни Загаек Вязовской волости Великолуцкого уезда. Ссылаясь на показания крестьянина Вязовской волости Лариона Максимова, секретарь сообщал, что «в Невельском уезде помещика Кардо Сысоева в деревни Пружинца есть наставники Спиридон Макарьев и бывший Сокольницких ксензов деревни Ситочина Кондратий Иванов, кои по их обряду совершают требы», и предложил иметь за ними «неослабный надзор, чтобы они не отлучались из своего уезда и не были соблазном к распространению раскола»⁷⁸. 24 июня 1843 года невельским земским исправником у упомянутых наставников была взята подписка о «невыбытии их в Великолуцкий уезд», а за ними установлен полицейский надзор⁷⁹.

По доносу попа из деревни Заволочье Опочецкого уезда Михаила Красноумова было возбуждено целое дело. 20 мая 1852 года витебский генерал-губернатор доносил, что в приход Заволочья «выезжают раскольнические наставники: Невельского уезда, деревни Пружинца, крестьяне Спиридон Макарьев и Федор Федоров и Себежского уезда из какой то их обители или могильщины (в деревне Обитель Могилянской волости находилась известная старообрядческая моленная. — К.К.), которые исправляют у раскольников все требы и этим самым явный подают повод к усилению ереси…»⁸⁰. 17 июня того же года витебский гражданский губернатор сообщает витебскому военному губернатору: «Управляющий Псковскою Епархиею Платон Архиепископ Рижский, 13 июня №2881 уведомляя меня, что Великолуцкаго уезда погоста Вяза, священник Иосиф Златинский донес Его Высокопреосвященству, что будто бы многие из Вязовских крестьян-раскольников ездят в моленныя существующия в деревне Пружинцах, Витебской Губернии Невельскаго Уезда, просит моего распоряжения, чтоб раскольники Псковской Губернии не были пропускаемы и принимаемы в помянутыя моленныя. Имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство, не оставить сделать распоряжение, согласно с означенным требованием Преосвященного Платона»⁸¹.

27 июня 1852 года витебский военный губернатор отдал соответствующее распоряжение невельскому земскому исправнику, который незамедлительно учредил за старообрядческими наставниками «строжайший секретный надзор чрез полицейских служителей из деревень, населенных православными крестьянами». Но этого было мало. В воскресенье, 6 июля, исправник решил застать староверов врасплох: «…Я в три часа пополуночи (в которое время совершается у них обряд заутрени) прибыл в деревню Пружинец и имел секретное наблюдение с бывшими со мною для надзора 4-мя человеками 2-х из конно-объездной стражи и двух крестьян Помещицы Бобятинской, но службы и никаких отправлений в существующей там моленной не застал и моленную сию нашел запертою на замок».

Служба Покрову Пресвятыя Богородицы. Сборник старообрядческий богослужебный. Из собрания Я. А. Кожурина. Первая четверть XIX в.

Взломав дверь в моленную, исправник обнаружил там следующую картину: «Внутри оказалось несколько Икон с повешенными перед ними лампами и одною большою посредине Моленной, по правую сторону на сделанном в виде налоя, лежало две больших книги и по той же стороны стоял сундук, незапертый в коем помещались остатки сгоревших свечей и несколько книг печатных просмотренных Цензурою и как сия моленная совершенно ветха, в особенности с наружнаго вида нижние венцы стен совсем сгнили, крыша из соломы, с левой стороны видимо починенная и вместо сеней поставлены в землю старые бревны угрожающие падением и потому, в отклонение могущих чрез то быть несчастных последствии, я запер сию моленную на замок и опечатал в дверях и окнах»⁸². Наставника Спиридона Макаровича и его помощника Федора Федоровича дома не оказалось. Через «секретный розыск» исправник узнал, что они отправились в Вязовскую волость, где в этот день «отправлялось Богомолебствие по случаю существовавшей там ярмарки». Однако отправиться в другую губернию для «преследования и отыскания» исправник уже не имел полномочий.

Через год дело о Пружинской моленной дошло до самого царя. «Миссионер на царском троне», как метко назвал Николая I Ф. Е. Мельников, дела о «расколе» выслушивал лично. Как раз на 1850-е годы пришелся пик николаевского царствования с его беспримерным по своему вандализму разорением старообрядческих духовных центров. В 1853 году вышел закон об упразднении «противозаконных раскольнических сборищ», в том числе скитов и монастырей, по которому были опечатаны алтари Рогожского кладбища в Москве, часть Преображенского монастыря была передана единоверцам, а Выговское и Лексинское общежительства вообще были закрыты и разорены. Под правительственный контроль были взяты Волковская и Малоохтенская старообрядческие богадельни в Петербурге. Во исполнение новых «драконовских» законов «многие сотни молитвенных зданий были уничтожены; десятки тысяч икон, сего древнего достояния прадедов, были отобраны; огромную библиотеку можно составить из богослужебных и других книг, взятых в часовнях и домах раскольников»⁸³.

Министр внутренних дел передал императору полученные через витебского генерал-губернатора сведения о Пружинской моленной, на что 1 мая 1853 года последовала следующая «высочайшая резолюция»:

«1. Противозаконно исправленную Невельского уезда в д. Пружинцах раскольническую молельню уничтожить и материал, могущий остаться от сломки сего здания продать в пользу Витебского Приказа Общественного Призрения.

2. Если имеются в означенной моленной иконы, книги и другие богослужебные принадлежности, то все это отослать в местную Духовную Консисторию с тем, чтобы те из икон и книг, кои окажутся противными учению Святой веры, были доставлены в Министерство Внутренних Дел, а невредныя и вещи могущия быть в употреблении частных лиц, возвращены по принадлежности»⁸⁴.

29 июня 1853 года невельский земский исправник уже доносил губернатору: «Состоящая во вверенном мне уезде в деревне Пружинец раскольническая моленная разломана, от коей оставшийся деревянной материал совершенно сгнивший и ни к какому употреблению негоден». Местные жители, а также вызванные исправником жители соседних деревень отказывались покупать дерево с моленной (осталось 113 бревен и 49 досок). Торги назначались трижды (7 и 26 сентября и 2 ноября 1853 года). В результате, были проданы лишь два вынутых окна и железо с дверей — крюки, завесы, пробои весом 25 фунтов. Выручили 75 копеек. При моленной нашли еще наличными 40 копеек серебром. Все эти деньги в размере 1 рубль 15 копеек были отправлены в Витебский Приказ Общественного Призрения.

«О Всепетая Мати». Икона из Пружинской моленной. XIX в. (Московский Преображенский монастырь?)

Что касается икон, книг и богослужебной утвари, то все это было препровождено невельским земским исправником 17 июля 1853 года в Полоцкую духовную консисторию, где пролежало под спудом в течение шести лет. Сохранилась достаточно подробная опись имущества Пружинской моленной, содержащаяся в донесении витебскому губернатору из Полоцкой духовной консистории: «Означенныя вещи получаемы были для тщательнаго пересмотра Благочинному Единоверческих Церквей Полоцкой Епархии Священнику Волковичу, который рапортом от 2-го декабря прошедшаго 1858 года донес, что вещи значущияся по описи оказались все на лицо. Из них одна большая лампада, три маленьких медных и две стеклянных годны и могут быть употреблены с пользою в Церкви. Лампадки под №4 и 6-м стары, изломаны, а потому негодны. Кадильница одна. Трое, под №8, 9 и 10-м щипцов для счистки свечей — годны. Вещи под №17, 18 и 19-м, именно — ситцевые платки — 10 — старые — полушолковые, холщовые полотенцы и куски холста (всего счетом 70-ть) все на лице, годны еще к употреблению и особенно нужны в Единоверческих Церквях, кои нуждаются в таковых вещах. Книг счетом 7-мь, из них под №1-м Евангелие в полулист, печатное, но где и когда не видно; печати древней, но четкой, и вообще книга хорошая. На политурках украшений нет никаких. Время печатания можно отнести ко временам Патриарха Иоасафа. Под №2-м писаная постная Триодь, старая, избитая, ошибочная и потому к употреблению негодная. Под №3-м Пролог 4-х месяцев: Мая, Июня, Июля и Августа, книга печатаная в Москве лета 7151-го, годная к употреблению и весьма необходимая в Единоверческих Церквях. Под №4, 5, 6 и 7-м Минеи за месяцы Май, Июль, Октябрь и Ноябрь. Книги печатаныя в Москве лета 7152, 7153 и 154-го, годны и необходимы в Единоверческих Церквях. Иконы: под №14-м в большом хорошем киоте вставлена икона, изображающая Мироносиц, I. Христа, Иоанна Предтечу, Божию Матерь, погребение I. Христа, снятие со креста и Архангелов; посредине же сего образа врезан медный крест. Икона очень хорошая. Под №13-м в небольшом киоте образок с врезанным медным небольшим крестом; хорош. Под №11-м три больших образа Моисея, Илии и Авраама, до того обветшали, что едва можно видеть лики их и во многих местах дерево уже обнажилось от краски. Подлежат уничтожению. Под №12-м показано 13-ть небольших образов. Из них 6-ть образов чрезвычайно ветхи так, что и дерево потрухло и неизвестно, что на них было изображено — нет ликов. Три образа Богородичных, 1-н Св. Николая, 1-н Георгия, 1-н Воскресения Христова и 1-н Спасителя годны и могут поступить в Единоверческую церковь. Под №15 и 16-м значатся восковыя свечи, всех 33-и фунта. Весьма необходимы в Единоверческих Церквях. Под №21-м лестовка — вещь безвредная. Под №22-м сундук деревянный, в коем заключаются прописанныя вещи. И его можно употребить с пользою в Церкви…»⁸⁵. Далее в донесении говорилось, что все эти вещи не составляют ничьей частной собственности, а потому должны быть переданы в единоверческие церкви, за исключением «писаной с ошибками и ветхой» постной Триоди и девяти икон, которые подлежали уничтожению. Решение Полоцкой Духовной Консистории было утверждено министром внутренних дел 18 марта 1859 года, а дело о Пружинской моленной как «нетребующее дальнейшего производства» было закрыто 31 марта 1859 года.

Примечания

75

НИАБ. Ф. 1416. Оп. 2. Д. 8205. Л. 2 об. — 3.

76

НИАБ. Ф. 1416. Оп. 1. Д. 1266. Л. 165—165 об. Эти показания разнятся с показаниями от 1852 г., в которых говорится, что Спиридону Макарову 75 лет, «назад тому лет 20 поступил в наставники за благословением бывшего наставником (ныне умершего) одновотчиннаго со мною крестьянина Ивана Иванова и с того времени все раскольнические требы исполняю в моленной как то новорожденных крещу, мертвым отпеваю погребение, в моленной служу по праздникам заутреню, часы и вечерню и наконец отправляю панихиды и молебны; но бракосочетание раскольников лиц обоего пола не совершаю…» (НИАБ. Ф. 1416. Оп. 3. Д. 8694. Л. 75).

77

НИАБ. Ф. 1416. Оп. 1. Д. 1266. Л. 159. Его более ранние показания 1852 г. также несколько отличаются: здесь указано, что отроду ему 70 лет, «содержит раскольническую ересь с малых лет, находясь при моленной, приспособивши себя к чтению, уже более 20 лет как состоит помощником у называющегося наставником одновотчиннаго со мною крестьянина Спиридона Макарьева, по приказанию и воле коего читаю в моленной часовник и псалтырь, равно молитвы и пение по раскольническому обряду…» (НИАБ. Ф. 1416. Оп. 3. Д. 8694. Л. 77).

78

НИАБ. Ф. 1416. Оп. 3. Д. 7645. Л. 1 об.

79

Там же. Л. 4.

80

НИАБ. Ф. 1416. Оп. 1. Д. 1334. Л.76 об.

81

Там же. Л. 81—81 об.

82

Там же. Л. 88.

83

Записка о русском расколе, составленная Мельниковым для великого князя Константина Николаевича по поручению Ланского (1857) // Извлечения из распоряжений по делам о раскольниках при императорах Николае и Александре II, пополненные запискою Мельникова. Лейпциг, 1882. С. 81.

84

НИАБ. Ф. 1416. Оп. 1. Д. 1334. Л. 103—103 об.

85

Там же. Л. 175 об. — 176 об.