Между ударами сердца

Кирилл Казанцев, 2012

Чемпион Европы по биатлону Илья Прудников уехал на международные соревнования за границу, а тем временем «черные» риелторы убили его жену и мать, а квартиру продали. Вернувшись, Илья обратился в полицию, но там дело замяли, так как в деле фигурировали высокопоставленные особы. Прудников ринулся с кулаками на главу риелторской компании и за это угодил на зону. Освободившись, Илья составил план методичной мести своим обидчикам. Правда, у него было весьма уязвимое место – его маленький сын Даниил и младшая сестра Юля. Поэтому, прежде чем начать охоту на «черных» риелторов, биатлонист обеспечил им безопасность…

2

Черный лаковый внедорожник «Ниссан Патфаиндер», неуловимо напоминающий люксовый катафалк, въехал в полутемный ангар, заставленный картонными ящиками, упаковками минеральной воды и бочками. Из серо-жемчужного лайкового чрева вылез пухленький лысый кавказец и, осмотревшись, приветственно раскинул руки.

— Гамзат?! Здравствуй, дорогой!

— Здравствуй, Аслан! — с деланой сердечностью отозвался пожилой высокий мужчина с рваным шрамом через все лицо.

Кавказцы демонстративно обнялись, дважды коснувшись друг друга щеками.

— Все в порядке, Аслан?

— Все пробили, как ты и хотел.

— Дорого взяли?

— Недешево, Гамзат, очень недешево. Но оно того стоит. Товар в пути, фуру сопровождают. Через минут сорок будут на месте.

— Все, как мы с тобой и предполагали?

— Именно так. К сожалению… Но главное, те ребята крысу у нас с тобой вычислили, — Аслан кивнул водителю, остававшемуся за рулем. — Слышь, Мансурик, крысу покажи, да?

Водитель, молодой человек спортивного вида, неторопливо вышел из-за руля, открыл дверцу багажного отсека. На полу лежал смуглый мужчина в наручниках, с залепленным скотчем ртом. Водитель бесцеремонно вытащил его за шиворот, встряхнул, поставил на ноги.

Гамзат удивленно взглянул на мужчину в наручниках, затем перевел взгляд на Аслана — мол, неужели этот человек действительно оказался крысой?

— Крыса, крыса, — печально вздохнул Аслан. — У нас и прослушка на него, и видео на целых двадцать три минуты. А хочешь — прямо сейчас покажу, у меня и ноутбук в салоне!

— Не надо, дорогой. Я тебе и так верю.

Гамзат долго, пристально смотрел на пленника, и на лице последнего, словно на фотографическом негативе, постепенно проявлялась целая гамма чувств: растерянность, страх, раскаяние за прошлое…

— Сука ты рваная, — сверкнул глазами Гамзат, и неровный шрам на его лице начал резко набухать кровью. — Ишак вонючий. Благодетелям гадить, да? Из кишлака тебя взяли, отмыли, одели, документы выправили, научили хорошим манерам и в этот город привезли, чтобы ты немного поднялся по жизни и авторитет заработал. А ты, значит, решил нас отблагодарить…

Пленник замычал и задергался. Смуглые скулы его неестественно побледнели.

Гамзат скривился, плюнул в его лицо и промолвил с отвращением:

— Свою судьбу, дорогой, ты сам выбрал, себе спасибо и скажи, — зашелестел сигаретной пачкой, обернулся к Аслану. — Может, прямо сейчас его в бочку закатаем?

— Не надо, дорогой. Пусть еще немного поживет. Если что — конкретная предъява. Компаньоны с товаром вот-вот будут у нас.

— И то правда.

Пленника увели в подсобку, а Гамзат с Асланом поднялись в небольшую комнату на втором этаже, где уже был накрыт стол.

— Короче, перетереть с Мишей лучше всего тебе,  — предложил Аслан, намазывая бутерброд черной икрой.

— Почему ты так думаешь? — прищурился Гамзат.  — Мы ведь тут с тобой напополам!..

— Товар ты заказывал. Да и территория здесь твоя. А уж когда Миша наезжать начнет, что он не при делах, я ему предъяву и скину. Типа ты ничего не знаешь, а я у тебя для поручений.

— Правду говоришь, — Гамзат нетерпеливо открыл бутыль коньяка, разлил янтарный напиток по рюмкам. — Твое здоровье!

— За успех!

Гамзат с чувством, не торопясь, выпил, потянулся вилкой к жареному мясу, сочившемуся кровью на нежно-зеленых листах салата.

— А ребята, которые Мишу и Магомеда пробивали, ошибиться не могли? — на всякий случай поинтересовался он.

— Э, почему спрашиваешь? Им не доверяешь или мне, да? — всполошился Аслан.

— Тебе, дорогой, как раз доверяю. А ребята те  — русские, от них чего угодно можно ждать, любой подставы. Тем более что сейчас всеми этими «фотошопами» что хочешь нарисовать можно. Например, как мы с тобой нашего самого главного министра имеем. Или даже самого президента.

— Скорей они нас с тобой имеют, — буркнул Аслан. — Да нет, не волнуйся, там все чисто. Я тех ребят немножко проверял, да и Магомед, когда я ему предъявил, сразу задергался, потек, глазки так и забегали — поймали на горячем!

В кармане Гамзата мелодично зазвенел мобильник.

— Алло… Да, дорогой, конечно, уже давно на месте! — прикрыв мобильник ладонью, Гамзат жестами показал Аслану, что долгожданный гость с товаром уже прибыл. — Ждем, лавэшки с собой, да, как и договаривались, у нас все по-честному!

Гамзат и Аслан спустились в ангар, где их уже ожидал огромный вольвовский фургон, заляпанный подсохшей грязью. Водителя в кабине не было. Рядом с фурой стоял сине-белый «Форд» в боевой полицейской раскраске.

— Ну, привет, — из «Форда» вышел кургузый мужчина со сдобным лицом, в дорогом костюме и широком цветастом галстуке. — Привез, получайте.

— Здравствуй, Михаил Павлович! — Аслан сладко заулыбался. — Мы уже для тебя, дорогой, и стол накрыли!

— Каки-и-е люди! — Гамзат с показной доброжелательностью пожал руку Михаила Павловича. — Очень рад тебя видеть, дорогой. Доставил товар в сохранности, как и положено?

— Получили в аэропорту на складе, до вашего ангара сопровождал полицейский спецназ, я организовал и оплатил, как и договаривались, — бросил полицейский отрывисто. — Ну что, сейчас рассчитаемся, или как?

— Дорогой, куда спешишь, обожди! — Гамзат взял гостя под руку. — Сейчас посидим, отметим это дело. Заодно и проверим, все ли там в порядке.

— Не веришь, что ли? — нервно прищурился Михаил Павлович. — Как получил, так и привез. Я же говорю: мое дело — сопровождение.

— Почему не верю? Еще как верю! Только вот ты когда в кассе зарплату получаешь — всегда ведь ее пересчитываешь, правда? Не потому, что кассирша у тебя деньги крысит, а потому что ты их честно на своей полицейской службе заработал. А мы тебе деньги за сопровождение заплатили и потому тоже хотим убедиться, что правильно платим. Справедливо?

— Ну, смотрите тогда, чего уж! — правоохранитель подошел к заляпанной грязью фуре и принял независимую позу.

Первым делом Гамзат осмотрел пломбы на дверке фуры — они выглядели неповрежденными. Притащил дюралевую стремянку, встал на нее, открыл все замки. Двери фургона с лязгом разъехались — он был доверху забит пестрыми картонными ящиками с детским питанием. Гамзат поднялся на верхнюю ступеньку стремянки, прищурился, принюхался, словно хорек…

— Самая левая сверху, — прошептал он, с трудом выдвигая упаковку с детским питанием.

Упаковка с шумом упала на бетонный пол. Гамзат разодрал ногтями плотную целлофановую оплетку, извлек банку с надписью «Нутрилон», поставил ее на капот полицейской машины, вскрыл и, зачерпнув горсть белого порошка, понюхал его, затем бросил щепоть в рот, разжевал, прислушиваясь к своим ощущениям…

— Ну, что? — Аслан внимательно следил за действиями товарища.

— Детское питание и есть, — Гамзат сплюнул, утер рукавом рот, с силой швырнул жестяную банку на пол. — «Нутрилон» то есть.

— А где же…

— А это, дорогой Михаил Павлович, у тебя надо спросить, — недобро сказал Гамзат, подходя к полицейскому. — Что — обмануть нас решил, как лохов? Товар где!

— Ты, «черный», на меня не наезжай, — в голосе полицейского зазвучали командные интонации.  — Работу заказывал? Заказывал. Мы ее сделали? Как и договаривались, я омоновцам со своего кармана платил. Пломбы на фуре целые, вовнутрь никто не лазил. А что ты там вез и что у тебя пропало — меня не интересует. Может, тебя поставщики развели. Так что лавэ давай, и ровно расходимся краями.

— Э, зачем ты так страшно ругаешься? — встрял в беседу Аслан. — Мой друг просто поинтересовался, где товар. Он ведь в него бабосики вложил, и немалые. Как и я. А товар исчез. Может, ты чего видел, может, слышал краем уха. Может, поделишься? Мы ведь тебя пока ни в чем не обвиняем! Хотя и можем. Рассчитываем исключительно на твою порядочность.

— Так, я чисто не понял, — Михаил Павлович закурил сигарету не с того конца, закашлялся, бросил ее под ноги и тут же сунул в рот другую.

— А чего тут понимать! Ты ту упаковку с товаром и забрал!

— За свою предъяву отвечаешь? — подчеркнуто агрессивно поинтересовался полицейский.

— Еще как! — неожиданно Аслан заулыбался, извлек из своего внедорожника ноутбук, открыл, щелкнул кнопкой. — Иди сюда, уважаемый Михаил Павлович. Вот, смотри, видео какое интересное. Вот ты… и еще одна крыса из наших, Магомед, открываете фуру. Вот Магомед передает тебе ту самую упаковку детского питания, самая левая сверху. Вот ты вскрываешь, пробуешь на вкус, понимаешь, что это кокс самый настоящий, вот несешь в свою машину, вот ставишь на место другую упаковку, точно такую же, но с детским питанием. Совсем отличить нельзя, правда? А вот еще одно видео: как ты крысенку Магомеду лавешки за предательство передаешь, а он закрывает фуру и ставит новую пломбу. Это я тебе пока без звука поставил, но если хочешь звуковое кино — без проблем!

Михаил Павлович, сцепив в замок руки, задумался. Пыхнул сигаретой и, перемалывая фильтр зубами, недобро процедил:

— Подделка. На компьютере теперь что хочешь можно нарисовать.

— За дураков нас держишь, да? Мансу-ур! — крикнул Аслан своему водителю, наблюдавшему эту сцену из-за руля внедорожника. — Крысу тащи сюда!

Пленника с заклеенным скотчем ртом и связанными за спиной руками приволокли через пару минут. На него было страшно смотреть. Едва взглянув на полицейского, на рассыпанное по полу детское питание и раскрытый ноутбук с застывшей в режиме «стоп-кадра» картинкой, Магомед окончательно все понял. На его смуглом лице обозначилось виноватое собачье выражение. Казалось, прикажи сейчас Гамзат облизать ему ботинки — и Магомед исполнит это распоряжение без размышлений.

Гамзат резким рывком содрал с его рта скотч. Магомед взвыл от боли.

— Так, дорогой, у тебя еще есть шансы остаться в живых, — с мертвенной улыбкой произнес Гамзат. — Рассказывай, как оно было на самом деле.

— Гамзат, гадом буду, шайтан попутал! — горячо начал Магомед.

— Гадом ты уже не будешь, — перебил Гамзат. — Гадом ты уже стал. Давай, мразь, рассказывай…

Магомед несколько раз сглотнул слюну, дернул острым кадыком.

— Миша позавчера позвонил и в ресторан вызвал, мы немного посидели, а он и говорит — а давай Аслана с Гамзатам кинем, а я тебе двадцать пять процентов от стоимости кокаина дам, — ломким от страха голосом произнес Магомед. — Миша с таможенниками о чем-то сам перетер, груз получили в аэропорту и поехали в отстойник. Он фуру вскрыл, упаковки подменил, а мне кэшем сразу и отстегнул…

— Что скажешь, мент? — прищурился Гамзат. — Так и было, а?

— Подговорили… — неопределенно бросил Михаил Павлович. Постоял, подумал, пожевал сигаретный фильтр и неожиданно выдал грозное: — Так. Все арестованы, мордами к стене, руки на ширине плеч… Это была операция по ликвидации сети наркоторговли. А ну, суки-и! — с этими словами полицейский молниеносным движением извлек из подмышечной кобуры пистолет.

— Вай, как страшно! — Аслан притворно закатил глаза под лоб и всплеснул пухлыми ладонями.  — Я просто весь дрожу! А тебе, дорогой Гамзат, тоже страшно? А тебе, Мансур? Михаил Павлович, вот видишь — никому не страшно, только крысенышу Магомеду. Но только он не тебя, а нас боится.

— Руки за голову, козлы! — явно накручивая себя, закричал полицейский и для убедительности выстрелил в потолок; в дюралевой крыше мгновенно вспыхнула белая звездочка. — Отказ подчиниться! Я полковник полиции!

— Слушай, мудак, убери волыну, да? — спокойно произнес Гамзат, извлекая из кармана удостоверение.  — Я член Национального собрания Дагестана, это как народный депутат вашей Государственной думы, только еще выше. Понял, да?

— Ты с ним, дорогой Михаил Павлович, не шути, забебешься пыль глотать, если серьезные терки начнутся, — вполне доброжелательно предупредил Аслан.  — Если у тебя в черепе действительно головной мозг, а не ишак нагадил, то должен понимать: ты все равно проиграешь, а потому лучше полюбовно договориться. Гамзата все равно не закроешь, он в Махачкалу уедет, а там все свои, не сдадут… А тебе тут по-любому жить. Звонки-шманки начнутся, вопросы возникнут, тебя будут нервировать, твоих папу-маму тоже и даже уважаемых бабушку-дедушку, награди их Аллах долголетием… Не говоря уже о маленьких детях. Тебе по жизни геморроя мало, да? Тебе хочется на личную охрану тратиться, ночами не спать, при телефонных звонках вздрагивать? Ты меня вообще хорошо понимаешь, уважаемый Михаил Павлович?

— Нам с тобой лучше хороший бизнес иметь, а не ссориться, — как ни в чем не бывало произнес Гамзат, засовывая удостоверение во внутренний карман куртки. — Город небольшой, не Москва, порядочных людей мало… Только мы с Асланом да ты еще, да еще парочка ребят из Махачкалы.

— Но для того, чтобы мы с тобой снова подружились и хороший бизнес крутили, тебе надо признать свою вину, вернуть товар… и выплатить штрафные санкции нам, — сладко заулыбался Аслан. — Я ведь человек чувствительный, забывчивый. Расчувствуюсь и этот ноутбук где-нибудь на скамейке забуду, а там его какой-нибудь нехороший педераст подберет, посмотрит и в областную прокуратуру передаст. Или в ФСБ. А у тебя денег таких нет, чтобы там эту предъяву выкупить. Что скажешь, уважаемый? Если товар по-хорошему не вернешь, то мне самый резон так и сделать. Мозги включи.

Михаил Павлович задумался, что вообще-то для него было несвойственно. На его кургузом лице явно проявлялись мучительные мыслительные процессы, происходившие в его мозгу. Эти кавказцы оказались куда более предусмотрительными, чем можно было предположить, да и осведомленность их неприятно поражала воображение полицейского полковника. Сопоставив все «за» и «против», правоохранитель, видимо, пришел к выводу, что с этими людьми лучше скандалов не затевать — себе дороже. Однако условия их выглядели для полицейского совершенно неприемлемыми.

— Ладно. Товар верну прямо сейчас, он у меня в машине, — мрачно процедил правоохранитель. — Но никаких штрафных санкций платить не буду, с какой радости! Деньги за сопровождение мне отдадите прямо сейчас, я ОМОНУ из своих заплатил и гребаный ваш ноутбук тоже. Насчет совместного бизнеса обсудим на неделе, где-нибудь в кабаке. Тем более что у меня есть одно хорошее предложение, как нам всем немного подняться. Такие вот мои условия. Идет? Других нет и не будет.

Аслан с Гамзатом переглянулись. Судя по всему, им тоже не хотелось затевать скандал — тем более что кокаин полицейский обещал отдать в полном объеме.

— Приятно иметь дело с умным человеком, — заулыбался Гамзат, трогая пальцами кончик острого горбатого носа.

— Мы еще друг другу поможем, вот увидишь! — расплылся в улыбке Аслан.

— Куда же мы денемся…

Спустя минут десять процедура взаиморасчетов была завершена. Михаил Павлович собственноручно принес из багажника полицейского «Форда» злосчастную упаковку с детским питанием, в которой после экспресс-проверки действительно оказался кокаин. Гамзат отслюнявил деньги, Аслан отдал ноутбук, притом несколько стыдливо, но настоятельно попросил, чтобы полицейский оплатил его магазинную стоимость.

— Мелко плаваете, однако, — Михаил Павлович легко отдал требуемую сумму. — А еще бизнес хотите со мной иметь. И я даже знаю какой.

— Ну и какой же? — прищурившись, нетерпеливо проговорил Гамзат.

— Я тоже о вас справки навел. Пробил по своим каналам. Знаю, чем вы в Москве занимались и почему оттуда свалили, — как бы между делом произнес полицейский, пряча пачку денег во внутренний карман. — Недвижимостью занимались, которая всегда в цене. Да только там покруче вас ребята нашлись, вот и вышибли, а вы в наш город подались.

— Давай прямо сейчас и поговорим, — Аслан нисколько не удивился осведомленности полицейского.  — У нас наверху уже и стол накрыт. Посидим, как белые люди, выпьем, потом в сауну поедем, к девчонкам…

— У меня еще сегодня дела. Созвонимся… — бросил правоохранитель, усаживаясь в служебный автомобиль.

Через пять минут полицейский «Форд» уже выезжал за ворота складского комплекса. Сидя за рулем, полковник полиции то и дело оглядывался назад, будто бы ожидая преследования.

— И откуда же они, гады, узнали?! — несколько раз прошептал он.

А кавказцы, проводив правоохранителя, явно повеселели. Вернулись в комнатку на втором этаже, уселись за стол и после прочувственного тоста Аслана выпили за успех всего предприятия.

— Видишь, а ты еще жалел, что я тем пацанам заплатил за прослушку и видеосъемку, — напомнил Аслан.

— Кстати, а сколько? — лениво уточнил Гамзат, пережевывая парную осетрину.

— Десять штук гринов. Оно-то, конечно, сперва кажется, что дороговато, но если сравнить со стоимостью кокса, то сущая безделица.

— Правду говоришь, — согласился Гамзат, аккуратно разливая коньяк по рюмкам. — Ты меня потом как-нибудь с этими пацанчиками познакомь. Может, еще им работки подкину.

— Молодой жене не доверяешь, да? — осклабился Аслан. — Э, слушай, такая красавица — я бы ей тоже не доверял!

— А если я тебя проверить захочу? — в тон ему ответил Гамзат.

Теперь предстояло решить, что делать с Магомедом. На данный момент, когда все вопросы с ментом вроде бы были полюбовно решены, этот человек стал абсолютно не нужным. Доверия ему больше не было никакого, а оставлять лишнего свидетеля совершенно не хотелось.

— Второй раз в своей жизни с крысами сталкиваюсь, — сокрушаясь, признался Гамзат. — И чего, понимаешь, ему в жизни не хватало? Папа его — мой одноклассник, говорит: устрой сына по жизни, в бандиты какие-нибудь определи или хотя бы в бизнесмены! Ну, пошел навстречу — взял. Денег этому сучонку давал, одел-обул, хорошим манерам учил… брата его тоже думал сюда выписать! Чего, спрашивается, он еще хотел?!

— Ты у него и спроси! — хохотнул Аслан. — Спустись, налей ему коньяка и спроси: чего тебе, Магомедик, еще хочется?!

— Не могу смотреть больше на эту мразь… — Гамзат взял мобильник, набрал номер. — Алло, Мансурчик? Что делаешь, дорогой? Не занят? Не в службу, а в дружбу. Ты там крысеныша аккуратно кончи, засунь в бочку, в ангаре их много стоит, бери, какая понравится, не жалко, и на песчаный карьер, как в прошлый раз. Договорились?