Крематорий

Кирилл Казанцев, 2011

Лучший боевик тайной антикоррупционной организации «Антикор» Андрей Ларин получает задание выяснить, что же происходит в одной из российских областей. Тамошний губернатор Радьков затеял какую-то странную возню в местном заповеднике. Лес опыляют с самолетов неизвестным химреактивом – якобы против клещей, на которых препарат, впрочем, совершенно не действует. А когда один из самолетов вдруг разбивается в лесу при странных обстоятельствах, руководство области спешит замять это происшествие… Руководство «Антикора» подозревает, что Радьков и его люди готовят некую крупномасштабную акцию, крайне опасную для жизни и здоровья местного населения. Ларин берется за дело – и сразу же чуть не лишается жизни…

Глава 4

В «обезьяннике» на всех места не хватило. Поэтому задержанных разместили в обширном холле райотдела. Молодые люди без комплексов расположились прямо на полу. Группа девчонок издевательски затянула песенку «В лесу родилась елочка…» Охранявшие правонарушителей менты не сразу въехали в подтекст. Сообразили лишь, когда прозвучали строчки про мужичка с топором, который срубил елочку под самый корешок. Только теперь до них дошла связь между новогодней песенкой и уничтожением заповедника.

Ларину, как старшему по возрасту, уступили место на фанерной банкетке. Рядом с ним оказались и те самые две студентки, которых он повстречал на насыпи. Им так и не удалось убежать от омоновцев.

Милицейский конвейер работал быстро. Протестовавших против строительства вызывали в кабинеты по двое, по трое, на составление протоколов уходила максимум пара минут. Вызывали не по фамилиям, а просто «по кругу». Сперва тех, кто сидел ближе к краю, затем и их соседей. Исчезли за дверью и две студентки. Вышли почему-то хихикая. Показали Андрею пальцы, растопыренные в виде латинской буквы «V», и их снова погнали в автобус.

— Набьют автобус и сразу на суд повезут. Там уже все готово, — подсказал Андрею один из активистов.

Настала очередь идти в кабинет и Ларину. Он, конечно же, еще до задержания на насыпи мог воспользоваться документами, предоставленными ему Дугиным, от которых в провинции даже высокие чины вытянулись бы по струнке. Но Андрей справедливо считал, что сможет узнать о местных нравах и проблемах значительно больше, оказавшись в шкуре рядового задержанного. Но стать самым обычным человеком Ларину не удалось — все же представитель прессы.

В кабинете ему даже предложили сесть. Майор, которого он видел еще из автобуса, теперь восседал за письменным столом, обложенный бумагами. На журнальном столике живописно расположились фотокамера Андрея и его сумка. Понятно было, что хорошо изучить ее содержимое менты не успели. Иначе бы зашел совсем другой разговор.

— Думал, если журналист, то ничего тебе и не будет? — Майор курил, стряхивая пепел в жестянку из-под растворимого кофе, окурков в ней было набито под самый верх. — Только не учел, что журналисты у нас делятся на правильных и неправильных. Правильные на конференцию, которую губернатор по поводу прокладки федеральной трассы устраивает, приехали. А неправильные суют свой нос, куда не следует.

Лейтенант, сидевший за приставным столиком, вопросительно посмотрел на майора:

— Что писать будем? Может, справлял естественные надобности в общественном месте? А?

— Это мы уже в протоколе тем двум сикухам написали. Надо масштабней мыслить. Инициативу проявлять, — ухмыльнулся майор. — Пиши, что нецензурно выражался в адрес сотрудников милиции, находящихся при исполнении, не выполнял их законные требования, цеплялся за форменную одежду.

— Он меня за руку схватил, не давал объектив ему закрыть, — подсказал лейтенант.

— Значит, добавь, что пытался тебя укусить. С таким протоколом ты уже штрафом в несколько минималок, как эти две сикухи, не отделаешься. Тут уже «сутками» пахнет.

В Ларине проснулся бывший опер.

— А может, я совсем не тот, кто вы думаете? Вы даже личность мою не установили.

— Как же? — ухмыльнулся майор и похлопал ладонью по лежавшему на столе паспорту, после чего тут же скроил страшное лицо. — Умный очень! Из Москвы приехал! Так вот и не лезь в чужой монастырь со своим уставом. Висяков у нас много, что хочешь пришьем, хоть изнасилование трехлетней давности. Лейтенант говорил, что ты там о законе о прессе вспоминал. — Майор явно был не прочь порисоваться перед столичным гостем, а потому особо и не спешил с оформлением протокола. — Так вот, запомни, народ не зря поговорку придумал: «Закон, что дышло, как повернешь, так вышло». Народ мудрый. У нас все по закону делается. И протокол на тех двух телок лейтенант абсолютно законный составил. Думаешь, я не знаю, что они там на дороге естественных надобностей не справляли? Но где-то же, когда-то справляли. Я, если захочу, все сделать смогу. Вот, скажем, ты на вокзале в туалет зашел. Встал у писсуара и отливаешь, а к тебе наряд, пройдемте. Вокзальный туалет — общественное место? Общественное, раз спиртное распивать там не положено. А ты там естественную нужду справляешь. Вот и получи протокольчик.

Майор засмеялся собственной шутке.

— У вас, майор, уже и с судом наверняка договорено, кто и сколько получит. Только проштамповать осталось.

— Правильно мыслишь. Без этого никак нельзя. Зачем судей от серьезных дел надолго отвлекать? Пусть убийцами, насильниками и ворами всерьез занимаются. А тут же все понятно — они против власти пошли, должны поплатиться. Знали наперед, что с ними будет, и полезли. Вот и нечего обижаться. Власть уважать надо. Ладно, я не кровожадный. У журналистов свой хлеб, у нас свой. Короче, мы с твоего фотоаппарата все снимки стираем. Ты больше в наши дела не лезешь и сегодня же вечером возвращаешься в Москву. Протокольчик у нас полежит. Это на случай, если ты чего вякать соберешься. Идет?

— Во-первых, у меня фотоаппарат не цифровой, пленка заправлена, стереть не получится, только засветить. Профессионалы высокого класса только на пленке и работают. А во-вторых, не согласен я с вашим предложением.

— Это почему? — изумился майор.

Ему и в голову не могло прийти, что Андрей откажется от великодушного подарка.

— Потому что я еще двоим вашим сотрудникам по дороге к месту проведения акции морду набил. Правда, они в штатском были и не представились. Пришлось защищаться. Они первые напали.

У майора сперва челюсть отвисла от такого признания, затем он глянул на лейтенанта. Тот утвердительно кивнул — мол, было такое ЧП. Вот только в запарке и не выяснили пока, что это тот самый задержанный журналист натворил.

Ларин смотрел на майора спокойно и уверенно, как человек, знающий, что ничего плохого случиться с ним не может по определению. Вот этот-то уверенный взгляд и заставил майора засомневаться в своей правоте. Почувствовал человек в погонах, что за Лариным стоит нешуточная сила.

— А ты чего такой смелый?

— Сумку раскройте. Там на дне папка лежит. Внутрь загляните, все и поймете.

— Лейтенант, — майор указал взглядом на сумку.

Молодой офицер услужливо расстегнул замок-молнию и положил папку перед своим начальником.

— Журнал какой-то, — Майор взял в руки красочно изданный глянцевый журнал «Российский фотомир», прочитал вынесенный на обложку заголовок: «Наш фотограф в мировой топ-десятке».

На обложке крупным планом был изображен Андрей Ларин, которому теперешний премьер жал руку и благосклонно улыбался в камеру.

Естественно, и фото, и журнал были подделкой, умело изготовленной в организации Дугина. Ларин даже сомневался — существует ли такой журнал в реальности? Но незамысловатая хитрость сработала. Майор сразу же обмяк, потерял былую уверенность, перешел на «вы».

— Что там еще у вас? — дрогнувшим голосом поинтересовался он, даже боясь прикоснуться к бумагам.

В его глазах читалось, что он проклинает себя за излишнюю откровенность с задержанным.

— А еще там рекомендательное письмо к вашему губернатору с просьбой посодействовать мне, как фотографу, в создании фотоцикла «Сто лиц России».

Милицейский начальник быстренько отыскал письмо с державной «шапкой» и, когда увидел рядом с подписью: «заместитель главы администрации президента…», погас окончательно.

— Вы уж извините, ошибка получилась. Сами видели, что творилось. Не сообразили мои подчиненные. Неправильно отреагировали. Я виновных накажу, вы не сомневайтесь. И с этими фотографиями вы уж как-нибудь не очень. Знаете, ведь можно и так подать, что правоохранительные органы будут скомпрометированы. А это власть все-таки. Вы же человек державный, я так понимаю…

— Я подумаю, — произнес Андрей, понимая, что стал хозяином положения. — И еще, мой бейдж, который ваш капитан с откоса выбросил, попрошу вернуть.

— Найдем обязательно. Доставим. — Майор вертел в руках приглашение на завтрашнюю конференцию, которую организовывали губернские власти. — Это не ваша машина «Ленд-Ровер» с прицепом на трассе осталась?

— Моя.

— А то никаких документов в кабине мы не обнаружили. Если вы не против, мы ее на стоянку возле нашего Белого дома перегоним. Конференция там открывается. А вас прямо сейчас в служебную гостиницу доставим. Про номер не беспокойтесь, самый лучший будет. А я пока в приемную губернатора о вас доложу. И чего вас на стройку понесло?

— Я не только на конференцию приехал, и не только над проектом «Сто лиц России» работаю — это побочный для меня продукт. В рекомендательном письме еще о другом проекте написано — «Дикая природа». Мне и в вашем заповеднике снимать предстоит. Так что лучше свяжитесь с его руководством, чтобы мне там место под стоянку отвели. Не зря же я с трейлером приехал. Там у меня и фотолаборатория. Надеюсь, ваши люди там поковыряться не успели, аппаратура бешеных денег стоит.

Конец ознакомительного фрагмента.