Точка. Книга 2

Кира Уайт, 2022

Место, ставшее мне домом, уничтожено. Погоня дышит в затылок. Но я не опускаю руки, потому что больше я не одна. Организация ARO не успокоится, ведь во мне скрывается ключ к решению главной проблемы. Психи становятся умнее, и в этом отчасти моя вина. Понимаю, что не смогу это исправить, но в решающий момент появляется призрачная надежда на спокойную жизнь. А прежде мне предстоит столкнуться с крайне опасными испытаниями и преодолеть стоящие на пути преграды. Справлюсь ли я? Если да, то какой ценой?Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Мы уже давно вышли из леса и оказались в черте города, но продвинулись не так далеко, как того хотелось бы Килиану. Наше продвижение существенно затрудняют дроны, которые я перестала считать после двадцатого. Движемся перебежками от здания к зданию, иногда прячась внутри.

Уже вечер и скоро стемнеет, а мы успели проверить только два так называемых безопасных места, но никого там не обнаружили.

По-моему, это очень волнует Килиана, который хмуро смотрит прямо перед собой и иногда сжимает мою ладонь самую малость сильнее.

В конце концов не выдерживаю, тяну его за руку, привлекая к себе внимание. Килиан останавливается, вопросительно приподнимает брови и выжидательно смотрит на меня, прожигая мои глаза пристальным взглядом. Возможно, раньше я бы испугалась, но не сейчас. Смело смотрю в ответ и спрашиваю:

— Что тебя тревожит?

Килиан склоняет голову набок и молчит несколько секунд, потом задает встречный вопрос:

— С чего ты решила, что меня что-то тревожит?

Отвечаю без раздумий:

— Ты хмуришься сильнее обычного, — говорю я, а потом добавляю уже не так смело, как прежде, — в последнее время в моем присутствии ты так себя не ведешь… почти.

Зачем я это сказала?

Килиан смотрит на меня со смесью любопытства и удивления. И я понимаю, что пялюсь. Откровенно пялюсь на него. Ведь такое выражение лица вижу у этого мужчины впервые. Заставляю себя отвести взгляд, но тут же возвращаю его, когда Килиан вздыхает и произносит немыслимую вещь:

— Ты права.

— Что? — спрашиваю недоверчиво, хотя знаю, что права. Просто слышать это от него…

— Мы проверили два места, где могла бы скрыться большая группа людей. Другие места значительно меньше.

Качаю головой. Ему не надо продолжать, чтобы я поняла, к чему он ведет. Мне становится плохо от одной мысли о том, что людям не удалось спастись из муравейника.

— Ты хорошо знала того парня? — внезапно спрашивает Килиан.

Не сразу соображаю, что речь о сержанте, которого я застрелила утром. Что удивительно — меня до сих пор не накрыло чувством вины за отнятую жизнь. Пусть я не лучше, чем он, но меня немного успокаивает то, что, вероятно, военный убил намного больше невинных людей.

Секунду раздумываю над тем, как ответить на вопрос Килиана. Не хочу вдаваться в подробности своей жизни в лаборатории.

— Он прострелил мне руку, — в конце концов тихо произношу я.

Килиан в то же мгновение проводит большим пальцем по шраму. Я знаю, что след от раны выделяется как с тыльной стороны ладони, так и с внутренней, просто никак не ожидала, что он хоть когда-нибудь обращал на это внимание.

От места касания разбегаются горячие волны мурашек, оседающие теплом внизу живота. Затаив дыхание смотрю в лицо Килиана, он смотрит в ответ, пригвождая меня к месту. Я будто под гипнозом, едва держусь, чтобы…

Чтобы что?

Внезапно Килиан напрягается и отворачивается. Несколько раз моргаю, с целью прогнать наваждение.

А потом я слышу голоса.

— Килиан?.. — шепчу я.

— Тихо, — так же шепотом приказывает он и тянет меня к ближайшему дому.

Голоса приближаются, и я понимаю, что они доносятся из переулка, расположенного метрах в двадцати от нас. Перебегаем через дорогу, Килиан затягивает меня в распахнутую дверь подъезда и прижимает спиной к стене рядом с ней. Рюкзак и винтовка мешают, и я пытаюсь сдвинуться, но Килиан не дает, бросив на меня предупреждающий взгляд.

Сердце бешено колотится о ребра, а дыхание учащается не только от короткого марш-броска, но и от невероятного волнения, которое завладело всем моим телом. Нас ведь не обнаружат?

Килиан стоит так близко, что я даже в полутемном подъезде могу рассмотреть татуировки на его шее.

Он прижимает палец к моим губам, призывая к тишине. И я, затаив дыхание, вслушиваюсь в голоса, звучащие совсем близко, будто люди проходят мимо двери, за которой мы прячемся.

— Мы зря тратим время, — жалуется один из них.

— Да какая разница, — обрывает другой. — Даже если они давно разбежались, как крысы по норам, приказ есть приказ.

— Ты прав, — со вздохом соглашается первый.

Постепенно они удаляются, обсуждая то, что они не особо рады находиться здесь.

Дыхание выравнивается, а сердце потихоньку успокаивается, но расслабляться рано. Нет никакой гарантии, что мы не наткнемся на подобный отряд еще раз и что нам удастся спрятаться в последний момент.

Килиан слегка склоняется, смотрит через дверной проем в небо, вероятно, высматривая дроны.

Его лицо оказывается прямо напротив моего, и я не могу отвести внимания от легкой щетины, покрывающей его щеки. Мгновение, и он поворачивает лицо ко мне, встречаясь со мной взглядом. Килиан ничего не делает и не говорит, но я, как завороженная, не могу отвести свои глаза от его.

— На ночь останемся здесь, — неожиданно говорит он, и я киваю, по-прежнему глядя на него. — Если у них есть приборы ночного видения, лучше не высовываться на улицу в темноте.

Килиан выпрямляется и осматривается. А я по-прежнему пялюсь. Не могу заставить себя перестать. Затем он тянет меня за руку в сторону лестницы.

— Заберемся повыше? — спрашиваю я, перешагивая через ступеньку, на которой лежит какой-то мусор.

— Нет, — Килиан отрицательно качает головой, — надо оставить пути отступления.

Я только вздыхаю, ощущая себя невероятно глупой. Мой опыт выживания в подобных условиях ничтожно мал, по сравнению с годами его практики. Я не знаю элементарных вещей, над которыми ему даже не приходится задумываться. Если бы не Килиан, меня бы давно поймали и убили. Боже, что со мной происходит? Такими темпами я скоро буду восхищаться каждым его шагом.

Нет! Не хочу ничего подобного. Напускаю на себя серьезный вид и иду за своим наставником.

Поднимаемся на второй этаж, Килиан выпускает мою руку и достает из кармана метательные звездочки, проверяя дверь за дверью, большинство из которых оказываются открыты.

— Сюда, — говорит он, жестом указывая на квартиру.

Заходим внутрь, Килиан закрывает дверь и проходит вглубь помещения. Иду за ним и оказываюсь в небольшой и когда-то уютной гостиной. Сейчас же здесь мрачно и пыльно. Килиан, поразмыслив секунд десять, отодвигает к стене журнальный столик, а диван разворачивает так, чтобы он стоял спинкой к окну. Я молча наблюдаю за его действиями, прислонившись плечом к косяку.

— Будь здесь, — бросает он и уходит в другую комнату.

Прохожу в гостиную, но не решаюсь приближаться к окнам. Издалека смотрю на появившуюся в небе луну и первые звезды.

Килиан возвращается довольно быстро, в руках у него ворох каких-то пледов и простыней. Он вручает это мне и кивком указывает на диван, а сам снова уходит.

Сбрасываю с плеч винтовку и рюкзак, ставлю возле стены и стелю полученное от Килиана белье на диван. Сам он появляется через минуту и тащит большой матрас, который бросает вдоль дивана. Садится, опираясь спиной о диван и достает из своего рюкзака воду и еду.

Ловлю на себе его многозначительный взгляд и сажусь рядом. Ужин выходит быстрым и скромным.

Все это время мы молчим, но тишина между нами меня не напрягает. Думаю о жителях муравейника, о Нейте, Джейдене и остальных, кто был с нами. Где они? Нашли ли уже Ларса? Затем вспоминаю сегодняшнее утро и встречу с сержантом. Не могу подавить тяжелый вздох.

— Не стоит жалеть, — говорит Килиан, и я поворачиваюсь, встречаясь с ним взглядом.

— О чем? — нахмурившись, спрашиваю я.

— Ты так вздыхаешь, что все сразу понятно, — говорит он и, подумав, добавляет. — Я тоже неплохо успел тебя изучить.

Удивленно смотрю на него, и Килиан выгибает уголок губ, подарив мне мимолетную улыбку. Сердце разгоняется, а дыхание замирает.

Он. Мне. Улыбнулся. Только что.

Боже, хочу еще.

Обрываю себя и отворачиваюсь. Отвечаю спустя, кажется, огромное количество времени:

— Я не жалею. Правда.

— О чем же тогда вздыхаешь?

— Я думаю об остальных, где они и…

— Не думай, — перебивает он. — Не забивай голову бесполезными мыслями. От тебя все равно ничего не зависит.

— Но там ведь мои друзья, — протестую я.

— В данный момент тебя должна заботить только одна жизнь. Твоя.

Качаю головой.

— А как же Нейт? Ни за что не поверю, что ты не волнуешься за брата.

— Нейт уже взрослый, и он в состоянии сам позаботиться о себе, — уверенно заявляет Килиан.

Хочется поспорить, но я сдерживаю себя, прилагая невероятные усилия, чтобы молчать.

— Ложись на диван, — говорит Килиан, — я посплю на матрасе.

— Хорошо, — быстро соглашаюсь я и забираюсь на диван, кладу рядом с собой набор звездочек и закрываю глаза.

***

Тяжело вздыхаю и распахиваю веки. Поднимаю руку, смотрю на часы и в свете луны пытаюсь рассмотреть сколько сейчас времени. Час восемнадцать.

Килиан давно уже спит, а я не могу. Глаза слипаются от усталости, но сон не идет ко мне. Прислушиваюсь к размеренному дыханию Килиана, стараюсь подстроиться под него, вдруг это поможет заснуть. Пытаюсь пару минут, не меньше.

Тихое равномерное жужжание раздается так внезапно, что я снова резко распахиваю глаза и напряженно вслушиваюсь в тишину. Звук повторяется, и я привстаю на локте, чтобы выглянуть за спинку дивана.

Воздух застревает на вдохе, а сердце заводится с полоборота, подскакивая к горлу. Прямо за окном завис дрон, оружие которого направлено на меня. Прячусь за спинку дивана за мгновение до того, как раздается громоподобный выстрел.

Пуля с легкостью пробивает препятствие в виде дивана и входит в плоть. Спину обжигает огнем от разливающейся боли. Не могу пошевелиться. Я не чувствую ног, зато боль становится только сильнее.

Слезы брызжут из глаз. Не выдерживаю. Больше не могу. Кричу.

Килиан резко поднимается и хватается за пистолет в тот момент, когда в комнату врывается толпа психов. Килиан стреляет и одновременно с этим что-то кричит мне, но его голос за моими воплями кажется таким далеким.

Глаза закатываются. Чувствую, что кровь стремительно покидает мое тело и пропитывает одежду и диван. А вместе с ней от меня ускользает и сознание.

— Лав? — далекий голос Килиана. — Лав?!

Открываю глаза, задыхаясь от затрудненного дыхания. Килиан стащил меня с дивана и прижимает к себе. Я наполовину лежу на нем.

— Спокойно, — говорит он мне прямо в ухо. — Тебе ничего не грозит. Ты со мной.

Быстро осматриваю комнату. Темно и тихо. Тут никого нет. Тяжело дышу, прижимаюсь к груди Килиана и с силой цепляюсь за его футболку.

— Сон, — всхлипываю я.

— Всего лишь сон, — успокаивающим тоном, какой я у него никогда не слышала, подтверждает Килиан.

Он продолжает прижимать меня к себе и гладит по волосам. А я всхлипываю, стараясь привести мысли в порядок. Картинки из сна до сих пор мелькают перед глазами. Все было настолько реальным, что я на самом деле думала, что умираю.

— Лав, — негромко говорит Килиан, — дыши вместе со мной.

Его рука оказывается на моем животе прямо под грудью, как тогда, когда он учил меня стрелять. Закрываю глаза и сосредотачиваюсь на дыхании мужчины, подстраивая под него собственное. Получается. Постепенно засыпаю.

Когда открываю глаза в следующий раз, в комнате уже светло. Лежу на матрасе, моя голова покоится на груди Килиана, а ладонь на твердом от долгих тренировок животе. Замираю и поднимаю голову. Одна рука Килиана находится под его затылком, а вторая прижимает меня к крепкому телу. Его глаза внимательно всматриваются в мое лицо, и я тяжело вздыхаю. Радует только одно, больше мне ничего не снилось, что вообще-то редкость.

— Давно у тебя кошмары? — спрашивает Килиан, и я отвожу взгляд.

— Всегда, — отвечаю коротко, сажусь, потираю лицо ладонями и меняю тему. — Нам не пора?

Чувствую, что Килиан безотрывно смотрит на меня, но с разговорами больше не лезет. За что я ему крайне признательна.

Он садится и тянется рукой за рюкзаком, достает оттуда еду.

— Продолжим путь после завтрака, — сообщает он отрешенно.

Киваю и беру свою порцию.

После еды быстро собираемся и покидаем временное прибежище.

По городу передвигаемся точно так же, как и вчера. Несколько раз прячемся от военных, которые передвигаются по улицам на машинах. И еще больше раз скрываемся от дронов.

До когда-то престижного района города с шикарными особняками добираемся уже во второй половине дня. Килиан сказал, что когда они осматривали этот район семь лет назад, то обнаружили под несколькими домами бункеры, которые, вероятно, были построены на случай апокалипсиса. Жаль, что они не помогли хозяевам его пережить. Один из бункеров оказался гораздо больше остальных, плюсом ко всему шла система генераторов, дающих электричество, и доступ к глубокой скважине, являющейся практически неиссякаемым источником воды. Они облюбовали его на случай, если придется скрываться от военных, проблема лишь в том, что количество мест там ограничено.

Проходим мимо сгоревшего дома, от него остался только обугленный остов. Килиан сворачивает к дому, который расположился сразу за ним. Двери распахнуты настежь, почти все стекла выбиты, створка на одном из окон еле держится за нижнюю петлю и со скрипом покачивается на ветру. Идеальное прикрытие. Вряд ли можно подумать, что кто-нибудь в здравом уме будет искать здесь убежища.

Килиан оглядывается по сторонам, не заметив ничего подозрительного, быстро взбегает по ступенькам высокого крыльца, дожидается меня у входной двери и жестом велит заходить вперед. Мельком осматриваю погром, учиненный в доме давным-давно. Килиан довольно уверенно идет дальше, можно подумать, будто он часто тут бывает. Следую за ним, останавливаюсь возле двери в подвал, на которую он мне указывает, и жду, когда Килиан пошарит по ящикам на кухне, достанет небольшой фонарик, вставит в него батарейки, включит его и начнет спускаться по шаткой металлической лестнице.

Тихо прикрываю за собой дверь и тоже иду вниз.

Килиан дожидается меня и светит фонариком в дальний угол подвала, хмурю брови, потому что ничего там не вижу. Подходим поближе, и только тут я замечаю крохотную цифровую панель.

— Здесь кто-то есть, — уверенно говорит Килиан, набирая код, а я озираюсь по сторонам.

В подвале точно никого.

— С чего ты решил? — тихим от волнения голосом спрашиваю я.

— Вон тот ящик, — он указывает на большую коробку, — обычно стоит рядом с люком, но раз сейчас его тут нет, значит его кто-то сдвинул.

Какой люк? Я ничего не… глаза удивленно расширяются, когда в сторону отъезжает большой круглый пласт стены, за которым находится длинный коридор, слабо освещенный холодным светом.

— Как вы узнали пароль? — спрашиваю я, заходя внутрь и наблюдая, как кусок стены встает на место, будто там только что не было прохода.

— Хозяин дома был не очень умным, — пожимает плечом Килиан, шагая вперед, — мы нашли пароль в одной из его записных книжек наверху.

Ускоряем шаг, когда слышим впереди возбужденные голоса. Коридор внезапно обрывается круглым проемом без дверей, и мы останавливаемся на пороге большой комнаты, заполненной мебелью серо-стального цвета.

Люди, находящиеся в помещении, замолкают и удивленно смотрят на нас.

— Слава богу, вы живы, — говорит Ларс, оглядывая нас цепким взглядом. — Где остальные?

Смотрю на присутствующих. Здесь всего человек пятнадцать, двое из них дети лет восьми и десяти. Из знакомых, помимо Ларса, вижу Мелани, Робина и Винса, а также Эмерсона, Зака и Кейлин. С облегчением выдыхаю. Они живы.

— Мы добрались первыми? — вместо ответа спрашивает Килиан.

— Да, — за Ларса отвечает Мелани, глядя нам за спины, будто надеется, что оттуда вдруг появится Нейт.

Нейта и Джейдена здесь нет. Где же они? Надеюсь, с ними все в порядке.

Ловлю на себе взгляд Винса, но свой перевожу на Эмерсона, который слабо улыбается мне. Дарю ему ответную улыбку, но она быстро пропадает. Где же остальные? В другом укрытии?

— Где остальные? — обращаюсь к Ларсу.

Он поджимает губы, но отвечает твердо:

— Это все.

Что?

— Не понимаю, — шепчу я, потому что не могу поверить в то, что он говорит.

— Больше никого нет, — мрачно поясняет Ларс.

— Нет… — голос срывается, слезы подступают к глазам, и я повторяю. — Нет. Где Остин? — растерянно смотрю на Эмерсона, он встречает мой взгляд, в ответном я вижу безграничную печаль.

Нет!

— Он помогал доктору Хиту с ранеными, — отвечает парень, — когда в медицинском отсеке рухнула крыша. Их больше нет.

Нет!

Перевожу внимание на Мелани.

— Энди?

— Он мертв, — стараясь сохранять хладнокровие, что не особо ей удается, отвечает она.

— Нет, — не знаю в какой раз шепчу я, прикрыв глаза, из которых капают первые слезы.

— Я сама видела, как его застрелили, — сообщает женщина.

Поднимаю руки и злым движением стираю мокрые дорожки с щек.

— А Райли и Кайла?

Даже представить себе не могу, чтобы военные стреляли в столь крохотное создание.

— Они сдались и добровольно ушли с представителями ARO, — объявляет Мелани.

Тихо выдыхаю, по крайней мере они живы. Я могу понять поступок Райли. Она совсем недавно едва не потеряла дочь. Ничего удивительного в том, что она хочет сохранить жизнь девочки, я не вижу.

— А другие? — не сдаюсь я.

Не могу поверить, что от трех с лишним сотен человек осталось всего пятнадцать.

— Большинство погибло, остальных забрали военные, — устало говорит Ларс.

Беспомощно смотрю на стоящего рядом Килиана. По крепко стиснутым зубам и ходящим желвакам, могу судить, что он зол. Просто в ярости от сложившейся ситуации. Я же едва сдерживаюсь, чтобы не зарыдать. Мне срочно нужно уединение. Сотни людей погибли в одночасье из-за прихотей военных и ARO. Ненависть вперемешку с яростью грозится захватить мое сознание.

— Нейт, — говорит вдруг Мелани, и я резко оборачиваюсь, заметив на пороге Нейта и Джейдена.

Нейт взъерошивает волосы, оглядывает присутствующих и чертыхается, ему, в отличие от меня, лишние пояснения ни к чему.

Джейден осматривает присутствующих пустым взглядом, не обращая внимания на меня.

— Где Дейзи? — спрашивает Кейлин, глядя на него.

В мое сердце вонзают невидимый нож и прокручивают его сотню раз, едва сдерживаюсь, чтобы не прижать руку к груди. Новые слезы готовы пролиться, когда Робин спрашивает, обращаясь к Килиану:

— Что с вами произошло?

Наши взгляды, мой — полный боли, и Килиана — холодно-невозмутимый, пересекаются. Килиан отвечает на вопрос Робина, не глядя на него:

— Об этом потом. Идем, Лав.

Он разворачивается, на пару секунд тормозит возле брата, с силой сжимает плечо Нейта, кивает ему и выходит обратно в коридор. Опустив голову, плетусь за ним. Слезы капают на бетонный пол, оставляя после себя мокрые кляксы.

Спешу убраться от толпы, чтобы без свидетелей оплакать тех, кого больше нет с нами.