Бездушная

Кира Стрельникова, 2016

Они – призраки. Их невозможно запомнить, их невозможно забыть. Кто рискнул посмотреть на одну из них дважды, умирает. Они не умеют любить, не умеют ненавидеть, не умеют радоваться. У них нет чувств. Они – совершенное оружие, убивающее надёжнее, чем кинжал, яд или магия. Их невозможно поймать. Они – Бездушные. Но их способности больше никому не нужны, и они не знают, что будет с ними дальше. Хотят ли они вернуть свою душу? Они не знают… У них нет желаний, нет чувств. За них всё решили другие. Они не верят, что их можно исцелить, потому что они – Бездушные. Убийцы чувств.

Глава 4

Она смотрела на зеркало, поглаживала жемчуг, но Финира не видела своего отражения. На серебристой поверхности её остановившийся взгляд видел картинку светлой, просторной комнаты с воздушным тюлем на окнах, расшитым золотой нитью, девушки, сидевшей спиной, с такими же золотистыми распущенными волосами, как у Финиры. Девушка держала зеркало. Точно такое же, какое сейчас было в пальцах самой Бездушной. А ещё, она смеялась — нежно, мелодично и удивительно легко.

— Мама, какая прелесть! Спасибо! — раздался в ушах Финиры голос, и в нём она узнала свой собственный, только полный эмоций, чувств, красок.

Девушка в отражении радовалась подарку, солнечному дню, да вообще, жизни. Она была счастлива, у неё была мама, которая её любила и баловала свою ненаглядную дочь. Кто она?.. Рука Финиры дрогнула, и Бездушная рывком вернулась в настоящее, осознала, что она стоит в лавке и держит простое зеркало в серебряной оправе, украшенной жемчугом. В груди странно жгло, будто внутрь положили молодой крапивы, воздуха не хватало, и девушка дышала часто и приоткрыв рот. Она позабыла, что не одна в лавке, что на неё смотрят, Финира полностью сосредоточилась на своих странных ощущениях. Она не понимала, что происходит, и наверное, если умела бы чувствовать, испугалась. Или забеспокоилась. Правильные названия сами всплыли в голове, хотя вспомнить, как это, Финира так и не смогла. Но зеркало определённо что-то значило для неё в прошлом, что-то хорошее и светлое. Может, не конкретно это, просто очень похожее, но оно всколыхнуло воспоминания, давно похороненные в самой глубине подсознания.

Бездушная оглянулась, встретила внимательный и одновременно встревоженный взгляд Алларда. Он наблюдал за ней молча, скрестив руки на груди и без тени улыбки на лице, и едва увидел, что она повернулась, тут же негромко спросил:

— Финира? Всё в порядке?

Девушка, помедлив, кивнула и снова опустила глаза на зеркало. Оно ей нравилось. Его было приятно держать в руках, и в нём отражалось её лицо, вроде прежнее, но в то же время Финира отметила, что в нём что-то неуловимо изменилось. Что именно, она сказать не могла, однако всматривалась и всматривалась в свои глаза, ей чудилось, в их глубине затаилась тень… чего? Девушка вскинула голову, сжав пальцами рукоятку зеркала.

— Оно мне нравится, — вполголоса произнесла Финира, сделав окончательный выбор.

Ведь новый хозяин сказал ей выбирать то, что нравится. А когда Аллард с облегчением улыбнулся, девушка поняла, что он доволен её поступком.

— Вот и отлично, — отозвался он и подошёл к прилавку. — Что-то ещё, может?

Бездушная обвела взглядом помещение, скользя взглядом по предметам, и медленно покачала головой. Ей неожиданно захотелось на свежий воздух, к свету из этой полутёмной комнаты, запахи сушёных цветов и другие, ткани, кожи, дерева неприятно щекотали нос, и хотелось то и дело морщиться.

— Хорошо, — Аллард кивнул и достал несколько монет из кошелька. — Благодарю вас, — он снова улыбнулся, теперь женщине, хозяйке лавки.

Потом подошёл к Финире, положил её ладонь к себе на локоть, и они вышли из лавки. И опять девушка подумала, что действия Алларда не вызывают у неё неприязни, ей не хочется отодвинуться или отобрать руку. А его подвижное, живое лицо, на котором Финира легко читала эмоции, даже когда он старался сдерживаться, так и притягивало взгляд, на него хотелось смотреть и смотреть. Но Бездушная не знала, понравится ли это новому хозяину, а потому глядела прямо перед собой, крепко сжимая в другой руке зеркало.

Я пытался сдержать мальчишеское ликование и заталкивал упорно лезшие в голову вопросы, которые так и хотелось задать Финире. Это зеркало точно что-то для неё значило, я же видел, я заметил! Но эмоции мелькнули слишком быстро, её лицо снова стало фарфоровой маской, а глаза — непроницаемыми, ярко-зелёными окнами, за которыми ничего не разглядеть. Что ж, ладно, оставлю расспросы на потом, нас ещё ждёт посещение Собора. Весь его точно не успею показать, он громадный, а вот несколько частей, например, владения Радости и Счастья — с удовольствием. Любовь рано, Финира не готова ещё. Вечером же можно спокойно посидеть в садике и попробовать расспросить мою подопечную, чем же так зацепило её это простенькое зеркало.

То, как она сжимала его в руках, я подметил и даже не пытался уговорить отдать вещь. Пусть несёт, если для Финиры это важно.

— Какие запахи тебе нравятся? — задал я нейтральный вопрос — мы подходили к парфюмерной лавке.

— Запахи? — переспросила девушка, и вот здесь должно было звучать удивление, которого не было.

— Запахи, ароматы, — я махнул рукой. — Ты разве не чувствуешь их? — уточнил на всякий случай, покосившись на спутницу.

— Чувствую, — кивнула она. — Я никогда не задумывалась, какие мне нравятся, — призналась Финира, и от её слов в груди потеплело.

Она начинала говорить, уже победа. Не односложно отвечать на мои вопросы или просьбы, а высказывать своё мнение. Ну или мысли. Я улыбнулся уголком губ и накрыл тонкие пальцы, лежавшие на моём локте. Пожалуй, следующее посещение будет интереснее.

— Сейчас зайдём ещё в одну лавку, там много всего для водных процедур, — пояснил я, сворачивая в переулок. — Выбери, что тебе понравится, — повторил просьбу.

Финира наклонила голову.

— Хорошо, Аллард.

Я подавил вздох, открыв перед ней дверь в парфюмерную лавку — не стоило и надеяться, что здесь меня ждут какие-то сюрпризы в поведении девушки, и так роскошный подарок с этим зеркалом получился. Нас окутало облако самых разнообразных ароматов, сладких, фруктовых, пряных, цветочных, свежих, хвойных — я невольно поморщился и остановился у открытого окна в надежде уловить дуновение свежего ветерка. В этой лавке в отличие от предыдущей, народу было побольше, женщины, конечно, и они громко переговаривались, обсуждали сорта мыла, шампуни, крема и прочие милые дамской душе штучки. Финира не стала подходить к прилавку, а пошла осматриваться: на столах стояли многочисленные корзинки с парфюмерными изделиями, и к моей подопечной сразу подскочила молоденькая помощница с вежливой улыбкой.

— Что желает госпожа? Шампунь, крема, мыло, может быть? Добавки для ванной? — прощебетала девочка, на вид не старше шестнадцати лет.

Бездушная чуть повернула голову и бросила на меня непроницаемый взгляд, я ободряюще улыбнулся и кивнул ей, оставляя простор для действий. Пусть учится делать собственный выбор хотя бы на таком простом уровне.

— Шампунь, — кратко ответила Финира, потом, помолчав, добавила. — И мыло тоже.

— О, я знаю, что вам предложить! — тут же с воодушевлением заявила девчушка. — У нас как раз только сегодня появились очаровательные наборы для принятия водных процедур! Вам какие запахи нравятся?..

Помощница увела Финиру вглубь лавки, и я внутренне напрягся, едва справившись с желанием последовать за ними. Нет уж, раз взялся учить её жить в новых реалиях, надо держать слово. Да и она даже не оглянулась на меня, что одновременно и порадовало, и раздосадовало. Как-то уж очень быстро Финира учится быть самостоятельной… Или просто потому, что рядом щебетала помощница и можно не задумываться о собственном выборе? Я тряхнул головой, выныривая из дебрей размышлений, отыскал взглядом Финиру — она с девушкой стояла около одного из столиков и рассматривала набор в изящной маленькой корзинке, поднося к носу то мыло, то флакончик. А я так же пристально рассматривал её красивое лицо — ну, вдруг мне повезёт, и на нём снова мелькнёт хотя бы тень интереса?..

Нет, ничего, сдался я — лишь вежливое любопытство, похоже, Финира его скопировала с лица одной из покупательниц у прилавка. Ладно, пусть так, я не тороплюсь, не тороплюсь. В очередной раз посмотрев на подопечную, увидел, что она с корзинкой идёт к прилавку, и поспешил присоединиться, чтобы заплатить. Закончив здесь, мы вышли обратно на улицу, я нёс покупку Финиры и раздумывал, продолжить ли прогулку дальше или пойти в Собор. Несколько мгновений поколебавшись, решил всё же в пользу последнего — что-то подсказывало, на сегодня покупок хватит. А вот досугом Финиры заняться стоило, и это я обдумаю вечером, как лучше сделать.

— Как тебе удобнее обратно, пешком или экипаж возьмём? — спросил я у Финиры, как ни в чём не бывало. — До Дворца идти около получаса, если что.

Она пожала плечами, неторопливо шагая рядом со мной и глядя вперёд.

— Мне всё равно. Я не устала, Аллард, — ответила девушка.

Что ж, ладно, тогда пешком пойдём.

— Мы сейчас оставим твои покупки и пойдём в Собор, — озвучил я наши дальнейшие планы. — Я покажу тебе его изнутри. Ты же там не была нигде? — уточнил на всякий случай.

Мало ли, может, Чувства показали пленницам свои владения.

— Нет, только в темнице, — от прямолинейного ответа Финиры я едва не вздрогнул, вовремя вспомнив, что до недавнего времени Бездушные в самом деле были пленницами. — Но мы там недолго оставались, — добавила она, словно почувствовав моё состояние.

— Вот и хорошо, посмотрим Собор, — преувеличенно воодушевлённо произнёс я. — Он красивый, очень.

Чуть не добавил было, что ей понравится, но вовремя вспомнил, с кем общаюсь. Хотя… Зачем я всё время пытаюсь делать скидку на то, что Финира не такая, как все? Может, если буду обращаться с ней, как с обычной девушкой, процесс излечения пойдёт быстрее?

— Тебе понравится, — уверенно заявил я, покосившись на неё.

— Вы так думаете? — неожиданно отозвалась Финира.

— Да, — подтвердил я, стараясь не обращать внимания на наш странный диалог.

До самого Дворца мы шли молча, но я поймал себя на том, что тишина не тяготит. Меня охватило умиротворённое настроение, я подставлял лицо солнечным лучам и жмурился, как довольный кот, а с моих губ не сходила задумчивая улыбка. Ощущение тонкой ладошки Финиры на локте было таким естественным, что я сам не заметил, как моя рука накрыла пальцы девушки. Когда впереди показался Дворец, я осведомился у неё:

— Ты проголодалась? Может, пообедаем перед Собором?

— Да, я хочу есть, — к моей радости, честно ответила Финира.

Проходя по галерее мимо дворцового сада, я мельком заметил Корхилла — он шёл по дорожке, приобнимая какую-то девушку за талию, кого именно — со спины я не видел, возможно, кто-то из его гарема. В отличие от меня, у Кора он был полным, на все чувства, но друг получал от этого больше удовольствия, чем я. Справедливости ради, женщины охотно отвечали ему взаимностью. Покосившись на Финиру, заметил, как она тоже посмотрела в сторону Кора и его спутницы, и показалось даже, в глазах мелькнуло странное выражение… Но Бездушная уже отвернулась, и красивое лицо оставалось бесстрастным.

Я проводил Финиру до её покоев.

— Хочешь переодеться или отдохнуть? — уточнил у моей гостьи, вручив ей корзинку.

— Нет, — она покачала головой и посмотрела на меня. — А надо переодеться?

Мягко улыбнувшись, я повторил её жест. Вот уж нет, Нира, принимать решения за тебя, равно как и приказывать, не собираюсь, привыкай.

— Если хочешь, — напомнил я ей своё условие насчёт её поведения.

— Не хочу, — она взялась за ручку двери.

— Тогда оставь покупки и пойдём обедать, — невозмутимо ответил я.

Девушка ненадолго скрылась в комнате, а когда вышла, я заметил, что зеркало она взяла с собой. Как ребёнок любимую игрушку. В груди стало тесно от щемящего умиления, я едва сдержал порыв обнять Финиру и прижать к себе. Не хочу пугать, или чтобы она превратно истолковала мой порыв.

— Оно так сильно тебе нравится? — вполголоса спросил я, взяв её за руку, и пошёл к столовой. — Зеркало?

— Да, — только потому, что я слишком чутко прислушивался, подметил в её голосе тень неуверенности. — Я не хочу оставлять его в комнате, — призналась Финира.

— Почему? — прямо спросил я, и сердце чуть сбилось с ритма от всплеска волнения — может, услышу что-то важное от Бездушной?

— Не хочу, чтобы оно пропало, — не совсем понятно ответила Финира.

— Во Дворце не воруют, — попытался я донести до неё правила здешней жизни. — Здесь не принято брать чужое, ведь всегда можно купить такое же или попросить подарить, — пояснил я.

Она ничего не ответила, только на несколько мгновений сжала губы. Ещё одно проявление эмоций? Может быть.

— Чем оно важно для тебя? — я открыл дверь в гостиную и пропустил Финиру.

Девушка зашла, оглянулась на меня, её золотистые брови чуть нахмурились. Я замер, ловя это ощущение — кажется, Нира сама не заметила этого движения лица, и выглядело это… очень естественно.

— Я что-то вспомнила, — медленно ответила Бездушная. — Не знаю, что это. Кажется, из прошлого, — она говорила отрывисто, короткими предложениями, и голос звучал напряжённо, хотя так же бесстрастно.

Странное, тревожное сочетание — вроде и без эмоций, но что-то проскальзывало, словно прорывалось сквозь густой туман забвения. Значит ли это, что чувства у Бездушных не отобрали, а просто заставили забыть? Загнали так глубоко, что без посторонней помощи их не вытащить обратно? Очень, очень жаль, что о прошлом Финиры не узнать, все ниточки оборваны. Разве что, она сама что-то вспомнит и расскажет.

— Поделишься? — осторожно спросил, отодвинув ей стул. — Садись, — пояснил замешкавшейся девушке.

Похоже, за ней раньше не ухаживали. Хочу или не хочу знать, как с ней обращался прежний хозяин? Некстати вспомнились дневники этого сумасшедшего маньяка, и к горлу подкатил горький ком, я поспешно загнал нехорошие мысли поглубже. Не хочу, пожалуй. Сам расспрашивать точно не буду.

— Какая-то комната, светлая, девушка сидит спиной, кажется, она чему-то радуется и разговаривает с мамой. Это она подарила зеркало девушке, — Финира помолчала, а я дёрнул шнурок, вызывая Чали. — Она держит это зеркало и очень похожа на меня, хотя я видела её со спины. Это всё, — закончила моя гостья и посмотрела на меня.

Бесстрастно, но мелькнуло ощущение, будто она ждала чего-то. Мама? Финира вспомнила свою маму? Точнее, подарок. Теперь понятно, почему она так в него вцепилась, если в самом деле мать Бездушной когда-то подарила ей похожее, и если Финира её любила, предмет в самом деле способен дать толчок и воспоминаниям, и пробуждению чувств. Да уж, иногда случайности решают очень многое в нашей жизни.

— Если вспомнишь что-то ещё, расскажешь? — спросил я, намеренно оформив просьбу вопросом.

Я ей не хозяин и не могу заставить делать то, чего она не хочет, и Финира должна научиться это понимать. Ответить моя гостья не успела, появилась экономка.

— Принеси нам, пожалуйста, обед, — попросил я Чали.

— Конечно, господин Аллард, — с доброй улыбкой отозвалась она и вышла.

— Зачем вы хотите знать, вспомню ли я что-то ещё? — Финира вернулась к нашему разговору.

— Мне интересно, — искренне признался я. — И я хочу помочь тебе, — добавил тоже истинную правду.

Бездушная помолчала, погладила лежавшее перед ней на столе зеркало, на бесстрастном лице не мелькнуло ни тени задумчивости.

— Хорошо, если я что-то вспомню, я расскажу, — ответила наконец она.

Наш обед тоже прошёл в молчании, хотя я то и дело поглядывал на Финиру — может, она и на еду как-то среагирует? Когда Чали унесла пустые тарелки, я поднялся и протянул ей руку.

— Как тебе блюда? — всё же спросил.

— Вкусно было, — Финира вложила пальцы в мою ладонь, забрала зеркало, и мы вышли из гостиной, направившись к мостику.

Ажурный, словно кружевной, он казался невесомым, ступи на него — и прогнётся, коснётся воды. Но — нет, он был прочнее каменного, сотканный из магии. На поверхности озера кое-где росли радужные лотосы с разноцветными лепестками, над ними вились бабочки и стрекозы, а впереди вздымались стены Собора, и от них будто исходило сияние.

— Тебе нравится тут? — я обвёл рукой озеро и остров.

— Красиво, — кивнула Финира и совершенно невпопад вдруг спросила. — Аллард, а зачем нужны Каратели? Убивать?

Я аж вздрогнул от такого предположения.

— Кто тебе это сказал? — сумрачно уточнил, покосившись на спутницу, хорошее настроение сразу упало. — Твой прежний Хозяин?

— Он говорил, что вы — самые страшные наши враги, и встреч с вами нужно избегать, — послушно ответила Финира. — Что встреча с Карателем несёт смерть.

Я помолчал. В чём-то она права, эта девочка с искалеченным сознанием. Да, мы — убийцы, палачи тех, кто не умеет правильно распорядиться чувствами, кто обращает их во вред себе, даже те, которые призваны дарить счастье и радость. Но мы же — и лекари, призванные врачевать людские души, переполненные злобой, ненавистью, горем, отчаянием.

— Мы несём смерть только тем, кто по-настоящему опасен и не способен вернуться к нормальной жизни, — наконец ответил Финире, тщательно подбирая слова. Я не хотел, чтобы она неправильно поняла меня. — Но мы не убиваем. Мы всего лишь забираем чувства.

Нира повернулась ко мне и посмотрела своими бездонными, непроницаемыми глазами, которые так хотелось наполнить светом улыбки и радости.

— Тогда чем Каратели отличаются от нас, Бездушных? — задала она следующий вопрос. — Мы тоже забирали чувства.

Она в самом деле не понимала, осознал я через мгновение.

— Вы отнимали их против воли людей, Финира, тем самым убивая без разбора, — тихо ответил я, погладив тонкие пальцы, лежавшие на моём локте. — И отдавали тому, кто вознамерился стать единоличным властителем людских чувств, решать, кого каким чувством наделить, и кого какого чувства лишить, — я не смотрел на неё, не желая видеть фарфоровую маску вместо лица. Она всё равно не поймёт ничего из моих объяснений, тогда зачем я это говорю? — Мы всего лишь помогаем поддерживать равновесие и приходим, когда другого выхода нет.

— А Каратели кому отдают забранные чувства? — Финира каким-то образом ухитрялась задавать очень правильные вопросы, вдруг отметил я и всё-таки покосился на неё.

Сосредоточенность. Наверное, так можно было назвать игру мышц на красивом лице, выглядевшую странно в сочетании с непроницаемым взглядом цвета весенней листвы. Ровно в тот момент, когда я посмотрел на неё, Бездушная подняла голову, и наши глаза встретились.

— Так кому вы отдаёте чувства, которые забрали? — повторила она свой вопрос, и показалось, смотрит Финира прямо мне в душу.

Я не отвёл взгляда, не собираясь её обманывать. Она пока не может меня судить, ну так пусть видит таким, какой есть. Не плохой, не хороший, просто… Каратель. Тот, кто помогает сохранять равновесие.

— Их забирают те, кто может их впитать, — честно объяснил, как мог, то, что происходило между мной и девушками из гарема. — А потом отпустить, не накапливая в себе. Это редкий дар, и проявляется он довольно редко.

Дальше по мосту мы шли некоторое время молча, и я подумал было, что вопросы у Финиры закончились, но — нет, ошибался.

— Прежний хозяин забирал у нас эмоции через близость, — заговорила она снова, глядя вперёд. — У вас так же, да?

— Да, — кратко ответил я, вспомнив, что вычитал в дневнике того психа из Костяной башни.

Что именно он делал с Бездушными, чтобы изъять у них накопленные эмоции. Меня чуть не передёрнуло, и я поспешил добавить к своему ответу:

— Только я не издеваюсь над девушками, не связываю их, не бью и не… принуждаю, — перед последним словом запнулся, вспомнив дневную встречу с Рахиной.

Ну нет, принуждением я бы не назвал то, что произошло между нами! Там всё сложнее. Мой взгляд скользнул по ажурным стенам Собора, ставшим совсем близкими — мы почти перешли озеро. Мелькнула ещё одна неожиданная мысль, когда я посмотрел на гладкую, безмятежную бирюзовую воду.

— Финира, ты умеешь плавать? — спросил девушку, ступив на землю острова.

— Не знаю, — огорошила она ответом. — Хозяин не водил туда, где можно плавать.

— Хм, — я кашлянул, не спеша отпускать мысль от себя.

Список вещей, с которыми я собирался познакомить Ниру в надежде спровоцировать её на эмоции, пополнился ещё одним пунктом. Во Дворце был свой закрытый пляж, выход на берег озера, где можно позагорать и покупаться, и никто посторонний не увидит.

— Вы хотите, чтобы я научилась? — уточнила Финира, разглядывая Собор.

— Посмотрим, — обтекаемо ответил я, спрятав улыбку и с облегчением переведя дух, радуясь, что девушка сменила тему.

Слишком уж серьёзные вопросы она начала задавать, если честно. Тем временем, мы подошли к входу в Собор и вступили под прохладные, высокие своды. Финира оглядывалась всё с тем же непроницаемым лицом, а потом снова начала расспросы, пока мы шли через просторный общий холл, тянувшийся вперёд и украшенный рядами тонких резных колонн по бокам.

— Зачем Чувствам забирать лишнее у людей через вас? — вопрос Бездушной чуть не застал меня врасплох, признаться. — Что они получают с этого?

— Они хотят, чтобы люди жили в гармонии с собой, — начал терпеливо объяснять я, свернув направо, в ту часть, где обитали Счастье и Радость. — Для этого и нужны Каратели. Чувства помогают людям стать немного счастливее в этой жизни, — я всё-таки улыбнулся уголком губ, покосившись на Финиру.

— Они — боги? — простодушно уточнила она, скользя взглядом по расписным стенам, мозаичным панно, витражам.

Я негромко рассмеялся, и как-то так само получилось, что мои пальцы погладили ладонь Финиры, лежавшую на моём локте.

— Нет, что ты. Это слишком громко. Чувства — это, скорее, проекции, воплощения. Они ощущают сильные всплески своих чувств в городе и оставляют кому-нибудь из нас задания, — пояснил я.

— Как они появились в мире? — Финира проводила взглядом яркую птичку, бесшумно пронёсшуюся над нашими головами — мы приближались к владениям Радости.

— Это бывшие жрицы богини, когда-то присматривавшей за нашим миром, — начал рассказывать я, пока мы неторопливо поднимались по широкой пологой лестнице, красивым завитком приникшей к мозаичной стене. — Её имя не сохранили ни легенды, ни летописи. Также, как и причину, по которой богиня покинула наш мир. Но перед уходом она решила, что нехорошо оставлять мир без присмотра. А ещё, она считала, что все беды людей от несдержанности и чрезмерной эмоциональности, — я помолчал, рассеянно скользнув взглядом по витражу на стекле. — Поэтому прежде, чем покинуть наш мир, богиня предложила своим жрицам принять от неё дар, воплощение одного из Чувств и помогать поддерживать равновесие. Согласились все жрицы, — я свернул в красивый арочный коридор, сделанный в виде оранжереи.

По стенам вились причудливые цветы, отделанные эмалью и полудрагоценными камнями, среди них прятались и настоящие, наполняя воздух тонким ароматом, откуда-то доносилось тихое журчание воды — в конце коридора, если правильно помню, прямо из стены выбивался звонкий ручеёк, красиво спадая из стока снаружи небольшим водопадом в маленький пруд внизу, во внутреннем дворике Собора. В нишах прятались удобные диванчики, на которых можно посидеть, отдохнуть, насладиться тишиной и красотой этого места.

— И с тех пор они помогают поддерживать гармонию, — закончил я рассказ о Чувствах.

— Сколько их? — пальчики Финиры осторожно коснулись стены, провели по выпуклым лепесткам, покрытым алой эмалью.

— Восемь, — я продолжал внимательно наблюдать за подопечной, уже привычно пытаясь уловить отблески эмоций на её лице, и начал перечислять. — Радость, Счастье, Любовь, Печаль, Злость, Ненависть, Страх и Ревность.

— И со сколькими из них ты знаком? — Нира медленно шла по коридору, не отрывая свободной руки от стены, и не смотрела на меня.

— Со всеми, конечно, — уверенно ответил я, следуя на шаг позади неё, заложив руки за спину. — Мы же общаемся…

— Ты не понял, — девушка остановилась и повернулась ко мне, посмотрев прямо в глаза, серьёзная и отстранённая. — Не с воплощениями. С настоящими чувствами. Ты знаком с радостью, счастьем? Печалью, злостью, остальными? Ты испытывал когда-нибудь любовь, Аллард?

Её вопрос настолько обескуражил меня своей глубиной, что я не сразу заметил, что она обращается ко мне на «ты». Стоял и как дурак, смотрел на неё, силясь найти подходящий ответ. Казалось, даже вода притихла, ожидая его, мир вокруг замедлился, грозя застыть каплей смолы в пространстве. Ох, девочка, что ж ты делаешь со мной, зачем так глубоко заставляешь заглядывать к себе в душу? Или… На это и рассчитывала Любовь, вручая мне Бездушную?

— В той или иной степени — да, я знаком со всеми этими чувствами, — наконец медленно ответил я, не опуская взгляда. — Почему ты спрашиваешь?

Моя ладонь так же медленно поднялась и дотронулась её лица, пальцы провели по гладкой, тёплой щеке. Немного странное ощущение, мне почему-то казалось, кожа Финиры прохладная, как фарфоровая маска. Хорошо, что оно оказалось обманчиво, прикасаться к ней оказалось приятно. А ещё приятнее, что она не отшатнулась, не попыталась избежать моей внезапной ласки. И пусть лицо её так и осталось бесстрастным, я подметил, как расширились зрачки в красивых, ярко-зелёных, как изумруды, глазах.

— Если ты не знаешь, что такое радость, как ты можешь научить меня чувствовать её? — ответила Финира, и меня как пыльным мешком огрели по голове.

Я опустил руку, долго смотрел на Бездушную, понимая, что она права, как ни ужасно звучит, потом без слов взял её за свободную руку и повёл дальше, во владения… Радости, да. Мы молча вышли из коридора на площадку ажурной витой лестницы, похожей на причудливое переплетение живых лиан с крупными бордовыми цветами, и начали неторопливо спускаться.

— Я знаю, что такое радость, — негромко заговорил я, настоятельная потребность донести до Финиры, что у меня получится, была сродни зуду, хотелось объяснить ей, что вдвоём мы справимся. — Я умею радоваться и с удовольствием это делаю, Нира. Это чудесное чувство, я уверен, ты и сама это скоро вспомнишь.

Да, вспомнит. Я намеренно использовал именно это слово, не веря, что Финира совсем не умеет испытывать чувства. Она просто забыла.

— А любовь? — следующий вопрос Бездушной снова задел болезненные струны души. — Ты знаешь, что это такое?

Знаю ли? Какой очередной хороший вопрос, моя слишком проницательная девочка.

— Я любил своих родителей, и до сих пор люблю папу, хотя мы редко видимся, — начал говорить я, глядя под ноги. — Люблю друзей — по-дружески, конечно, без всяких намёков. Да, Нира, наверное, я могу сказать, что знаю это чувство.

— А маму не любишь? — такой немного детский, наивный вопрос, заданный ровным, отстранённым тоном, прозвучал странно, но уже почти привычно.

— Мама умерла давно, — я пожал плечами. — Так что, с печалью я тоже знаком, Нира. Спасибо, что сама решила обращаться ко мне на «ты», — неожиданно даже для самого себя поблагодарил я, покосившись на неё. — Мне приятно.

Кажется, я нащупал стиль общения, наиболее приемлемый сейчас для нас с Финирой, чтобы она лучше понимала, что и как ей делать, не задавая лишних вопросов. Раз пока мы только в самом начале, будем отталкиваться от простых понятий на уровне «нравится-не нравится». С зеркалом вон как отлично сработало, и с платьем тоже.

— А остальные? Ревность, злость? Ненависть? — Финира не собиралась оставлять меня в покое, похоже, вознамерившись до конца узнать, как у меня обстоит дело с чувствами.

Мы дошли до конца лестницы и остановились у двери, покрытой искусной резьбой, изображавшей разные сценки из жизни. Вот чья-то свадьба, вот рождение ребёнка, а вот просто люди веселились на каком-то празднике. Можно было разглядеть мельчайшие детали, которые изобразил искусный резчик — хотя, я склонялся, что это магия, а не чьи-то руки. Уж слишком подробными были картинки.

— Давай пока остановимся на радости и счастье, — решительно заявил я и толкнул дверь, пропуская Финиру вперёд. — Добро пожаловать в царство первой, Нира.

Глава 5

— Как тебя зовут? — с искренним любопытством спросила девушка, сидевшая рядом на скамейке.

Танния посмотрела на неё, отметив и точёную, изящную фигурку, которую почти не скрывали полупрозрачные одежды, и нежные черты лица, обрамлённые локонами цвета карамели. Серо-зелёные, красивые глаза опушали длинные ресницы, а на гладкой коже лица словно кто-то рассыпал крошки от ржаного хлеба. Девушка была красива мягкой, деликатной, какой-то уютной красотой, которая всегда привлекала мужчин. И улыбалась она открыто и доброжелательно, глядя на безучастную Таннию. Лишь привычка подмечать малейшие детали позволила Бездушной уловить в самой глубине взгляда новой знакомой странное выражение, даже его тень, скорее. Настороженность. Или опасение? Или готовность в любой момент… что? Танния безучастно отмахнулась от вопросов: какая разница, что именно отражалось во взгляде собеседницы.

— Танния, — послушно ответила она.

— Ты новая девушка в гареме Корхилла, да? — продолжила она расспросы и подхватила с блюда сочную дольку ананаса. — Ходят слухи, он сам тебя привёл? — она чуть понизила голос и подалась вперёд, на её лице промелькнуло любопытство.

Потом вдруг девушка виновато ойкнула и прижала ладошку к губам.

— Прости, я не представилась, — поспешно добавила она и снова улыбнулась. — Я — Силанна.

Танния наклонила голову в вежливом приветствии. Они сидели в одном из внутренних садиков, на изящной скамейке с мягким сиденьем. Вокруг росли пышные кусты, на которых покачивались крупные бордовые цветы, распространявшие густой, сладковатый аромат. Рядом со столиком журчал низенький фонтан с утопленной прямо в мраморном полу чашей, и ножки Силанны, освобождённые от туфелек, касались прозрачной воды, в которой плавали лепестки. День и правда выдался жарким, как отметила Танния, и, подумав, она последовала примеру Силанны, сбросив обувь и опустив пальцы в прохладную воду.

— А если не секрет, зачем ты ему? — продолжила расспросы Лан, и в её голосе проскользнуло лёгкое удивление. — Вроде, у Корхилла для всех чувств девушки есть…

— Вот вы где, красавицы мои! — их разговор прервался появлением самого Карателя, и Силанна, мило зардевшись, замолчала, опустив взгляд.

Танния опять отметила, как учащённо начала вздыматься её грудь, как под полупрозрачной материей проступили тёмные горошины напрягшихся сосков — белья под платьем у Силанны не было, а глубокий вырез едва прикрывал соблазнительные полушария. Впрочем, здесь их никто посторонний увидеть не мог, во внутренние покои Карателей могли зайти только те, кого сюда приглашали сами хозяева, как пояснила Таннии экономка, помогая переодеваться.

— Корхилл! — тихо воскликнула Силанна, явно разволновавшись — об этом говорил и особый блеск, появившийся в её глазах, и приоткрытые губы, которые девушка быстро облизнула.

— Здравствуй, Лани, — Каратель с нежной улыбкой посмотрел на девушку, потом взял её ладонь, не сводя взгляда, и медленно перецеловал каждый пальчик. — Чудно выглядишь, радость моя. Смотрю, развлекаешь мою новую гостью? — тёмная бровь поднялась, а в голосе мужчины проскользнуло странное выражение, которое Танния не смогла распознать.

— Ну, — та явно смутилась и прерывисто вздохнула, не торопясь высвобождать ладонь — Корхилл так и держал её в своей руке, словно в задумчивости поглаживая тонкие пальцы. — Я просто вышла во двор погулять, вижу — здесь Танния, — пояснила она и подняла взгляд на Карателя. — Что-то не так? — с лёгким беспокойством переспросила она.

— О, всё отлично, малышка, — успокоил её Корхилл. — Я и сам хотел попросить не давать Тан скучать в одиночестве, — он бросил рассеянный взгляд на скамейку, на которой могли уместиться только двое, на молчаливую Бездушную, наблюдавшую за ним и Силанной без малейших признаков эмоций на красивом лице. — К сожалению, я не смогу проводить с ней всё своё свободное время, — Кор вздохнул и посмотрел прямо в непроницаемые глаза цвета аквамарина.

Такие же холодные, как эти камни. Лани поспешно поднялась, освобождая место и правильно угадав намерения Корхилла провести время с новой гостьей.

— Мне уйти? — уточнила она, обратив внимание на безучастность девушки, и это её удивило — к Кору не оставалась равнодушной ни одна женщина от шестнадцати до восьмидесяти.

— Ты мне не мешаешь, — тепло улыбнулся ей Корхилл и наконец отпустил ладонь. — Я просто хочу пообщаться с Таннией, — его взгляд вернулся к молча сидевшей Бездушной.

Поколебавшись, Силанна отошла и расположилась на небольшом возвышении с другой стороны фонтанчика, похожем на диван из мрамора, заваленный множеством ярких подушечек. Она легла, опёршись локтем, и взяла со столика рядом раскрытую книгу, казалось, потеряв всякий интерес к происходящему совсем рядом. Корхилл же сел рядом с Таннией, положил руку на спинку, повернувшись к девушке, и внимательно вгляделся в её лицо.

— Скажи, а другие тоже были такими же красивыми? — спросил Каратель, улыбнувшись уголком губ.

— Да, — коротко ответила она, глядя ему в глаза. — Хозяин любил красивые вещи.

Кор склонил голову, его взгляд медленно скользил по Таннии, словно оценивая: её наряд, конечно, был скромнее, чем у Силанны, но тоже с довольно глубоким вырезом и из тонкой ткани. А белья под него ей не выдали, портниха сказала, принесёт позже по её меркам.

— Можно, я прикоснусь к тебе? — странная просьба Карателя вызвала бы у Таннии удивление, если бы она могла чувствовать.

А так, Бездушная лишь пожала плечами.

— Хозяин никогда не спрашивал нас, — ответила она. — Если вы хотите, прикоснитесь.

Голос девушки звучал ровно, спокойно, и лишённый эмоций, он казался неестественным. Кор, казалось, не обратил внимания, медленно подняв руку. Его пальцы легко, едва ощутимо дотронулись до гладкой щеки, провели вниз, обрисовали контур губ, потом прошлись по прямому носу. Корхилл разгладил брови Таннии и вернулся к губам, внимательно за ней наблюдая.

— Что ты чувствуешь? — тихо спросил он, поглаживая их, заставляя приоткрыться от такой деликатной ласки.

— Ничего, — честно ответила Бездушная.

Силанна при этих словах едва заметно вздрогнула, на несколько мгновений оторвалась от книги и покосилась на пару с удивлением. Чтобы кто-то так говорил о прикосновениях Корхилла?! Невероятно… «Где он нашёл эту девушку?» — тут же завозилось любопытство, и Лани поспешно вернулась к книге. Потом ещё будет время пообщаться с Таннией, а пока лучше не мешать им — Корхилл явно пытается приручить новенькую.

Каратель же тихо хмыкнул, убрал руку и посмотрел на блюдо с фруктами. Выбрал половинку спелого, сочного персика и поднёс ко рту Таннии.

— Кусай, — он как-то по-мальчишески озорно улыбнулся, его зелёные глаза хитро блеснули.

Бездушная не стала ничего спрашивать, лишь послушно потянулась и аккуратно взяла зубами фрукт, подчиняясь просьбе. Но она не учла, что персик окажется слишком сочным, и сладкая жидкость потечёт по подбородку, норовя капнуть на грудь. Танния поспешно втянула дольку в рот, но облизнуться не успела — судя по вспыхнувшему взгляду Корхилла он именно на это и рассчитывал. Каратель придвинулся ближе, его указательный палец медленно стёр каплю и оказался прямо около её рта.

— Облизни, — почти шёпотом попросил он, положив вторую руку на спинку скамейки вплотную к плечам Таннии.

Она, так же молча, обхватила губами подушечку и провела по ней языком, собирая сок, а потом слегка втянула и провела губами — встретившись с потемневшим взглядом зелёных глаз, Танния прекрасно поняла, что именно представил Каратель на месте пальца. А его участившееся дыхание лишь подтвердило её догадки.

— Такая умелая, Тан, — слегка охрипшим голосом произнёс Корхилл, наклонившись совсем низко к ней, и его ладонь легла на щёку девушке, не давая отвернуться.

Впрочем, она и не собиралась этого делать, терпеливо дожидаясь, что задумал дальше Каратель.

— Можно, я тебя поцелую? — выдохнул он, тихонько погладив большим пальцем бархатистую кожу.

Танния моргнула, совсем не ожидая услышать такой вопрос от нового хозяина. Раньше её никогда не спрашивали, да и целовали вообще крайне редко. От Бездушной требовали совсем другие умения. И где-то в самой глубине сознания шевельнулось что-то, непонятное пока ей, но определённо, похожее на… чувство?.. Корхилл же мягко улыбнулся, снова погладил её губы и обнял, прижав к себе.

— Я делаю что-то не так? — тихо-тихо спросил Каратель, внимательно наблюдая за ней. — Тебе неприятна моя близость, прикосновения?

— Нет, — Танния покачала головой, поймав себя на том, что не может отвести глаз от зелёных омутов напротив.

— Ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — снова спросил Корхилл, его ладонь переместилась на затылок девушки, и пальцы зарылись в тёмные локоны Бездушной. — Только скажи, я отпущу, Танния. Но лично мне бы хотелось попробовать твои губы на вкус, — выдохнул он, их лица разделяло уже совсем небольшое расстояние. — Ты не против?..

— Нет, — находясь словно в каком-то трансе, ответила Танния, послушно приподняв голову и подставляя приоткрытый рот.

Кор довольно вздохнул и аккуратно прижался к нему, придерживая голову девушки за подбородок и не торопясь углублять поцелуй. Он мягко провёл языком по контуру губ, пощекотал уголок, а потом нежно втянул нижнюю, посасывая и лаская её, чутко ловя любой отголосок реакции Таннии. Сначала она сидела неподвижно, давая ему делать то, что хотел, а потом Корхилл с внутренним ликованием ощутил, как по телу Бездушной прошла волна дрожи, девушка подалась вперёд, открыв рот чуть шире. Каратель на несколько мгновений отстранился и шепнул:

— Тебе понравилось, Тан? Скажи мне, — его ладонь медленно провела по её плечу, прикрытому полупрозрачной тонкой тканью, и спустилась на грудь.

— Это было приятно, — ответила она правдиво, не опуская головы и продолжая смотреть ему в глаза.

— Хочешь, я сделаю это ещё раз? — его улыбка стала искушающей, во взгляде появились искры. — А ты ответишь, м-м, Тан? Тогда и мне тоже будет очень приятно, милая.

— Хорошо, — покорно произнесла она то, что Каратель хотел услышать.

Ей в самом деле было приятно, она не соврала, и повторить хотелось — хотя бы для того, чтобы проверить, в самом ли деле тело отозвалось на поцелуй Карателя, или показалось. Его губы снова прижались к её, только в этот раз настойчивее, язык властно раздвинул, а ладонь обхватила полушарие и мягко сжала, массируя. Танния мельком отметила, что её медленно наклоняют назад, на мягкую подушку, а потом отвлеклась на поцелуй — Каратель хотел, чтобы она ответила, а Бездушная привыкла быть послушной. Её голова чуть откинулась, тело изогнулось, подставляясь под пальцы мужчины: он уже поглаживал её грудь и сосок, красноречиво проступавший под тонкой тканью, и от прикосновений по коже гуляли щекочущие волны удовольствия. Танния включилась в игру, подавшись вперёд и шире открыв рот, довольно уверенно целуя Корхилла, и тут она поймала себя на странном желании обнять его за шею, запустить пальцы в волосы так же, как он это делал с ней несколько минут назад.

Наверное, будь она обычной девушкой, так и сделала — целовался Каратель очень хорошо, и Таннии с каждым мгновением нравилось всё больше, но Бездушная не поддалась порыву. Ей ведь не сказали, может она прикасаться к новому хозяину или нет, и лучше не смелеть прежде времени: её прошлый опыт подсказывал, это может закончиться плачевно. А Таннии не хотелось портить эти минуты, в которые она чувствовала что-то хотя бы физически. А Корхилл не останавливался, поцелуй становился жарче, настойчивее, и краем сознания Танния отметила, что пальцы мужчины ласкают её грудь уже без всякой преграды… Горячие, нежные и уверенные, они то едва ощутимо поглаживали, то мягко сжимали, причиняя острое удовольствие, и от него кожу покалывали сотни невидимых иголочек. Сосок превратился в твёрдый розовый камешек, ставший слишком чувствительным, до болезненности, и когда Корхилл в очередной раз сдавил его подушечками, Танния не выдержала и тихо вскрикнула, зажмурившись и отстранившись от его губ.

И тут же замерла, распахнув ресницы и уставившись на Карателя. А он довольно улыбался, склонившись над ней и ничуть не разозлился, что Бездушная прервала поцелуй.

— Расскажи, Тан, что ты… чувствуешь сейчас? — тем же тихим, проникновенным голосом спросил Корхилл, совсем стянув с её плеча тонкую ткань платья и гипнотизируя взглядом глубоких, потемневших до цвета мха, глаз.

Пауза в его словах не укрылась от внимания Таннии. Глубоко дыша и часто сглатывая — Каратель не прекращал своих действий, и Бездушная начала мелко дрожать от нараставших ощущений, сладких, приятных. Их хотелось продлить, они стекали юркими горячими змейками к низу живота и сворачивались там, то и дело жаля острыми вспышками и заставляя мышцы судорожно сжиматься.

— Мне… хорошо… — шёпотом ответила Тан, снова поймав себя на странном желании запустить пальцы в тёмную шевелюру Корхилла.

А ещё, хотелось прикоснуться к его лицу, погладить щёку. Ощутить тепло его кожи, шелковистость волос. Ей вообще нравилось дотрагиваться до предметов и чувствовать хотя бы на таком уровне, где-то глубоко в сознании теплилась даже не мысль, отголосок, что из её жизни пропал очень важный и ценный кусок, который она никак не может вспомнить. Вдруг этот человек, её новый хозяин, Каратель, поможет ей в этом, на самом деле?

— Тогда на сегодня хватит с тебя сильных ощущений, — неожиданно произнёс Корхилл и выпрямился, заботливо прикрыв её грудь полупрозрачной тканью.

Конечно, всё равно напрягшиеся бугорки сосков провокационно просвечивали сквозь неё, и дыхание Бездушной никак не желало успокаиваться, отчего грудь высоко поднималась. Но она послушно села, сложив руки на коленях, и выжидающе посмотрела на нового хозяина. Краем глаза Танния отметила, что та девушка, Силанна, бросила читать и смотрела на них широко раскрытыми глазами, её рот приоткрылся, а губы были влажными и сочными, словно она их покусывала. Девушка явно наблюдала за происходящим, и её ладонь была крепко зажата между коленями.

— Давай, пройдёмся по Дворцу, я покажу его тебе, — как ни в чём не бывало, предложил Корхилл, поднявшись и протянув руку Таннии. — А потом вернёмся и пообедаем, идёт?

— Как скажете, — послушно наклонила голову Бездушная и ухватилась за его ладонь, поднявшись со скамейки.

— Силанна, идём с нами? — неожиданно пригласил вторую девушку Каратель и оглянулся на неё.

Та просияла, радостно улыбнулась и отложила книгу, поспешно встав с дивана.

— Спасибо, Корхилл! — она остановилась рядом, заглянув ему в лицо и словно дожидаясь чего-то.

Каратель обвил талию Таннии, прижав её к себе, а другую предложил Силанне — она с явным удовольствием положила узкую кисть на локоть мужчины.

— Ну, начнём, пожалуй, с озера, — заявил Корхилл и направился к выходу из сада. — Тан, ты умеешь плавать? — неожиданно спросил он Бездушную. — Там есть отличный пляж, уединённый и закрытый, а вода в озере очень тёплая, — понизив голос, добавил Каратель, и в его словах Таннии почудился какой-то другой подтекст.

Она покосилась на нового хозяина, наткнулась на его улыбку и чуть прищуренный взгляд, и поняла, что правильно угадала крывшийся в них намёк.

— Я не знаю, умею ли плавать, — честно призналась Тан. — Место, где я жила раньше, было далеко от воды.

— Что ж, не беда, проверим, — невозмутимо кивнул Корхилл. — Выход к озеру через общий холл, туда выходят двери всех покоев Карателей… — начал он рассказывать, когда они вышли из сада в крытую галерею с красивыми стрельчатыми окнами, украшенными витражами.

Танния смотрела по сторонам, рассматривая расписанные яркими красками стены, удивительно тонкую и красивую резьбу по камню — словно кружево, хрупкое и казавшееся прозрачным, — мозаику на полу и стенах, ажурные арки, многочисленные растения в кадках, и ловила себя на том, что ей нравится то, что она видела. Здесь всё было живое, дышало и искрилось, лёгкие сквознячки колыхали полупрозрачную тюль, которой были завешены некоторые дверные проёмы, сквозь окна лился мягкий солнечный свет, отражаясь в отполированном мраморе и камне. Красота Дворца Карателей по сравнению с мёртвым, застывшим очарованием Костяной Башни, где Танния жила до того, как её привели сюда, выглядела гораздо ярче и привлекательнее. Бездушная ощутила, как в груди что-то странно сдавило, так, что она даже чуть не поперхнулась порцией воздуха. Корхилл рассказывал про Дворец, но Тан его почти не слушала, поглощённая собственным непонятным состоянием. Она покосилась на всё так же улыбавшуюся Силанну, не сводившую с Карателя восторженного взгляда, посмотрела на мужчину — а он и не смотрел на вторую спутницу, его глаза не отрывались от Таннии.

— Нравится здесь? — спросил он, прервав свой рассказ.

— Здесь красиво, — искренне призналась Танния — они свернули в ещё одну галерею, украшенную тонкими витыми колоннами.

— Только не броди тут одна, во Дворце легко заблудиться, если не знаешь, что где, — попросил Корхилл. — Бери кого-нибудь из моих девочек, они рады будут подружиться с тобой и показать, да, Лани? — Каратель повернулся к Силанне.

— О, конечно, с удовольствием! — закивала она. — Тан, я тебя с другими тоже познакомлю, когда вернёмся, можно, правда? — девушка снова посмотрела на Корхилла.

— Можно, да, — согласился Каратель. — Танния, ты не против поужинать сегодня со мной в моих покоях? — обратился он к Бездушной.

И опять она никак не ожидала от него подобной просьбы. Она вообще не привыкла, что хозяин спрашивает её мнения, но следовало побыстрее привыкнуть к изменениям. Хочет ли она поужинать с Карателем? Он её хозяин, об этом не стоило забывать, и даже если ему в самом деле было интересно её мнение, наверняка, задавая этот вопрос, Корхилл рассчитывал на совершенно определённый ответ. И если Танния ответит по-другому, настроение нового хозяина может измениться — ведь прежний очень не любил слышать «нет» от своих игрушек, только если сам не просил об этом.

— Я согласна, — ответила Тан так, как хотел Корхилл.

Судя по его довольной улыбке, она угадала.

— Отлично. Силанна, раз вы подружились, я хочу, чтобы ты помогла Тан собраться, — снова обратился он ко второй девушке. — Подбери ей платье, пока у неё своих нет, и что-нибудь из украшений.

— Я всё сделаю, Корхилл! — заверила его Лани, но почему-то Таннии подумалось, она не очень рада полученному заданию.

Бездушная бросила на девушку быстрый взгляд, и хотя та по-прежнему улыбалась, Танния подметила притаившуюся в самой глубине глаз грусть. Но Силанна не возражала почему-то. И когда Корхилл целовал Тан в саду, тоже не ушла, а смотрела. Танния не сомневалась, что после ужина останется в покоях Карателя, иначе зачем ему звать её с собой?

— А вот и озеро, — известил он, выходя на мраморное полукруглое крыльцо.

Перед ними расстилался пляж из белоснежного песка, чуть впереди — спокойная, прозрачная водная гладь, в которой отражался остров и Собор. Танния смотрела на открывшееся величественное зрелище немного отстранённо, потом сделала шаг вперёд, потом ещё один, и ещё — пока не спустилась со ступенек прямо на песок. Она не видела, как внимательно Корхилл наблюдал за ней, казалось, позабыв о стоявшей рядом второй девушке, не видела, как Силанна, чуть отвернувшись, резко перестала улыбаться и прикусила губу, опустив ресницы — на них блеснула бриллиантовой искрой слеза. Танния шла вперёд, к воде, рассматривая Собор и его отражение, осознав вдруг, что не может отвести глаз от открывшейся картины. Тишина и покой этого места окутывали невидимым покрывалом, хотелось закрыть глаза и глубоко дышать, а потом снова открыть и смотреть на Собор. Воздушное каменное кружево, изящные арки и цветные стёкла в окнах, зелень, окружавшая строение — всё вместе составляло гармоничный ансамбль, созерцать который Таннии нравилось.

Бездушная остановилась у самой кромки, на время даже позабыв, что не одна здесь. Шагов за спиной девушка не услышала, и лишь когда вокруг талии обвились сильные руки, очнулась от созерцания и вернулась в настоящее.

— Что ты чувствуешь, Тан? — настойчиво шепнул ей на ухо Корхилл, положив подбородок на плечо. — Как тебе озеро, Собор?

— Собор красивый, — тихо ответила Бездушная. — Мне нравится. Я раньше таких зданий не видела.

Вряд ли в ней проснулись какие-то чувства, это Каратель преувеличил, конечно, но… возможно… если она будет приходить сюда часто… Таннии хотелось прийти сюда ещё раз одной, постоять и просто посмотреть на озеро и на Собор.

— А ночью ещё красивее, — бархатным голосом произнёс Корхилл, и его губы скользнули по щеке Таннии, а ладонь погладила грудь, чуть сжав её. — Я покажу тебе, Тан.

— Хорошо, — послушно согласилась девушка.

Возможно, он приведёт её сюда даже сегодня ночью, после ужина.

— Пойдём, прогуляемся дальше по Дворцу, — Корхилл отстранился, но его рука осталась лежать на её талии.

Остаток прогулки не принёс сюрпризов — Танния поймала себя на том, что раз за разом уходит в воспоминаниях к тому пляжу у озера, и мало обращала внимания на красоты вокруг. Они вернулись в покои Корхилла, и там, на столе, лежал листок, на котором что-то было написано. Каратель поднял брови, взял послание и пробежал его глазами.

— Девушки, оставляю вас, — он улыбнулся и повернулся к ним. — Меня зовут на встречу, я сегодня обедаю с другими Карателями. Не заскучаете? — взгляд зелёных глаз поочерёдно задержался на Таннии, потом на Силанне.

— Нет, Корхилл, конечно, — с ответной улыбкой произнесла последняя, Бездушная промолчала.

— Вот и отлично, — он кивнул. — Лан, займись пока гардеробом Тан, хорошо? Помоги ей.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Всё сделаю, как скажешь.

— Тогда до вечера, — Корхилл подошёл к Таннии и взял её за руку, тихонько погладив тонкие пальцы, потом поднёс ладонь к губам и нежно поцеловал. — Только не выходи из Дворца, ладно? — мягко попросил он. — Ты города не знаешь, и пока не освоилась здесь толком.

— Да, Корхилл, — Танния наклонила голову.

— Ну всё, тогда я пошёл, — Каратель отпустил руку Бездушной и направился к выходу из покоев.

Силанна посмотрела на новую знакомую.

— Ну что, давай займёмся твоей одеждой? — предложила она непринуждённо и потянула Тан за собой. — Сейчас позову экономку и портниху. А потом можем познакомиться с другими девочками! — жизнерадостно добавила она.

Бездушная молчала, не возражая. Ей было всё равно, чем занять время, только мысли нет-нет, да возвращались к озеру. Там бы она посидела, полюбовалась ещё видом и Собором. Наверное, он внутри такой же красивый, как и снаружи. «Может, попросить Корхилла показать и его? А вдруг мне нельзя туда?» — отстранённо подумала Танния и решила оставить этот вопрос до вечера.

Шиарра мерила шагами гостиную в отведённых ей покоях и никак не могла справиться с эмоциями. Разговор с Аллардом лишь укрепил подозрения в том, что эта Финира — нечто особенное для него, не просто гостья, как он утверждал. И это его предупреждение… Первый раз она слышала от него что-то, похожее на угрозы. Раньше Каратель держался с ней хоть и вежливо, но отстранённо, и даже после близости никогда не оставался в её спальне, сразу уходил. А Шиарра готова была после всплеска чувств, впитав в себя чужое и избавившись от него во время секса, доставить Алларду настоящее удовольствие, без примеси лишних эмоций. А он уходил… Просто уходил и всё. Держал её на расстоянии, наверняка догадываясь о чувствах девушки, но они ему были не нужны, судя по всему. Шиарра тихо всхлипнула, запрокинув голову и не давая слезам скатиться по щекам — своих слёз она не показывала никому.

— Кто ему эта девушка, почему он так о ней заботится? — пробормотала Шиарра, ревность жгла ей грудь, не находя освобождения, и хотелось кричать и швыряться об стену чем-нибудь хрупким, чтобы осколки брызнули во все стороны.

Как её разбитое сердце, которое не склеить больше никогда. Она пыталась отвлечься в городе — строгого запрета на выход из Дворца у девушек, конечно, не было. Если они требовались Карателю, а кого-то нужного вдруг не оказывалось на месте, простенький камень на кольце, которое имелось у всех, входивших в гарем, начинал ярко сверкать, а само украшение нагревалось. Поэтому девушки старались не уезжать далеко, чтобы в случае чего быстро добраться обратно во Дворец. А Шиарра и не хотела особо удаляться отсюда, выискивая любую возможность если не побыть рядом с Карателем, то хотя бы понаблюдать за ним издалека. Хорошо хоть, Аллард никого из других девушек в гареме не выделял особо, да и было их всего четыре вместе с самой Шиаррой. Её Каратель не спешил дополнять гарем до нужного количества, к тайной радости девушки. И остальные сохраняли с Аллардом в лучшем случае вежливые, дружеские отношения. Но эта Финира…

Шиарра ещё покружила по гостиной и решила попробовать узнать что-нибудь о новенькой у других — вдруг кому-то что-то известно? Можно, конечно, сразу Чали позвать, но после предупреждения Алларда Шиарра опасалась обозначать свой интерес к Финире, а экономка наверняка наябедничает. Наверное. Её стоило оставить на самый крайний случай, если из других источников не получится выведать ничего. Глянув на себя в зеркало и утерев всё же скатившуюся из уголка глаза слезинку, Шиарра вышла из своих покоев и направилась к одному из внутренних двориков, проверить, вдруг кто-то из девушек там отдыхает.

Садик оказался пуст, раздосадованная Шиарра, немного подумав, решила посетить Рахину — от неё Аллард вышел днём, когда они встретились. Замков на дверях покоев не было ни у кого, и Шиарра, негромко постучавшись, но не услышав ответа, тихонько вошла. Гостиная оказалась пуста, и раздражение девушки усилилось: вот где эта Рахина, когда она нужна?! Ведь она почти всё время сидит здесь и куксится, и Шиарра искренне не понимала, почему: Аллард видный мужчина, и с ним очень приятно находиться вместе. Особенно если у него хорошее настроение и после обязательного секса под влиянием чужих эмоций он остаётся ещё… Шиарра подавила очередную вспышку ревности. Она слышала такое от других девушек, иногда Каратель не уходил сразу после первой близости — а вот ей настолько не везло. Шиарру Аллард покидал почти сразу, чуть ли не сбегал.

Девушка заглянула в спальню, не обнаружила Рахину и там, и уже собралась уходить, как заметила приоткрытую дверь в дальней части комнаты, в ванную. Шиарра решительно направилась туда, постучалась и услышала наконец тихий голос хозяйки покоев.

— Войдите.

Гостья нацепила на лицо жизнерадостную улыбку и переступила порог просторной купальни. Украшенные мозаикой стены, небольшое окно под потолком с витражными цветными стёклами, бассейн, в который вливался журчащий ручеёк из стены, плавающие на воде лепестки цветов и горевшие свечи, источавшие сладковатый, фруктовый аромат — похоже, Рахина отдыхала. Сама девушка лежала в бассейне, откинув голову на бортик и прикрыв глаза, и даже не посмотрела на вошедшую. Судя по отрешённому лицу, она пребывала глубоко в мыслях, и совсем не весёлых.

— Привет, Рахина, — поздоровалась Шиарра, присев на край и проведя пальцами по воде.

— Привет, — отстранённо поздоровалась Рахина, приоткрыв глаза. — Ты что-то хотела?

— Ну… Скажи, ты что-нибудь знаешь об этой новенькой, Финире? — как можно непринуждённее спросила Шиарра, с трудом удержав дружелюбное выражение на лице.