Закон подлости

Кира Оллис, 2023

В первый же день стажировки в Департаменте полиции Лилиан ожидает сюрприз: её наставником оказывается Макс – мужчина, которого она ударила накануне, приняв за преступника. Работа бок о бок постепенно меняет их отношение друг к другу. Его привлекает её непосредственность и лёгкое отношение к жизни, а её – его мужественность, внутренний стержень и остроумие. Кажется, ничто не мешает им быть вместе. Но Макс хранит тайну, способную полностью изменить их жизни и поставить перед нелёгким выбором. Что выберет он: долг или любовь?

ГЛАВА 8 БОЙ С ТЕНЬЮ

Всё воскресенье штудирую материалы дела, которые мне с утра привёз Макс. Опустим подробности о том, в каком виде я его встретила, ведь было всего семь утра. Он вообще спит? Его оценивающе-ошарашенный взгляд, которым он прошёлся по моим пижамным шортам с изображением поз из Камасутры (подарок Джилл, кстати), был бесценным! Пожалуй, запишу его на подкорку своей памяти, чтобы вспоминать в грустные дни. Но зато это немного отвлекло его внимание от моей лохматой причёски. Теперь, когда он лицезрел меня в таком неприглядном виде, можно окончательно расслабиться и поставить точку в моём необъяснимом желании понравиться ему как женщина.

Перелистывая отчёты судмедэкспертов, протоколы опросов и фотографии с мест обнаружения трупов, я понимаю, что мы упускаем что-то очень важное. Всё, что объединяет девушек — это место учёбы, цвет волос, сатанинская метка и причина смерти. Общее переохлаждение организма. А вот это уже интересно! Где они могли замёрзнуть в Майами со среднегодовой температурой двадцать пять градусов? Разве что в холодильнике. Ужас. Наверняка жертвы умирали медленно, полностью осознавая, что их ждёт. Демону нравится чувство превосходства? Он не насильник, не извращенец, у него нет цели поглумиться над ними. Но он, судя по всему, умён, раз умудряется заметать за собой следы, а ещё силен. Иначе как он перетаскивает их в другие места? А вдруг у него есть сообщник? Голова идёт кругом от вопросов.

Решаю отвлечься и, сделав бутерброды, забираюсь с ногами на диван, чтобы удалить свою страничку в Facebook, ведь на какое-то время Лилиан Батлер существовать не будет. Как только заношу палец над кнопкой «Удалить профиль», Бинго начинает его лизать, что воспринимается мной как знак сделать то, до чего у меня никак не доходили руки. Ввожу в поиск «Максимилиан Кроу». Пусто. Макс Кроу: десятки человек. Пожилой мужчина из Массачусетса, ещё несколько парней из других городов. Моего Макса среди них нет. Конспиратор! Может быть, у него есть страничка под другим именем? Решаю пойти дальше и выбираю в браузере «поиск по картинке». Загружаю фото Макса, сделанное мной тайком во время нашей поездки в кампус. Тогда я прикинулась, что снимаю красивый вид за окном, а он и не понял. Поиск по фото тоже не приносит результата. Даже Бинго уже засветился у Джилл на страничке, а Макса нет нигде! Да кто вообще в наше время не сидит в соцсетях?

***

— Лилиан, привет! — Кейт окликает меня, как только я берусь за дверную ручку нашего кабинета.

Она быстрым шагом направляется ко мне с лучезарной (и, тем самым, настораживающей меня) улыбкой, цепляет под локоть, как свою давнюю подружку, уводя в сторону от кабинета Макса, и продолжает уже вкрадчивым тоном:

— Пойдём со мной! Нам нужно сделать несколько снимков для твоих новых документов.

— Прямо сейчас? — я и без того проснулась в дурном настроении, а она — последний человек, с которым я планировала начать своё утро.

— Ты куда-то торопишься? Мы быстро!

Покорно киваю в согласии, лишь бы побыстрее избавиться от её общества. Мы поднимаемся по лестнице на третий этаж и доходим до отдела дознания, где, как правило, снимают отпечатки пальцев и делают снимки преступников. Нас уже ждёт Марк, прихвостень Кейт, в режиме 24/7 бросающий на неё томные взгляды, которые, кажется, замечают все, кроме неё. Мы приветствуем друг друга, и он просит меня встать у белой панели для съёмки. Обычно на ней закрепляют специальную линейку-ростомер, на фоне которой фотографируют задержанных.

— Вы бы мне ещё табличку с номерком дали и попросили повернуться в профиль и анфас! — не могу не съязвить. Меня не покидает чувство, что Кейт специально надо мной издевается. — Неужели нельзя было сделать фото в специализированном салоне?

— Лилиан, у нас не так много времени на всё про всё. Какая разница? — Кейт небрежно пожимает плечами.

Покончив со съёмкой, возвращаюсь к кабинету и уже возле двери слышу, как Макс с кем-то разговаривает по телефону. Воровато осматриваюсь по сторонам, чтобы убедиться в том, что никто не видит, как я подслушиваю, и прислоняюсь ухом к двери.

— Давай ты не будешь устраивать истерик! — почему-то представляю, как он в это время стоит у окна, убрав одну руку в карман своих брюк, и хмуро смотрит вдаль. — Это временно, — пауза. — Я ничего тебе не обещал! — снова пауза, во время которой я явственно слышу женские вскрики из динамиков его сотового. И теперь уже хмурюсь я, потому что весь этот монолог напоминает ссору влюблённых. У него кто-то есть? Тогда это объясняет его холодность ко мне. А его последняя фраза подтверждает мои догадки: — И да, не забудь перевезти свои вещи.

— И чего мы тут уши греем? — отскакиваю от стены, как ошпаренная, услышав голос самого родного мне человека.

— Зачем же так пугать, папа! — кричу шёпотом, прижимая ладонь к груди, чтобы унять сердцебиение.

Отец стоит, сложив руки на поясе и всем видом показывая, как он мной недоволен.

— Дочь, ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны?

— Я… Пап, — бросаю на него беспомощный взгляд, нервно перебирая пальцами прядь волос, — ну… когда к замочной скважине не подходит ключик, приходится пользоваться отмычкой. Понимаешь, о чём я?

Отец недоумевающе сдвигает брови, а потом со вздохом берёт меня за плечи и, глядя прямо в глаза, чеканит:

— Лили, ты уже взрослая девочка, чтобы учить тебя жизни, но послушай совет: прежде чем брать в руки отмычку, убедись, что тебе вообще нужно то, что находится за закрытой дверью. Понимаешь, о чём я? — мы ещё несколько секунд смотрим друг другу в глаза, а потом он отпускает меня и уходит дальше по коридору.

Смотрю отцу вслед и понимаю, что он прав. Для чего я понапрасну сотрясаю воздух и тешу себя романтическими иллюзиями? Макс, возможно, вообще чужой мужчина, а я положила на него глаз. Уму непостижимо.

В расстроенных чувствах вхожу в кабинет и молча марширую мимо босса к своему рабочему месту. Швыряю сумку на подоконник и плюхаюсь на стул, который от этого резкого движения откатывается и с грохотом ударяется о стену. Ну что сказать, быть незаметной — это не про меня. Ощущаю на себе пристальный взгляд похитителя моих снов, но делаю вид, что мне плевать, и включаю свой ноутбук, который мне любезно предоставили спустя несколько дней моей стажировки.

Занимаю себя поиском статей на тему сатанизма, сект и ритуальных преступлений, пытаясь понять, что движет Демоном. Вдруг в правом нижнем углу экрана всплывает окошко входящего сообщения.

Эдвард: Я съел твой Сникерс:)

Ухмыляюсь, потому что это наша первая переписка, и я даже забыла переименовать его в списке контактов нашего корпоративного мессенджера. Включаюсь в игру и отвечаю:

Я: Зря! Я злая, когда голодная

Эдвард: Твоя злость мне сегодня понадобится;)

Бросаю на него любопытный взгляд и сталкиваюсь с его прищуренным. Макс сидит, склонив голову на бок и изучающе на меня смотрит, будто хочет просверлить дыру в моей голове и прочесть мысли. Возвращаюсь к клавиатуре:

Я: Зачем?

Эдвард: Увидишь. У тебя с собой спортивная одежда?

Я: Да.

— Что с тобой? — начинаю печатать ответ, как вдруг понимаю, что он задал этот вопрос вслух.

— Ты о чём?

— Обычно твои ответы состоят больше, чем из пары слов.

— Допустим, сегодня не совсем обычный день. А что насчёт тебя? У тебя самого всё в порядке?

— Почему у меня ощущение, что в твоём вопросе какой-то скрытый смысл? — снова этот прищур.

Закатываю глаза от его грёбаной проницательности. К слову, по его непринуждённому виду и не скажешь, что он расстроен размолвкой со своей девушкой. Железный человек!

— Макс, люди здороваются, спрашивают друг у друга «Как дела?». Это называется этикет. Не ищи подвох там, где его нет.

— Я бы не искал, если бы ты сейчас не пролетела мимо меня, как гарпия, сама же нарушив этот свой «этикет», — хмыкает, откинувшись на спинку кресла. — Знаешь, Лили, если ты хочешь работать в полиции, то должна научиться считывать мимику и жесты людей. Пригодится! — от моего внимания не ускользает многозначительный тон в его голосе.

— Макс, тебя мистер Батлер ждёт внизу! — в приоткрытой двери появляется улыбающаяся Мэгги. Она мечет свой лучистый взгляд между мной и Максом и подбадривающе мне подмигивает.

— Лили, будь готова к двенадцати, — босс, на ходу надевший маску серьёзного следователя, пристёгивает кобуру, накидывает пиджак и быстрым шагом выходит за дверь.

***

— А другой спортивной одежды у тебя нет? — Макс, ожидающий меня у входа в женскую раздевалку, мрачно оценивает мой внешний вид.

— По-твоему я должна носить в сумке кимоно? Это обычная одежда для фитнеса! — тут я, конечно, лукавлю, потому что с тех пор, как мы стали периодически сталкиваться с Кроу в тренажёрном зале, я стала надевать непозволительно крошечные шорты и короткий спортивный топ с эффектом пуш-ап, выгодно подчёркивающий мои верхние округлости. Кто же знал, что именно сегодня утром я перестану хотеть его соблазнять.

Сам он одет в лаконичные светло-серые спортивные штаны и белую майку-борцовку. Бог мой, да сквозь неё даже просматриваются мышцы его пресса! Это насколько же они выпуклые… И твёрдые наверняка. Стоп, о чём я думаю?

Макс торопливо берёт меня за руку и тянет за собой мимо разных секций огромного спорткомплекса, в котором тренируются профессиональные борцы. На большой стене замечаю красочный плакат с изображением Сильвестра Сталлоне со слоганом: «Если нет ветра, беритесь за вёсла»! Мысленно показываю язык своему папе, перефразировав эту фразу на свой лад: «Если нет ключа, бери отмычку»!

Судя по тому, какая тишина повисает в залах, мимо которых мы проходим, шорты, видимо, и вправду коротковаты. Совру, если скажу, что такое внимание не тешит моё самолюбие. В конце концов, я свободная девушка.

— Ты слышала что-нибудь о крав-мага? — в его голосе лёд. Он что, сердится?

— Да, в академии пару раз ходила на пробные занятия, но в итоге остановилась на джиу-джитсу. Этот вид боевого искусства мне ближе.

Макс смотрит на меня, в удивлении приподнимая одну бровь.

— И что же тебя зацепило в джиу-джитсу?

— Люблю легенды, тайны, загадки… Один японский мудрец однажды заметил, что в сильную бурю ветки больших деревьев сломались, а ветки ивы, поддавшись силе, после бури поднялись и уцелели. Из этого наблюдения и родился основной принцип этой техники: «не идти на прямое противостояние, чтобы победить», — вещаю тоном профессора, чем явно озадачиваю своего босса.

— То есть для победы нужно поддаться противнику? Он же уделает тебя в два счета!

— Мне кажется, или ты бросаешь мне вызов?

Кроу оставляет мой вопрос без ответа, потому что мы как раз заходим в пустой просторный зал с большим борцовским ковром по центру. Молча встаёт в середину жёлтого поля в боевую стойку, хитро подзывая меня обеими руками. Я принимаю его приглашение и не спеша двигаюсь к нему, на ходу собирая волосы в высокий хвост. Его призывный взгляд вызывает у меня улыбку. Что он затеял? Хочет проверить мои способности?

Останавливаюсь в двух шагах от Макса и, немного пригнувшись, делаю первый выпад в его сторону, чтобы заставить его отклониться, и я смогла сделать подсечку. Конечно, было наивно полагать, что я одним махом сражу его наповал. Он проворно перехватывает мою руку и разворачивает к себе спиной, делая удушающий захват. Стараюсь отогнать от себя навязчивую мысль о близости его тела, потому что он настолько крепко прижимает меня к себе, что я чувствую его горячее дыхание у своего уха.

— Твоя первая ошибка: никогда не нападай первая. Лев всегда сначала обходит свою жертву, чтобы оценить её поведение, — его бархатистый полушёпот будоражит меня настолько, что из моей головы мигом выветриваются все мысли. Он странно на меня влияет, напрочь отключая левое полушарие мозга, отвечающее за логику. Надеюсь, у меня хотя бы нет сердечек вместо зрачков, как в том детском мультике?

Скрестив ноги, делаю резкий разворот корпуса, высвобождаясь из его тисков. Слегка подпрыгивая на месте, наклоняю голову вправо и влево, чтобы расслабить напряжённые мышцы. Он же ухмыляется, явно забавляясь, а во мне разгорается ещё большее желание уделать его. Потребность доказать, что меня можно и нужно воспринимать всерьёз.

Мы начинаем переступать по кругу, не отрывая друг от друга глаз. В его взгляде отражаются искорки веселья, в моём — азартный огонь. И тут Макс совершает фатальную ошибку, опуская взгляд на мои губы. Оттопырив большой палец правой руки, я с шумным выдохом наношу прямой удар по его шее, вынуждающий его отпрянуть назад. Пользуясь секундным замешательством, хватаю его за правую руку и выкручиваю так, что Макс сгибается пополам. И в ту секунду, когда мне начинает казаться, что победа за мной, он свободной левой рукой обхватывает мои ноги, поднимая их вверх так, что я падаю на пол. Дёргаю его на себя и немедля перепрыгиваю через него, усаживаясь верхом и одновременно фиксируя его руки своими коленями.

— Да! Я тебя сделала! — заливисто смеюсь, крайне довольная собой.

— Лили! — Макс тоже хохочет. — Что это за смесь рукопашного боя?

— В любви и на войне все средства хороши. Ты разве не знал? — опираюсь на руки по обе стороны от его головы и, наклонившись к его лицу, шепчу: — К тому же, ты не дослушал до конца принцип джиу-джитсу. Нужно уступать натиску противника, направляя его действия в нужную сторону, пока он не окажется в ловушке. И тогда… — наклоняюсь ещё ближе, замирая практически над его губами. — обратить силу врага против него самого.

Макс резко застывает. Кажется, он даже перестаёт дышать. Его зрачки расширяются, словно он находится под наркотическим кайфом. В них отражается такой дикий блеск, что у меня перехватывает дыхание. Воздух между нами сгущается от нарастающего напряжения. Становится невыносимо жарко от нашего участившегося дыхания, опаляющего приоткрытые губы. Начинаю растворяться в его гипнотизирующих глазах, в которых отражаются все сдерживаемые внутри эмоции. Удивительно, но я каждой клеточкой своего тела чувствую то, что чувствует и он. Голод. Страсть. Влечение. Удары наших сердец. Наши глаза говорят то, что нельзя выразить словами. Сердце ускоряет свой ритм, разгоняя кровь с такой скоростью, что я вот-вот умру от начавшейся аритмии. Не понимаю, в какой момент он успевает освободить свои руки, но чувствую, как его тёплые ладони начинают скользить вверх по моей спине. Ощущаю его увеличивающуюся твёрдость под собой и понимаю, что этот гипноз — один на двоих. Мы оба хотим одного и того же.

— Молодые люди! — громкий мужской голос со стороны двери вырывает нас обоих из этого оцепенения. — Если вы арендовали этот зал для плотских утех, то попрошу на выход! — мы переглядываемся с Максом и начинаем смеяться. Я нехотя слезаю с него, освобождая из своего плена. Он встаёт следом и непринуждённо берёт меня за руку, увлекая за собой в сторону выхода. Там нас поджидает сердитый охранник, с осуждением качая головой.

— А как же обучение крав-мага? Мы разве не за этим сюда пришли?

— Мы обязательно ещё вернёмся! — ухмыляется, бросая на меня мимолётный взгляд, и строго добавляет: — Когда мой спарринг-партнёр оденется поприличнее.