На край любви за 80 дней

Кей Си Дайер, 2020

Роми Кини, работающая в маленьком книжном магазине дяди, мечтает однажды поступить в киношколу и поехать в Париж. Но мирная жизнь Роми рушится в одночасье, когда здание книжного выкупает новый хозяин. Единственный способ спасти его от разорения – найти высокооплачиваемую работу. Поэтому Роми решает устроиться на стажировку в компанию, воссоздающую по заказу богатых клиентов знаменитые путешествия литературных героев. И ее задание – организация тура по следам Филеаса Фогга из всем известного романа «Вокруг света за 80 дней». Казалось бы, что может быть проще в наше время? Но увы, задание не такое простое, как кажется на первый взгляд. Хотя бы потому, что у Роми всего семь недель на его выполнение, а пользоваться коммерческими авиалиниями категорически запрещено. Вдобавок ко всему у Роми есть соперник? – красавец Доминик Мэдисон, племянник бизнесмена, нацелившегося на магазин ее дяди… Но Роми намерена принять вызов и отправиться навстречу увлекательным приключениям и, конечно же, большой и настоящей любви!..

Глава 16

Снимок: Поезд «Евростар»

Инстаграм: Роми_К [Лондон, Англия, 26 марта]

#Евротоннель #ПожалуйстаСент-Панкрас

37 ♥

[e-mail]

26 марта

Кому: Рамоне Кини, квартира 2Б

Тема: Торгово-складское помещение, в настоящее время занимаемое магазином «Две старые королевы. Книги и чай», Вторая авеню, Ист-Виллидж, Нью-Йорк

Считайте это официальным письменным предупреждением от законного владельца вышеупомянутого объекта недвижимости. В случае если нынешний арендатор Мервин Кини-Нокер не внесет в полном объеме установленную новым соглашением арендную плату до первого мая, вы, как субарендатор прилегающего к вышеупомянутому помещению пространства, обязаны освободить помещение, известное как квартира 2Б, сопряженное с вышеупомянутым пространством.

Соблюдение этого требования до первого мая позволит вам избежать принятия юридических мер, в том числе выселения. Настоящим уведомляю, что вы получите право избежать выселения, совершив оплату до истечения указанного срока.

С уважением,бакалавр права Ангелина Свитмит,«Коэн, Авенатти и Свитмит»,юридические советники мистера Фрэнка Винала.

После прочтения этого ужасающего послания я решаю, что лучший способ отвлечься — заняться каким-нибудь делом. Я выхожу из Интернета и сосредоточиваюсь на написании отчета для «Экслибриса». Писанина занимает целый час. Но даже дополнив отчет списком занятий, которые я и не начинала исследовать, и придав ему бодрый, приключенческий тон, я не в силах отвлечься от угрозы юриста. Я настолько взволнована, что забываю даже об огромной массе воды у себя над головой, а ведь поезд несется через туннель под Ла-Маншем. Стоит воде найти малейшую трещинку в этом сооружении, как мы окажемся в смертельной ловушке и все до единого утонем, прежде чем нас попытаются спасти. Ну, почти забываю.

И все же события, происходящие дома, волнуют меня значительно больше. Зачем Фрэнк Винал приказал своим юристам мне написать? Наверное, хочет, чтобы меня парализовало от страха. Рианна тоже гипнотизирует взглядом мышь, перед тем как на нее броситься.

— Рамона Кини тебе не мышь, — бормочу я, захлопывая крышку ноутбука.

Я не собиралась произносить это вслух, но женщина напротив опасливо косится в мою сторону, закрывает журнал и пересаживается в другой конец вагона.

Ее бегство заставляет меня сосредоточиться на мыслях о Париже, и это идет на пользу, потому что, обдумав свои планы, я ухитряюсь даже ненадолго вздремнуть.

Поезд приближается к Гар-дю-Нор — Северному вокзалу, если верить телефонному переводчику, и я в полной боевой готовности. Я записала в блокнот план покорения Парижа и успела, пока не разрядился телефон, отправить мерзкое письмо от юриста в папку под названием «Всякая мутотень», куда обычно закидываю послания Джоны. Я не позволю Фрэнку Виналу испортить мне жизнь.

Невзирая на недосып и тревогу, первая цель достигнута, причем это оказалось до смешного легко. На платформе стоит ряд билетных автоматов, и можно даже выбрать инструкцию на английском языке. Мне удается найти поезд-экспресс, который за каких-то двадцать шесть часов доставит меня в Бриндизи, Италия. Великолепно! Бриндизи — одна из контрольных точек Фогга, расположенная рядом с острым каблуком «итальянского сапога», и я отвела на дорогу из Парижа целых двое суток.

Более того, поезд отправляется только через три часа, и у меня есть время на небольшую экскурсию по Городу света.

Закинув на плечи рюкзак, я хватаю чемодан и нацеливаюсь на ближайший знак подземки, однако, сбегая по ступенькам вниз, замечаю вывеску «Хранение багажа». Я вспоминаю, как неудобно было таскаться со всеми пожитками по Лондону.

Презрительно фыркнув при виде моего многострадального чемодана, владелец магазина пытается всучить мне новый, на колесиках. Я ни за какие коврижки не расстанусь со своим, но очень кстати вспоминаю, что мне нужен дорожный адаптер вместо того, что я вернула Сильвии. Через пять минут чемодан вместе с новым адаптером помещен в надежное хранилище, и я выхожу из магазина налегке: фотоаппарат на шее, десять евро на мелкие расходы и бесплатная карта города в руке. Я погуляю по Парижу, не таская за собой все свое имущество, а в поезде по дороге в Италию смогу зарядить сразу все гаджеты. Нет, я просто молодец!

Вскоре выясняется, что кроме подземки, которая называется «метро», в Париже есть масса другого общественного транспорта: городские поезда, трамваи, разветвленная сеть маршрутных автобусов. Они ползут по дороге сплошным потоком, и у меня нет никакой возможности оглядеться по сторонам. То, что система подземного сообщения в Лондоне и Париже не уступает нью-йоркской, для меня откровение. И разумеется, все эти города объединяет то, что даже самый целеустремленный путешественник не успеет посмотреть их за один день. Тем не менее надо сделать все возможное.

Спускаясь вприпрыжку в ближайшее метро, я задумываюсь о том, что все это безумное предприятие меньше всего похоже на путешествие. Скорее на задание, как в школе, и я смогу его выполнить только в том случае, если буду действовать четко и сосредоточенно. Красота и романтика Парижа, знакомого мне из книг, останутся под обложкой. Как бы ни хотелось, я не успею увидеть ни обгоревшие башни собора Парижской Богоматери, где тосковал по Эсмеральде Квазимодо, ни Триумфальную арку на Елисейских Полях. И на кладбище Пер-Лашез, где покоится дядин кумир Джим Моррисон, я тоже не попаду. За оставшиеся три часа я должна сделать всего одно дело: идеальный снимок Эйфелевой башни.

Через полчаса я выхожу из метро на станции с одноименным названием. Впервые после злосчастного послания нового домовладельца я вновь обретаю уверенность в себе. Даже если я провожусь здесь два часа, все равно успею вернуться на Гар-дю-Нор. Сяду в поезд, который промчит меня через всю Италию, и — прощай, Европа! На три полных дня раньше графика, составленного на «Острове Гернси». Меня распирает от радости. Я сдам этот экзамен с блеском! К концу завтрашнего дня я попрощаюсь со вторым континентом. Не пройдет и месяца, как я буду отсчитывать эти чертовы деньги Фрэнку Виналу в собственные руки. Желательно — купюрами по одному доллару, пусть мучается.

Сжимая в руке «Кэнон», я победно улыбаюсь контролеру на входе и радостно говорю, вставляя в отверстие билет:

— Vive le France!^[4]

— Merci, — отвечает он. — Tu parle comme une vache espagnol^[5].

Я расцениваю это как комплимент. Похоже, он принял меня за испанку.

Выйдя из метро, я сразу замечаю башню и останавливаюсь как вкопанная. Я плыла сюда на океанском теплоходе и ехала в подземном поезде, и теперь мне просто не верится, что вот он — знаменитый символ Парижа, совсем рядом, только руку протяни. Ажурная громадина возвышается на фоне парижского неба. Не знаю, как бы она смотрелась в Манхэттене, но в окрестностях нет ни одного небоскреба, способного умалить ее величие.

Прежде чем перейти дорогу, я внимательно смотрю направо и налево, однако меня ждет еще один приятный сюрприз: машины, как им и положено, едут по правой стороне.

Правда, я едва успеваю отскочить от несущегося на меня мопеда, но сама виновата — стою на велосипедной дорожке.

Как и в районе вокзала, улицы забиты транспортом. Из маленькой пекарни доносятся божественные ароматы ванили и марципана. По дороге сплошным потоком движутся автомобили и мотоциклы, а велосипеды и мопеды, похожие на гигантских жуков, борются за место на тротуаре с пешеходами. Над всей этой суетой возвышается стройный силуэт Эйфелевой башни, такой знакомый, словно я выросла под ее мощными металлическими опорами.

Несмотря на пасмурный день и начинающий моросить дождик, меня переполняет восторг. Это сооружение совсем не похоже на мой любимый Эмпайр-стейт-билдинг, но здесь, на другой стороне глобуса, во Франции, он выполняет ту же самую функцию: заставляет людей посмотреть в небо.

— Bonjour Mademoiselle! Comment ça va?^[6]

Возле моего локтя материализуется неприятный тип с видавшей виды картой в руке — очевидно, предлагает услуги гида.

— Нет, спасибо, — решительно произношу я.

Он не отстает и продолжает что-то лопотать — низенького роста, с землистым цветом лица, и дело даже не в этом: все решают грязные ногти. Наверняка мошенник.

— Я не понимаю по-французски, и вообще не интересуюсь, — говорю я.

После этого он переходит на ломаный английский и обещает показать секретную комнату, спрятанную в башне. Меня не проведешь.

— Non, merci^[7], — повторяю я и подхожу поближе к вооруженному охраннику у входа в метро.

Незадачливый «гид» моментально растворяется в толпе. Мои губы растягиваются в улыбку. Один-ноль в пользу Роми. Я, между прочим, из Нью-Йорка, дружок, и мошенников за километр чую.

Я направляю видоискатель на башню и, подойдя ближе, замечаю детали, о которых не подозревала раньше. Кабинки, движущиеся по опорам, напоминают не лифты, а скорее вагончики фуникулера. Они плавно скользят вверх и вниз, и я могла бы смотреть на них целый день, но время идет. Несмотря на широкоугольный зум-объектив, захватить всю башню с такого близкого расстояния не получится, и я спешу к мосту через Сену.

Река широкая и коричневая, с быстрым течением. Я опираюсь локтем на каменный парапет. Внизу проходит прогулочный кораблик. Под стеклянной крышей видна горсточка туристов. Как бы мне хотелось быть среди них: сидеть, откинувшись на спинку кресла, и неспешно рассматривать виды этого потрясающего города.

Не думать об этом! Я решительно отворачиваюсь, направляю объектив на башню и делаю несколько десятков снимков, которые должны получиться совершенно потрясающими.

Ретировавшись под тент туристического магазинчика, я просматриваю фото. Несколько минут с черно-белыми фильтрами на компьютере — и результат побьет по популярности мои лучшие снимки Эмпайр-стейт.

Довольная проделанной работой, я вешаю фотокамеру на плечо, разворачиваюсь и… врезаюсь в несущийся по тротуару мопед.

Столкновение достаточно мягкое, и я удерживаюсь на ногах, а вот девушка, ехавшая на мопеде, каким-то образом оказывается на земле.

— Ой, извини, — бормочу я, помогая ей подняться. — Ты цела, не сильно ушиблась?

Девчонка, моего возраста или чуть моложе, дрожащими руками отряхивает одежду.

— Oui, oui. Кажется, нет.

Несмотря на дождь, на ней короткая черная юбчонка и обрезанная футболка. Открытые части тела, по-видимому, не пострадали. Крови не видно, даже коленки не поцарапаны. Я поднимаю мопед.

— Кажется, мопед в порядке, — говорю я, но ее лицо выражает сомнение.

— J’ai un petit peu mal à la tête^[8], — произносит она, трогая рукой висок.

— Извини, — повторяю я. — Тебе нужен врач? Чем я могу помочь?

— Нет, ничего страшного, — с очаровательным акцентом говорит она, — только я теперь опаздываю на свидание.

Надо было смотреть, куда едешь! Разумеется, я не произношу этого вслух.

Она подходит к мопеду и берется за ручки, которые начинают трястись.

— Ты точно можешь ехать? — обеспокоенно спрашиваю я.

Она поднимает на меня круглые глаза, в которых стоят слезы. Тушь немного размазалась в уголках, и мне еще больше становится ее жалко.

— Я, пожалуй, пойду пешком. Тут недалеко.

Девушка спотыкается и чуть не роняет мопед. Подавляя рыдание, она тянется к моей руке.

— А ты… ты не могла бы меня провести? Моя квартира сразу за углом. Рядом с метро.

Меня охватывает чувство вины. Бедняжка пострадала из-за моей беспечности. Ну и что, что она ехала слишком быстро! Самое меньшее, что я могу для нее сделать, — провести домой.

— Конечно, — соглашаюсь я. — Мне все равно в метро.

— О, merci. — Она берет меня под руку. — Здесь можно пройти… как это сказать, быстрая дорога?

— Напрямик?

— Oui, напрямик. Через Пти-Сентюр, мимо ворот, вот сюда.

Могу сказать в свое оправдание только одно: нью-йоркские грабители никогда не разводят таких церемоний. Они толкают тебя на землю, вырывают сумку и что там у тебя еще есть, и убегают. Дома меня грабили лишь однажды: отняли карманные деньги в четвертом классе. Это считается? Возможно, поэтому моя интуиция дает сбой, и я ничего такого не думаю, пока мы идем по разрушенной старой эстакаде мимо раскуроченных железных ворот и резко поворачиваем за угол. А когда начинаю подозревать неладное, уже поздно.

Дорога неожиданно обрывается над тихим, поросшим зеленью кусочком железнодорожного полотна, явно заброшенного. Душный бензиновый запах городской улицы сменяется едва слышным ароматом сырой, мшистой земли. Все поверхности покрыты граффити, а рельсы внизу тянутся к жерлу туннеля, заросшего плющом.

За углом нас ждет симпатичный молодой француз — чуть ниже меня ростом, с обворожительной улыбкой. Правую руку он спрятал в карман.

— Elle est Américaine, — говорит ему девушка, внезапно забывшая о своем недомогании.

Она крепко держит меня за руку и притягивает так близко к себе, что я улавливаю аромат ее мятного шампуня.

— Круто, — насмешливо говорит парень, наклоняется и страстно целует свою подлую подружку в губы.

Эта игра на публику мне отвратительна, поскольку девчонка не ослабляет хватку, делая меня невольной участницей этого поцелуя. Когда они отрываются друг от друга, парень вырывает у меня фотокамеру.

— Я возьму это, мадемуазель, — говорит он, — и вашу сумочку, если позволите.

Проигнорировав приказ, я пытаюсь высвободить руку. Девчонка не отпускает меня, но ее хватка ослабевает.

— Я вас не боюсь, — заявляю я, согнув колени и глядя ему прямо в глаза. — Я из Нью-Йорка, понял, сукин сын?

Напрягая все мускулы, я пытаюсь выдернуть руку, но в это время девчонка отпускает меня, я теряю равновесие и лечу вниз.

Примечания

4

Да здравствует Франция (искаж. фр.).

5

Ты говоришь, как испанская корова (фр.).

6

Добрый день, мадемуазель! Как ваши дела? (фр.)

7

Нет, спасибо (фр.).

8

У меня немножко болит голова (фр.).