День огня

Катя Брандис, 2019

Великий день мести совсем близко. Эндрю Миллинг, самый опасный оборотень Америки, собирает армию. Он готов заставить людей страдать. Он хочет отомстить за то, что те однажды жестоко поступили с его семьёй. Он не остановится ни перед чем, чтобы достичь своей цели. Миллинг собирается напасть даже на беззащитных детей. И только Караг и его друзья могут помешать его планам и спасти ни в чём не виновных жителей своего города и всей страны. Но получится ли у них противостоять целой армии оборотней? И какова цена победы? Бестселлер по версии немецкого журнала Spiegel.

Отцы-воспитатели

Предчувствия нас не обманули. Не успели мы и глазом моргнуть, как мистер Элвуд снял свой любимый коричневый пиджак, аккуратно положил его на пол — и превратился в оленя с огромными рогами.

— Повтори, что ты сейчас сказал, — обратился он к Джо.

— Я не хочу превращаться, — спокойно ответил тот, скрестив руки на груди.

Самец оленя наклонил голову и помчался прямо на нашего гостя. Кто-то в ужасе закричал, а Нимбл, сидевший рядом с Джо, бросился в сторону. Ах ты, горная вершина, сейчас сын Бриджера повиснет на этих рогах!

Но олень затормозил буквально в двух шагах от Джо, да так резко, что из-под копыт полетели куски почвы и песок брызнул в разные стороны.

— Никогда больше не смей говорить ничего подобного у меня на уроке, — сухо сказал учитель и стукнул копытом.

Джо Бриджер, правда, слегка побледнел, но не двинулся с места, когда на него помчался олень.

— А вы всегда вымещаете своё плохое настроение на учениках? — холодно спросил он, стряхивая песчинки с чёрной футболки.

На этот раз никто не посмел даже пошевелиться. В классе царила абсолютная тишина — как в Йеллоустонском заповеднике при двадцати градусах мороза.

— Вон, — сказал Айсидор Элвуд и мордой указал на одну из дверей, которые вели из внутреннего двора в учебные помещения.

Джо, не говоря ни слова, встал и ушёл, не оборачиваясь.

Мы с Тикаани переглянулись.

— Сбежит ещё до обеда, — шепнул я ей. Мне было радостно и грустно одновременно.

— Мне кажется, ты его недооцениваешь, — ответила волчица.

Вместе со мной она направилась к мисс Кристалл. Директриса, нахмурившись, прочитала последнее сообщение от Миллинга.

— Будем удерживать его от решительных действий как можно дольше, — сказала она. — Пока Сьерра не поговорит с Арулой. Конечно, если эта девочка-рысь действительно находится в Сан-Франциско!

— Я очень надеюсь на это, — сказал я и ещё крепче сжал руку Тикаани. Удастся ли нам предотвратить День мести?

Следующим уроком была борьба и выживание. Джо не явился.

— Я же говорил, — торжествующе сказал я своей спутнице, теперь уже с нормальной головой на плечах.

— Что ты сейчас сказал? «Я же говорил»? Мы что — уже десять лет женаты? — принялась потешаться надо мной моя любимая волчица.

Мистер Зорки, увидев нас с Тикаани держащимися за руки, улыбнулся.

— Какая красота! Ну что же, тогда сразу ставлю вас в пару на поединок, — сказал он.

— Да, но мы… — начал я.

–…решили сегодня весь день держаться за руки, — закончила Тикаани.

Учитель удивлённо поднял брови:

— Ах, как романтично! Хотя глупость, конечно, полная. Давайте-давайте, занимайте позиции, поединок тхэквондо в человеческом облике.

Билл Зорки был альфа-волком всей нашей школы, Тикаани не могла его ослушаться. Она извинительно посмотрела на меня и заняла место напротив. Пять минут спустя я, охая и кряхтя, уже сидел на полу и придерживал ноющую руку. Моя подруга нанесла мне удар ногой, а я в это время хотел применить удар локтем с разворота — и получил по полной программе.

— Тебе правда больно или ты притворяешься? — спросила Тикаани, разглядывая меня.

— Я притворяюсь, — ответил я, стремительно вскочил и сбил её с ног. Да, у нас не совсем обычная дружба — ну и что с того?

Следом были математика и физика, которые вёл мистер Бриджер. Любимый предмет Брэндона.

— Ну уж на этот урок Джо ни за что не придёт! — заявил я.

— Поживём — увидим, — не согласилась Тикаани.

— Думаешь, ты его понимаешь? А ведь он даже не волк, он всего лишь из псовых…

Я умолк, потому что на пороге классной комнаты появилась тощая фигурка в джинсах и чёрной футболке. Джо молча огляделся в поисках свободного места и приземлился рядом с Генри. Тикаани, сидящая рядом со мной, улыбнулась.

— Ну, хорошо-хорошо, говори уже, — со вздохом смирился я.

— Что ты хочешь услышать? — Тикаани притворилась, что не поняла меня. — Может быть, вот это: «Дай списать, звезда моего сердца»?

Я сделал вид, что меня сейчас вырвет. Но её руку из своей, разумеется, не выпустил.

Мистер Бриджер — в клетчатой рубашке, ковбойских сапогах, но без чёрной шляпы — не обращал внимания на наши дурачества. Он коротко кивнул Джо, поскрёб щетинистый подбородок, криво улыбнулся и приступил к уроку:

— Через неделю у вас экзамены, поэтому сегодня мы займёмся повторением пройденного. Чтобы вы поняли, где у вас пробелы и что ещё нужно подучить, чтобы не стать лёгкой добычей…

Куки взвизгнула.

— В переносном смысле, разумеется, — добавил мистер Бриджер.

Брэндон сидел, довольно напыжившись. Он лучше всех в классе успевал по математике и по физике и ничего не собирался учить к экзамену — так он мне сказал. А вот над звероведением ему ещё придётся попотеть: недавно он получил двойку, потому что не смог ответить мисс Паркер, как ухаживать за копытами.

Мы все с интересом ждали, что сделает или скажет Джо. Но он молча просидел весь урок, глядя в окно на лужайку и на сосны на опушке. Время от времени он обращал свой взор на класс, наблюдая за нами или пристально разглядывая отца.

— Сейчас спрошу его, зачем он у нас появился, — решила Холли на перемене: казалось, ещё чуть-чуть — и её растрёпанные рыжие волосы встанут дыбом. — И если он посмеет сказать, что не считает нашу школу обалденно ореховой, то пусть лучше снова проваливает.

— Видишь ли, Холли, не все животные любят орехи так сильно, как ты, — возразил Дориан, наш кот породы русская голубая.

— Он также вряд ли скажет, что считает нашу школу опуменной, — поддержал я Дориана. — Ну разве только захочет над нами посмеяться.

— Ой, да ладно, сойдёт и какое-нибудь классное человеческое выражение, — великодушно согласилась Холли.

Джо в одиночестве стоял на краю лужайки, прислонившись спиной к дереву, ни с кем не разговаривал, только пялился на свою зажигалку. Время от времени он чиркал по зажигалке большим пальцем и потом смотрел на пламя до тех пор, пока его не задувало ветром. Его поведение меня страшно нервировало. Уже несколько недель не было дождя, в лесу сухо как в ухе у дикобраза. А если этот чудак что-нибудь нечаянно подожжёт?! Или даже намеренно?!

Пока мы дискутировали с Холли о том, как такой вот оборотень, подозрительно похожий на человека, может выразить своё восхищение, перемена подошла к концу. Все школьники поспешили со двора в классы. Холли посреди толчеи вцепилась в Джо:

— Джо, а почему ты вдруг заявился к нам в школу? Соскучился по отцу?

Джо был выше моей подружки-белки на полторы головы. Он обескураженно посмотрел на неё сверху вниз, словно недоумевая, как ей вообще пришло в голову с ним заговорить.

— Соскучился? Этот придурок бросил нас с матерью, когда я был ещё ребёнком. С какой стати мне по нему скучать?

Его ответ слышали все стоящие поблизости. Я ощутил мощный прилив гнева. Мне плевать, когда нападают на мистера Элвуда, но обижать Джеймса Бриджера я никому не позволю!

— Только посмей ещё раз назвать его придурком — будешь иметь дело со мной. Понятно? — отчетливо произнёс я. От волнения мои ладони частично превратились — надеюсь, этот идиот хорошо разглядел мои острые когти. Только я не подумал, что держу за руку Тикаани. Она вздрогнула и ойкнула от боли, но моей руки не выпустила.

— Точно! Мы таких глупостей слушать не желаем! — Холли без остановки раскачивалась на носочках и испепеляла Джо взглядом.

— Вам вообще сколько лет? — спросил Джо. — Вы, может, ещё и яблочки учителям дарите, чтобы они вас любили?

— А что — неплохая идея! Мистер Элвуд любит яблоки, — обрадовалась Куки.

Но все остальные стояли вокруг с мрачными минами. Сумрак, мальчик-ворон, внимательно посмотрел на Джо, сощурив глаза:

— Ты думаешь, если ты старше нас, то ты тут самый крутой? Ошибаешься. Мы тебе быстро покажем, где раки зимуют.

— Он койот, вряд ли он понимает, что ты имеешь в виду, — вмешался Брэндон.

— Пасть закрой, я вам не койот!

— Ребята, тише-тише, всё можно обсудить спокойно, — попыталась угомонить нас Лу. Смелая девочка — влезла между двумя хищниками, готовыми вцепиться друг другу в глотку.

Джефри и его стая с интересом прислушивались к разговору, толкаясь и хихикая. Им явно было весело. Наверное, потому, что этот глупый спор отвлёк нас от главной беды — от приближающегося Дня мести. Хорошо, хоть мистер Бриджер не слышал, как сын опозорил его перед его учениками.

Я так злился на Джо, что за обедом мне кусок в горло не лез. Мы с Тикаани всё ещё держались за руки, поэтому она постаралась побыстрее проглотить свой гамбургер. К сожалению, неудачно: на пол сначала полетел большой кусок булки, а вслед за ним ломтик помидора и лист салата. Да уж, есть одной рукой — дело непростое.

Потом мы бесцельно слонялись по школе и увидели, как миссис Паркер — в очень плохом настроении — снимала со стен свои картины.

— Что толку их тут вывешивать — всё равно испортят, — обиженно пробормотала она, утаскивая к себе в кабинет полотно, на котором был изображён мопс-супергерой в воинственной позе. Вместо шедевров нашей учительницы изобразительного искусства ученики второго года обучения уже радостно развешивали картины школьников.

Мы с Тикаани переглянулись и улыбнулись. «Спасибо, Лу», — подумал я: ведь именно девочка-вапити при каждой возможности старалась, скажем так, слегка приукрасить жуткие творения миссис Паркер. Огорчился лишь Миро — он даже отказался от обеда, чтобы посмотреть на нашу учительницу-мопса.

— Почему вы снимаете эти прекрасные картины? — спросил он.

Миссис Паркер просияла:

— Они правда тебе нравятся? Хочешь взять что-нибудь к себе в комнату?

Глаза у Миро радостно заблестели, и он энергично закивал головой:

— Ой, да, пожалуйста!

И вскоре волчонок удалился, довольно прижимая к себе полотно, на котором героический мопс вёл за собой по горному перевалу волчью стаю.

Все, кроме Миро и нас с Тикаани, ещё сидели за обедом, поэтому только мы стали невольными свидетелями разговора Джеймса Бриджера с сыном. У нас же превосходный слух, и мы прекрасно расслышали всё, что происходило за закрытыми дверьми в квартире нашего учителя на втором этаже. Я просто не смог уйти не дослушав!

— Мне было очень тяжело ничего не знать о тебе. На что ты жил всё это время? — спросил Джеймс Бриджер. Голос у него дрожал.

Джо ответил с вызовом:

— Перебивался кое-как. Флаеры раздавал, напитки разносил, одно время курьером был, на велосипеде, пока он не сломался. В Резервации навахо даже как-то приставал к прохожим, не найдётся ли у них для меня пара долларов.

Джо просил милостыню! Но по реакции мистера Бриджера было непонятно, как он воспринял эту новость.

— Индейцы навахо не отвергли бы тебя, даже узнав, что ты оборотень. Они все, и шаманы в особенности, знают о существовании людей, способных превращаться в зверей, — сказал он.

— Да знаю я, а койот у них — магическое животное, трикстер, ловкий плут, проделывающий всякие забавные шутки. Вы мне уже тысячу раз об этом рассказывали. Но я вам не оборотень! Я…

Тикаани, держащая меня за руку, попыталась утянуть меня прочь.

— Караг, это нехорошо, нельзя подслушивать семейные ссоры, мне неловко, — прошептала она.

Я дёрнул её в обратную сторону и шепнул в ответ:

— Ну ещё чуть-чуть, ничего плохого в этом нет, мы только ещё немножечко послушаем…

Разве можно сейчас уйти — речь как раз зашла обо мне!

— А что тебя связывает с этим Карагом? С мальчиком-пумой? Ты его что, усыновил? — зло спросил Джо. — А что, удобно — запасной сын. Признайся, что ты его любишь, и я уйду!

— Запасной сын? Как тебе такое в голову пришло?!

— Он уже два раза кидался тебя защищать. Обхохочешься.

Джеймс Бриджер молчал. Я закрыл глаза, ожидая его ответа. На пальцах снова появились когти. Давно у меня не было таких проблем с превращениями. Что он скажет? Неужели позволит сыну уйти?

— Тебя мне никто не заменит, — сказал наконец учитель. — А Караг защищает меня потому, что хорошо ко мне относится. И я к нему тоже.

И снова томительное молчание. Каждый мускул моего тела дрожал от напряжения — я ждал, что вот сейчас Джо выйдет из комнаты и снова расстанется с отцом. И как мне тогда загладить свою вину?

Но тут я снова услышал голос мистера Бриджера:

— Я помогал Карагу время от времени, ему в последние месяцы пришлось нелегко. И сейчас я снова тревожусь за него — у него испортились отношения с приёмной семьей, и он может основательно испортить себе жизнь.

— Ну, тогда ему повезло, что я появился здесь, — горько сказал Джо. — Я же наглядный пример неудачника.

О чём это они? Да, отношения с Рэлстонами у меня сейчас действительно не очень. Мои приёмные родители подозревают, что я что-то от них скрываю. Хорошо, хоть не догадываются, что именно. Мистер Бриджер прав. Если они вдруг узнают правду — что мне тогда делать?

Тикаани всё сильнее тянула меня за руку, но я никак не хотел уходить и тащил её в обратную сторону. Сдаваться никто из нас не собирался — мы же решили весь день не расцеплять руки!

— Караг, хватит держаться за руки, — прошипела Тикаани. — Романтикой здесь и не пахнет. Глупо ходить так весь день. Лучше будем время от времени браться за руки, и по-настоящему.

— Ладно, — смущённо согласился я, высвободил вспотевшую ладонь и пошёл за моей любимой волчицей в сторону лестницы. — Но это всё равно было здорово.

— Что «это»? Перетягивание каната?

Мне ужасно нравилось, как она меня прикалывала. И только я размечтался о том, когда можно будет её поцеловать, как зазвонил мой сотовый. Сьерра.

— Какие новости?

— Это она, — без предисловий выпалила Сьерра. Голос у неё просто вибрировал от волнения. — Это и в самом деле Арула! Здорово всё-таки, что у нас, у волков, такой классный слух. Я расслышала, как Майк разговаривал с ней у себя в комнате и назвал её по имени.

У меня перехватило дыхание:

— Объясни Майку, что тебе нужно срочно переговорить с Арулой. Я понимаю, это сложно, но это очень важно!

— Я знаю. — Сьерра вдруг запнулась. — Погоди-ка.

— Что такое? — спросил я.

— Да тут какая-та мяукалка вдоль домов крадётся.

Я не стал возмущаться по поводу её отношения к кошкам — сейчас не до того.

— Ну и что?

— Очень подозрительно. Мы в центре города, здесь ни одна кошка не высунет носа на улицу — на раз переедут. Ой… Ах ты бешеная канарейка!

— Что случилось?!

— Теперь я точно чую, — мрачно ответила Сьерра. — Это не настоящая кошка, это оборотень. А вдруг это сообщница Миллинга? — Я не успел ещё собраться с мыслями, а Сьерра уже продолжила: — Я пошла дальше, притворюсь, будто иду в обувной магазин на этой улице. Хоть бы шпионы Миллинга не заметили, что я давно здесь торчу.

— Ты уже видела эту кошку раньше? Или других незнакомых оборотней? — забеспокоился я.

— Не-а. Всё, ушла от квартиры Майка. Вот кошачье дерьмо! Надеюсь, я не привела этих уродов к Аруле! Вот будет попадос!

— Что там? — прошептала Тикаани. Я быстро ввёл её в курс дела.

— Сьерра должна немедленно позвонить Майку и предупредить его, — взволнованно сказала она. — Аруле нужно бежать оттуда! Прямо сейчас! Иначе Миллинг прикажет её выкрасть или ещё чего похуже.

Я кивнул:

— Сьерра, у тебя есть телефон Майка?

— Да. Я слышала, что предложила твоя подружка. Так и сделаю. Предупрежу Майка и попробую договориться о встрече с Арулой. Буду держать вас в курсе. — И Сьерра положила трубку.

От таких новостей мы не сразу пришли в себя. Моё сердце бешено колотилось.

— Мы нашли Арулу! — прошептал я Тикаани на ухо. — Не могу поверить! Надеюсь, эту кошку всё-таки подослал не Миллинг.

— В Калифорнии полно оборотней, которые его не поддерживают или вообще не подозревают о его существовании, — попыталась она меня утешить.

Мы решили тут же пойти рассказать всё мисс Кристалл. Но на полпути остановились: из вестибюля доносился странный шум. Мисс Кристалл и Билл Зорки разговаривали с незнакомцами, которые выгружали какие-то тяжёлые ящики.

Мы переглянулись и подкрались поближе.