Заплаканные жизни. Триллер

Катрин Мелье

Дорогие читатели, перед вами триллер с захватывающим сюжетом и порой пугающими картинами жизни, которые протекают рядом с каждым из нас. Ведь, по сути, мы не представляем, что за человек живет в соседней квартире или доме, никто даже не догадывается, что за личность едет рядом в общественном транспорте! Кто они? Чем заполнены их жизни? Эти тайны вы раскроете в моей новой книге. Книга содержит нецензурную брань.

Глава №4

Страсть

: Сладкая жизнь.

Почему один рождается добрым улыбчивым карапузом, а другой вечно недовольным ворчуном и плаксой? Одному Богу известно… Ладно если бы родители с самого рождения баловали и это поведение результат бесконечного сюсюкания и улюлюкания, в том то и дело что никаких присмыканий перед Полиной никогда не было, воспитывали вполне адекватно.

Это последнее лето, сделало своё дело и все родственники, включая бабушек и дедушек, начали уделять маленькой удивительной особе повышенное внимание, прививали ценности, старательно и неустанно. Но, как всегда, в любом деле и в любой истории, есть одно… НО! Все нравоучения, которыми старались забить голову подрастающему чаду, в одно ухо влетали, а в другое тут же вылетали, ни задерживалось практически ничего. Год от года Полина выкидывала всё новые негативные сюрпризы, которые надо сказать неоднократно повторялись, что ещё больше удручало всех близких.

По мере взросления у девочки совсем не осталось друзей. Даже розовощекая соседка перестала появляться. Дружба с ней была заказана, ещё с того самого момента, как наша юная воровка додумалась стащить деньги, разумеется Любкина мать строго-настрого запретила Полине появляться в их доме, да и дочери надавала таких тумаков, что та даже ни смотрела в сторону бывшей подруги детства.

Годы-то шли, но вот страсть к чужому добру у Полины ни куда не делать, а наоборот в некой степени даже крепла и росла вместе с хозяйкой.

— Что такого в том, что я хочу красиво жить, а ни батрачить с утра до ночи как мать с отцом? — говорила она.

— Ишь ты… красиво жить, словечки то какие! А что в твоём понимании красота? Воровская жизнь? Резать, грабить, врать? Ох, и красиво! Ничего не скажешь… тьфу на тебя и откуда ты такая у нас народилась только? — бурчал недовольный постаревший дед.

— Откуда. Откуда… Оттуда откуда вы все! Ладно тебе дед, ни начинай ты свою старую песню о главном, а? Ну предположим не грабить, а брать, ни врать, а не говорить лишнего! А чего не взять, если мне эта вещь, нужнее?! — огрызалась внучка.

— Нужнее?! Что значит взять, потому что тебе нужнее?! А кто это решил то?! Так можно и до людских жизней докатиться, к примеру вырезать у человека сердце и просто сказать, «Ну извиняй брат, мне оно, так-то нужнее!!!» Вот смотрю я на тебя, дура дурой… прям как чего-нибудь ляпнешь будто и правда ни в своём уме. Вот как дал бы сейчас промеж глаз палкой то, мож ты и поумнела бы?! — замахнулся он костылём, да чуть не стукнул Польку.

— Наглючка какая! — возмущался старый вояка, угрожающе махая палкой.

— Да ты что старый, сдурел?! — заорала та во всё горло, выхватывая костыль из его рук. После того как палка оказалась у неё, девушка со всего размаху запулила её куда подальше, а именно, прямиком в густые кусты. Пока боролась с дедом, даже упала от натуги, но её это видимо нисколько не смутило, она спокойно поднялась на ноги и отряхнулась.

— У тебя, у самого уже ку… ку!!! — прошипела она сквозь зубы, и выскочила со двора как фурия.

Старик очень огорчился всему происходящему, встал со стула и поспешил в дом, ещё больше прихрамывая без своего костыля. Нужно было поговорить с супругой, незамедлительно и сию секунду.

— Знаешь, что, с меня хватит! Ты уж прости Марья, не готов я на старости лет такое отношение терпеть! Звони детям, пусть забирают эту гадость домой! Я помереть спокойно могу или нет?! В собственном доме, могу или нет? — жена заметила, что у её любимого лысого вояки и правда не осталось ни сил, не терпения. Подбородок старика трясся от волнения и обиды.

— Ну что ты? Что ты, дорогой, ну посмотри трясёшься весь, успокойся прошу, у тебя ведь больное сердце. Ты если себя не жалеешь, хоть меня пожалей, сам знаешь, как переживаю всегда… Ну что случилось то, скажи спокойно, я сейчас же разберусь, обещаю! — после того, как он объяснил всё жене, она уже не стала как-то оправдывать Полину, печально опустила голову и пошла к телефону!

Родители приехали скоро, но так как дорога была долгой, добрались они уже ближе к вечеру. Часов в десять солнышко почти спряталось, сумрак всё сильнее и сильнее охватывал землю, а Полины всё ещё не было. Расстроенные и без того старики, были просто на взводе, они не понимали, что говорить приехавшим родителям, как объяснить, что внучки до сих пор нет дома? Марья Кузьминична не выдержала и просто расплакалась, расчувствовалась впервые за много лет, любимый зять заботливый и чуткий человек, постарался успокоить её как мог. Он поспешил налить стакан холодной воды.

— Ну что вы мама… не надо так, где у вас успокоительные капли? «Давайте-ка накапаем, мне самому не помешает…» — сказал он и двинулся к шкафчику, где у старушки всегда хранились различные снадобья и лекарства.

— О нашел, сейчас примем немного…, и все успокоимся, ну до чего же вы женщины чувствительные натуры, все же живы и вполне себе здоровы, чего сырость то разводить? А ну-ка Марья Кузьминична примите на грудь немного лекарства, примите, примите… — Федор протянул ей темную вонючую жидкость.

— Брр. Какая гадость, это что никак пустырник, фу ну и вонюч… — старушку аж передёрнуло.

— Следующий. — скомандовал мужчина, протягивая стакан жене.

Ну в общих словах они все употребили вонючего успокоительного, все… даже дед! После долгого разговора по душам родители решили забрать Полину. Она вернулась уже за полночь. Отец и мать совершенно разбитые, уставшие после долгой дороги уже легли в постель, чтобы набраться сил для обратного пути. Ближе к одиннадцати ночи дверь специально заперли, чтобы услышать в какое время их блудная дочь соизволит вернуться!

Девушка, не спеша шла по опустевшим улицам ни думая о том, что скажут её родственники, по большому счету она вообще не хотела возвращаться. Ей было глубоко наплевать на любое мнение, на любые их чувства.

— Сейчас вернёшься и начнётся… Полина такая, Полина сякая!!! Достали… быстрее бы уже померли что ли… С какой стати они мне вечно выговаривают? Я делаю так как лучше мне! Надоели сил нет… — думалось ей.

Весь день она просто бесцельно бродила по маленькому городку, забегала в различные магазины, где мечтала о том, как прекрасно будет, когда наконец-то вырвется из-под родительского крыла, вырвется и полетит, навстречу новой, сладкой, жизни. Единственное обстоятельство, которое гнало её в ненавистный дом, это банальный голод и холод опустившейся ночи. Удивительно то что, это не страх за собственную жизнь или страх за шокированных стариков, у которых уже давным-давно не было никакого здоровья, не страх быть как следует наказанной, а просто некое неудобство в виде пустого желудка. Она ни думала, что будет говорить в своё оправдание, просто потянула за не поддавшуюся ручку двери, которая была заперта.

— Ах так! Ну держитесь… — буркнула беглянка, пиная дверь.

В её голове созрел план мести! Отвесив ещё пинок не поддавшейся двери, девушка пошла быстрым шагом прямиком к Любашке, той самой с которой когда-то в детстве пыталась дружить. Полина включила всё своё невероятное обаяние и даже заплакала для пущей убедительности, но ей всё равно не поверили, и глава семейства отправился на разведку. Он тихо постучал в совершенно спящий дом, в котором тут же загорелся свет.

— Кто там? — послышался сонный голос мужчины.

— Доброй ночи соседи, а вы девочку не теряли?

Родители естественно отправились забирать блудную дочь, которая закатила целое неприятное представление, чем безумно напугала соседей, и просто обескуражила сонных родственников. Она ревела горькими слезами и уверяла, что подвергается регулярным избиениям со стороны деда тирана и ненормальной бабки. После продолжительной истерики девушка умоляла не отдавать её в руки этих зверей, которые являлись ни кем иным, как её родителями! Федор устал слушать весь этот бред, схватил негодницу за воротник и выволок из соседского дома. Мать же осталась на минуту, только для того, чтобы принести свои извинения.