Я знаю, ты любишь

Катерина Лазарева, 2023

Друг моего брата… Для меня это табу. Тем более, мы с Ильёй не понравились друг другу с первого взгляда, а потому почти не пересекаемся. Нас связывает общая тайна, обнаруживать которую ни у меня, ни у него нет желания.Но всё меняется, когда на игре с однокурсницами мне выпадает поцеловать первого парня, которого увижу. И по закону подлости им оказывается именно Илья.

Глава 7. Ева

Вот и зачем Илье приспичило нас дожидаться, да ещё и подвозить до домов. Типа ответственный? Как бы не так, уверена, что этот парень из тех, кто ничего не делает без собственной выгоды.

И что-то мне подсказывает, что сейчас его мотивы, так или иначе, вокруг меня вертятся.

Я уже сотни раз пожалела, что вообще села к нему в машину. Девчонок, в конце концов, не так мало было, и без меня справились бы. Да и теперь понимаю, что Илья им никакой угрозы не несёт. Не знаю, может, он и с девушек деньги требует, запугивая, но не дурак же, чтобы моих однокурсниц для этого использовать.

Нервно комкаю в пальцах подол кофты, когда Света заходит в подъезд своего дома. Илья благородно следит, чтобы всё благополучно прошло у всех девчонок. Будь на его месте любой другой парень, я бы впечатлилась таким подходом, но слишком уж хорошо помню другую сторону друга моего брата.

И вот мы уже совсем наедине.

Я бросаю на него быстрый взгляд. Отвожу почти сразу, потому что Илья тоже смотрит, причём со смешинками и ещё каким-то опасным блеском в глазах. Желание просто выйти из машины, вдруг «вспомнив», что собиралась ночевать у Светы, становится почти непреодолимым. Останавливает только одно — каким-то чутьём понимаю, что мне не позволят. Странно, но знаю почти наверняка, что безопаснее будет остаться.

— Так мы поедем, или как? — пытаюсь ровно спросить, но смотрю при этом в окно.

Илья усмехается.

— Это мы успеем, — многозначительно выдаёт.

Я довольно шумно сглатываю и мну пальцы, не зная, куда деться. Слишком уж многое от того поцелуя в этих словах Ильи. Прямым текстом не напоминает, забавляется будто, но при этом намёк настолько очевиден, что кожей улавливаю. Нервно облизываю вмиг пересохшие губы, пытаюсь унять волнение. Не буду поддаваться на провокации.

— То есть? — спрашиваю, будто и вправду не понимаю.

И даже нахожу в себе решимость посмотреть на Илью — отчуждённо, серьёзно, как на незнакомца, от которого непонятно что ждать. В общем, так, как и смотрела бы, если бы не тот долбанный поцелуй.

Вот только не похоже, что это хоть как-то на него влияет. По крайней мере, на меня он смотрит совсем не так, будто я — незнакомка, сестра друга и не более. Хотя… Если так подумать, то и до поцелуя во взгляде Ильи всегда был какой-то лёгкий вызов, что ли. И блеск этот был. Просто теперь он стал более явным, словно теперь позволителен.

— На дорогах сейчас так себе ситуация образовалась. Выедем на шоссе сейчас — весь вечер в пробке протусим. Предлагаю переждать хотя бы полчасика, тут рядом хороший парк. Прогуляемся, тебе как раз неплохо бы проветриться, — беспечно поясняет Илья, вот только слегка снижает голос на последней фразе.

Я поджимаю губы. Вообще не понимаю его новую манеру поведения. Но и напомнить про нашу договорённость не попадаться друг другу лишний раз не решаюсь. Потом скажу, когда выходить из машины буду. А то вдруг опять про поцелуй напомнит…

Оно тут и так в воздухе витает, воспоминание это, подогреваемое красноречивыми взглядами Ильи и его вкрадчивыми намёками.

— Если на дорогах пробки, мне логичнее поехать в метро, — к счастью, вовремя доходит до меня. Мы ведь прямо сейчас распрощаться можем, и обойдётся даже без лжи про ночёвку у Светы.

Я уже тянусь к ручке двери, как вдруг ощущаю довольно настойчиво останавливающее меня прикосновение к плечу.

Вздрагиваю, не сразу решив, что вообще делать. Дальше открывать дверь или повернуться к Илье?

Чёрт… Вот откуда эта неуверенность?

Усилием воли напускаю на себя максимально невозмутимый и недовольный вид. А затем всё-таки смотрю на Илью — а то слишком уж настойчиво удерживает, вряд ли у меня получится просто выбраться из машины.

Вопросительно впиваюсь взглядом и хмурюсь при этом, давая понять, что серьёзно про метро говорила. Но Илья, чтоб его, не теряется совсем. Хватка только слабеет, но рука по-прежнему у меня на плече. Прикосновение ощущается так остро, будто я и не в кожаной куртке.

— Думаешь, я тебя пущу? — снисходительно интересуется Илья. — Ты же недавно за голову держалась от того, как тебе плохо после попойки. А в метро ещё и опасно может быть.

Я веду плечом, пытаясь отбросить его руку. Не знаю даже, что меня сбивает с толку больше — чуть ли не ласковый взгляд, насмешливое упоминание о тех моих жестах, которые, конечно, притворными были; или внезапная забота по поводу опасности метро.

Хотя кто бы говорил, на самом деле. У меня теперь метро с ним в первую очередь ассоциируется, и это не самые приятные воспоминания.

— Ага, особенно в переходах, — не выдерживаю, бурчу об этом.

Илья усмехается.

— Вот-вот, — он всё-таки убирает руку с моего плеча, но напоследок будто специально пробегает по нему пальцами. Ощутимо так, почти ласково.

От его близости, таких действий, да и ироничного ответа мне совсем уж не по себе. Я не понимаю, чего хочу больше — встать и сбежать отсюда или потребовать ответов. Почему Илья так себя ведёт, что, в конце концов, было в том переходе и какого чёрта вообще происходит. Почему так сложно становится смотреть ему в глаза?..

— И всё же я рискну, — отрезаю, но пока не тянусь к дверной ручке снова. — Не факт, что с тобой безопаснее, — чуть тише добавляю, хотя и сомневаюсь, что Илья станет меня уверять в обратном.

Для него ведь ничего такого не происходит. Как и тогда в переходе, так и сейчас. Мне уже ясно давали понять, что та тема закрыта, и я в неё лезть не должна. Разве от одного поцелуя что-то могло поменяться?..

— Не факт, — в подтверждение этих мыслей беззаботно подтверждает Илья. — Вот только тут и до метро дофига ехать, ты в курсе вообще, что за район?

Я оглядываюсь вокруг — как назло, даже не слушала адреса, которые девчонки называли. И, конечно же, понятия не имею, где мы теперь. Не так давно ведь в Москву приехала, и Илья об этом знает.

Вздыхаю. Я, конечно, могу всё равно выйти навстречу неизвестности, но зачем? Уже и темнеть начинает. Пусть лучше подвезёт меня, ничего страшного не случится. А потом я обязательно напомню про обещание не попадаться мне на глаза.

— Ладно. Полчаса в парке, но не больше, — озвучиваю решение, глядя на Илью как можно убедительнее, чтобы понял.

Он ухмыляется одним уголком губ и заводит мотор.

— Подъедем ближе к парку, — поясняет, — там парковка нормальная.

Я только и киваю. Буду воспринимать происходящее, как сон, в котором можно творить что угодно, не задумываясь о последствиях и правильности.

А пробуждение ведь всё равно будет. У меня есть козырь — насколько помню, Илья не хочет, чтобы я распространялась о его похождениях по переходам. А значит вряд ли перестанет соблюдать условия нашего договора, если я напомню о нём…

*********

Оказывается, прохладный ветерок и ходьба помогают прийти в себя, когда голова плыть начинает. Не скажу, что чувствовала себя пьяной, но всё-таки некоторое время мне и ходить было непривычно, смешно скорее. По крайней мере, до машины Ильи. В ней я, кажется, окончательно протрезвела, а сейчас, когда мы неспешно прогуливаемся по действительно просторному и красивому парку, я совсем прихожу в себя.

Настолько, что даже вынуждена признать — а ведь мне нравится. И гулять, и любоваться разными арт-объектами, деревьями, зданиями, а также слышать пояснения Ильи о них. Судя по всему, он действительно хорошо знает это место.

— Живёшь где-то здесь? — неожиданно осеняет меня.

Задав вопрос, немного смущаюсь. Хотя до этого довольно легко поддерживала разговор, но в том и дело, что он скорее о парке был. А теперь, получается, я проявляю интерес к Илье.

Что в этом такого — сама не понимаю. Тем более, вопрос безобиден.

— Ну да, в этом городе, — усмехается Илья, и я закатываю глаза. Не знаю, специально или нет, но такой несерьёзный ответ словно обстановку разряжает, и неуместное смущение прогоняет. — Район другой. Просто родился в Москве, куда меня только не мотало в этом городе, — уже иначе, как-то даже задумчиво добавляет Илья.

Я неосознанно замедляю шаг, неожиданно даже для себя впитывая эту информацию глубже, чем должна. Например, удивляет, что он москвич. Мой брат ведь нет, да и универы у них разные, как подружились, интересно? Вряд ли это связано с тёмными делишками Ильи, хотя не сомневаюсь, что «куда только не мотало» как раз к ним относится.

— В парках тоже вымогал деньги? — поймав его взгляд, язвительно спрашиваю.

Сама не знаю, откуда это желание поддеть его. Наверное, хочется отогнать эту неожиданную лёгкость и приятность общения. Напомнить обоим о сути.

Илья не сразу отвечает, бросив на меня какой-то пронзительный взгляд. А потом снова усмехается, только на этот раз как-то иначе.

— Думаешь, тут это удобно? — привычным беззаботным тоном поддевает он.

Вроде со стороны всё, как обычно — Илья не воспринимает всерьёз мои попытки придать важности тому моменту в переходе, как и не позволяет узнать о нём больше. Усмехается тоже почти так же, как и в прошлые разы. Тогда откуда это ощущение, что воздух вокруг напряжённее становится? Дышать ведь сложнее почему-то. И не покидает ощущение, что на этот раз Илья скорее пытается придать лицу беспечности и зафиксировать насмешку, чем на самом деле его забавляет разговор.

— Тут есть укромные места, — не сдаюсь я, только мой голос звучит чуть тише.

Илья неожиданно приближается. Неспешно, глядя мне в глаза, заставляя невольно отступить. А ведь впритык не подошёл, лишь на пару шагов дистанцию сократил, но у меня всё равно чуть ноги не подкашиваются. С трудом продолжаю на него смотреть.

— В них заманчивее зажиматься с девушками, — вкрадчиво проговаривает Илья, нагло скользнув взглядом от моих глаз к губам.

Я неосознанно кусаю нижнюю и лишь это действие приводит меня в себя. Не столько даже тем, что укус ощутимый получился, сколько потемневшим многозначительным взглядом Ильи, проследившим за этим жестом.

— Кажется, полчаса уже прошли, — недовольно выдавливаю, отступив и отвернувшись.

Если он этим внезапным флиртом хотел увести нас от темы случившегося с тем парнем, то могу поздравить. Удалось. Теперь я снова хочу держаться от Ильи подальше и ничего о нём не знать.

— Что бы там ни было, Ева, тебя я не обижу, — неожиданно серьёзно проговаривает он. Непривычная мягкость в его голосе провоцирует посмотреть на него, и я замираю, вдруг уловив, что Илье будто и вправду важно, чтобы я не думала лишнего о том случае. — Ты же сестрёнка моего друга, да и вообще… Тебе не стоит меня бояться.

Я сглатываю. И почему мне кажется, что последнюю фразу Илья сказал так, будто и сам в неё не верит?..