Эйвели. Часть вторая

К. Хеллен

Восстанавливая историческую справедливость, через историю одного рода автор знакомит читателя с бессмертным народом эулиен, его историей, культурой, традициями и обычаями, развенчивая мифы о нём и приоткрывая завесу тайны о его происхождении и труде среди людей. Если Вы думаете, что всё знаете об эльфах… Вы будете немало удивлены открывшейся правде.

Звенье сто сороковое. Ниртитам и Илдари

В дни же, когда было Эрфи пятнадцать его лет и знание ещё не сошло на него — исполнилось пророчество Октруин, как никто не ждал. И было это так. Случилось Каэри придти проститься с другом своим Áйэри [Áyeri], чей тонекли отдавали берёзе. И горевал он безмерно, ибо любил друга своего и вырос с ним. И была вернейшая его Ильхин рядом с ним, и дабы поддержать, взяла мужа за плечи его и прильнула к нему, дабы разделить с ним полноту горя его и окружить его Светом заботы своей. И прикоснулся эу надёжной руки жены своей, тогда же изошёл из сердец эулиен верный Свет их, и так был ребёнок у Ильхин от Каэри, через него же вернулись Надежда и радость в сердце Каэри и умягчили скорбь его. В день же назначенный родила Ильхин дочь мужу своему, и со смирением пришёл он к Всеспрашиваемому просить дать имя новорождённому дитя. Так получила дочь Ильхин и Каэри доброе имя своё — Ни́ртитам [Nírtitam], что означает Око сердца, Сердце видящее. И через нежносердечную Ниртитам избавился от горя своего Каэри, хотя и положил себе рассказывать маленькой эу об Айэри и примерами из жизни его наставлять её в великом почтении к нему и благодарной памяти. Так была Ниртитам рождена от Ильхин, дочери Амахейлах, дочери Фьихлие, дочери Эликлем, дочери Финиара, и от Каэри, что был мужем Ильхин, по исходу из Эйдена, на мирной земле, в Светлом Доме, во времена, что называют Сумеречными.

Многую красоту и сердечную верность взяла Ниртитам от матери своей, а также доброту и смирение отца своего. И вернейшего друга и защитника нашла эу в старшем брате, ибо не отходил Эрфи от сестры и во всех нуждах её был с нею и днём и ночью. Он же был первым, кто учил её ходить и читать, он же со временем отводил Ниртитам к наставникам её и забирал от них. Так были девы-лекари Оленьего рода наставницами Ниртитам, и Аркхиэ Милосердный, и Мирьи Колокольчик, под их же опекой и сошло знание на прекрасную эу, и просила она Финиара отпустить её из Светлого Дома. И благословил Финиар эу, и отправилась она на поиски пути своего. Много странствовала Ниртитам и лекарству учила многих, и распознаванию болезней, также много школ лекарских основала она, особенно на юго-западе многострадальных земель Хайнуи, там же и врачевала она раны душ и тел, ибо раны поддавались ей особо, так как — чистейшее сердце — имела эу и великую нежность, и Любовь ко всему живому. И не искала Ниртитам пути простого и безопасного, но приучила сердце к зову нужд человеческих и туда шла, где нужна была помощь её. И потому пришла эу на юг Хайнуи и поселилась недалеко от лагеря, где жили воины, и приходила туда, и прислуживала им в нуждах их, и врачевала раненых их, и все знали её и ожидали каждый день.

Счастливейший из счастливых,

О народ мой с завидной судьбою,

Ибо путь его — быть другом смертных! (1)

^{(1) L. I. I. V. E. 198:1}

Раз пришёл к Финиару эу И́лдари [Íldari], и приветствовал его Финиар как друга, ибо любил его. И упал эу в слезах у ног Финиара, и плакал сокрушённо, и глаз возвести не смел на господина своего. Тогда же умолял он Финиара велеть казнить его, ибо смертельная вина на нём. И спросил Финиар Илдари: — Что случилось? Илдари же ответил: — Я убил человека. И спросил Финиар эу: — Как это случилось? И рассказал Илдари, что в служении своём взялся он помочь недужному молодому человеку перейти через бревно, что положили над пропастью, и не удержал его по слабости своей, и упал юноша и разбился. И снова плакал Илдари и умолял отправить его на смерть по тяжести вины его. Тогда же сказал Финиар: — Я выслушал тебя, Илдари. И если всё было так, как ты говоришь — то нет на тебе вины, ибо не было и злого умысла в сердце твоём. Но всё же погиб человек от рук твоих. И целовал Илдари стопы Финиаровы и голову свою подставил под казнь его, Финиар же склонился над эу и поднял его, и принял его в объятья свои, и голову Илдари опустил на плечо своё. Тогда же сказал Всеспрашиваемый эу так: — Никто во всём Светлом Доме не имеет права судить и осуждать тебя, Илдари, ибо всякая вина и невинность — в ведении лишь одного Создателя. Я же — изгоняю тебя из Светлого Дома, и таково моё тебе наказание. И умолял Илдари Финиара не поступать так и велеть умертвить его, ибо не вынесет он вечности с осознанием вины своей. Но сказал Финиар Илдари: — Я дал тебе имя, и в нём есть сила. Ты справишься, если веришь. А теперь — уходи, ибо тебе здесь нет места. (2) И оставил Илдари Светлый Дом, казня себя и сокрушаясь, и с того дня искал лишь самой опасной доли и служения, унизительную и самую чёрную работу брал на себя он в людях, и не щадил себя в труде, и обрёк себя на жестокие лишения, и пил только воду, и ел лишь сухой хлеб, если подавали ему за труд его. Убежище же нашёл Илдари в роще печали своей, и уходил туда прочь от глаз людских и спал на голой земле, не укрываясь от дождей и ветров, и единственной молитвой его была молитва о прощении. Также был Илдари пленён и истязаем людьми, и шрамами и увечьями покрылось тело его, и благодарил эу Создателя за наказание своё и руки мучителям своим целовал тогда, но не пришла к нему Смерть, ибо покинула его, и выжил эу, и снова вернулся в рощу к молитвам и смертоносным трудам в людях, и сотни лет жизни своей отдал труду своему.

^{(2) так заведено среди эулиен, что никто не смеет поднять оружие против человека, если только не благословлён он на воинское дело, и дело его — защита. Тот же, кто первый пойдёт на человека и нанесёт обиду ему или послужит смерти его — изгнан будет из Светлого Дома, ибо нет в нём более для него места и права.}

И был день, и пришла Ниртитам в стан к воинам и снова служила там скромным трудом своим, не поднимая глаз и не говоря ни слова. Был же среди воинов всех один именем Дали́л [Dalíl], и следил он за эу, и овладела им греховная страсть. Чёрным и жестоким было сердце Далила, и давно истребил в себе он всякий Свет по темноте и низости дел своих. И подговорил Далил друзей своих, и собрались они всем воинством в месте далёком и укромном и послали к Ниртитам сказать, что лежит там недужный друг их, и помощь нужна ему. Тотчас же оставила эу все труды свои и пошла туда, где ожидали её. Тогда же обступили её люди, и повалили на землю, и перебили ноги ей, и совершил Далил грех над эу, и каждый из друзей его поступил так же, так осквернили они Свет эу, затем оставили её, ибо пресытились. Напрасно ждала Ниртитам и молила о смерти, ибо отвратила Cмерть лик свой от страданий её. И мрак обступил эу, и скорбь отчаянья взяла её, ибо многие эулиен умирают так от стыда и позора, ежели увидит кто покорность, силу или маленькую власть их, ибо не могут более смотреть в глаза родным своим и наставникам, и силы жизни оставляют их со Светом их. Многие же тогда уходят в добровольное изгнание и пропадают так, но горе тем, кому и идти некуда, и уходить неоткуда! И так было с несчастной Ниртитам, и некуда было скрыться ей от позора её и скорби. Тогда же на руках своих уползла эу прочь, и хватило сил её лишь укрыться в роще, ибо много крови и сил потеряла она. Там же обессилела эу вконец, и забытье забрало её, и первое дыхание жизни оставило грудь её.

Если путь твой верен, то тысячи и тысячи раз тебе будет казаться, что ты достиг предела, что это конец, ибо всё так печально и плохо, что хуже уже и быть не может. Но не верь этому, мой милый друг, не верь. Если всё плохо — то это ещё не конец. (3)

^{(3) L. I. I. V. E. 25:72}

Тогда же был в роще Илдари и пребывал в молитве своей, и услышал он безутешный плач и призывание смерти. И оставил всё, и пришёл на плач и так нашёл Ниртитам, что направлялась к Cмерти и звала её. Тогда же укрыл он эу плащом своим и заботой своей окружил её. Многим трудом и улыбкой отговорил Илдари Ниртитам от горя и стыда её и по силам своим уврачевал раны её, так что однажды смогла Ниртитам встать и ходить. Ничего не спросил Илдари у несчастной эу, но взял на себя заботу о ней и каждый день её наполнил доброй беседой и великим почтением. Ничего не спрашивала у несчастного эу Ниртитам, но каждый день благодарила его, и, видя тяготы его и страдания сердца, взяла на себя опеку над ним, и обернула Илдари утешением своим и молитвой, как небесным сиянием, и нежностью сердца и благим трудом рук своих врачевала раны его.

Удивительно, сколько боли, страха и отчаяния можно одолеть своевременным словом поддержки! Улыбка же — одолеет и большее! (4)

^{(4) L. I. I. V. E. 30:64}

И был день, когда родились улыбки в глазах Ниртитам и Илдари, и ничего уже не могли поделать они, ибо Свет сердец их поразил их. И была скорбь эулиен уязвлена копьём улыбки и изничтожилась. И ушёл стыд, и ушла боль, но просияла светлая радость, и лёгкость наполнила сердца эулиен. Тогда же принесли они жизнь свою друг другу в ифхёлье и пожелали амевиль ради Любви своей, чтобы затем вместе вернуться в праве её к служению соединённому.

И пришли Ниртитам и Илдари к Светлому Дому и остановились у самого порога его, ибо не смел Илдари переступить его. И вошла Ниртитам в Дом свой и пришла к господину его, и рассказала о том, что пришла с Илдари умолять Финиара об амевиль, но стоит возлюбленный её у порога и не смеет войти. Тогда же спустился сам Финиар за Илдари, и взял его, и на руках своих внёс его в Дом свой, ибо прощён был эу и забыта прежняя вина его. И в день амевиль Ниртитам и Илдари сам Финиар предстоял и пел им, и содрогались своды Светлого Дома от благословений любящих, смеха, музыки и песен эулиен. И ради того, чтобы ещё раз увидеть всё это и причаститься Света Дома эулиен, тысячи и тысячи костров не убоюсь я!³⁶ Ибо собрание чудес и Света — дом Финиаров, обитель Эйвели.

Я помню залы, наполненные детскими голосами; улыбчивых светлых эулиен, приветливо кивающих каждому; смех, доносящийся из покоев; юных эулиен, притаившихся в укромных местах для молитвы или соследования; шумные собрания учащихся в благоухающем саду под сенью деревьев; оглушительное торжество амевиль, когда от благословений, провожающих любящих, содрогаются сами своды Дома; робкие и светлые взгляды влюблённых, утаиваемые ими ото всех прочих; смиренные вереницы молчаливых эулиен перед покоями Финиара; вечно всполошённых детей Ирдильле, кудрявых и громких, носящихся по пролетам и лестницам, будто в погоне за ветром; золотистый свет солнечных лучей, запутавшийся в кронах могучих рощ, и сиятельных молчаливых исполинов, будто скалы, вросшие в землю на границах земель у Светлого Дома; полуночные песни Илькайрата, одиноко поднимающиеся к звёздам; переливы среброводных фонтанов в лунном и звёздном свете; листья, мох и цветы, комья земли, что видны ещё с лестницы, ведущей к ярусу, где покои благодетельницы Иллиат или Иври; помню также звенящую тишину скорбящего Светлого Дома, его величественный и цветущий погост, качели, что продолжают своё неспешное движение, ибо только что были оставлены кем-то… Всё это я помню как сейчас и не забуду до Слова. И после Слова — никогда не забуду. Как никогда не забуду и уроки улыбок любящих. Да исполнится Светлый Дом их цветением!

Примечания

36

Если верить автобиографическим записям К. Хеллен — право жизни и само право телесной формы жизни она обрела, добровольно войдя в жертвенное пламя великого костра Ай Хайле. Прим. И. Коложвари