Нечаянно беременна

Ирина Шайлина, 2022

Я не могла забеременеть и обратилась к знахарке – и она обещала, что до полнолуния у меня всё получится! Да только беда – муж бросил. Теперь у меня ни жилья, ни мужа, от которого можно забеременеть. И одна случайная ночь с восхитительным незнакомцем ничего не изменит. Но теперь у меня задержка, а незнакомец оказывается моим боссом, который меня даже не помнит! И что мне сказать, когда всё вскроется? Только одно – я нечаянно…

Глава 1

Алина.

— На твоём месте, я бы слушала меня! — стукнула Ритка кулаком по столу.

При этом все тридцать её лишних килограмм грозно всколыхнулись. Впрочем, сама Рита все свои килограммы нежно любила и ценила, но в такие моменты выглядела устрашающе, и я прониклась, сжалась на стуле, словно школьница, которую отчитывает мать.

— Но… — робко попыталась возразить я.

— Никаких но! — воскликнула Рита, но кулаком больше стучать не стала. — Ты ребёнка несколько лет пыталась родить?

— Пыталась, — согласилась я.

— ЭКО делала?

— Делала, — понуро склонила голову я.

— Что нибудь получилось?

— Ты же прекрасно знаешь, у меня нет детей.

Ритка торжествуще ткнула указательным пальцем куда-то в небеса.

— Значит, осталась бабка! И мы поедем к этой бабке знахарке, хочешь ты того, или нет. У нас так секретарша главного родила, а ещё дочка подруги маминой знакомой. Верняк вариант, собирайся.

Сопротивляться мощи подруги я больше не имела сил, поэтому согласно поднялась со стула и потянулась за пальто. Вскоре мы уже ехали в крошечной и поцарапанной машины Риты, в которую и я то влезла с трудом, а подруга только через неприличные ругательства.

Светило солнце. На улице — конец апреля. Снег уже растаял, поля подернулись нежной зелёной дымкой, солнце светит так, что в сон клонит. Я глаза закрыла и думаю — как же докатилась я до жизни такой?

Я была замужем уже шесть лет. Ребёнка мы хотели и с энтузиазмом взялись за его изготовление. Но время шло, беременность не наступала. Начались врачи, лекарства, затем ЭКО, и все бесполезно, и так шесть лет прошло, мне тридцать уже скоро…

Но ни в каких бабок, ведуний, ведьм и прочее я не верила. Я их даже боялась. У меня и в мыслях не было, к ним обращаться. Но если моей подруге что-то в голову втемяшилось, сопротивляться ей бесполезно, вот как сейчас.

И поэтому мы едем по проселочной дороге куда-то в далёкую деревню, за нами клубится пыль, и голова моя подпрыгивает и бьётся о стекло, каждый раз, когда машина наезжает на кочку.

И все ради бабки, которая даже не колдунья, а знахарка. И почему я должна верить, что у неё получится то, что врачи в последнее ЭКО не смогли сделать за полмиллиона.

На этой мысли я вздохнула — денег на вторую попытку у нас с мужем не было. И на волю природы тоже — близость с мужем у нас случалась все реже и реже.

Но все же знахарка — это перебор!

— Почти приехали, — заключила Ритка. — Сейчас за лесок, потом под речку…

Но неуверенность в её тоне мне подсказывала — мы заблудились. Рита вышла из машины, походила вокруг, посмотрела на горизонт. Затем мы лесок объехали, затем снова. Затем нашли дорогу, которая вела в лес, поехали по ней и застряли в огромной вязкой луже. Я снова вздохнула.

— Я газую, ты толкай, — повелела моя властная подруга.

— Но ты меня больше и сильнее, — возразила я.

— А от тебя за рулём никакого толку!

И я толкала машину, встав ногами прямо в грязь. Машина все же выбралась, но, неблагодарная, напоследок обдала меня струёй грязи из под колёс.

— Хоть в машину тебя не пускай, — покачала головой Рита, глядя на грязную меня, но пустила.

Я ехала и отколупывала с ладоней подсохшие капельки грязи. Хотелось пореветь и домой, готовить Витьке пироги, он скоро уже с работы придёт…

Когда лесок остался позади, наконец показалась деревня. Мы спросили дорогу у мальчишки, который сидел на лавке и лениво грыз семечки, греясь на солнце.

— А, баб Лена? То последний дом по нашей улице, справа.

Мне казалось, что настоящая знахарка не должна быть Леной. Агафьей, какой нибудь. Или Солохой, на худой конец.

И знахарка вовсе не жила в покосившейся избушке на околице леса. Дом её был обнесен добротным забором, сами хоромы обшиты сайдингом, новые стеклопакеты в окнах, тропинки во дворе плиточкой выложены.

— Хорошо ведьмы живут, — задумчиво проговорила я.

— Тихо, вдруг услышит, — опасливо прошептала Рита. Калитка гостеприимно распахнута, во дворе лавочки. — Стучать нельзя, надо сесть и ждать.

Это тоже сказала шёпотом. Мы вошли, сели. Я чувствовала себя все глупее с каждой минутой. Как отчаявшаяся женщина, которая готова хвататься за любую соломинку и верить шарлатанам.

— Поздно вы, — покачала головой женщина, спускаясь со ступеней. — Я уже думала отдыхать идти.

Знахаркой она не выглядела. Молодая, едва за пятьдесят, в спортивном костюме и пушистых тапочках. Её лица явно уже коснулись инъекции красоты. Что же ты себе не наколдовала то молодости, недовольно подумала я.

— Пожалуйста, — взмолилась Ритка. — мы заблудились! Шесть лет подруга родить не может, ничего не помогает!

— Она то не особо моей помощи рада, — глянула на меня женщина.

— Рада, ещё как рада! — заверила её Ритка и толкнула меня локтем в бок.

Я послушно улыбнулась. Знахарка повела нас на летнюю веранду. Там под потолком ручки сушеной травы, банки какие-то с порошками, выглядело вполне солидно. Я присела на стульчик, разглядывая грязные руки, Рита осталась стоять.

Знахарка подошла ко мне, взяла моё лицо за подбородок сильными пальцами, покрутила туда сюда, затем ладонью глаза мои накрыла и больно постучала кулаком по лбу.

— Вот и все, — сказала она.

— Как, все? — разочаровалась Рита.

— Ну, травы ещё попить дам, — взяла со стола термос, открыла, и наполнила тёмной жидкостью кружку объёмом в литр, не меньше. Протянула мне. — до конца пей, не отрываясь.

Я приняла кружку. Тяжёлая! Понюхала — даже пахнет горько. Сделала глоток и скривилась — рот вяжет до слез прям.

— До конца! — грозно припечатала Рита.

Я пила. Маленькими глотками. Давясь горькой жидкостью и своими слезами. Обещая себе стать сильной, не идти больше на поводу Риты, своего мужа, уметь им противостоять. Наконец жидкость закончилась, с последним глотком мне в рот попал кусочек травинки и горькая муть.

— Луна расти начала, — сказала Лена. — Две недели у тебя. До полнолуния успей с мужем любиться и будет тебе дите.

За эти действия я отдала ей всю наличку, что у меня была.

Меня немного тошнило. Я хотела домой, к Витьке. Казалось, жидкость была не только отваром, но и настоем — навалилась слабость, голова кружилась. Словно пьяна. До самого дома мы с Ритой не сказали друг другу и слова.

Я устало поднялась пешком на наш третий этаж — лифта не было. Долго не могла попасть ключами в замочную скважину. Ввалилась в квартиру, грязная, уставшая, морально истощенная, да ещё и булькая целым литром крепкого знахаркиного настоя в животе. Сейчас схожу в душ, испеку Витьке пирог и все будет хорошо.

В коридоре стояли сумки. Самые разные, все, которые были дома. И один большой чемодан — с ним мы на море ездили три года назад.

— Вить, — позвала я. — Это что?

Он вышел из гостиной. Долговязый, светловолосый, за последние годы ставший уже родным. Отвёл стыдливо взгляд.

— Я женщину встретил, Алина. Полюбил. Это… вещи твои, начал собирать. Квартира моя, тебе придётся уехать. Но я три дня тебе дам, я не монстр. Сегодня у неё переночую.

Прошёл мимо меня, вышел из квартиры. Я устало опустилась на первую попавшуюся сумку — белую, в красную полоску. Под попой что-то хрустнуло, но мне было уже все равно.

Нет у меня больше мужа, и любиться делая дите под растущую луну тоже не с кем. Знахарке я не верила, но почему-то так обидно вдруг стало, до слез.