Дульсинея Тамбовская

Ирина Хрусталева, 2007

Жила себе Лена и даже не подозревала, что беспутный папаша, которого она никогда не видела, не забыл о дочурке и оставил ей нехилое наследство. Да не что-нибудь, а сеть магазинов в Милане! Прихватив для храбрости подругу Светку, Лена отправилась принимать дела. В Италии девушек встретил роскошный особняк, предупредительная прислуга и… русская мафия, сходу предложившая перекупить магазины раз в двадцать дешевле их стоимости. А когда Лена решительно отказалась, в ее доме прогремел взрыв… Как же хрупким девушкам перехитрить мафию?

Глава 5

Уже вечером девушки сидели в столовой за большим длинным столом и смотрели на тарелки, которые только что перед ними поставил мужчина в ливрее прислуги. Он снял с тарелок куполообразные крышки, и столовая сразу же наполнилась приятным ароматом специй.

— Бон аппетит, сеньориты, — проговорил он и учтиво удалился.

— Вот уж никогда не думала, что доживу до такого извращения, — хихикнула Алена, рассматривая столовые приборы, лежавшие рядом с салфеткой.

— В каком смысле? — не поняла Света.

— А в таком, что буду сидеть за столом в шикарном доме, который принадлежит теперь мне, а мой собственный слуга будет подавать мне ужин. Нужно срочно изучить все эти вилки и ножи, чтобы соответствовать, а то я даже не знаю, который из приборов для чего предназначен, уж слишком их много, — проворчала девушка. — Лекции по этикету я обычно прогуливала.

— Предположим, что этот человек — не твоя собственность, — возразила Светлана. — Он всего лишь служащий, а ты его работодатель. Ешь тем, чем удобно, мы с тобой не на светском приеме, — добавила она.

— Да какая разница, кто он? Ты же понимаешь, что я хотела сказать? Важен сам факт, — отмахнулась Лена. — Что тут вкусного? — дернула она носом, наклонившись над тарелкой. — Будем надеяться, что не мясо с кровью.

— Нет, пахнет какими-то овощами, специями и… еще чем-то. Только вот не могу понять, чем именно, — произнесла Светлана, тоже принюхиваясь.

— Я слышала, что итальянская кухня достаточно разнообразна и специфична, надеюсь, что нам с тобой она понравится, — проговорила Лена и, взяв в руки вилку, осторожно поковыряла ею в тарелке. — Ну что, Свет, попробуем? — улыбнулась она. — Где наша не пропадала?

— С богом, — весело подхватила та и, подцепив на вилку первую порцию из тарелки, отправила себе в рот. Алена замерла, наблюдая за подругой в ожидании «диагноза», то бишь оценки.

— Я все поняла, — кивнула та головой, проглотив порцию. — Это лазанья, я такую у нас в супермаркете покупала. Правда, там она продается в замороженном виде, ее нужно в микроволновке разогревать, прежде чем есть. А здесь сразу чувствуется, что с пылу с жару, свеженькая. М-м-м, обалдеть!

— Я понятия не имею, что такое лазанья, ни разу не пробовала, но вижу, что тебе понравилось, значит, и мне можно есть, — засмеялась Алена.

— Ну, ты и коза, — захохотала Светлана. — Ждала, пока я первая отравлюсь?

— Будем надеяться, что травить нас никто не будет. И правда, вкусно, — прикрыв глаза, пробормотала Алена, как только проглотила первый кусок. — Чтоб мне так жить, вкуснотища-то какая!

— Теперь, моя дорогая наследница, только так ты и будешь жить, — заметила Света. — И я заодно побалдею с тобой рядышком. Когда мне еще так доведется пошиковать? Ни о чем не заботиться, никуда не бежать, не думать, что проглотить на ужин… все, что захочешь — пожалуйста.

— Я думаю, Свет, и за что на меня все это свалилось? Все как-то слишком уж хорошо, верится с трудом. Ведь в жизни так не бывает, ты согласна? — задумчиво проговорила Лена. — Только в сказках все происходит по мановению волшебной палочки или по щучьему велению. Жила себе простая, ничем не приметная девушка, звезд с неба не хватала, работала, как все, ничего такого не имела, и вдруг… миллионерша! Ведь так не бывает, согласись, — снова повторила она.

— Как видишь, бывает, — пожала та плечами. — Не ломай над этим мозги, просто живи и радуйся, — посоветовала она. — Наслаждайся тем, что на тебя свалилось, и ни о чем не думай.

— Я не могу не думать, оно само собой думается, — промямлила Алена с набитым ртом. — До чего же вкусно, в самом деле. Понимаешь, Свет, где большие деньги, там обязательно появляются проблемы, причем тоже немаленькие. Эти магазины…

— И что? Ты уже ждешь каких-то эфемерных проблем? — усмехнулась та.

— Я их не жду, но прекрасно понимаю, что они могут в любую минуту появиться, ведь я совсем не разбираюсь в торговле продуктами питания. Что касается шмоток, это раз плюнуть, а вот все остальное…

— Лен, мы с тобой на эту тему уже говорили, — напомнила Светлана. — Какой приятный вкус у этого вина, — отметила она, запивая лазанью вином из высокого бокала. — И, помнится, пришли к обоюдному мнению, что ты не будешь морочить себе голову, просто все продашь и вернешься в Россию. Вернешься как раз для того, чтобы избежать проблем, связанных с магазинами твоего отца. Пусть проблемы будут у того, кто все это купит. А ты, имея приличный банковский счет, будешь наслаждаться жизнью и ни о чем не думать. Снимай себе проценты с капитала и живи с наслаждением.

— Твоими бы устами мед пить, подружка. Его еще нужно найти, покупателя этого, — проворчала Алена. — А как это делается, я понятия не имею. Говоришь, вино хорошее? — спросила она и тоже сделала пару глотков из своего бокала. — Да, ты права, действительно, очень приятное.

— Купля-продажа везде происходит одинаково. А что касается покупателя, так этим вопросом не ты должна заниматься, а твои адвокаты, — подсказала Светлана. — Не забывай, дорогая, что ты теперь самая настоящая миллионерша, поэтому всеми делами, связанными с твоими миллионами, должны заниматься профессионалы. У твоего отца таковые были, и не сегодня-завтра они непременно явятся и к тебе.

— Ты так думаешь? — недоверчиво спросила девушка.

— Я в этом уверена так же, как в том, что мы слопали изумительную лазанью и запили ее прекрасным виноградным вином. О, а вот и десерт подоспел, — улыбнулась она, когда в дверь вошел лакей с подносом в руках. На нем были два стакана с молочными коктейлями и вишневый пирог, который сам просился в рот.

— Мне кажется, что через месяц такого чревоугодия мы с тобой в дверь не пролезем, — проворчала Алена. — Прошу прощения, а как вас зовут? — спросила она у прислуги. Тот промолчал, будто и не слышал, и Лена осторожно дотронулась до его рукава. От неожиданности он вздрогнул и вопросительно посмотрел на девушку.

— Как ваше имя? — повторила Алена вопрос. — Я Елена, — показала она на себя. — Вот Светлана, — показала она на подругу. — А вы?

— Мое имя Эмилио, — почти на чистом русском ответил мужчина.

— Вы говорите на русском языке? — удивилась девушка.

— Я прослужил у вашего отца почти одиннадцать лет, это он меня научил, — с заметным почтением проговорил Эмилио.

— Вы так долго служили у моего отца? Значит, вы хорошо его знали? — возбужденно спросила Алена.

— Настолько, насколько положено слуге знать своего хозяина, — уклончиво ответил мужчина.

— Вы мне расскажете о нем то, что знаете сами?

— Если вы захотите.

— Конечно, я уже хочу, — нетерпеливо заерзала на стуле девушка. — Мы сегодня сможем с вами поговорить?

— Как прикажете, сеньорита.

— Супер, в десять приходите в мою комнату.

— Сеньорита, я не могу прийти к вам в комнату, это… это неприлично, — изумленно округлил глаза Эмилио. — У нас так не принято! Вы молодая, незамужняя девушка… Нет, это нельзя.

— Ну, во-первых, я уже давно не девушка, я была замужем, теперь я разведенная дама, — отметила Алена. — И не такая уж молодая, мне уже двадцать семь лет.

— Все равно, у нас это не принято, — не уступил Эмилио.

— Ну, тогда я к вам сама приду, — брякнула она, наивно хлопая глазами.

— Что вы, что вы, — замахал руками слуга. — Это еще хуже!

— Черт побери, опять не так, — чертыхнулась Алена. — Я же не в постель к вам прыгать собираюсь, а просто поговорить об отце. Что здесь такого страшного?

— Нет, нельзя… у нас так не принято, это неприлично, — испуганно повторил Эмилио.

— Ну, хорошо-хорошо, — махнула Алена рукой. — Прямо не дом, а монастырь какой-то. Тогда скажите сами, где и когда мы с вами можем поговорить?

— Мы можем посидеть вечером в патио, за кружечкой пива, — предложил Эмилио. — Я пойду туда, как будто собираюсь прислуживать вам, и мы сможем поговорить.

— Годится, тащи туда ящик пива и орешки, фисташки, я сегодня их в кухне видела, целый мешок, — обрадовалась девушка. — Светка, устроим пивной бум! Не мешало бы еще креветочек, ну да ладно, хватит и орешков.

— Если вы хотите креветок, они будут, — тут же откликнулся Эмилио. — Я скажу повару, чтобы сварил их к половине десятого, а в десять я их принесу.

— Как в сказках «Тысячи и одной ночи», — улыбнулась Светлана. — А больше тебе ничего не хочется? Мне интересно, если ты пожелаешь что-нибудь эдакое… экзотическое, это тебе принесут?

— Эмилио, ответь, пожалуйста, моей подруге. Если мне захочется чего-нибудь необычного, мне это принесут? — спросила Алена.

— Если это продается, то непременно принесут, — с достоинством ответил тот.

— Слыхала? — вздернула Лена нос. — Принесут, так что желай на здоровье чего тебе хочется.

— Нет, я так налопалась, что ничего пока не хочу, — пропыхтела Света. — Спросила просто из любопытства.

— Эмилио, значит, договорились? — снова спросила Алена. — В десять встречаемся в патио.

— Да, сеньорита, в десять встречаемся в патио, — ответил тот, слегка поклонился и бесшумно вышел из столовой.

— Йес! — запрыгала Лена. — Наконец-то я хоть что-нибудь узнаю, да еще из первых рук. Ведь слуги всегда лучше знают своих хозяев, да и обо всех остальных тоже. Правда, Свет?

— Так говорят, — пожала плечами та. — Послушаем, что скажет твой Эмилио.

— А он ничего, вроде хороший дядька, — отметила Алена. — Такой спокойный, степенный, услужливый, а главное, аккуратный. Ты видала, какие на нем белоснежные перчатки? Да, видно, папочка всех здесь к порядку приучил. Прислуги в доме много, а мы с тобой почти никого не видели. Это говорит о том, что здесь привыкли к дисциплине и стараются лишний раз не попадаться на глаза хозяевам.

В это время внезапно погас свет, и в столовой стало совсем темно.

— Эй, это что еще за дела? — возмутилась Лена. — Почему погас свет? Эй, кто-нибудь, откликнитесь! — закричала она. — Светка, ты что-нибудь видишь? Я вообще ничего, — обратилась она к подруге.

— Темень, как у негра в… нехорошем месте, — проворчала та. — Что здесь можно видеть, я разве из породы кошачьих?

— И что теперь делать?

— Посидим, подождем немного, может быть, сейчас включат.

Прошло больше десяти минут, но света по-прежнему не было.

— Так и будем сидеть и ждать? — раздраженно спросила Лена. — Светка, ты почему молчишь? Ты здесь?

— Где же мне еще быть? — ответила та. — Пошли, доберемся до двери, может, там светло?

— А если так же темно, что тогда будем делать? — спросила Алена. — Я пока в этом доме и при свете не могу ориентироваться, о чем уж говорить, когда темно. Мы выйдем с тобой отсюда и заблудимся.

В это время открылась дверь, и девушки увидели множество огоньков, как бы паривших в воздухе. Это пришел Эмилио и принес канделябр со множеством зажженных свечек.

— Да будет свет, — захлопала в ладоши Алена. — Как красиво, Эмилио! А что случилось с электричеством?

— Не могу знать, похоже, что-то на линии, я уже вызвал электрика, скоро он будет здесь. А пока свечи развеют мрак, и вам не будет так страшно. Вас проводить в ваши комнаты, сеньориты? — поинтересовался он.

— Пожалуй, проводите, — тут же согласилась Алена. — Здесь почему-то прохладно, или мне показалось?

— Я могу выключить кондиционер, — сразу же предложил Эмилио. — Хотя он не работает, что это я, — смутился он. — Ведь электричества нет. Пойдемте, сеньориты, я вас провожу, — повторил он и пошел к двери, неся в руках канделябр, освещая девушкам путь. Когда они подошли к лестнице, раздался звонок.

— Кто это? — испуганно замерла Алена.

— Наверное, электрик, — ответил Эмилио и направился к дверям. — Как быстро он приехал, однако, — отметил он.

Это действительно оказался электрик, который вошел в холл с большим ярким фонарем в руках и широкой улыбкой на лице.

— Добрый вечер, сеньориты, — проговорил он на чистом русском. — Я смотрю, у вас проблемы? Сейчас мы их быстро устраним, и ваш дом снова озарит яркий свет.

— Спасибо, это будет очень кстати, не люблю, знаете ли, темноты, — отозвалась Алена. — Я смотрю, вы русский, или просто так хорошо знаете язык? — спросила она.

— У меня мать русская, а отец итальянец, — с готовностью ответил парень. — Так что оба языка для меня родные.

— А почему вы заговорили именно на русском языке, как только вошли сюда?

— А мне в нашей конторе сказали: в этот дом приехала наследница, русская, — с готовностью ответил молодой человек. — Вот я и решил сразу блеснуть, — откровенно признался он, широко при этом улыбаясь.

Светлана стояла, точно громом пораженная, во все глаза таращилась на молодого, сногсшибательно привлекательного исполина в комбинезоне электрика и не могла вымолвить ни слова.

— Меня зовут Николос, — тем временем представился тот и пристально посмотрел на Свету черными жгучими глазами. Та сглотнула нервный комок, который почему-то застрял в горле, и еле выговорила:

— Очень приятно, почти как Николай по-русски, а сокращенно — Коля, — стеснительно улыбнулась она. — Я — Светлана.

— Моя мать так меня и называет. Я всегда восхищался русскими женщинами, — глядя на нее, снова лучезарно улыбнулся Николос. — И вновь убедился в том, что самые красивые женщины могут быть только в России, — многозначительно проговорил он, без отрыва глядя на девушку. — Мне очень приятно познакомиться с вами, Светлана… и с вами тоже, — кивнул он головой в сторону Алены. — Вы не назвали своего имени.

— Елена, — сдержанно представилась девушка.

— Пойдемте, я провожу вас к щитку, он в подвальном помещении, — прервал обмен любезностями Эмилио. — А вы, сеньориты, дойдете до комнат без меня? Возьмите по свече, чтобы не споткнуться в темноте, — проговорил он и, вытащив свечи из канделябра, протянул девушкам по одной. Светлана машинально взяла свечу, продолжая без отрыва смотреть на электрика.

— Пошли, — толкнула ее в спину Алена. — Рот закрой, — шепнула она ей на ухо.

Девушки начали подниматься по лестнице на второй этаж, и Света раз пять оглянулась, чтобы еще и еще раз посмотреть на молодого человека. Правда, видела она теперь только его широкую спину, маячившую в бликах маленьких огоньков, потому что они с Эмилио тоже двинулись в нужном им направлении — в подвал.

— Я в шоке, — наконец выговорила она. — Ленка, кажется, я пропала!

— От электрика, что ли? — усмехнулась та. — Ты же никогда не признавала любви с первого взгляда.

— Я не думала, что она существует.

— А сейчас думаешь? — с иронией спросила Алена.

— Сейчас я, кажется, в этом уверена.

— Не болтай глупости, — фыркнула Лена. — Ты его видела всего пять минут. Откуда ты можешь знать, что он за человек?

— Он не может быть плохим человеком… с такими глазами, — мечтательно произнесла Светлана. — Николос, какое изумительное имя! Коля, Николай, Николаша…

— Ага, и главное, редкое, особенно в Италии, — снова усмехнулась Алена. — Спустись с облаков, подруга, он всего лишь электрик.

— А что, электрик, значит, не человек? — возмутилась Света. — Зато какой красавчик!

— Вот именно красавчик, — подтвердила Лена. — А у таких, сама знаешь, баб — вагон и маленькая тележка. Ты хочешь быть одной из них?

— Лен, хватит мне на мозги капать, а? Ты же прекрасно знаешь, что мне со своим ростом достаточно трудно найти достойного партнера, все какие-то маломерки. А в нем не меньше двух метров. Могу я хоть немного потешить свое самолюбие? Тем более он сам проявил ко мне внимание… мне так показалось.

— И что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Алена. — Закрутишь любовь, если он предложит?

— В этом можешь не сомневаться, лишь бы предложил, — радостно сообщила Светлана. — Потом, когда уеду отсюда, хоть будет, что вспомнить.

— С ума сойти от тебя можно.

— Ой-ой, кто бы говорил, — с сарказмом заметила Света. — Сама-то ты что делаешь?

— В каком смысле?

— Да в самом прямом, — усмехнулась девушка. — И не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю.

— Но я в самом деле тебя не понимаю, — удивленно округлила глаза Алена.

— Ты с адвокатом весь день флиртовала, я же тебе ничего не говорила по этому поводу, — напомнила Света. — Это твое личное дело, кому глазки строить. Тебя почему-то не останавливает его смазливая физиономия и то, что ты можешь стать одной из многих. Скажи, что я неправа, и я умру от смеха, — поторопилась высказаться Светлана, увидев, как у подруги возмущенно раздуваются ноздри.

— Я и не собиралась ничего говорить и уж тем более — возражать, — выдохнула та. — Да, мне очень понравился Джон. Могу даже признаться, что он мне понравился еще в аэропорту, когда я его только увидела, но… — запнулась она.

— Что — но? Уж теперь договаривай.

— Что ты сравниваешь Джона, адвоката, окончившего Гарвард, с каким-то электриком Колей? — высказалась Алена.

— И давно это мы стали такими… снобами? — усмехнулась Светлана. — Я смотрю, миллионы тебе по голове здорово настучали, Елена… Василоттовна.

— Не говори глупости, — огрызнулась та. — Мои миллионы совсем ни при чем. Просто мне не безразлично, с кем будет встречаться моя лучшая подруга. Мы только сегодня приехали, у нас впереди целый месяц. Неужели ты думаешь, что за такой промежуток времени ты не найдешь достойного мужчину, с которым не стыдно провести время? Джон сегодня сказал, что обязательно познакомит нас со своими друзьями. Зачем торопиться?

— Лен, я от тебя балдею, — захохотала Светлана. — Ты так возбужденно все это говоришь, как будто Николос уже назначил мне свидание! То, что я на него запала, еще ни о чем не говорит. В конце концов, может мне понравиться какой-нибудь мужчина? Я уже пять месяцев живу как монашка, а я — живой человек, между прочим, если ты об этом не забыла. И как врачу, мне прекрасно известно, как вредно воздержание. С природой не поспоришь, моя дорогая, физиология все равно себя проявит, как не старайся ее подавить. Я молодая, смею думать, достаточно интересная женщина, мне необходим «анальгин».

— Твой «анальгин» сидит в Москве и безропотно дожидается, пока ты созреешь, — напомнила Алена. — Сколько ты будешь Стаса мучить?

— Господи, Лен, сколько можно переливать из пустого в порожнее? — простонала Светлана. — Ты же прекрасно знаешь, что со Стасом у меня никогда ничего быть не может.

— Ну а почему, ведь он такой хороший? Он по пятам за тобой уже сколько ходит? Цветы дарит, подарки к празднику, в театр приглашает. Культурный, образованный, два института, аспирантура — гений, а не мужик.

— Вот именно, гений, — закатила глаза Света. — Вот пусть себе жену под стать и выбирает. Он ботаник, а я медик.

— И что с того?

— «Дельфин и Русалка — не пара, не пара, не пара», — со смехом пропела девушка. — И потом, посмотри на меня и вспомни его. Я же его однажды вместе с простыней вытряхну — и не замечу. Он у меня как раз под мышкой умещается, — снова захохотала она. — И к тому же все гении немного того… чокнутые. За каким, спрашивается, дьяволом, мне ненормальный муж нужен?

— Да ну тебя, Свет, — махнула рукой Алена. — То плачешь, как надоело одной куковать, а когда счастье рядом, ты на попятную.

— Кто угодно, только не Стас, — сказала, как отрезала, та. — И в последний раз тебя предупреждаю: разговора на эту тему больше не заводи.

Станислав Клушин был давним воздыхателем Светланы. Они жили в одном дворе, и он был безнадежно влюблен в нее, еще когда она училась в школе. Признаться в своих чувствах он так и не сумел, будучи по своей природе очень застенчивым человеком. Он лишь горько вздыхал, глядя, как однажды за Светой прикатил украшенный цветами лимузин и совсем другой мужчина отвез ее во дворец бракосочетания. Правда, брак с тем мужчиной быстро распался, и, как только Света оформила развод, Стас вдруг удивительно активизировался. Видно, понял, что второго такого шанса ему не представится и нужно ковать железо, пока горячо. Он практически каждое утро оказывался рядом с подъездом именно тогда, когда Светлана выходила оттуда, чтобы ехать на работу, и провожал ее до самой клиники. В выходные дни он обязательно заходил к ней и приносил то цветы, то пирожные, то конфеты. Но, как и прежде, о своих чувствах не говорил. Светлана смотрела на это, смотрела, а потом прямо в лоб спросила:

— Станислав, ты, может, уже скажешь, зачем возле меня ошиваешься? Ты что, ухаживаешь за мной, или как?

— Да, ухаживаю, — испуганно признался тот. — А ты против, Светлана?

— Конечно, против, — без всяких обиняков ответила та. — Извини, Стас, но ты мелковат для меня будешь, — посмотрела она на мужчину сверху вниз.

— А при чем здесь мой рост? — запетушился тот. — Мал золотник, да дорог. И потом, это не я маленький, а ты большая, — обиженно добавил он. — Разве в росте счастье?

— Ты не обижайся, Стас, я согласна, что не в росте счастье, только не в моем ты вкусе, понимаешь.

— А откуда ты можешь знать, в твоем я вкусе или нет? Ведь ты меня совсем не знаешь, — снова не сдался тот.

— Отвали, а? — не выдержав, рявкнула девушка. — Что тебе от меня нужно?

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой!

— Жено-о-ой, — удивленно округлила глаза Светлана. — А больше ты ничего не хочешь?

— Нет, больше ничего не хочу, остальное у меня есть.

— Даже так? Неужели все есть? — усмехнулась Света.

— Практически все, — пожал плечами Стас. — Квартира, загородный дом, машина, работа. Что еще человеку нужно? Ничего, кроме жены.

— Вот и женись, только не на мне, — посоветовала Света.

— Только на тебе, Светлана, другой мне не нужно, — настойчиво ответил мужчина.

— Но почему именно я? Что, других девушек мало? — всплеснула та руками. — Оглянись вокруг, посмотри, сколько красивых девушек мимо ходит. Зачем я тебе нужна, тем более такая высокая?

— Я давно за тобой наблюдаю, ты мне нравишься, я уверен, что ты — моя судьба. Твой рост здесь ни при чем, ты мне подходишь по всем остальным показателям.

— Но ты-то мне совсем не подходишь, ни по каким показателям, — вышла из себя Светлана. — Можешь ты это понять или нет?

— Я буду ждать, пока ты изменишь свое решение, — упрямо проговорил Стас.

— Господи, вот привязался, — вздохнула Светлана. — Ну, жди-жди, если тебе так хочется.

И Станислав настойчиво ждал — неизвестно чего. Даже Алене его было жалко, а Света только смеялась и морщила носик…

— Кто угодно, только не Клушин, — повторила она. — Одна фамилия чего стоит!

— Кто угодно, только не Клушин, — проворчала Лена. — Электрик Коля, например?

— Если бы Коля, я бы, наверное, умерла от счастья, — откровенно призналась Светлана.

В это время холл озарила яркая вспышка света, и обе девушки зажмурились от неожиданности. За этим спором они даже не заметили, что остановились наверху лестницы и говорят во весь голос.

Конец ознакомительного фрагмента.