Каникулы в Лондоне – 3

Ирина Мельникова

Они прошли долгий путь и стали взрослее. Он исполнил свою мечту и стал известным на весь мир артистом. Она увидела множество лиц и мест, открыла для себя ту жизнь, прикоснуться к которой многим лишь снится.Но сумеют ли они сохранить в этих ярких вспышках мгновений большое чувство и вновь оказаться под одним небом?

Глава 4

Когда он наконец появился в дверях, я невольно расправила плечи и улыбнулась. Услужливый официант поспешил к нему навстречу, и уже через пару секунд наши с Ларри глаза встретились и… Это происходит каждый раз. Я не знаю, есть ли этому какое-то определение. Но так бывает: есть люди — твои ровесники, с которыми ты не можешь найти общего языка, а потом встречается человек гораздо старше или моложе, и у вас столько общего! Есть русские парни, с которыми мы словно с разных планет, а есть Ларри, выросший и воспитывавшийся в Великобритании, но мне с ним гораздо интереснее и уютнее во всех смыслах. Может, когда ты встречаешь своего человека, все условности вроде возраста, национальности и прочих общепринятых границ вдруг стираются, и говорят уже не люди, а души?

Я слегка мотнула головой. Слишком романтичная натура, привыкла всё мелодрамматизировать.

Ларри пожал мне руку и бросил одно лишь короткое:

— Пойдём.

Я без вопросов последовала за ним.

Через пару мгновений мне всё стало ясно. Ну конечно, ужинать в обычном зале не слишком удобно, потому что рано или поздно кто-нибудь обратит на нас внимание, и тогда нам просто не удастся поесть и пообщаться по-человечески.

В маленькой приватной комнате с тяжёлыми бордовыми шторами было очень уютно. Два мягких дивана с высокими спинками и россыпью подушек горчичного цвета напротив друг друга, стол из красного дерева с резными ножками, искусно сложенные салфетки в вазе и горящая свеча в колбе. Свет здесь был гораздо мягче, чем в общем зале, так что я в шутку бросила:

— Слишком хорошо. Боюсь, что я здесь усну.

— Я не дам тебе этого сделать, — произнёс Ларри, целуя меня в шею.

Я позволила себе расслабиться лишь на секунду, а потом он выпустил меня из объятий и помог присесть за стол.

— У тебя такие сладкие духи, — с игривой улыбкой протянул он, присаживаясь напротив.

— М-м-м, — только и сказала я.

А в голове в это время неистово билось: «Это может произойти сегодня».

Не может. Я всегда хотела иначе.

Это может его обидеть.

Он любит меня и должен понять.

Ты знаешь, что другая девушка на твоём месте…

Я знаю! Но выбрал-то он всё равно меня!

И ты думаешь, что все три года он цвёл для тебя ненюханным цветочком, и продержится ещё столько же?

Я помотала головой, стараясь избавиться от этих внутренних споров, и это не укрылось от взора Ларри.

— Всё в порядке?

— Да. Просто устала немного. И как ты справляешься с этим изо дня в день? — добавила с виноватой улыбкой.

— Привычка, — пожал он плечами, как будто это было чем-то самим собой разумеющимся. — Как тебе фильм?

— Классный. Я уже хочу пересмотреть его снова.

Ларри улыбнулся и принял меню от вошедшего официанта.

— Что будешь?

Теперь настала моя очередь пожимать плечами.

— Ты был здесь когда-нибудь?

— Да, пару раз с друзьями.

— Тогда закажи что-нибудь на свой вкус.

Он взглянул на меня, но ничего не ответил.

— Тогда предлагаю начать с кесадильи. С говядиной или с курицей?

— Боже мой, что это?

— Это очень вкусно.

Ларри сделал заказ, после чего мы получили вино и салат для закуски и, в приятной обстановке, никуда не спеша, принялись разговаривать обо всём, что приходило в голову. О дальнейших планах Ларри (конечно, работа и только она), о моих успехах в области фотографии (ну, как успехах, кое-каких начинаниях), о погоде и грядущем Рождестве.

— Я надеюсь, уж в этот раз мы проведём его вместе, — заявил Ларри.

— Ну, если кто-нибудь не закажет тебя в качестве Санта-Клауса, то, пожалуй, — усмехнулась я.

— Я специально выкрою этот день, чтобы мы могли побыть вместе.

— Уж постарайся, пожалуйста.

— Как ты хочешь его провести?

— С тобой.

— Это понятно, — хмыкнул он.

— Что принято в Лондоне? Семейный ужин с индейкой?

— Если хочешь — у нас будет ужин с индейкой.

— А у тебя бывают каникулы или отпуск? Я хотела бы отправиться куда-нибудь вместе с тобой.

— В конце января, думаю, будет такая неделя.

— Всего неделя? За целый год?

Ларри пожал плечами, как будто не было в этом ничего удивительного.

— Понимаешь, я отличаюсь от нормальных людей тем, что очень люблю свою работу. И она у меня разноплановая. В то время, когда я пишу песню, я, можно сказать, отдыхаю. Или когда лечу в самолёте — можно поспать. В студии мы тоже проводим много времени: не просто записываемся, но и болтаем. Порой я остаюсь там ночевать. Это привычка такая ещё со времен Пола, — хмыкнул он.

Я покачала головой, отказываясь признавать такой ритм жизни нормальным. Но что будет, если Ларри изъять из этого мира и поместить в обычные для среднестатистического человека будни? Он будет гораздо несчастнее, если будет работать с девяти до пяти, иметь два выходных и стандартный отпуск. Так что, возможно, он вполне прав.

Мы просидели в ресторане до полуночи, когда официант с отточенным до блеска прискорбием на лице сообщил, что заведение закрывается, но завтра они ждут нас снова.

Ларри поспешно расплатился, и мы последними вышли наружу.

Было уже темно и холодно, и я огляделась, пытаясь отыскать автомобиль, на котором Ларри здесь ездил.

— Я сегодня не стал брать машину, — сообщил он, словно догадавшись о моих мыслях. — Нас было бы слишком легко рассекретить. Сейчас поймаем такси.

— Может, на метро? — слова, сорвавшиеся с моих губ, были скорее шуткой, но всё же совру, если скажу, что я не надеялась. Просто иногда мне хотелось, чтобы он был обычным парнем, с которым можно доехать домой на метро и пройтись погулять, не смущаясь от взглядов: «О, это же Ларри! А кто это с ним?»

Ларри воспринял идею без энтузиазма.

— Думаю, сегодня я не готов к подвигам. Завтра съёмки с восьми утра.

Кажется, в его голосе сквозили виноватые нотки, но я улыбнулась, чтобы сгладить ситуацию.

— Всё в порядке.

Такси удалось поймать очень быстро. Ларри сразу же расплатился и коротко поцеловал меня в губы. Вот тут до меня и дошло, что он даже не станет меня провожать. И это стало не слишком приятным открытием. Но я постаралась никак не выказать этого, хотя мне было… странно. Я понимала, что Ларри устал и не успеет добраться домой, как нужно снова вставать и куда-то идти, но…

Я помахала рукой через стекло, и через пару мгновений неприметная во тьме фигура Ларри осталась позади.

Мне было грустно, и я не могла толком объяснить, почему.

На следующий день мы созвонились всего один раз, и то лишь на пару минут. А утром Ларри улетел в Америку — его ждал новый город и новый концерт.

А в моей жизни произошла встреча, которую я поначалу сочла счастливой, но, как оказалось, лучше б её и не было вовсе.

День был выходным, и я отправилась на Оксфорд-стрит — погулять и присмотреть подарки родителям, друзьям и Ларри. Чуть позже ко мне должна была присоединиться Мэй — после утренней смены в кафе, где она работала последние полтора года. Не сказать, что работа была ей по душе, но она помогала ей выжить.

— Я не вернусь в Венесуэлу, — часто повторяла она. — С этим покончено. Мне нравится Лондон. И когда-нибудь я буду заниматься тем, что мне действительно нравится. Буду организовывать свадьбы и дни рождения, и дарить людям улыбки.

Я в неё верила. И даже пообещала, что стану её компаньоном — на любом празднике нужен фотограф. Но пока дело ограничивалось лишь мечтами, потому что ни стартового капитала, ни британского гражданства ни у одной из нас не было. И если без второго мы бы смогли обойтись, то без денег уж точно нет.

На Оксфорд-стрит много разных магазинчиков, и я ухитрилась купить несколько незапланированных вещей для себя, в то время как собиралась искать подарки другим. А ещё заглянула в очень крутой магазин со сладостями и продегустировала там несколько кексиков — о-о-очень вкусных.

Рядом с этой улицей есть и другая, не менее популярная среди туристов — Риджент-стрит. Объясняется это тем, что неподалёку находится Пикадилли. А ещё здесь много самых разных магазинов! И, да, это одна из самых красивых улиц, на мой взгляд. Особенно в ноябре-декабре, когда город готовится к Рождеству. Я была здесь в прошлом году как раз в этот период, и здесь особенно ярко чувствуешь праздник. Невероятные иллюминации, уютно устроенные в витринах «комнаты», мерцающие огни, распростёртые над проезжей частью белые ангелы и снежинки, нанизанные на паутинку шарики, создающие вид звёздного неба вечером, от которого попросту невозможно оторваться.

В этом году ангелы были не белыми, а синими с золотым, мерцающими так красиво — не оторвать глаз. И множество цветных звёзд повсюду. И витрины, возле которых и дети, и взрослые стояли, словно в музее — нет, это скучно, — словно перед таинственным калейдоскопом, который мог показать чудеса.

В этот период в центре Лондона многолюдно. Все ищут подарки. Мэй говорит, что на прошлой неделе простояла в очереди, чтобы только зайти в магазин, двадцать минут! Сегодня мне повезло больше. Может быть, потому, что я выбрала не выходной день, а будний.

А вообще в предрождественский ажиотаж даже в магазины заходить страшно — покупательская истерия в самом разгаре.

В прошлый раз — в прошлом году — я выстроила хитрый план, как всех обмануть: приехала в магазин в семь утра и собиралась быстренько купить всё по списку минут за пятнадцать. Не тут-то было.

Но есть здесь и свои плюсы: улицы в красочных огнях, ёлочные базары и запах хвои вокруг, группы народной самодеятельности с различными инструментами в красных колпаках на площадях, прогуливающиеся Санта-Клаусы (здесь их зовут Father Christmas).

Вот и сегодня — куда я только не заглянула. И даже в Whole Food Market — огромный супермаркет. Поговаривают, один из самых дорогих в Лондоне. Но смотреть можно бесплатно.

Здесь, пожалуй, есть всё. Просто всё. И даже если приходишь сытым, тебе начинает хотеться есть снова. Проверено. И ещё здесь есть органическая еда — приготовленная без использования пестицидов, искусственных пищевых добавок и всяких там ГМО. В последнее время в Америке и Европе такая еда стала трендом. Но бедным студентам и переселенцам вроде меня её не потянуть. Для нас открыл свои двери Макдональдс.

Пока я смотрела на празднично украшенные витрины и впитывала в себя этот дух грядущего Рождества (за полтора месяца до его наступления), мне на глаза попался свитер с оленями — пусть банально, но я непременно хотела увидеть в нём Ларри. А потому зашла внутрь, чтобы узнать о цене и размерах. Но не успела приблизиться к вешалкам с понравившимися мне свитерами, как справа вдруг раздалось радостное:

— Энн!

Я дёрнулась, приученная к тому, что обычно подобным образом реагируют поклонницы Ларри, а значит, встреча не сулит мне ничего доброго. Но я ошиблась. Это была Марика — мы вместе учились в фотошколе, и, надо же, она меня вспомнила!

Я боялась расспросов про Ларри, но всё равно была рада её увидеть. Как ни странно, о личной жизни она совершенно меня не спрашивала, и очень скоро я расслабилась. Покупку свитера пришлось отложить. Мы переместились в кафе здесь же, на территории торгового центра, и с жаром начали обсуждать самые разные темы, запас которых не иссякал.

Больше всего говорили, конечно, про дочку Марики — Тессу — ей уже было два года! Тогда именно из-за беременности она и бросила обучение, и теперь ничуть не жалела.

— Фотограф из меня никудышный. Это была просто блажь. Вот у тебя, другое дело, призвание. Ты ведь до сих пор занимаешься этим?

Я вкратце поведала о своих скромных успехах, добавив, что есть ещё куда стремиться.

— Слушай, а у меня к тебе есть предложение. Мой брат сейчас ищет фотографа с собственными идеями, который за умеренную плату может сделать крутые снимки.

Я на секунду замешкалась.

— А снимки какого плана его интересуют?

— Этого я точно не знаю. Давай я дам его почту, и ты ему что-нибудь сбросишь из своих работ. Если его устроит — дальше будешь общаться сама, без посредников. Я не слишком вникаю. Он у меня певец, — многозначительно поведала она. — Ну, начинающий ещё, но амбиций хоть отбавляй. Может, из этого что-то и выйдет. А тебе будет заработок.

Она достала из сумки ручку и на салфетке написала адрес его электронной почты, а ниже имя: Энсел.

— Хорошо, — нерешительно произнесла я, уставившись на её кривой почерк. — Правда, я не уверена… Я мало фотографировала людей, а ему же, наверное, нужен профессионал.

— Главное — креатив, а с этим у тебя проблем не было, это я помню, — подбодрила Марика, сжимая мою руку.

Звонок её телефона прервал нашу милую беседу. Дочь требовала внимания, и Марика надолго не оставляла её ни с няней, ни с бабушкой.

— По-моему, я нуждаюсь в Тессе больше, чем она во мне. Рада была повидаться! И, кстати, дай мне свой телефон. Ещё увидимся как-нибудь.

— С удовольствием. Я, кстати, была бы рада познакомиться с твоей дочкой.

— Без проблем. Она у меня компанейская. Ладно, до встречи, — забив мой номер в свою телефонную книгу, подмигнула Марика и на ходу крикнула: — Напиши ему.

Уточнять, кому именно, не требовалось. Не знаю почему, но я сомневалась. Может быть, это была интуиция?

Может быть, стоило к ней прислушаться?