Каникулы в Лондоне – 3

Ирина Мельникова

Они прошли долгий путь и стали взрослее. Он исполнил свою мечту и стал известным на весь мир артистом. Она увидела множество лиц и мест, открыла для себя ту жизнь, прикоснуться к которой многим лишь снится.Но сумеют ли они сохранить в этих ярких вспышках мгновений большое чувство и вновь оказаться под одним небом?

Глава 1

Я не знала, кто такой Ларри Таннер, и понятия не имела, как переплетёт наши судьбы жизнь.

Когда он мечтал о сцене и уже выступал со школьными приятелями на небольших мероприятиях, я училась в обычной провинциальной школе в России и даже с английским была на «Вы». Какова вероятность, что эти двое из параллельных Вселенных вообще пересекутся, не говоря уж о чём-то большем?

Но, вот, я собираю чемоданы, судорожно соображая, как бы что не забыть из вещей первой необходимости, и уже готова сорваться, поддаться панике, всё отменить.

Рисковать — это страшно. И трудно. Это шаг в неизвестность с накатанной колеи. И постоянно терзают сомнения и тяжёлые мысли, которые непременно будут тянуть в ту, старую жизнь, оправдывать её и искать положительные стороны в том, от чего прежде ты так мечтала избавиться. Потому что оно хоть и нудное, серо-унылое, а всё же знакомое и привычное. Но не оглядывайся. Вернёшься назад — больше не выберешься. Просто поверь: оно того стоит.

Это похоже на американские горки: сперва ты поднимаешься вверх, тебя несут крылья «мечта» и «надежда», а потом резко вниз — так что дух захватывает и хочется сбежать поскорее. Но потом снова вверх. И ты начинаешь к этому привыкать. И уже не так страшно.

Мы с Ларри слишком долго к этому шли! С момента первой встречи — а я отлично его помню! — мы прожили такую красочную историю, полную неожиданных поворотов и перипетий, поддержки друзей и интриг ненавистников.

Могла ли я о таком подумать? Ответ очевиден.

Но, знаете, что я думаю? На то она и жизнь — непредсказуемая. И любовь — пусть вовсе не та история, о которой мечтаешь, которую прокручиваешь перед сном в голове, и принц не без недостатков, — но от того она ничуть не становится хуже. Она настоящая.

Как я жила до появления в моей жизни Ларри? Уже и не помню. Потому что своим появлением он затмил всё. Серьёзно. Я просыпаюсь каждое утро и думаю: «Какая же я счастливая!» Именно этого и ждешь от любви, не правда ли?

Каждый из нас до появления в жизни Того Самого Человека окружен неразличимой массой людей. Некоторые из них имеют для нас какое-то значение, но это люди, с которыми мы иногда сталкиваемся, порой общаемся, и ничего больше. Как только мы перестаём их видеть, они начисто исчезают из нашей жизни. Но однажды мы смотрим на человека и внезапно видим его таким, каким никогда не видели раньше. Как если бы на картине, где все люди нарисованы чёрным и серым карандашами, однажды кто-то нарисовал ещё одного человека — красным маркером. Всё остальное по-прежнему было бы серым, кроме него — одного-единственного.

Знаете, какую мысль я недавно увидела в книге? Только там было про женщину, я переделаю. Пока мы не полюбим мужчину, мы окружены мужчинами и женщинами. Но когда мы отдали своё сердце единственному мужчине, то для нас есть только Он — с большой буквы, — и просто люди.

Позади раздался звуковой сигнал, затем повторился снова. Ларри хотел пообщаться. Я улыбнулась и поспешила ответить, плюхаясь на кровать и радуясь долгожданной передышке. В этом бардаке уже невозможно мыслить логически. Если я вообще когда-то умела это делать.

В Нью-Йорке, где он сейчас находится, четвёртый час утра, и я первым делом интересуюсь, почему он не спит. Ответ прост и вполне предсказуем: только что вернулся. Со съёмок, репетиции, из студии — варианты бывают разными, но тому, что он спит всего пять-шесть часов и ухитряется высыпаться, я не перестаю удивляться. Мне восемь часов мало. Может, это со мной что-то не так?

Мы проболтали около часа. Я успела выдать свои сомнения и страхи, он, как обычно, меня утешал. Мы обменялись признаниями в любви, после чего последовало неизменное: «Как же я скучаю!». Сегодня эта реплика принадлежит Ларри, так что я с видимой лёгкостью парировала:

— Радость встреч была бы не полна

Без щемящей горечи разлук.

Эта строчка стихов Вероники Тушновой в переводе на английский смотрится как-то куце. Ларри не понял, выдавил улыбку. Рассказал про подарки от фанатов, которые доставляют ему домой — и в Лондоне, и в Лос-Анджелесе. Ну и фантазия у людей! Например, недавно ему передали фарфоровую куклу-двойника. А ещё — туалетную бумагу с текстами его песен (ну это как-то не смешно, честное слово). Пару раз дарили животных, пришлось отдавать в добрые руки. Даже шимпанзе. Это было ещё во времена Пола, так что это живое существо пристраивал по назначению бывший менеджер Ларри.

Под конец он стал всё чаще зевать, и скрывать, что с трудом держит глаза открытыми, было уже практически невозможно. Я буквально силком заставила его идти спать, обещая, что скоро мы наговоримся до упаду, так что обсуждать будет нечего.

— Ну, это вряд ли, — улыбнулся Ларри, и даже через бесчувственный экран планшета я видела, какой теплотой лучатся его глаза.

— Я люблю тебя, — повторила я снова, а затем пожелала спокойной ночи и первой нехотя прервала связь.

Скайп создаёт иллюзию близости. Вот он, любимый человек, на экране: говорит со мной, улыбается, шутит. А выключается картинка, и ты снова один. И снова как будто живой тоской оживают эти тысячи километров между нами.

Я с тоской в сотый раз оглядела беспорядок в своей почти уже бывшей комнате. Не хочу снова за это браться. Знаю, придётся, но отложить можно.

Позвонила маме.

Мы поговорили с ней всего пару минут, а затем тема, как обычно, съехала в сторону переезда и отношений с Ларри. Конечно, родители переживают. Но они дали мне право выбора, и это лучшее проявление их родительских чувств. Гораздо важнее, чем если бы они твердили: «Куда ты? Одумайся! Он тебя бросит! Это чужая страна! Мы больше твоего знаем». Мои родители дарят заботу. В больших количествах она превращается в гипер-опеку и портит жизнь всем. Хорошо, что в случае с нами это не так.

Мы вспомнили о том, как Ларри впервые приехал знакомиться с моими мамой и папой, и посмеялись. Потому что это незабываемо.

— Добри ден, — старательно выговорил Ларри, забывая подать руку папе, потому что в Великобритании мужчины практически не пользуются рукопожатием.

Затем смутился, и на протянутую руку моего отца ответил тем же.

— Переводи, — постоянно кивал он мне, поначалу явно чувствуя себя не в своей тарелке. Чужая страна, чужой язык, чужие люди. Не представляю, что он испытал. Мне было проще. Когда я приехала в Лондон, я неплохо знала язык и никому не стремилась понравиться.

— Папа интересуется, как мы добрались.

— Хорошо, — с жутким акцентом самостоятельно ответил мой парень, и все заулыбались.

Мы ехали на машине: впереди — родители, сзади мы с Ларри. Такая непривычная картина. И вместе с тем невероятно приятная: два совершенно разных мира объединились, все мои любимые люди — рядом.

Я тайком наблюдала за реакцией Ларри. Мне казалось, ему было интересно. Он не отрываясь смотрел в окно, и когда я осторожно переплела наши пальцы, взглянул на меня и улыбнулся.

Кажется, я была напряжена не меньше, потому что постоянно думала о том, как сделать так, чтобы всем было комфортно. Чтобы Ларри не чувствовал себя обделённым и родители, с которыми мы так давно не были вместе, могли вновь ощутить, что дочь рядом, и любит их даже несмотря на преграды в виде огромных и всё более увеличивающихся расстояний.

Но, кажется, всё прошло не так уж и плохо. По крайней мере, все сделали вид, что остались довольны. И мама уже была настроена не столь категорично против «всяких там иностранцев».

Почти всю обратную дорогу до Москвы мы с Ларри молчали. Были пресыщены впечатлениями и не особенно нуждались в разговоре.

Я вспоминала наши моменты. Те, что мы пережили вот только что, и те, что давно уже канули в лету, но навсегда останутся в памяти.

Мы давно научились хорошо понимать друг друга и чувствовать себя комфортно просто рядом, даже когда молчим. Научились поддерживать друг друга в любой ситуации и находить нужные слова. А если и это не помогает, есть работающее на сто процентов средство — объятия. В этот момент я решила, что в случае возникновения споров и ссор я просто подойду к нему и обниму — и сразу вся злость сойдёт на нет. Ведь это главное: мы вместе. Мы любим друг друга.

Почему я согласилась уехать в Лондон? Я никогда не мечтала об этом.

Для меня это была абсолютно новая, неизвестная и захватывающая жизнь. Не та, которую люди обещают себе начать с понедельника или с Нового года. У этой обратного пути нет.

Уверена ли я в том, что у меня — иностранки — там все получится? Нет.

Уверена ли я в том, что готова рискнуть ради Ларри? Да.

Я застегнула чемодан, ещё раз проверила билеты и паспорт, положила их на край стола, переоделась в пижаму и выключила свет.

Завтра будет непростой день. Непростой, но очень интересный. И сейчас мне нужно хорошенько выспаться.

Постараться, по крайней мере.

Потому что завтра… Каким же манящим может быть это волшебное слово — «завтра»!

Интересно, ждёт ли его Ларри так же сильно, как я?

Уверена, ждёт.

И я. Очень жду.

Очень-очень.