Письма читателям

Ирина Коростышевская

Мой ребенок часто говорит мне: мама, ну почему ты все время всему удивляешься, ну сними ты свои розовые очки, ну увидь же, наконец, что жизнь совсем другая, чем ты ее представляешь. Если в этот момент у меня хорошее настроение, я улыбаюсь в ответ. Если настроение чуть ниже среднего, я просто молчу. Даже люди, которые знают нас лучше, чем кто-либо, даже самые-самые близкие и родные люди, не всегда могут понять, что кроется за этим, что прячется, что никогда не выйдет наружу…

***

Периодически в моей жизни возникают ситуации, когда мечты кончаются, желания пропадают, надежды гаснут, и кажется, что все уже знаешь, все видела, все проходила, и ничего нового нет и не будет. Честно скажу: эти периоды я не люблю и чувствую себя как тоненькая билетерша из песни Галича, которая стоит на дверях в кинотеатре «вся иззябшая, вся простывшая, но не предавшая и не простившая». В такие дни я начинаю сознательно придумывать себе желания и делать то, чего никогда не хотела делать раньше.

Я никогда не читала «Сагу о Форсайтах». Потому что всегда не хотела. Потому что, когда я была совсем крошечной и еще не появилась на свет, моя мама прочитала всего Голсуорси вдоль и поперек. О чем неоднократно мне в течение всего моего детства рассказывала. Этим несчастным прочитанным Голсуорси мне доставалось за пропущенную «музыку» в шестом классе, за ночные разговоры с Павликом Вальцем в восьмом, за двойку на экзамене по химии в десятом, и еще по всяким разным мелочам. Даже когда на третьем курсе университета я сдавала зарубежную литературу Валерию Марковичу Паверману, и мне, естественно, попался Джон Голсуорси, и я получила «отлично», пересказав с маминых слов про равновесие и пропорции в любви, моя устойчивая идиосинкразия к этому роману не уменьшилась.

Короче, на прошлой неделе я его все-таки прочитала. Не отрываясь. С наслаждением. Маленькими глоточками. Обдумывая каждую фразу. Восхищаясь Ирэн. Влюбившись в старого Джолиона. Оправдывая каждый поступок Сомса. И наконец-то поняла, что одиночество и уединение — это абсолютно разные субстанции: в первом заложена грусть, а во втором — ЖЕЛАНИЕ ЖИТЬ. Легко и весело. «Чтобы оценить пудинг, надо его съесть». Спасибо, мама.¹¹

***

Я очень люблю сумерки. Летние, зимние, предрассветные, вечерние — любые. Не люблю, когда солнце слишком сильное, а небо чересчур тёмное. Люблю полутона в природе, мягкость, плавные линии, дождь и жёлтые листья.

В людях — наоборот. Люди мне нравятся яркие, солнечные, ясные, прозрачные, искренние, открытые, смелые. Только такие могут вести за собой, и только рядом с такими — не страшно.¹²

***

Я не люблю нарядных мужчин, тар-тар из голубого тунца, Шато Марго, вопросы типа «а что он тебе подарил?», смешную американскую пословицу про «если ты такой умный» и всяческие разговоры про деньги.

Каждый раз мне становится ужасно неловко и как-то даже немножечко стыдно, когда небедные и неглупые в общем-то люди начинают на полном серьезе рассуждать об обязательном бесплатном образовании, обязательной бесплатной медицине, каких-то мифических поборах в школах и «баснословных» подарках врачам. Особенно грустно становится, когда в «дискуссию» вступают их праздные жены. Тут уж вообще — смех сквозь слезы: откуда ни возьмись вспоминается давно забытое экономическое образование и начинается пересчет купленных в классную комнату занавесок на некупленные колготки.

Этот номер — про деньги. Точнее, про то, что не всегда в мире умный — значит, богатый, про то, что богатый — не значит самый лучший, про то, что на каждого богатого всегда найдется еще богаче, и про то, что деньги — это всего лишь деньги, а не пропуск в рай и не панацея от одиночества — они и созданы для того, чтобы их отдавали. И уж кому-кому, а людям, которые умеют их зарабатывать, эта прописная истина понятна лучше, чем кому-либо другому.¹³

Примечания

11

№72: Апрель 2010

12

№75

13

№77: Сентябрь 2010