Мой сводный дракон

Ирина Коняева, 2023

Уму непостижимо! Вчера я хвасталась подругам, что мамуля выходит замуж за олигарха и мы будем жить в настоящем замке, а сегодня беспомощно хлопаю ресницами, узнав, что элитная недвижимость находится в другом мире, а к классному отчиму прилагается взрослый сын. Он учится в столичной академии магии, и меня планируют отправить туда же – «под крылышко брата».И «крылышко» присутствует, даже два!

Глава 2

Замерла, затаила дыхание, не в силах поверить, что в моей кровати лежит сводный братец собственной персоной.

Сгустившиеся сумерки не позволяли разглядеть его лицо, но я видела тёмный силуэт на белоснежной глади и будто нарочно брошенное на прикроватную тумбу полотенце. Подозреваю, то самое, с единорогами.

Будто я не догадалась, что такого рода красавчики не спят в пижамах. Намёки он мне делает.

Выдохнула.

— Пока не заслуживший уважения старший брат, не соблаговолите ли вы пояснить свои действия младшей сестрёнке? — спросила, изо всех сил стараясь выделять поменьше яда. Получалось плохо. Буква «с» в каждом слове превращалась в недовольное шипение.

— Ты мне не сестра.

И снова этот спокойный голос уверенного в праве творить любую дичь мужчины. Как же бесит–то, ужас. Но выхода нет, придётся налаживать контакт. Ради мамы. Ради отчима, который так много для нас сделал.

— Настаиваю на обратном, — произнесла мягко. И поделилась искренне: — Всегда хотела старшего братика, так что не порть ребёнку праздник.

— Ты не ребёнок. Несмотря на это странное одеяние с детским рисунком, — добавил он с интересом в голосе.

— Попрошу не оскорблять мою пижаму, это подарок лучшей подруги. В моём мире люди спят в удобной и приятной телу одежде, — пояснила, стараясь не ссориться с новоявленным родственником.

— Теперь ты в Эрмиде, здесь нет одежды для сна. Кожа должна напитываться магией беспрепятственно. Раздевайся и ложись, так уж и быть, поделюсь силой.

Рецепторы взорвались восторгом. Кожа загорелась, заполыхала. Дыхание участилось.

Но язык оказался не менее проворным и сразу отреагировал.

— По–братски? — ляпнула ехидно.

Мысленно дала себе пинка. Нельзя вестись на провокации. Особенно неприятным оказалось поведение собственного тела. Бесстыжее.

Нет, я всё понимаю, брат оказался невероятно сексуальным красавцем, но характер — бр–р–р! Такого не перевоспитать. И это его: слушайся, веди себя хорошо, молчи.

Что он там говорил вообще?

Мозг отказывался полноценно анализировать ситуацию, но всё же пока трепыхался.

— Я не испытываю братских чувств. Иди сюда.

— Бегу–тороплюсь! — фыркнула, разворачиваясь на пятках и направляясь к шкафу. — Поняла, что спорить с тобой бесполезно, лучше вернусь в свои покои. Рискуя жизнью, между прочим.

— В замке безопасно.

— Да что ты говоришь! — хмыкнула, накидывая на плечи плащ до пят. — Пока–пока. Неприятных тебе снов в моей постели. Завтра я попрошу его светлость выселить тебя отсюда официально.

Жаль, не видела лица братика. Интересно, от него хоть раз в жизни сбегали девицы посреди ночи?

Мысль была забавной, но я не улыбалась. Предстоял непростой путь по неосвещённой винтовой лестнице, и я уже начинала бояться.

— Остановись, — раздалось так близко, что я замерла парализованной мышью. На плечи опустились горячие руки. — Я чувствую твой страх. Что тебя пугает?

— Не твоё дело! — Нет, ну а что? Я трусиха, но гордая.

— Моё. Ты находишься под покровительством рода Фогрейв, — проговорил он так, словно это всё объясняло.

Дёрнулась в сторону, освобождаясь от захвата, с неприятием думая, что маневр удался лишь потому, что он позволил. Он слишком силён. И готов эту силу применять.

Вместо волны страха по телу прокатилась огненная лавина.

Да ну что такое?

Почему я так остро на него реагирую? Он не первый и не последний красавчик на моём пути. И наверняка даже в этом мире есть куда менее неприятно–властные экземпляры!

— Меня пугает то, что ты без приглашения пришёл в мою башню, считаешь нормальным забираться в постель собственной сестры и не желаешь понимать, в насколько неудобное положение ты меня этим ставишь.

— Меня ты не боишься, — проговорил он, обжигая дыханием щёку. — Ты дерзкая, строптивая, непослушная маленькая девочка, у которой дрожат колени от… одного вида темноты, — закончил он жёстко. — Собирайся. Проведу до галереи.

Нервно сглотнула.

Руки тряслись, губы дрожали. Я в жизни не испытывала столько эмоций по отношению к одному человеку! И никак не могла его разгадать. Пока.

Но раз готов провести, пусть.

— А лампы зажжёшь? — спросила, не совладав до конца с паникой.

— Желаешь рассмотреть всё, что не удалось на террасе? — ехидно осведомился мужчина.

Выбор усложнился.

Обнажённый мужчина или темнота.

Кстати, почему Рагнар обнажён?

— А где твоя одежда? Ты ведь вряд ли пришёл сюда без неё? — уточнила, делая шаг в сторону, но не поворачиваясь к бесстыжему провокатору. А то включит свет внезапно, предстанет во всей красе, а мне потом красней и заикайся. А неправильно отреагирую — у него будет повод подшучивать до конца дней.

Хотя шутник из него так себе, судя по всему. Но это не точно. Может, пока он слишком недоволен появлением мачехи и её наглой дочери.

Улыбнулась. Да я веду себя с ним, как паинька!

— Ты действительно не знаешь?

Слышу в его голосе искреннее удивление. Неверие. И несмотря на кромешную темень знаю — он не отрывает взгляда от моего лица.

— Нет. Ни одному нормальному человеку в голову не придёт избавляться от одежды с концами. Ты или разыгрываешь меня или… я не знаю, что можно предположить. Какие–то местные нюансы?

— Занимательно.

Какое красноречие! Всё объяснил, рассказал. Чудо, а не родственник!

И оставаться с ним наедине совсем не хочется. Пора делать ноги.

— Я могу отдать тебе свой плащ и переодеться в платье, — предложила великодушно. — Так ты спокойно вернёшься в свои покои.

Вспыхнула дюжина магических огней, освещая комнату мягким желтоватым светом. Демонстрируя, что мой немногословный собеседник уже облачился в любимую форму одежды — банную.

В этот раз его бёдра обнимало махровое белое полотенце с тонкой серебряной полосой. Нет, чтобы выбрать милое розовое с пончиками, я бы разрядила обстановку шуткой.

— Ты готова? — спросил он, игнорируя моё предложение.

— Да, пойдём.

Легко сбежала по лестнице, но остановилась на границе света и тени, дожидаясь брата, от которого мурашки по коже.

Реакция собственного тела на присутствие мужчины сильно смущала. Я не их тех девчонок, что падают в обмороки или теряют голову при виде накачанного красавца. Почему же рядом с ним я превращаюсь в комок противоречивых эмоций? И ведь он прав: не боюсь его ни капли, хотя чувствую угрозу.

Прошло несколько мгновений, но Рагнар так и не появился на лестнице. Я не знала, что и думать, стоит ли возвращаться или попытаться перебороть детский страх и спуститься самостоятельно, как вдруг свет исчез. Я оказалась в кромешной тьме.

Тело парализовало. Я замерла, боясь даже дышать, закрыла глаза. На висках выступили крохотные капельки влаги.

— Рагнар! — пропищала, ненавидя себя за слабость, с которой не могла справиться.

— Я здесь. Дай мне руку и пока не открывай глаза.

Его спокойный тон, уверенность, звучащая в каждом слове, заставили протянуть ладонь навстречу его руке.

— Включи свет, — попросила шёпотом.

— Нет. Теперь ты Фогрейв, Алессаль. Ты не имеешь права быть слабой даже наедине с собой. Это неприемлемо. Сейчас ты пройдёшь со мной за руку в кромешной тьме, завтра я буду идти с тобой рядом, послезавтра пойдёшь одна. И будешь ходить до тех пор, пока не справишься, или я не возьму тебя в академию.

— Я туда не рвусь, — буркнула недовольно.

— Тогда сиди дома, изучай танцы и этикет, этого достаточно, чтобы выйти замуж.

— Я не собираюсь замуж! — рявкнула недовольно и открыла глаза. Ничего не увидела. Но крепко сжимающая мою ладонь рука придавала уверенности, пусть и принадлежала не союзнику. — Тем более, в вашем мире. Я вообще хочу домой. У меня там даже парень есть!

Запал закончился так же быстро, как вспыхнул. Я вновь ощутила, как липкий страх проникает за пазуху. И первой сделала шаг вниз, предлагая и Рагнару начать движение.

— Парень — это жених? — поинтересовался братец подозрительно нейтральным голосом, но с места не сдвинулся.

— Не совсем жених, — не смогла соврать я. — В моём мире девушки не бегут сразу замуж, они учатся, работают, путешествуют, достигают своих целей, а затем, если посчитают нужным, находят достойного партнёра и выходят замуж.

— Звучит, как деловой план. Девушки Эрмида мечтают выйти замуж по любви, — неожиданно мягко произнёс мужчина, наконец, продолжая спуск. — Желательно за дракона.

— Кого? — Я поперхнулась и захихикала. Из–за волнения смех звучал истерично, звонко и немного по–дурацки, но остановиться не могла. На глазах выступили слёзы. — Драконов не существует, — проговорила убеждённо. — Даже если бы они существовали, какой резон девушкам выходить замуж за ящеров? Они богаты и красивы? Или им не нужно гладить рубашки?

Я вновь расхохоталась, с удивлением понимая, что мы прошли половину пути, а я до сих пор не рыдаю, забившись в уголок. Впрочем, здесь ни уголка, ни возможности порыдать — не при свидетелях ведь разводить панику. И с таким огромным и сильным мужчиной мне вряд ли что–то может угрожать. Разве что сам мужчина.

Я не ждала ответа на вопрос, поскольку воспринимала беседу только как средство отвлечься и сгладить непростой путь. Однако Рагнар со свойственной ему обстоятельностью продолжил:

— Драконы женятся только по любви, потому бесконечно уважают и берегут своих жён. Среди людей подобная верность и преданность семье встречается не часто.

— Звучит действительно впечатляюще, — без интереса проговорила я. — Лучше расскажи про академию и то, чем в вашем Эрмиде может заниматься деятельная и не желающая выходить замуж девушка.

Голос под конец дрогнул — мы дошли до очередного узкого окошка, из которого совсем немного просочился свет, оживляя темноту движением.

Я знала, что это игра света и теней, что моё воображение дорисовывает тьме различные очертания, а на самом деле здесь безопасно и пусто, башня защищена магией отчима и присутствием брата, за которым, при необходимости, я могу спрятаться, как за каменной стеной. Чувствую это.

Но…

Страх ледяной рукой сжимает сердце, впивается в шею мёртвой хваткой, лишая воздуха разгорячённые лёгкие.

Тело парализует.

Замираю столбом. И… лечу на Рагнара, который сделал шаг вперёд в прежнем ритме, не ожидая, что его спутница внезапно превратится в истукан.

Врезаюсь в мощное тело, прижимаюсь носом к обнажённой коже, вдыхаю непривычный аромат с тонкой нотой любимого мыла. Сильные руки поддерживают за талию и не отталкивают.

Потряхивает от пережитого ужаса и воспоминаний детства так, что я не в состоянии даже прошептать извинения. Зубы стучат. По щекам бегут крупные капли, чтобы, сорвавшись, скользнуть остывшей влагой по его коже.

Он разворачивает меня, спиной прижимает к холодной каменной кладке.

— Если хочешь избавиться от темноты используй магию. Повторяй: «Аэшесс–та!»

— Аэшесс–та, — безвольно прошептала я, не открывая глаз.

— Резко. С интонацией. И с двумя ударениями: аэшЕсс-тА! — повторил он настойчиво. — Давай, трусиха, дерзай.

— Я не т–т–трусиха, — заикаясь, словно меня вытащили из ледяной воды, ответила ему.

— Докажи. Можешь дополнительно разрезать воздух сверху вниз, это помогает. Я не шучу. Движение тоже даёт энергию.

Рагнар сделал шаг назад, давая пространство для маневра, и я едва не шагнула к нему, боясь вновь остаться один на один с темнотой.

— Аэшесс–та! — рявкнула, разрезав пространство, как было велено. Однако искра не вспыхнула, тем более не явился приличный магический фонарь. Повторила ещё дважды. Без результата.

— Ты не открылась миру и не пустила магию по венам, — сделал вывод мужчина. — Пойдём дальше.

— Зажги свет, — попросила по–человечески, споткнувшись на первой же ступени.

— Нет. Если он тебе нужен, зажги сама.

Взмахнула рукой и, вложив злость, ярость, гнев на стоявшего рядом упрямца, выдохнула заветные слова. В полуметре от меня, на уровне носа, зажёгся крохотный светлячок. Малюсенький, размером со спичечную головку. Но магический и… мой!

— О, — выдохнула я. — Мамочки, получилось! Рагнар, ты видел? Ой, не гаснет. Ты видишь его? Получилось!

Я едва не запрыгала от восторга. Порыв броситься вредине на шею задавила в зародыше, но за руку Рагнара взяла. Что ни говори, а света от моего микрофонарика с гулькин нос, и темнота никуда не делась, хоть и немного отступила.

— Поскольку ты у нас теперь при освещении, я, пожалуй, поднимусь к себе и досплю остаток ночи, — ехидно проговорил братец, при этом никуда не дёргался, так и держал мою руку. Да и голос был совсем не злой и не грубый.

— Размечтался! Теперь объясни, как мне сделать его большим и заставить лететь впереди, — попросила нетерпеливо.

Я пританцовывала, не в силах устоять на месте, была полна энергии и желания творить и вытворять. Обычно это добром не заканчивалось, но сейчас меня ничто не могло остановить. Руки буквально чесались, желая продолжить эксперименты с магией.

— Невозможно. Ты слишком мало прожила в Эрмиде, и, опять же, эта твоя пижама, поверь, не располагает.

— К чему не располагает? К мужским приставаниям? — пошутила я. Мы продвигались неспешно, но выход из башни уже вот–вот должен был появиться, и настроение неуклонно повышалось.

— Сколько тебе лет? — внезапно спросил Рагнар.

— А что?

— Отвечай.

— Ты невежлив.

— Алессаль, если я задаю вопрос, я хочу услышать на него ответ, — терпеливо, но грозно просветил мужчина.

— Я не обязана отвечать, если не хочу, — проговорила из вредности.

— Девушка должна быть…

— Девушка никому ничего не должна, Рагнар, — сказала я твёрдо. На моё счастье мы уже подходили к выходу и дальше я могла продолжить пусть сама — в замке всегда горел свет.

— Хорошо, младший член семьи обязан подчиняться старшему, — вновь проявил терпение мужчина.

— Глупости какие, — бросила я, махнув рукой. А затем решила не лукавить и сказать, как есть: — Рагнар, ты не желаешь меня принять как сестру, я не желаю оставаться в Эрмиде дольше необходимого. Как только мне исполнится восемнадцать, по законам своего мира я стану совершеннолетней и смогу жить так, как захочу, не спрашивая совета у мамы. Давай договоримся по–хорошему: потерпи меня год. Один–единственный год, а потом я исчезну так же, как появилась.

Мы остановились перед открытой галереей, под сводами которой летали миллионы маленьких светлячков, давая приятный приглушённый свет.

— Ты не вернёшься домой.

— Вернусь.

— Ты не поняла, Алессаль. Ты уже дома. Назад путь закрыт.