Мой сводный дракон

Ирина Коняева, 2023

Уму непостижимо! Вчера я хвасталась подругам, что мамуля выходит замуж за олигарха и мы будем жить в настоящем замке, а сегодня беспомощно хлопаю ресницами, узнав, что элитная недвижимость находится в другом мире, а к классному отчиму прилагается взрослый сын. Он учится в столичной академии магии, и меня планируют отправить туда же – «под крылышко брата».И «крылышко» присутствует, даже два!

Глава 4

Карета мягко покачивалась, Рагнар сверлил меня взглядом, я же упрямо таращилась в окно, совсем не любуясь пейзажем. Мозг был занят другим — пытался осознать, насколько сильно мы с ним «попали» из–за эмоционального, необдуманного решения вырваться за пределы безопасного замка вместе с братцем, который таковым себя не считает. Более того — смотрит на меня, словно хищник на добычу, не сомневаясь, что та никуда от него не денется.

Как можно быть настолько легкомысленной в чужом мире?

С другой стороны, в замке оставаться физически невыносимо. Душно. Неловко. Гадко.

Предательство самого дорогого человека больно ударило по нервным струнам, неудивительно, что звук вышел неприятный, надрывный, оставив ощущение едкой горечи на губах.

Могу ли я простить себя за спонтанное решение?

Ответ непростой: сейчас — да. Но не изменю ли я его к вечеру, ночи, следующему утру? Кто знает, на что способен Рагнар? Теперь вариантов нет, ответ предстоит узнать в ближайшее время и прочувствовать на собственной шкуре.

Посмотрела на мужчину напротив. Поймала взгляд.

— Почему в замке твой голос имеет больший вес, чем голос отца? — спросила, использовав вычитанную в местной книге фразу. — В моём мире главнее тот, кто старше.

— Я принял тебя под крыло, ты в безопасности ото всех, — объяснил в своей непонятной манере брат.

— Поясни для иномирцев, — попросила, стараясь не демонстрировать раздражение.

— Теперь ты дитя Эрмида, Алессаль, прими это так же, как и мою власть.

Закрыла глаза, сжала кулаки, да так, что ногтями едва не разорвала кожу ладоней, выдохнула медленно–медленно.

Если он думает, что я приняла его власть… В ушах зашумело, однако я смогла обуздать эмоции. Сейчас не до них. Сперва разведаю обстановку.

— Использую другую формулировку. Почему ты главнее отца во всех вопросах, а не только в отношении меня? Почему родители безоговорочно приняли твоё решение и даже не посмели спорить? Почему солгали мне?

— Я уже ответил.

Сжала зубы так, что они едва не разлетелись в пыль.

Как же он меня бесит!

Невероятно сильно!

Каждая фраза — провокация. Безжалостная и разящая точно в цель.

Но на сегодня достаточно одной глобальной ошибки — я уже лишилась защиты отчима, не хватало ещё совершить вторую.

Чувствую, после общения с «милым братцем» смогу работать в любой дипломатической миссии, за день почти научилась сдерживаться и не язвить через слово. А что будет через неделю!

Хмыкнула. Мне до хорошо воспитанной местной барышни, как до луны. Особенно, если учесть, что совсем не стремлюсь на этот пьедестал почёта.

Молчание несколько затянулось. Рагнар по–прежнему не отрывал от меня изучающего взгляда, я же тщательно раздумывала, показывать ли зубы, всё же прыгающей по свистку обезьянкой становиться не собиралась.

— Остаюсь при своём мнении относительно всех пунктов нашей занимательнейшей беседы, — проговорила ядовито. — Я закончу академию, раз деваться некуда, а дальше вернусь в свою башню и буду стареть и ждать открытия портала на Землю.

— Ты останешься в Эрмиде, получишь достойное образование, выйдешь замуж и родишь детей. И будешь вести себя как положено, — уверенно заявил сидящий напротив шовинист. — Женщине надлежит быть мягкой, нежной, покорной мужу и…

— Не одарена подобными талантами от природы. Говорю же: не подхожу вашему миру.

— Твоему миру, Алессаль. Эрмид — твой дом, — терпеливо проговорил Рагнар.

— Временный. И замуж я здесь не пойду. Я вообще считаю, что мужчина должен быть покорным воле жены, исполнять все её прихоти и капризы, — неожиданно жестоко закончила я, вновь захватывая его взгляд и приглашая к битве.

Рагнар вызов не принял. Расхохотался до слёз!

Смеялся этот гад так заразительно, что мне с трудом удавалось держать лицо, так и тянуло присоединиться. Но нельзя.

— У тебя занимательное чувство юмора, Алессаль, — отсмеявшись, произнёс мужчина.

— Я не шутила. И, право слово, поражаюсь твоей глухоте: ты слушаешь, но не слышишь.

Отвернулась к окну, принудительно заставляя себя вглядываться в пейзаж. Кто знает, может придётся возвращаться в замок пешком и стоит хотя бы приблизительно понимать, по какой дороге идти, если она здесь не одна.

Но опознавательных знаков не было. Виноградники сменились частоколом высоких и мощных серо–сизых стволов — карета въехала в лес. Сразу стало темнее.

Приподняла голову, чтобы разглядеть деревья с огромными и толстыми стволами, изрезанными глубокими вертикальными морщинами–бороздами. Создавалось ощущение, будто их вырезали нарочно. Точно издеваясь над красивыми, вечными деревьями. Пытая.

Колючим морозцем страха обожгло кожу.

Этот мир небезопасен. Здесь водятся опасные создания. Чудовища.

Интуиция не обманывает.

Посмотрела на Рагнара. Он по–прежнему наблюдал за мной, однако уже не выглядел, как самовлюблённый кретин. Скорее, как игрок в покер, на лице — абсолютные спокойствие и непоколебимость.

Вспомнила, как Танюшка коверкала это слово, обзывая мужчин исключительно «непокобелимыми». Губ коснулась едва заметная усмешка, оставив тёплый след приятных воспоминаний.

Увижу ли я её? Выживу ли в этом мире? Приживусь ли?

Смогу ли отстоять свои права?

Что ждёт меня в академии?

Вопросам не было конца и края, но стоило признать, что только оказавшись за пределами безопасного замка, я смогла честно задать их себе.

Сейчас понимала, что я до конца не верила, не понимала, не принимала то, что случилось. Шокированный мозг цеплялся за маму, за запертые в башне вещи из родного мира, за похожие традиции и ритуалы. Ведь если убрать магию, многое в Эрмиде напоминало о доме.

К примеру, те же виноградники. Я не раз бывала на юге и любовалась наполненными ласковым солнечным светом гроздьями, которые будто светились изнутри. Эрмидские виноградники выглядели точно так же, именно потому, пока мы не въехали в необычный и страшный лес, я не дёрнулась, не вынырнула из обманчивого течения реки памяти. А ведь давно стоило посмотреть правде в глаза.

Я не дома.

Возможно, не смогу туда вернуться.

Возможно, Рагнар прав и теперь Эрмид — мой родной мир, а значит, стоит лучше его изучить, научиться жить в нём, общаться с местными, не вызывая подозрений.

Кстати, кое–кто так и не ответил на мой вопрос.

Собралась с духом и посмотрела на сидящего напротив мужчину.

— Дозрела? — спросил он, понимающе хмыкнув.

— Подозреваю, что не окончательно, — призналась откровенно.

— Начало положено — уже хорошо, — добродушно заметил Рагнар. — У нас есть ещё время, поэтому спрашивай. Задавай разумные вопросы и я дам на них ответы, — уточнил он в своей мерзкой манере.

Сжала зубы, чтобы не надерзить. Мне нужна информация, библиотеки под рукой нет, так что придётся потерпеть.

— Как относятся к иномирцам в Эрмиде? — начала я с главного вопроса моей безопасности.

Если братец ответит, что поднимают на вилы и сжигают, придётся запереться в башне и жить, как Рапунцель, ведь я физически не способна кланяться и послушно исполнять мужские хотелки. Про молчать — вообще отдельная песня. Это насилие над личностью, вот!

— С интересом, — коротко ответил Рагнар. Однако на полный возмущения взгляд продолжил: — Эрмид находится в стороне от межмировых путей, сюда добираться долго, дорого и непросто, потому торговые связи не налажены и посетители весьма редки. При этом, удели ты больше времени изучению истории, знала бы, что практически все жители нашего мира — выходцы из разных миров.

Мужчина замолчал, словно приглашая сделать выводы из тех обрывков сведений, что он дал.

— Война? — предположила я самое очевидное.

— Не совсем.

— Стихийное бедствие?

— Ну, в какой–то мере, — протянул Рагнар, явно получая удовольствие от моих бесплодных попыток докопаться до правды.

Очевидно, он уверен в том, что мне это не удастся, а это значит, разумные и логичные предположения по умолчанию не подходят.

Итак, это нечто внезапное, масштабное, страшное–опасное… сродни катаклизму.

В голове тут же возник образ любимой учительницы, которая изредка называла наш класс катастрофой вселенского масштаба. От большой любви, конечно же.

— Ученики–энтузиасты? — предположила в шутку.

И, судя по удивлённому лицу красавчика–брата, попала в яблочко!

— Что–то вроде того. Маги–погодники.

— Маги–погодники уничтожили множество миров? — проговорила я вслух, пытаясь уложить в голове безумную мысль.

Я‑то была уверена, что меня разыгрывают и на самом деле миры погибали от войн, болезней, восстания машин и всего того, что транслировали дома по телевизору. Но маги! Ещё и не какие–нибудь крутые боевые или некроманты, а погодники! Держите меня семеро!

— Они могли бы, — с улыбкой подтвердил Рагнар, — им только дай волю.

— Но?..

Карета остановилась и мужчина не стал отвечать на вопрос. Открыл дверь, легко спрыгнул на усыпанную сухими хвойными иглами землю, подал мне руку. По всей видимости мы приехали к обещанному лесному озеру, где мне можно будет вдоволь поплавать. Не уверена, правда, что хочу того именно сейчас.

Придерживая подол непривычно длинного платья встала и приняла руку помощи. Спустившись, не стала её отпускать.

— Так что там с магами?

— В Эрмиде единственные на три десятка миров школа и академия погодной магии, здесь могут справиться с любым самородком. А каждый второй погодник — тот ещё драгоценный «булыжник». После первой инициации они могут вызвать цунами или запустить цепь извержений вулканов.

— Случайно, конечно, да? — уточнила я, с трудом вернув упавшую челюсть на законное место.

— Разумеется. Вот их и начали отправлять сюда, а назад не забирали. Да и никто из ребят домой не рвался.

Последнюю фразу мужчина произнёс с очевидным намёком, но я пропустила его мимо ушей. Во–первых, заметила, что карета не была запряжена лошадьми, а ехала самоходом, видимо используя магию. Во–вторых, вокруг обещанного озера росли кусты малины, унизанные яркими ароматными ягодами, так и притягивающими и взгляд и мысли. Ноги тоже совершенно самостоятельно понесли меня в сторону озерца.

Вот только Рагнар неверно истолковал мой бег по пересечённой местности.

— Платье! — крикнул он, опуская мои интеллектуальные способности на самое дно милого лесного озерца.

Будто я бы нырнула в одежде! Ну даёт!

От нелепого предположения замерла на месте и начала оборачиваться, как вдруг почувствовала ласковое дуновение ветра на коже. Опустила взгляд туда, где мгновением раньше была ткань. Онемела. Но долю секунды, не более. Судорожно прикрыла руками обнажённую грудь, сжалась и посмотрела через плечо на этого смертничка.

— С ума сошёл? — прошипела коброй.

Рагнар и не думал смущаться, чувствовал себя свободно и раскованно, и тоже разоблачался. По–человечески. Не так подло и гадко, как поступил со мной!

— Я тоже люблю плавать, но всё же предпочитаю делать это без одежды, — заметил он, стягивая рубашку.

— Я. Шла. К малине! — проговорила, сверкая глазами от недовольства.

— Она ещё кислая, — как ни в чём не бывало ответил Рагнар и, скинув туфли, принялся стягивать брюки.

Хотела бы ответить светской колкостью, затем смерить его безразличным взглядом и с гордо поднятой головой вернуться в карету, но в груди бурлили яростные и жаркие эмоции и их определённо стоило успокоить прохладой лесного озера, заодно спрятать наготу в толще воды.

Не зная, как извернуться, чтобы он ничего лишнего не увидел, бочком направилась к воде, да только войти в это царство жидкого льда не смогла.

— Верни мне платье, я не пойду плавать, — попросила, не оборачиваясь.

— Пойдёшь, — выдохнул Рагнар, обдавая жаром моё ухо.

Испуганно дёрнулась. Столкнулась лопатками с горячим мужским телом. Подалась вперёд в попытке увеличить расстояние, но потеряла равновесие. На талию легла тяжёлая рука, удерживая от возможного падения в холодную воду.

Только… не подталкивая ли в другой, куда более опасный, омут?