Между морем и ветром

Ирина Коняева, 2017

Она популярна и красива, любит клубы и рестораны. Он – законченный карьерист и ботаник, увлекается фотографией и терпеть не может публичные мероприятия. Что у них общего? Да ничего! Кроме честной договоренности: «Никаких обязательств». Только девочки на то и девочки, чтобы отдаваться во власть чувств и строить коварные планы. Прости, Сева, но автор тоже женщина. У тебя ни единого шанса!

Глава 5. Не свидание

К встрече с Севой Ксюша готовилась заблаговременно и основательно. Перерыла весь гардероб, перемерила всё более–менее новое и симпатичное, исключив разве что вечерние платья и зимнюю одежду. Хотя нет, норковую шубку тёмно–серого цвета, подарок мамы на прошлый день рождения, не удержалась, нацепила, вместе с красными лаковыми шпильками и комплектом кружевного белья.

Идея навестить парня в подобном виде будоражила кровь, и соблазнительница едва не топала ножкой, разочарованная неподходящим сезоном. Хотя прекрасно понимала, что с её фигуркой лето — самая лучшая пора для того, чтобы показать то, что нужно.

Только вот девушка решила не мудрить и надеть удобную и комфортную одежду, всё–таки официально предстоящая встреча не носит столь желанный статус свидания.

Ксюша вздохнула. Свидания с Севой очень хотелось.

Погода всю неделю была неприятной и серой, на выходные синоптики обещали дождь, поэтому любимые босоножки из зелёной замши на высоком устойчивом каблуке остались стоять на полке в прихожей. Да и под них всегда было настроение принарядиться, а этого в планах барышни не значилось.

— Ладно, джинсы, кеды и футболка — оптимальный выбор, — укладываясь спать, приговаривала Ксюша в четверг вечером. — И не празднично, и видно, что не старалась, только… что же выбрать? Со стразиками? Нет, он может подумать, что я слишком легкомысленная. Сердечки? Нет, не то. Что–то повседневное и не романтичное. Или, может, смешное? — вспоминала она бесконечные стопки футболок со смайлами, забавными принтами и сожалела, что не купила футболку с Эйнштейном, высунувшим язык, вышел бы классный намёк на увлечения Севы.

В пятницу утром решила надеть всё–таки платье, повседневное, ничем не выдающееся, но платье. К обеду передумала, остановилась на тёмно–синем комбинезоне. Ближе к вечеру комбинезон показался слишком провокационным, так как выглядела она в нём слишком сексуально.

Узнав о проблеме, Юлька долго смеялась:

— Да, Ксю, ты реально как в том анекдоте. Из ничего женщина может сделать всего три вещи: причёску, салатик и трагедию. Вот из футболок трагедию вижу впервые, но это очень, очень смешно.

— Прекрати закатываться! — скомандовала Ксюша недовольно. — Какая футболка?

— Не серая, — категорично заявила Юля. — Так, дай ещё подумать. Красная — тоже нет. Фиолетовая — тебе хорошо, конечно, но не то. Ой, помнишь ту майку, с крылышками! Ты по какой–то книге ещё заказывала специально в «Мастерской панды»?

— «НеАнгелы». О, точно! У меня белая и чёрная есть. Беленькую надену и кедики новые, тоже беленькие.

— Вот и отлично. Что в магазин вышла, что на свидание с мужчиной своей мечты, — хихикнула противно Юлька, но в итоге поддержала: — Да и правильно. У вас не свидание, не надо его лишний раз смущать. Мужик нонче шугливый пошёл, лучше до последнего не раскрывать карты.

Но в субботу утром с горем пополам согласованный образ пришлось экстренно перекраивать. За окном вместо обещанного дождя и ветра порывами ярко светило солнце и погоду можно было обозвать «одуряюще жаркой».

Солнце Ксюша любила, да и давно было желание просушить отросшие за дождливый период жабры, но сейчас разозлилась.

— Юля! — орала она в телефон недовольно. — Ну что за бред? Где этот гадский дождь? Куда писать жалобу? Они могут хоть раз в сто лет правильно предсказать погоду?

Поток ругательств не иссякал ещё долго. Обиженная Ксюша едва ли не впервые в жизни посчитала подарок природы ну просто вселенской несправедливостью и никак не могла угомониться.

— Так, кто у нас считает, что если начало прошло фигово, то потом всё будет очешуительно прекрасно? — зевая уточнила разбуженная самым бессовестным образом в законный выходной день подруга. — Нацепи юбку–шорты бежевые вместо джинсов, и будет тебе счастье. Всё, Ксюшик, дай поспать, — последнее слово девушка не договорила, уснула, хорошо хоть кнопку отбоя успела нажать, иначе её разбудили бы яростные вопли в трубке.

Юлькина привычка бросать трубку давно перестала вызывать раздражение, а сейчас Ксюша так и вовсе не заметила оборванного на полуслове разговора — вспоминала, где лежат шорты.

Светло–бежевые, с тремя большими круглыми пуговицами спереди они выглядели как симпатичная ассиметричная коротенькая юбочка, а вот сзади, сзади оставались обычными шортами, тоже довольно короткими.

— Хе–хе–хе, — напевала девушка, рассматривая своё отражение в зеркале. — Спереди приличная девушка, сзади — тоже приличная, но сексуальная. Хи! Можно к Севе нарочно до самого конца встречи не поворачиваться спиной. Вот будет прикол! Можно накинуть безрукавку длинную, и будет вообще круто. Потом её снять под каким–нибудь предлогом, попрощаться и уйти. Ха!

Настроение взлетело до небес. Нервничать и переживать Ксюша не собиралась, но руки нет–нет, да и подрагивали, а общее состояние напоминало немного пьяное, шальное.

Утро, в принципе, началось нестандартно: кофе убежал, омлет не сильно, но подгорел, помидор улетел назад в раковину и попытался спрятаться за красной губкой для мытья посуды. Всё валилось из рук.

— Надо уходить из дома, толку от меня сегодня нет, — сделала вывод девушка.

— Чего там у тебя случилось? — зевая, спросила мама, отпивая кофе, который она щедро залила молоком, лишь бы не варить новый. Подумаешь, убежал. Не катастрофа. — Не выспалась?

Мама ещё раз зевнула, да так сладко, что Ксюша тоже не смогла подавить зевок, хотя выспалась и казалась себе бодрой и вполне проснувшейся.

— Да ничего такого. Просто немного нервничаю. Мы сегодня встречаемся с Севой.

— Севой? — женщина поперхнулась кофе и принялась бить себя по груди, чтобы прокашляться.

— Ма, мы просто встречаемся как друзья, ничего не надумывай, — Ксюша глянула сурово, предостерегая.

— Ладно, молчу–молчу, — на недоверчивый взгляд дочери пояснила: — Я просто слишком сильно не выспалась. Но вечером тебя ждёт допрос.

— Вот, это уже больше похоже на мою мамульку. А то я подумала, тебя подменили инопланетяне, — Ксюша подмигнула и пошла собираться. Вслед ей донеслось:

— Зятьку привет.

Желание пойти и ответить маме на ехидную подковырку разлилось жаром в груди, но Ксюша вовремя взяла себя в руки. Во–первых, это надолго. Во–вторых — совершенно бесполезно, мама упёрта как бык, которым и была по гороскопу, и почему–то ужасно гордилась абсолютно независящим от неё фактом. А в-третьих — времени решительно не хватало, опаздывать на встречу точно не стоило, зная характер парня, да Ксюша и сама не любила опаздунов.

Но выплеснуть эмоции всё же стоило, и она нарочно хлопнула дверью. Немного полегчало.

Быстро надела приготовленную с самого утра одежду, уверенными, отработанными до автоматизма движениями нанесла макияж, провела расчёской по прямым длинным волосам с шоколадным отливом. До полной боевой готовности оставалось всего ничего — часики на руку, несколько серебряных колец, капелька духов из крохотного пузырька, что привезла Юлька из очередного путешествия, и можно идти.

Ксюша как раз рассматривала себя со спины, нагибаясь и приседая так и сяк, чтобы понять, как можно поворачиваться к Севе, а как нельзя, чтобы раньше задуманного не засветить обтягивающие попу шорты, когда из–за двери раздалось пение: «И совсем не без причины очень любят нас мужчины. Женщина всегда–а–а пра–а–а-ва. Мамочка всегда пра–а–ва».

«Мамочка» вообще не попадала в ноты, бессовестно перевирала текст, но пела с настроением, да так задорно, что Ксюша ни капельки не разозлилась, а, наоборот, рассмеялась.

Вот уж кто никогда не унывал и подавал хороший пример. Нет зятя — ну и ничего страшного, наслаждайся молодостью, гуляй, развлекайся, успеешь ещё до тошноты настираться–наубираться. Страдаешь от первой неразделённой любви — ути–пути, моя деточка, скушай шоколадку, купи новую помаду или юбочку, давай выпьем шампанского, поплачь, а лучше испеки маме тортик, займись делом, или, вон, Юльку в гости позови. Идёшь на свидание — молодец, нечего в твоём возрасте дома сидеть. Сидишь дома, читаешь — умничка, просвещайся.

Ксюша не исключала, что, приведи она в дом длинноволосого, татуированного с ног до головы байкера, мама скажет что–то вроде: «Ах, мне бы твои годы! Не гоняйте только в пьяном виде, пожалуйста».

Сколько девушка себя помнила, мама никогда ей ничего не запрещала, только говорила: «Дочь, ты у меня девочка разумная, делай так, как считаешь нужным, я тебе целиком и полностью доверяю». И это работало куда лучше любых запретов!

Уже намного позже, когда она выросла и сообразила, что мамино доверие — чистой воды манипуляция, было огромное желание поругаться. Но здравый смысл пересилил. И вспомнился анекдот про кошку, которой помазали под хвостом горчицей, чтобы она её съела добровольно и с песней. Пример не самый приятный, зато доходчивый.

С тех пор Ксюша целенаправленно стала приглядываться к чужим слабостям и недостаткам. И делилась наблюдениями с мамой, а та — подсказками, а иногда и советами.

Но сейчас, в ситуации с Севой, маминых советов девушка не спрашивала. Знала чётко: надо будет — она никогда не откажет. И такая надёжная поддержка за спиной, безусловная, мощная, делала Ксюшу куда более спокойной и уверенной. Как тут не поверить в свои силы и удачу?

Юлька сказала: «У Севы нет выбора», и Ксюша в глубине души была с ней согласна. Обычно ей везло. Если судьба и дальше будет к ней благосклонна, а она сама продолжит себя вести разумно, а не как влюблённая по уши размазня, всё получится. Девушка всей душой в это верила.

— Блокнот! Я же не купила блокнот! — осенило Ксюшу уже на пороге дома.

Наскоро попрощавшись с мамой, побежала к лифтам. Те по своему обыкновению где–то бултыхались между этажами и везли других пассажиров, заставляя притопывать от нетерпеливого ожидания. Если бы не опасения вспотеть, она давно бы уже слетела вниз по ступенькам, тем более что в кедах это не составило ровным счётом никакого труда.

Как только двери лифта закрылись, появился новый страх — застрять. С её страхом опоздать на встречу это казалось ужасающе реальным.

«Мысль материальна! — истерила про себя девушка, поддавшись на пару мгновений иррациональному страху. — Тьфу ты! — взяла она себя в руки, — И ничего я не застряну! Отставить панику!»

То ли команда сработала, то ли Ксюше суждено было встретиться в это утро с Севой, как оно и было запланировано, но створки лифта послушно раздвинулись, даже без особой задержки, видимо, чтобы лишний раз не волновалась.

— Фух! — выдохнула «совсем не волнующаяся» торопыжка. Предстояло ещё заскочить в «Читай–город» и выбрать блокнот. Самое обидное, на выбор времени–то как раз не осталось, придётся взять первый попавшийся из тех, что сразу приглянутся. Спонтанные покупки Ксюша не любила, но в данном случае выбора у неё особо не было. Не опаздывать же.

К месту встречи она прибежала за пять минут до назначенного времени. Отдышалась. Выглянула из–за угла. У первого фонтана Севы не обнаружилось.

— Ну вот, — несколько недовольно протянула Ксюша, — могла бы подумать и купить тот блокнот с енотом. Ладно, в клеточку всё же удобнее.

Она неспешным шагом пошла к лавке в тенёчке, то и дело оглядываясь на фонтан. В какой–то момент ей показалось, что дорогу переходит Сева, и она развернулась в сторону пешеходного перехода, вытянулась на носочках.

— Не он, — расстроилась девушка вслух и вздохнула.

— Я здесь, — раздалось за спиной. — Миленькие шортики.

— О, — выдохнула Ксюша и стремительно развернулась. — Я тебя не узнала!

Голос её звучал не просто недовольно, в нём явственно слышались обвинительные нотки. Себя она тут же оправдала. Ну невозможно было узнать в этом парне Севу! Чёрная майка, шорты до колена цвета милитари, очки–авиаторы. Нет, ему, конечно, всё это шло! Но уж слишком не вязалось с образом парня из Таиланда, ведь даже там он всегда был одет с иголочки, а здесь, здесь он выглядел слишком… стильно?

— А я сразу узнал твои ножки, — сказал парень, поднимаясь с лавки и попутно сдвигая очки наверх. — Они шикарны.

— Ты фетишист, — вместо благодарности за комплимент ответила Ксюша и протянула свою руку навстречу его. — Привет.

Он обнял её прохладную ладошку своими огромными тёплыми ладонями и тут же уточнил, строго заглядывая в глаза:

— Ты сходила к врачу? У тебя снова руки ледяные.

«Модник и стиляга снаружи, зануда внутри, — умилилась растаявшая от заботы ледышка. — Мой зануда. Точнее, скоро будет мой!»

— Пока нет, но схожу, спасибо за беспокойство, — подчёркнуто вежливо поблагодарила и даже кивнула безалаберная барышня, которая и думать об этом забыла.

— Мы впишем это в план–график. Ты голодна или сразу за дело? Куда пойдём, в кафе под кондиционер или на воздухе посидим, кофе попьём? Решай. Только прошу: если на улице, то не здесь, если ты не против, лучше у моря. Хочется немного чистого воздуха. Там можно…

— Давай просто купим кофе и пойдём к морю. Я угощаю, — предложила Ксюша и тут же пояснила в ответ на ошалевшее лицо парня: — Ты тратишь на меня своё время, я просто хочу хоть как–то тебя отблагодарить. Это ведь не свидание.

Она стояла и прекрасно видела, как он сканирует её взглядом, пытаясь найти подвох. Только в кристально–чистых голубых глазах не было ни доли лукавства или кокетства. Внезапно вспомнилось его приветствие и фраза про шортики. Ну конечно! Он ведь сидел на низкой скамейке, откинувшись назад, а она стояла спиной, ещё и на цыпочки приподнималась. Такой козырь и так бездарно выкинут! Стало чуточку обидно, хотя она тут же нашла и в этом плюсы. Ему будет, о чём думать на их не свидании.

— Знаешь, — начал Сева доверительным тоном, возобновив путь к набережной и, самое главное, не выпуская её руки из своей, — ты меня постоянно удивляешь. В Таиланде ты была совсем другой. У меня такое ощущение, что я совсем тебя не знаю.

— Ну, по факту так оно и есть, — с готовностью подтвердила Ксюша, полностью уверенная, что уж где, где, а в Таиланде у него сложилось о ней не самое лучшее мнение. — Там мы были на отдыхе, плюс это ведь был наш последний кураж с группой, все отрывались по–максимуму. Да и когда все свои хочется расслабиться и ни о чём не думать.

— Я не о том. Ты совсем другая. Я не знаю почему, но ты первоначально производишь впечатление очень легкомысленного человека, знаешь, о таких говорят: без царя в голове. Но ты ведь не такая. Совсем не такая.

Сева говорил медленно, тщательно подбирая слова, и Ксюша буквально чувствовала, как у неё вытягивается лицо от удивления. Где она прокололась? Когда успела? Вела ведь себя беззаботно, много болтала не по делу, шутила не всегда удачно, делала вид, что не строит глазки, хотя строила.

— А какая я?

— Поживём — увидим, — с улыбкой ответил Сева.

Он заглянул ей в глаза и затем буквально на какую–то секунду приобнял, прижал к себе, причём вполне дружески. Но Ксюшина душа успела взлететь к небу и с размаху, будто прыгун с десятиметровой вышки, нырнула обратно. И перехватило дыхание. И вылетело всё из головы.

Он близко, настолько близко, что слёзы так и норовят испортить макияж. В какой–то момент пришло осознание: они идут по пешеходному переходу с толпой молодых людей и мам с колясками, детскими велосипедами, чем–то ещё, и Сева, хвала небесам, не смотрит в её сторону, а значит, не видит её реакцию на короткое прикосновение.

Вообще, всё было очень и очень странно. Он вел себя не так, как она рассчитывала. И выглядел не так. Девушка попробовала представить, как они выглядят со стороны и поняла: ну красивая же пара! Оба стройные, высокие — ну ладно, он высокий, а она среднего роста — темноволосые, загорелые, в чём–то даже похожие. И идут, держатся за руки, словно парочка.

«А, может, Сева всё–таки имеет на меня виды? — мелькнула надежда и тут же была забита голосом разума: — Ага, держи карман шире! Виды он имеет! Максимум — постель. Не дури!»

На набережной оказалось неожиданно много для первой половины дня народа, и парочка, не сговариваясь, повернула в сторону строящегося отеля «Хайятт», удаляясь от шумной толпы.

— Мне всё–таки интересно, какой ты меня видишь, — проявила настойчивость Ксюша.

До этого они несколько минут шли молча, только заскочили за кофе на минуту, да и там обменялись буквально парой фраз.

И он всё это время не выпускал её руку!

— Ну, — парень притормозил и демонстративно оглядел её сверху донизу, медленно, вдумчиво рассматривая, — ты красивая, с прекрасной спортивной фигурой и чертовски хитрая.

— Хитрая? — выдохнула девушка, не контролируя себя. Уж чего–чего, но этого она точно не ожидала.

— Ага, — Сева ещё и кивнул и стаканом с кофе отсалютовал. — Коварная. Настоящая женщина.

— Э, я даже не знаю, как это воспринимать, — обалдело тянула время Ксюша, лихорадочно соображая, как стоит отреагировать на чрезмерно проницательное заявление.

— Как комплимент, конечно! — расхохотался «слишком умный говнюк», по версии девушки в данный момент. — А ты действительно квартиру в нашем подъезде смотрела?

— Вообще–то да! Представь себе! — Ксюша вылупила на него глаза в полнейшем негодовании. — Нет, ну всякое было, но в житрожопости меня ещё не обвиняли!

— А я и не обвиняю. И уж тем более не упрекаю в чём–либо твою попу, особенно после того, как увидел её в шортиках. Это просто бессовестно с твоей стороны, ну, я имею в виду, так травмировать мужскую психику. Ты в них — просто оружие массового поражения. Я до сих пор в себя не пришёл.

«Ага, как же, не пришёл он! В хитрожопости меня обвинять — это ж надо было уже всё проанализировать! Врёт и не краснеет! Ох уж эти гении!» — вздыхала про себя Ксюша одновременно восхищённо и недовольно, вслух же говорила следующее:

— Господи! Да я эти шорты нацепила просто потому, что сегодня жара. Вообще, в джинсах планировала пойти. Так что намёки на якобы хитрость… — Ксюша выразительно посмотрела на парня, но тот её перебил:

— Это не намёки. Это вывод. И можешь сейчас говорить всё, что угодно, но я на девяносто девять и девять процентов уверен, что шортики твои — продуманная акция. Только я бы на твоём месте их показал позднее, при прощании, например.

«Вот говнюк!» — прокомментировала про себя «продуманная» девица, но на лице сохранила вежливую улыбку и ответила с усмешкой:

— А ты, однако, шалун. Буду собираться на свидание, обязательно с тобой посоветуюсь, что надеть, чтобы произвести впечатление… э, как ты там сказал? Оружие массового поражения?

Сева молчал и улыбался. Но уверенно и целенаправленно вёл её в сторону трибуны с довольно удобными пластиковыми и — главное — совершенно никем не занятыми сидениями.

Ксюша хихикнула про себя — знала бы мама, что дочь будет так близко, можно сказать, совсем рядом, обязательно высунулась в окно с биноклем и пыталась читать по губам.

— Вот… незадача, — Сева исправился так быстро, что Ксюша так и не поняла, как он хотел выругаться. Было до чёртиков интересно, неужели матом? Сегодня он выглядел столь необычно, что она не исключала и такой возможности, хотя всё–таки не верилось, что он такой. Внутреннюю интеллигентность скрыть тяжело, что ни говори. — У тебя нет каких–нибудь салфеток, чтобы протереть? Очень пыльные сидения. Я, честно признаться, не подумал об этом, а ты в светлом.

— Не-а, нету, — огорчила парня Ксюша, хотя пачка влажных салфеток у неё всегда была с собой. — Я обычно ношу, но сегодня взяла совсем маленькую сумочку, — она протянула двумя руками закрытый клатч, предъявляя его действительно небольшие габариты. Только вот в него прекрасно помещалась пара–тройка салфеток в индивидуальной упаковке. Но не упускать же момент!

Он колебался буквально пару мгновений. Затем сел, примерился, удобно ли им будет. И всё–таки предложил:

— Надеюсь, тебя не смутит посидеть у меня на коленях? Будет не очень удобно, но не возвращаться же к лавочкам на набережной. Здесь спокойно и тихо. И море слышно.

— Меня смутит, если ты станешь меня домогаться, — заявила Ксюша, усаживаясь куда и намеревалась и обнимая одной рукой за плечи любимого и временно доступного хотя бы для прикосновений мужчину.

— А я думал, девушки смущаются, если их не домогаться, — хмыкнул Сева и легонько провёл по спине.

— Домогаться не стоит. У нас здесь дело, вообще–то! — Ксюша с укоризной посмотрела, но они оба знали, что его касания доставляют ей удовольствие. Сложно утаить реакцию тела, когда находишься так близко, чувствуешь его прерывистое дыхание, горячие руки, так близко видишь тёмные, почти чёрные зрачки вместо тёмно–голубых радужек. — Ты ведь не соблазнишь меня прямо здесь?

Голос прозвучал… предвкушающе?

Ксюша и сама не знала, как так вышло, что она полностью утратила контроль над эмоциями, желаниями. Он смотрел на неё так… дух захватывало, а мысли текли киселём и всё не в том направлении. Ведь не собиралась же она впиться поцелуем в тонкие, красивой формы губы? И не думала царапать ногтями с аккуратным маникюром мускулистые мужские плечи?

Сейчас она не готова была поручиться за это, совершенно не готова.

Даже напротив, действия казались правильными и своевременными.

— Здесь слишком много зрителей, да и ты хотела составить график, — не своим голосом и не совсем по делу ответил Сева.

— Ах да, график. Точно, — как загипнотизированная повторила Ксюша, не совсем понимая смысл своих же слов. — График.

Длинные пальцы парня скользили уже под майкой чуть повыше линии шорт и преобразовывать мысли в слова становилось всё сложнее. И без того тёплый летний день превратился в безумно горячий и насыщенный. И очень, очень душный. Она судорожно вдохнула и чуть выгнулась в его руках.

— Нет, ну ты сама виновата. Я честно держался, — выдохнул в её губы Сева и поцеловал.