А ну иди сюда, Петров!

Ирина Коняева, 2020

Как женить на себе мужчину, который точно знает, что твой четвёртый размер – накладной? Что ты никакая не секс-бомба, не ведьма, как думают окружающие, а наглая, пробивная девчонка с мозгами и доброй, почти ангельской душой, просто исключительно для своих. Задача непростая, ясное дело. Но Эльвира живет по принципу: «Вижу цель – не вижу препятствий». И если она твердо решила выйти замуж за Петрова, ему хана.

Глава 5

— Кстати о Ваське, — произнёс Измайлов через пару минут. — Ты с ним встречаешься всерьёз или как?

— О, божечки-уточки! — ужаснулась всерьёз. — Только не говори, что он послал тебя на разведку!

— С ума сошла? Нет конечно. Да и мы, признаюсь, стали куда прохладнее общаться за эти годы.

— Почему?

— Он быстро разбогател и изменился, — сказал Сергей без выражения. — Но мы друзья.

Видно, что тема больная. И я не удивлена. Многие, даже самые хорошие люди с приходом в их жизнь больших денег пробуждают своих демонов, и те словно захватывают над ними власть. Хотя моя мамуля говорит, что это просто скрытая прежде гниль вылезает.

Но, признаться, я не заметила в Петрове ничего неприятного. Изменился, возмужал, но плохим человеком не стал. И зажравшимся — тоже.

— Жаль. А ты?

— Интересуешься с какой целью? — игриво уточнил Сергей. — Строишь планы по созданию семьи с таким обалденным мужиком и примеряешься, буду ли я тебе выдавать денежки в декрете?

— Фу таким быть, Измайлов! Я, чтобы ты знал, весьма прилично зарабатываю!

— Знаю. Магазин белья, мне Василий рассказал. А ещё у тебя по-прежнему любовь ко всему мистическому. Точнее, любовь к деньгам, в мистику-то ты никогда не верила! — расхохотался в голос этот… конь!

— До чего ты гадкий, — произнесла немного обиженно. — Мы с тобой не так много общались в школе, чтобы ты так хорошо меня знал.

— Я наблюдательный. Ну и я в школе с ума по тебе сходил.

— Да ну! Серьёзно, что ли?

— А то! Только ты, балбесина, прирождённая динамщица.

— Я? С ума сошёл? Да я даже на свиданиях иногда за себя плачу, чтобы не быть никому ничем обязанной! И никогда не принимаю дорогих подарков. И вообще!

— Не заводись, я о другом. О твоём дружественном обращении. Ты со всеми дружишь и никого не подпускаешь ближе. Ты когда в старших классах округлилась, по тебе вся школа с ума сходила. А ты типа не замечала.

— Да я реально не замечала.

— Не верю, Эля. Ты ведь не слепая. За тобой толпами ходили. И именно из-за этого, а не из-за карт, тебя прозвали ведьмой — девчонки завидовали. Это нельзя было не заметить. Вообще никак.

— Серьёзно тебе говорю! Я действительно со всеми дружила и не видела никаких подкатов. Да ну. Ты выдумываешь всё. А девчонки — это девчонки, им не угодить.

Я напрягла извилины. Что там было в старших классах? Я тогда увлеклась мистикой, ходила в своих любимых вороньих нарядах, развлекалась летающими шторами, подозрительными звуками в шкафу (кузнечики в домике из папье-маше), получала от жизни все мыслимые и немыслимые, но вполне невинные удовольствия. Смотрела ли я на мальчиков? Не-а. У меня был сосед Коленька, по которому я с ума сходила с садика, но он был плохим мальчиком и не обращал на меня внимания. А я сохла от любви. Притом прекрасно осознавала, что любовь эта вымышленная и показушная, чтобы было. Так удобнее общаться с подружками.

— Надо было тебя всё-таки поцеловать, — вдруг сказал Сергей. — Ты была такая смешная в свой выпускной. Пьяненькая, хихикающая. Такая непривычная. И очень женственная.

— Да уж, пьяненькая и хихикающая — это лучший комплимент в моей жизни! Несите статуэтку, будем награждать победителя в номинации «Отвратный комплимент года».

— Ну ладно тебе, не злись.

— Я не злюсь.

— Бесишься. Вон, как поддельная грудь вздымается!

Я посмотрела на этого смертника со всей яростью, на которую была способна. Нет, ну он определённо нарывается.

— Только не бей меня, ручки заболят. Под сиденьем твоим есть бита, возьми её.

— О, да ты у нас, оказывается, бейсболист, — ядовито пропела, издеваясь. Фишка возить в машине биты меня приводит в состояние дурной истерики. Куда ни плюнь, попадёшь в спортсмена! Правда, ни одного поля для бейсбола, но это уже другой вопрос.

— Не я, Петров.

— Хорош же друг. Портишь и портишь его репутацию, а я, может, замуж за него собралась!

— За кого?! Замуж? Сдурела, что ли?

— А что? Плохая я невеста? — спросила с металлом в голосе.

— Да нет, хорошая, хорошая. Не тянись ты за битой, пожалей уж меня, несчастного.

— Чего это ты несчастный?

— Ну, с невестой друга на свидание — это, знаешь ли, перебор.

— А почему сдурела? Давай уже, колись. Что в Петрове плохого и не подходящего для приличной женщины вроде меня?

— Да вы оба хороши. Ты собралась замуж за одного, а гуляешь с другим, — начал он с меня.

И я тут же огрызнулась, ведь правда глаза колет.

— Я, может, всех мужчин холостых присматриваю в мужья. В мои почтенные годы, знаешь ли, уже не нужны отношения в никуда.

— Ну вот на Петрова не смотри. Говорю исключительно из дружеских побуждений. Он хороший, даже сейчас хороший, и друг, и партнёр надёжный, но в нём есть то, что тебе никак не подходит. Просто поверь.

— Сказал «А», говори и «Б».

— Я и так сказал больше, чем нужно, Эля. Удовлетворись моим мнением.

— Я так не умею.

— А ты попробуй.

Он вдруг подмигнул и улыбнулся. Но в глазах его была грусть. И виновата в этом я. Ну зачем, зачем брякнула про Петрова? Тем более у нас всё-таки свидание. Взрослая уже женщина, а мозгов как у подростка. Тоже слишком расслабилась в его присутствии. Есть что-то такое странное во встрече через годы. Вроде бы и незнакомцы, а родные и близкие. И совершенно невозможно держать себя в узде на все сто процентов. Теряешь бдительность на каждом шагу.

— Ладно, если ты лишаешь меня кандидатуры Петрова, то должен предложить кого-то взамен, иначе это бесчеловечно. Я там два часа позорилась, выясняя его имя, и теперь выходит, что напрасно? Знала бы, что ничего не светит, пришла бы и рявкнула: «А ну, иди сюда, Петров! Как зовут, колись давай!», — произнесла я задорно, чтобы хоть немного развеселить погрустневшего Измайлова.

И вышло. Он расхохотался. Даже слезу утёр из уголка глаза.

Ну красавчик. И как я с таким мужчиной чувствую себя столь раскованно? Самой удивительно.

— Надо подумать, — отсмеявшись, ответил он. — Может, тебе подойдёт моя кандидатура?

— Хм. Слушай, ну у меня недостаточно данных. Измайлов С. И., тридцать пять лет, есть внебрачный ребёнок шести лет, — перечислила по памяти данные, предоставленные моим личным агентом женской безопасности. — Кстати, а что там с ребёнком?

— Ты меня пробила по базе, что ли? — удивился Измайлов.

— Не я. Подруга моя. У неё муж в ФСБ работает, вот она мне помимо твоего номера выдала ещё немного информации. Но ни чем занимаешься, ни где живёшь, не сообщила. Так что я только общие сведения знаю.

— Да уж. Страшные вы создания, женщины.

— Ага, ещё и удивительно солидарные, кто бы там чего ни говорил, — поддержала со всей готовностью.

— У меня действительно есть сын, его зовут Александр. Чтобы не оставалось недомолвок и недопониманий: он не был мной запланирован, но случился. Одна юная леди очень хотела замуж и немного меня подставила. Тем не менее ребёнок ни в чём не виноват, он действительно мой, я проверил, ну и матерью она оказалась нормальной, но, конечно, доит меня. Так что я, наверное, не очень хорошая кандидатура в мужья для такой требовательной особы, как ты.

— А мать ребёнка, она к тебе подкатывает?

— Нет, она недавно вышла замуж и радуется жизни. Готовится во второй раз стать матерью.

— Ясно. Ну, лично я твою кандидатуру со счетов не снимаю. Дети — это всегда хорошо. Хоть и немного… непривычно, — я кое-как подобрала слово, и то оно не очень подходило моим чувствам. — В конце концов, к тридцати пяти годам у нас всегда есть определённый багаж знаний и опыта, ну и у кого-то вполне могут оказаться дети, это нормально.

Он улыбнулся и решил перевести тему.

— Почему ты не спрашиваешь, куда я тебя везу? Кругом лес, солнце через час зайдёт, будет темно и страшно, — маньяческим голосом принялся меня стращать Измайлов.

— Мамочки! Помогите, помогите! — ненатуральным голосом тихонечко исполнила я песню жертвы. — Насилуют! А нет, не помогайте, сами справляются!

— Элька! — Сергей вновь расхохотался. — Ну, даёшь!

— Не даю — сами берут. Маньяки проклятущие! — снова завопила я совершенно ненатурально.

Так мы и хохотали до самого моря. Честно признаться, я приблизительно так себе это и представляла. Где взять остров? Только в море. Или у моря. Кусочек пляжа, не известного туристам. Только для своих. Где можно уединиться и представить, что ты вдали от цивилизации, наедине с природой и самим собой.

Но я оказалась немного не права.

На пляже нас ждали.

— О! — только и смогла произнести.

— Пойдём. Тебе должно понравиться. Это не экстремально, но должно быть интересно. Я недавно случайно увидел фотографию в интернете, оказывается, у нас тоже есть такие штуки. Решил устроить тебе незабываемый романтичный вечер. Будем пить вино, любоваться звёздами и секретничать. И я тебя всё-таки поцелую. Так что морально готовься.

— Измайлов, ну кто о таком предупреждает?

— Я. Настраивайся, жди и предвкушай.

— Ну ты…

Я не нашлась со словами, поэтому просто закатила глаза.

Нас встретили несколько девушек, одна из которых была фотографом.

— Коротенький инструктаж, — начала одна из них. — Вы проходите на сап, садитесь за столик, открываете шампанское, разливаете по бокалам; мы вас фотографируем, затем отпускаем в море. Течение от берега, но у вас с собой два весла, плюс сап привязан тросом для страховки, далеко не унесёт. Он устойчивый, по нему можно ходить, но осторожно, чтобы никто не потерял равновесие и не упал.

— Такой огромный! — удивилась я.

— Да, он восьмиместный; по факту даже десять человек комфортно помещается, если по весу проходят. Так что вам двоим точно хватит. Мы будем ждать вон там, — девушка махнула в сторону припаркованной невдалеке машины, — если что, звоните или дайте сигнал фонариком. Он на магните под столом, просто протяните руку и нащупайте его, сделайте во-о-от такое движение — и мы вас притянем за трос. А ещё можете фонарь зажечь, когда будете в море, — столик красиво подсветится.

— На свет приплывут кальмары, — вдруг заметил Измайлов. — Надо было удочку взять.

— Это очень романтично! — Девушки рассмеялись.

— А я бы половила. Никогда не была на ночной рыбалке, — призналась я. Это действительно интересно. — Только не уверена, что смогла бы взять в руки живого кальмара.

— Всё, точно женюсь! — заявил Измайлов с улыбочкой.

Девушки захихикали, но это не помешало им быстро разместить нас на огромной надувной доске, покомандовать во время фотосессии и отпустить в море.

Я чувствовала себя немного странно. Сидеть на стуле на шести — или даже восьмиметровом широченном сапе, и не грести тридцать километров в одну сторону, а пить шампанское… Разве так бывает?

Помимо свечей, расставленных по всей доске, часть ещё и плавала в воде на фигурно вырезанных деревяшках. Не знаю, как их прикрепили, но мы действительно словно очутились на своём маленьком личном острове, окруженном десятком живых огоньков. Тёмная вода превратилась в огненное озеро, и в центре его были мы.

Романтично до ужаса!

Невероятно!

Очень красиво и необычно!

— Спасибо, Сергей. Это очень, очень здорово!

— Рад, что тебе понравилось. Красиво. И ты очень красивая.

— Спасибо.

Разговор не клеился. Почему-то именно сейчас, здесь, мы почувствовали, что находимся на настоящем свидании. Что мы не просто друзья, школьные приятели, а мужчина и женщина.

Измайлов смотрел на меня не отрываясь. Я смущалась, как малолетка, и тоже не могла оторвать от него взгляда.

— Шампанского? — напомнил он, что мы здесь вроде как по делу.

— Да. А ты как, ты ведь за рулём?

— А для меня минералочка. Шампанское — для фотосессии, ну и для тебя, если любишь шипучку. У нас ещё есть твоё любимое красное вино. Или у тебя изменились вкусы?

— Не-а, не изменились. Я могу и минералочку, кстати. Я не особо пью, это вредно для красоты.

— А я закодирован, — признался Измайлов.

— Пьянствовал? — ужаснулась по-настоящему. Для меня это куда страшнее внебрачных детей и ещё каких-либо скелетов в шкафу. Да даже хуже вредной свекрови!

— Нет, ты чего? Я фигурально. У меня работа за городом, и я почти постоянно за рулём; вечером — тренажёрный зал.

— По клубам с Петровым ходишь?

— Иногда. Это снова ФСБ постаралось? — уточнил он со смешком.

— А то! Даже донесли, что он любит девочек помладше, чем тридцатичетырёхлетние старушки.

— Ты не старушка, Эля. Ты замечательная, очень красивая и добрая женщина. И совсем молодая.

— На год моложе тебя.

— И что? Да хоть даже и старше. Это всё ерунда. Не забивай себе голову такими вещами, только настроение портишь и себе, и мне. Так что там у тебя с бизнесом, расскажи, — перевёл он тему. — Про магазин — это понятно, ему много лет, его название на слуху. Да что там, у меня даже не раз просили в подарок сертификат твоего магазинчика. Только я не знал, что он твой.

— Скидку бы попросил? — подколола я.

— Элька, дать бы тебе по жопе. Напоминаю: у нас свидание.

— Ты сам начал говорить про других женщин.

— Прости. Хотел похвалить твой магазин. Так, чтобы не только на словах, а делом подтвердить.

— Мне приятно. Нет, на самом деле. А то, что ты не сохранил свою невинность для меня, я, так уж и быть, переживу! — рассмеялась я.

И снова мысленно дала себе по башке. Ну что за дура! Сама же не позволяю нашей встрече стать нормальным полноценным свиданием.

— И на том спасибо. Что там с твоим сайтом? Говорят, тебя даже на телевидение приглашают.

— Ага, есть такое. Хожу туда в образе женщины-вамп. Помнишь тот фильм…

— Эльвира, повелительница Тьмы?

— Ага. Вот, типа такого.

— Надеюсь, мы имеем в виду тот образ, что в платье, а не тот, что в конце на телешоу, где у неё на лифчике такие кисточки и она ими крутит в разные стороны?

Измайлов выгнул бровь и посмотрел на меня так, что я едва ли не впервые в жизни устыдилась, что до сих пор хожу иногда в полуголом виде. Но ведь это мой образ. Продающий образ. На сайте есть несколько моих фотографий, я иногда приезжаю в наш гадальный салон, так что среди той цыганщины выгляжу более чем уместно. В офис, разумеется, хожу в деловой одежде, чёрной.

— В платье, конечно. Но откровенном. Это бизнес. Чем эпатажнее выглядишь, тем больше внимания привлекаешь и больше денег зарабатываешь.

— Можно быть серым кардиналом. Управлять и не светиться. Деньги-то те же.

— Люди должны доверять какому-то конкретному человеку, а не сайту-генератору, потому они видят мои фотографии, и я даже записываю иногда видеообращения. Предлагаешь нанять кого-нибудь для связей с общественностью?

— Это неизбежно, если ты собираешься замуж и планируешь детишек, — убеждённо заявил этот тип. — Вот такая, в джинсиках и футболочке, ты идеальная. Милая и настоящая.

— В чёрном платье я тоже, знаешь ли, очень ничего. Но про официальное лицо — это, допустим, хорошая идея. Я уже привыкла играть свою роль и даже не думала о таком варианте. А ведь действительно можно. Но это нанимать еще одного человека, обучать, деньги платить немалые. Ходить в образе тоже надо уметь…

— Жадина-говядина, солёный огурец, — пошутил Измайлов. — Возложи эту обязанность на кого-нибудь из коллег.

И тут я расхохоталась. В голос. До слёз.

— Чего ты? — не понял моей истерики Сергей.

— Ты знаешь, кто у меня работает?

— Кто?

— Да бабульки одни! Самой молодой пятьдесят девять, кажется.

— О, — протянул он и прикрыл глаза рукой. — Блин, смешно. Представил это ТВ-шоу.

— Вот и я… тоже… представила, — икая от смеха, поделилась я.

— Я тут вот что подумал, — спустя несколько минут обсуждений вариантов телешоу начал Измайлов. — Ты мне нравишься, я тебе тоже нравлюсь, но у нас есть один момент.

— Петров.

— Петров.

— Но мы просто посидели в кафе, — заметила я, оправдываясь. — Даже не целовались.

— Тем не менее он всё-таки встретился с тобой первым и по нашим мужским законам имеет приоритетное право.

— Чего? — возмутилась я. — Это что ещё за первобытные дебильные законы?

— Эля, ты девочка, тебе не понять. Но ситуация всё же неловкая и нужно её разрешить так, чтобы ты не испытывала вины.

— Я не испытываю!

— Ага, как же. Мы-то разберёмся между собой, всё-таки пуд соли съели, а ты совестливая.

— Да никакая я не совестливая! Моя работа — обманывать людей!

— Потому вы настоящие гороскопы составляете? — не поверил он.

— Откуда ты знаешь? Я тебе не рассказывала.

— Да ниоткуда. Ну ладно. Не у тебя одной друзья в ФСБ работают. Подруга моей мамы…

— Мамы? Ты рассказал обо мне маме? Про гадания, гороскопы и всю эту ересь?

Я офигела. Да уж, романтическое свидание. Кошмар какой-то!

— А что такого? К тому же моя мама очень уважительно относится к этим «мистическим знаниям», — особенным тоном выделил Измайлов супернауку. — Её бы скорее смутил магазин белья, и то вряд ли.

Он рассмеялся, я же не знала, что и думать. По идее, маме он просто сказал, что встретил девочку из прошлого, так что можно особо не переживать. Вряд ли ведь он заявит: «Ма, помнишь ту девочку-готку из школы, по которой я тащился? Так вот, Петров её нашёл, а я всё ещё её люблю, поэтому отобью её у лучшего друга и женюсь».

— Ладно, спокойствие, только спокойствие.

— Да, успокаивайся. Смотри, как красиво, свечи, море светится. А вон кальмар приплыл, кстати.

Я повернулась так резко, что сап-доска покачнулась. Свечи моргнули. Один из бокалов звякнул о бутылку, я же едва не рухнула за борт вместе со стулом.

— Хочешь поплавать? — совершенно нормальным голосом уточнил Сергей, когда волнение успокоилось.

— Мечтаю. Юмор у тебя, я доложу…

— Нормальный у меня юмор. Кальмара видишь?

— Ага. Может, мы его как-нибудь достанем?

— Нет, ну я, конечно, могу нырнуть, но получится ли у тебя зажарить его на свечах?

— Лови! Подкопчу и заставлю съесть!

Мы посмотрели друг на друга. И в выражении лиц, в изогнутых в недоумении бровях так и читалось: мы идиоты. И шутки у нас дурацкие.

— Не выходит романтика, да? — первым задал вопрос Измайлов.

— Ага. Так это всё странно. Взрослые, ведь, люди.

— Сложно переключиться с детско-юношеских воспоминаний на реальность.

— Вот! Именно! — поддержала я. — Слушай, давай уже к берегу. Не думала, что скажу это, но в романтической обстановке мне с тобой ужасно неловко.

— Нужно было поехать в батутный центр.

— Угу.

«Да уж, Эля, роковая женщина, ты так замуж никогда не выйдешь», — прокомментировал внутренний голос.

Хотелось отмахнуться от него, но как? Я действительно всё сама испортила. Ещё и смущалась регулярно. Разговор не клеился.

Что тебе не так, что? Хороший ведь мужик. Красивый, видный. И ты ему понравилась, даже шутит про женитьбу…

— Так-так-так, давайте, мы вас ждём! — прокричала с берега фотограф. — Начинайте целоваться!

Я беспомощно посмотрела на Сергея. Целоваться не хотелось. На кухне хотелось, в машине тоже. А здесь — нет.

— Встань, — шепнул он.

Я поднялась, посмотрела вопросительно. Не знаю, уловил ли он в полумраке этот вопрос, но тут Измайлов подхватил мою руку и поцеловал её. Нежно, изящно, как-то очень по-доброму. А затем перевернул, и горячие губы коснулись моего ледяного запястья. Я немного замёрзла, но не хотела его беспокоить такими мелочами, хотя плед лежал за его спиной.

Поцелуй обжег. Тело вспыхнуло огнём, согрелось, расслабилось. Оно лучше знало, что ему нужно, и не было склонно к моральным терзаниям. Но здесь чужие люди. Это уже не наш остров.

— Достаточно, дамы. Благодарю вас, — поблагодарил Измайлов, сошёл на берег и подал мне руку. — Домой? Или хочешь фотосессию?

— Домой, — решила я, не зная, как реагировать и на своё поведение, и на странное, очень странное, такое неправильное свидание.