Кайрос

Ирина Декаданс, 2022

На земле каждый час бесследно пропадают люди. Что может случиться с человеком в толпе прохожих? «Как сквозь землю провалилась», – заключают все они в один голос. Доводилось ли вам терять своих близких? Где искать ответы и пропавших, если сотрудники органов только разводят руками? Когда размываются грани между легендой и былью, между миром материальным и миром магии, можно ли поверить в силы артефакта? Камень кайрос, уничтоженный собственным создателем, древним божеством, был собран вновь из осколков. Станет ли он защитником всего человечества или же, наоборот, ввергнет людей в вечное рабство? Произнеси трижды «Кайрос» и посмотри, что тебе откроется.

Глава 4

Соулу

Полёт, казалось, продолжается бесконечно. Иногда они поднимались так высоко, что оказывались меж двух слоёв облаков: лёгкий нижний слой под ногами и густой плотный, словно пуховое одеяло, над головой, двигался в противоположном им направлении. Трудно было оставаться в сознании, хотелось похлопать себя по щекам. Но мысль о том, чтобы оторвать хотя бы на секунду руку от Тары, казалась самоубийством. Плечи от напряжения затекали, как и ноги в коленях. Тело зверя содрогалось каждый раз, когда крылья заводились за спину с громким костяным клацаньем, чтобы подхватить воздушные потоки, а затем полностью расправлялись во всю мощь, балансируя по пути ветров.

Они летели в полной тишине и безмолвии. Единственный звук, который присутствовал, — это порывистый свист в ушах. Кое-где впереди проступили очертания гор и скалистой местности. Покрытый снегом лес только сгущался и, казалось, совершенно не хотел раскрывать местоположения гор, которые начинались прямо за ним. Совсем скоро смысл названия «Серебряный Лес» был раскрыт. Вся усыпанная снегом, крона деревьев с высоты полёта смотрелась точно чистое серебро. Тито, прекрасно зная дорогу, постепенно снижался. Пролетая над рекой, он запустил могучие задние лапы под воду, разрезая её длинными когтями точно граблями. Фонтан из брызг поднялся над гладью, отражающей сапфировое небо. Звук всплесков потревоженного возмущающегося ручья ещё звучал где-то позади, когда грифон радикально повернул на сто восемьдесят градусов, взяв курс к длинной впадине между гор. По мере их приближения крутые и высокие склоны долины приобретали драгоценный оттенок. Высокие холмы были разбросаны по земле, точно покрывали её лоскутным бугристым одеялом.

Серебро отступало, чем ближе они подбирались к скалам, тем более различимыми становились блестящие верхушки сосен. Точно кто-то отряхнул каскады снежных макушек и обсыпал их светящейся золотой пудрой. Так на смену серебру предстало золото.

По-настоящему понимание названия «Золотая Долина» пришло в ту минуту, когда поверх скалистых кустарников промелькнул солнечный свет. Лунара взглянула на небо — светило еле проглядывалось из-за серого-снежного тумана туч. Багряный луч ударил в глаза. Он исходил откуда-то не сверху, а встречал прямо в полёте, словно солнце находилось где-то неподалёку на одном уровне с ними. Небо, зашторенное тучами, еле пропускало серый свет. Но еле-заметный светлый огонёк вдалеке разрастался и заливал своим светом всё вокруг. Калейдоскоп из долин сменял одна другую, и каждая последующая светилась ярче. С высоты птичьего полёта Гринденберг предстал как на ладони. За редеющими скалами показалось широкое светлое плато и в воздухе потеплело. Снег, падающий с неба, таял, буквально коснувшись волос. Посреди леса предстало огромное поле с целым городом за воротами форта, возвышающегося впереди. Неподалёку от ворот отдельные фарлонги полей, граничивших между собой канавами и земляными валами, были сплошь засеяны пшеницей, ячменём, овсом. На невспаханном квадрате земли чуть поодаль паслись коровы, свиньи, ослы и прочий скот.

Птицы, склонившие головы над водой, кубарем взвились вверх, когда тень грифона коснулась поверхности воды. Доверху заполненный ров глубоко уходил под землю и, будучи защитным ограждением, широко отделял земли между городом и лесом. Из воды что-то показалось и снова скрылось в пучине. Играющаяся и плескающаяся рыба выпрыгивала на пару дюймов вверх и падала в свою привычную стихию обратно. Следом возвышались высокие стены форта и городские ворота, из-за которых выглядывали небольшие домики в ложе гигантского песчаника, огромные башни, стеллажи рынков и морковного цвета шатры из ткани. Вдалеке виднелось очень высокое здание, стоящее на тяжёлых огромных корнях исполинского дерева, кроною и верхушкой которого служил неизвестный объект в форме ослепляющего шара. Золотое тепло от него разливалось в стороны, накрывая собой земли за сотни тысяч миль отсюда. Здесь уже не было зимы. Здесь вовсю пахло весной и летом. Гуляющий вокруг форта ветер обдувал прохладой и приносил с собой запахи цветущих цветов и свежего сена.

Тара, повернулась вполоборота. Увидев раскрытый рот девушки, следящей за лучами, она хмыкнула.

— Это город Соулу. А высоко над нами мерцают огни Совило^[3]. Но мы зовём его вторым солнцем, — горделиво поднятый кверху нос громко выдохнул.

— Второе солнце? — Пытаясь перекричать свистящий в ушах ветер, голосовые связки надрывались, но любопытство брало верх.

— Второе, — она обвела рукой зелёный горизонт, сплошь усеянный лесами. — Война двух стихий — льда и пламени — длится уже давно на севере. Сменяющиеся через день зимы губят всё. Благодаря вечному второму солнцу мы смогли сохранить гармонию во всём живом вокруг, поддерживая в них тепло, влагу и зелень.

— Через день? Офигеть, у вас лето и зима сменяют друг друга каждый день?! И как вам удалось создать второе… солнце?! — в это было невозможно поверить.

Воительница отвернулась и закатила глаза, искренне не понимая, что здесь удивительного. А может быть, вовсе не хотела болтать лишнего, но больше она не оборачивалась. Лунара укоряла себя за то, что задала слишком много вопросов, но ничего поделать уже было нельзя, сказанного не воротишь.

По соседству со вторым солнцем гордо возвышалась цитадель в форме огромной золотой капли, опоясанной по кругу, словно Сатурн и его спутники, маленькими и большими башенками в странной форме, напоминающую молнию. Четыре главные круглые башни были так высоки, что облака, скрывающие их своей плотной массой, загораживали полностью их верхушки от взора. Крепостные стены из крупных каменных блоков по соседству также стремились в поднебесье, хоть и не могли скрыть даже четверти всей высоты строений за ними. Часть стен была оборудована выпуклыми рустами, по которым можно было скидывать ядра, а зубчатые парапеты, укреплённые амбразурами, были очень удобны для стрельбы из-под прикрытия по противнику, подошедшему слишком близко. Всё это говорило о том, что прекрасный с виду город был построен не только с точки зрения красоты, но и с целью защиты, а значит, может быть вооружен до зубов. Над «каплей», верхушка которой была столь высока, что скрывалась под облаками, ритмично кружили птицы. Точно им кто-то отдал команду патрулировать небо над городом. Что это за птицы было невозможно разглядеть с такого расстояния. Само сооружение располагалось на возвышении на мощных угловых столбах, за счёт которых создавался эффект «парения» капли над землёй. Глазам предстал дивный вид жёлто-серебряного города.

Если бы не идущий бесконечный и тающий в полёте снег, за счёт чего мощёные крыши отливали серебром, Гринденберг запросто мог сойти за золотой слиток. По крайней мере, сверху.

Постепенно снижающий скорость зверь зарокотал, резко пикируя вниз, как пуля, выпущенная из ствола под давлением порохового газа, не знающая пощады и не видящая препятствий перед собой. Земля приближалась так быстро, что сердце замирало, глаза снова зажмурились, отказываясь смотреть на то, что сейчас произойдёт. Сильный, но терпимый толчок в момент соприкосновения лап существа и мягкой на удивление почвы получился скорее неожиданным, чем болезненным. Тара уже стояла на земле и поглаживала ладонью огромный серый клюв. Пальцы пробегали вверх-вниз от массивных ноздрей к горящим глазам, чуть дольше задерживаясь на шершавых перьях морды.

— Тито, сбросить! — не отрываясь от поглаживаний, скомандовала брюнетка.

Реакция последовала незамедлительно, высоко подняв крылья, грифон прогнулся в спине, прижав морду почти что к почве и с силой встряхнулся. Обмякшее от полёта тело покатилось кубарем вниз. Руки едва успели опереться о рыхлую поверхность, тем самым предотвратив удар прямо лицом в грязь.

Каменные статуи грифонов с красными глазами вдоль перил моста, перекинутого через ров, осуждающе наблюдали за тем, как поднимается с колен Лунара. Грязные руки и заляпанные землёй рукава вовсе были позабыты, ладони девушки вовсю тёрли лоб и чесали затылок, пока она с восторгом оглядывалась по сторонам. Каменные отмостки под ногами покрывались влагой от тающего снега, отчего становились очень скользкими, нужно было ступать как можно аккуратнее. Подойдя вплотную к дверям главных ворот между двух башен, она принялась рассматривать их снизу вверх, невозможно было не подивиться красоте. Огромный жёлтый глаз, зрачок которого находился прямо в центре раздвижных дверей, выглядел как кошачий. Очень узкий и острый. Пронизывающий взгляд устремлял свой взор куда-то в глубины души смотрящего на него. Ссутулившиеся плечи и спина были незамедлительно расправлены, когда Лунара опомнилась, стоя напротив величественного рисунка.

Отделанные золотом грифоны, изображённые вокруг глаза, парили вокруг него, образуя ровное кольцо. Зелень расписных деревьев украшала поперечные балки, и острые пики копий сливались в единую стену. Литые из стали чёрные витки деревьев складывались в геометрические фигуры с равными пропорциями на притолоке. Мраморные опорные столбы парных полуколонн слева и справа от дверей, как великаны, подпирали собой и удерживали вес смотровых башен над воротами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

3

Sowilo, «Совило» — в переводе с древнегерманского наречия означает «Солнце».