Бесплатный сон в мышеловке. Дрим-квест по искусству оставаться живым

Ирина Васильева-Сазо

Это книга для ищущих. Для тех, кто способен посметь, подобно аргонавтам, отправиться в сновидение как в непредсказуемое путешествие за золотым руном своей души, и кому пригодятся в этом плавании навигационные инструменты. Таким инструментом является Символопластика – авторский метод работы со сновидениями, благодаря которому вы увидите их с удивительных сторон. Отказавшись от привычных интерпретаций, мы способны уловить тончайшие послания свободного тела о возвращении в утерянный рай…

Оформление обложки Светлана Каптелова (под руководством Виктории Захариной)

Корректор Элеонора Арни

Редактор Элеонора Арни

© Ирина Васильева-Сазо, 2021

ISBN 978-5-0055-2416-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БЛАГОДАРНОСТИ

Владимиру Сазонову, Марине и Владимиру Баскаковым, Ольге Разволгиной, Галине Сахаровой, Людмиле Константиновой, Ирине Копысовой-Саксыбаевой, Ольге Арабовой Семеновой, Элеоноре Арни, Катерине Сорокиной, Куратору и писательскому клубу GetPublished, Виктории Захариной.

Введение. Символопластика

«Если, обнаружив очевидные истины, мы рискнем пойти дальше, нам могут открыться неочевидные истины»

И. Васильева-Сазо

Эта книга для тех, кому снятся «сны о чем-то большем» (Гребенщиков). Для ищущих, кому интересны неочевидные истины, кто способен посметь подобно аргонавтам отправиться в непредсказуемое путешествие за золотым руном своей души, и кому пригодятся в этом плавании «навигационные инструменты».

Она рассказывает о Символопластике — особом способе работы со сновидениями, благодаря которому вы увидите их с необычных сторон, где сам путь по закоулкам психики полон открытий и порою не менее увлекателен, чем обретенный результат.

Символопластика — это авторская психологическая методика, раскрывающая сновидения слой за слоем с целью получения тонких (телесных) подсказок и раскрытия внутреннего источника жизненных сил, который мы будем называть по-разному, в том числе «ресурсом».

Нередко люди сами себе перекрывают ресурс, отдаляются от Внутреннего Центра и попадают в не-свою жизнь, испытывая неприкаянность, тоску, уныние и скуку, доходящие до депрессии и паники. Дорога к ресурсу непростая и неочевидная и часто требует посторонней помощи, отчего рекомендуется работать по этой методике в группах по пять человек, в крайнем случае — парами, погружаясь в нее как в игру, как в дрим-квест.

Постепенно вы научитесь видеть сны, которые вас не обманут и распахнут перед вами жизнь, полную новых открытий. Благодаря Символопластике вы научитесь погружаться в самую сердцевину сновидения, проходя коварную холодную зону, избегая соблазнов привычных интерпретаций и не позволяя заманить себя в ловушку ярких деталей и поверхностных ответов.

Преодолев все ловушки, вам удастся войти в резонанс с невероятной красотой динамики сновидения, поймать его удивительные ритмы и освободить зажатый ресурс для открытия себя подлинного.

С чего все началось

Когда моя мама была беременной, она запоем читала Конан Дойля. Видимо, поэтому в детстве я не только сама его всего перечитала, но и мечтала стать сыщиком или следователем по особо важным делам. Я думала: ну что может быть интереснее, чем раскрывать тайны, связанные с преступлениями?

А когда мне исполнилось двенадцать, к нам, юным пионерам, в класс пришли представители внутренних органов с лекцией о своей профессии. В конце увлекательной беседы лектор заявил, что в нашей советской стране мы лет этак через двадцать искореним всю преступность.

Это известие ошарашило неокрепший детский мозг. Меня пронзила мысль, что, раскрыв все тайны и преступления, я стану ненужной, а жизнь — скучной. Представьте себе это глубокое детское разочарование от мысли об исчерпаемости мира, в котором все давно открыто и распутано! И лишь в девятом классе я вдруг осознала, что самым интересным объектом мироздания является человек, его душа. Именно она, как ничто другое, наполнена бесконечными тайнами и открытиями.

Так я не стала следователем по особо важным делам, и для меня открылся путь исследователя особо интересных загадок психики. Я начала его проходить сначала студенткой психфака МГУ, а затем и психологом, психотерапевтом, телесным психотерапевтом и экспертом в области эмоциональных расстройств.

Меня всегда привлекало исследование крайностей, а потому самой интересной виделась задача добраться до критических точек, чтобы разобраться в том, что способствует созиданию и что ему мешает. Где скрывается исток, помогающий человеку развиваться и творить? Что заставляет нас разрушаться, будь то болезнь или суицид?

Мне всегда казалось, что если посмотреть на проблему именно с этих крайних точек, то мир на дистанции будет видеться объемнее, а сами кризисные состояния могут дать ключ, чтобы проникнуть в неизведанные доселе механизмы психики.

Поэтому еще студенткой я сосредоточилась на изучении эмоциональных стрессов и психологических кризисов — тех, что приводят к состоянию отчаяния, когда восприятие мира сужается до точки, а в результате эмоциональной блокады интеллекта повышается риск суицида.

Я с головой окунулась в практику работы с кризисами в Кризисном стационаре на базе московской городской больницы №20, чтобы затем успешно защитить диплом на тему «Психодиагностика суицидального риска». Благодаря моему замечательному научному руководителю А. Г. Шмелеву эта методика стала широко известной¹, на нее часто ссылаются и изучают на психологическом практикуме.

Мне в этот период хотелось еще глубже погрузиться в изучение психики в ее крайних проявлениях, и отчасти это удалось. Работая психологом-экспертом в психиатрической клинике, я написала более двухсот различных экспертиз: судебная, военная, патологического аффекта и пр. Среди них выделялись экспертизы конечных состояний, когда психика шаг за шагом разрушается и сдает свои позиции. Наблюдать это невероятно тяжело.

Описывая в экспертизах стадии ее разрушения, я постоянно ловила себя на мысли: как было бы хорошо, зная ступеньки, которые ведут вниз, к угасанию, найти волшебный рецепт, тот чудесный механизм, который помог бы психике вновь обрести живость и возрождение…

Именно эта мечта побуждала меня все глубже исследовать законы психики во время работы как частным психотерапевтом, так и в реабилитационном центре с пациентами с посттравматическими стрессовыми расстройствами (ПТСР), полученными после тяжелых травм и ампутаций конечностей. И позднее мне приходилось помогать людям с ПТСР, пострадавшим после сильного землетрясения в Турции в 1999 году, в качестве телесного психотерапевта и танатотерапевта.

Танатотерапия — авторский метод в телесно-ориентированной психотерапии, который включает приемы установления (восстановления) контакта человека с различными видами умирания и смерти. Танатотерапия моделирует реальную смерть через ее символическое представление. Такими символами смерти выступают в танатотерапии: тотальное расслабление, сон, любое окончание/завершение, остановка, оргазм, сумасшествие, объектные/предметные характеристики тела. Подробнее о том, что такое танатотерапия, великолепно написал В. Ю. Баскаков в своей книге «Танатотерапия. Теоретические основы и практическое применение».²

Эти знания и опыт помогли мне лучше понять природу человеческой психики и стать чуть более точной в психотерапевтической работе. Когда я сосредоточилась на работе с эмоциональными расстройствами (последствия негативных стрессов, фобии, панические атаки, депрессии, психосоматические расстройства), я обнаружила, что чаще всего такими расстройствами страдают талантливые люди, чей талант скрыт или задавлен внутренними психологическими конфликтами.

Таким людям особенно хочется помочь. А еще в подобных случаях знания механизмов психики и опыт работы с критическими состояниями помогают нащупать путь к восстановлению жизненности, о чем я так мечтала, когда писала экспертизы.

И все же мне, как исследователю, не хватало чего-то важного для понимания природы человека. Мне хотелось найти еще больше отгадок, найти, где же находится человеческий ресурс, раскрывающий способности к творчеству и развитию. Эти вопросы не давали мне покоя.

В поиске ответов меня привлекала возможность работы со сновидениями как с той свободной территорией психики, над которой не властны обычные дневные законы. Подходы таких выдающихся психологов, как Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг, Арнольд Минделл, Патриция Гарфилд и других помогли мне глубоко погрузиться в понимание бессознательных процессов. И все же многие вопросы оставались для меня открытыми.

Например, клиенты утверждали, что совершенно уверены в том, что их повторяющиеся (иногда месяцами!) сны содержат некое важное послание, которое непременно нужно расшифровать еще, однако информация о сексуальной символике или даже о глубинных архетипах их не устраивала и лишь стимулировала искать ответ дальше.

Я тоже искала ответы, обращаясь к опыту тех народов, которые традиционно куда больше и чаще, чем современный человек, опирались на подсказки из сновидений, в чем мне помогла замечательная книга Патриции Гарфилд о племени сенои³. И, конечно, пыталась экспериментировать и применять полученные знания в работе с клиентами.

Я изучала даосизм и шаманские практики. Мне посчастливилось побеседовать на эти темы с настоящим шаманом, живущим в Лонг Хаусе на острове Борнео. И я до сих пор храню воспоминания о встрече с удивительным мастером-даосом в храме Зеленой Козы в городе Чэнду. Эти встречи существенно расширили границы моего восприятия психики и роли сновидений.

Но все же больше всего помогла обычная практика с клиентами. Надо признаться, мне очень повезло на том этапе, когда мой опыт в этой области был скромен. Ко мне приходили замечательные, открытые новому клиенты, которые не просто с энтузиазмом откликались на мои эксперименты и гипотезы. Мы готовы были часами увлеченно обсуждать результаты, что внесло серьезный вклад в исследование сновидений.

А когда я попыталась с этими экспериментами разобраться, то оказалось, что порою как раз подобные находки позволили мне в такой «эфемерной» области, как сновидение, продвинуться глубже и дальше, чем я могла себе представить в самых смелых мечтах. В понимании того, что движет человеком, и что дает ему опору.

Безусловно, это была длительная и кропотливая работа, но она была не напрасна, потому что в один прекрасный момент я проснулась с полностью сложившейся картинкой в голове, в которой были все семь слоев сновидения, чему и посвящена эта книга.

Методика Символопластика — это авторское понимание природы сновидения плюс алгоритм, позволяющий исследовать его динамику, телесный рисунок, пройдя семь его слоев. В результате мы можем обнаружить, а затем и устранить то, что незаметно крадет нашу жизненность, наши психические ресурсы, и обрести три заветных ключа от благополучного райского сада прекрасных возможностей.

Ведь даже если наше внимание захвачено повседневными заботами, и мы перестали замечать, как теряем энергию из-за появления психических блоков, для глубинных слоев психики эта потеря жизненности продолжает оставаться опасным сигналом, о котором она вначале напомнит тихим внутренним голосом — через сновидение.

В отличие от животных, человек не только знает о своей смерти — он вовсю пользуется своим воображением и представлениями о ней, зачастую невольно преувеличивая или преуменьшая связанную с ней опасность. А когда возникает путаница жизненности и омертвелости, и психика не может разобраться, где реальная, а где надуманная опасность, то она просто заметает под ковер неразрешимую для себя проблему, не давая к ней приблизиться.

Так возникает холодная зона — особый психический блок, «околосмертельная зона». В этой книге мы поговорим о ней очень подробно.

Благодаря Символопластике мы можем открыть все слои сновидения и пройти через коварную холодную зону, освободить зажатый в ней ресурс и тем самым повысить свою жизненность.

Семь слоев сновидения

1 слой. Разогрев. Реконструкция содержания сновидения и его деталей. Без разогрева человек способен вспомнить лишь малую часть (от 20 до 80 процентов) содержания сновидения, ведь его внимание захвачено яркими деталями.

2 слой. Ритмическая структура сновидения. Выявление рефренов и диполей. На этом слое участники учатся выделять структурные части сновидения: диполи связаны с противоположными по смыслу (высокий/низкий, горячий/холодный) элементами сновидения, а рефрены — с повторяющимися, подобно припеву в песне, настраиваясь тем самым на ритмы сновидения.

3 слой. Яркие детали. То, что захватывает наше внимание, и благодаря чему мы запоминаем сновидения после перехода из особого в обычное состояние сознания. Как правило, люди уверены, что сновидение именно о них, о необычных деталях. К этому же склоняются классики, акцентируя внимание на ярких деталях символов любой природы и их интерпретации. В Символопластике мы их отбрасываем, учимся игнорировать.

4 слой. Сюжет сновидения. Сжатая формула всего содержания сновидения, обладающая определенной динамикой.

5 слой. Тема сновидения. Скрытая ось, вокруг которой крутится сновидение, даже когда при повторяющихся сновидениях меняются его внешние детали. Именно на этом слое, как правило, проявляет себя холодная зона.

6 слой. Соотношение темы с жизненными сюжетами. Обнаружение связи темы сновидения с повторяющимися историями и сюжетами в обычной жизни.

7 слой. Принятие подсказки. Выбор на основе понимания того, что незаметно крадет жизненность и что нужно изменить, чтобы пройти холодную зону и вернуть зажатый в ней ресурс.

Каждый слой означает в том числе освоение определенной психологической стратегии, нехватку или неразвитость которых я постоянно замечаю в своей психотерапевтической работе. В этом смысле участники могут получать огромную пользу от собственной работы со сновидцем в Символопластике, поскольку могут в игровой ситуации дрим-квеста потренировать навыки, так необходимые для обретения опоры и устойчивости в жизни.

Именно активная позиция всех участников группы при работе со сновидением другого человека, помощь в проведении его через непростую холодную зону, помогает сновидцу впоследствии успешно пройти ее, даже если она для него трудна и болезненна.

Работа с холодной зоной других участников тренинга как нельзя лучше подготавливают почву для работы со своей собственной.

Как встреча с даосом в храме Зеленой Козы повлияла на написание книги

Несколько лет назад я прилетела в город Чэнду в «разобранном состоянии» — моя голова была наполнена внутренними спорами, болело все тело. Дело в том, что накануне произошла неприятная размолвка с коллегой, и я переживала, что от неожиданности и растерянности не нашла ни одного аргумента в защиту своей позиции. Да еще и аэропорт Франкфурта с его бесконечными очередями отнял очень много сил.

Храм Зеленой Козы, связанный с именем Лао-цзы, мы посещаем каждый раз, прилетая в Чэнду. Обычно мы последовательно проходим парадную «отлакированную» цепочку храмов, но в этот раз нас с мужем почему-то потянуло в расположенный сбоку облезлый храм с облупившейся краской, где совсем не было людей, зажигающих и ставящих в специальный треножник ароматические палочки, зато было несколько человек, которые медленно и сосредоточенно выполняли форму тайцзицюань.

На площадке рядом с храмом мы заметили невысокого человека, как позже выяснилось, даоса. Он совершал руками манипуляции с головой сидящей перед ним на стуле женщины, которая морщилась от боли. Когда он закончил, женщина расплылась в улыбке — было видно, как ей полегчало.

Я знаками дала понять, что тоже нуждаюсь в помощи. Мужчина с улыбкой предложил мне сесть на стул. К храму стали подходить другие люди, видимо, им было любопытно посмотреть на то, как целитель будет работать с иностранкой. Прикоснувшись к моей голове, надавив на какие-то точки и заметив мою реакцию, даос стал что-то объяснять по-китайски. Муж тут же вытащил блокнот и предложил ему записать в нем иероглифы. Это не удивляет жителей Поднебесной — в ней так много провинций и диалектов, что фонетические несовпадения вполне компенсируется точностью иероглифов.

Неожиданно из толпы зевак вышел молодой человек студенческого возраста и предложил переводить фразы целителя на английский. Мы были приятно удивлены подобной возможности, поскольку встретить человека, хорошо владеющего разговорным английским в Китае невероятно сложно, а уж в обшарпанном храме вдалеке от всего мира — невозможно.

Я с благодарностью согласилась, и то ли от удивления от этого чуда, то ли благодаря реакции организма на руки мастера, мое напряжение резко уменьшилось, а мои способности к восприятию и пониманию, напротив, существенно улучшились.

Даоса звали «Человек с горы Пу Ли». Казалось, своими прикосновениями он разбирает меня на крошечные части и собирает вновь. Время от времени он ненадолго отходил, чтобы написать в блокноте мужа иероглифы.

Мне это напомнило ситуацию, когда я, проводя демонстрацию на тренинге по Символопластике, на какое-то время отвлекаюсь от работы со сновидцем, чтобы пояснить происходящее группе.

Неожиданно у меня хлынули слезы, но не от боли, а от воспоминаний. Я по-своему поняла намек даоса на непонятные поэтические названия: «Вверх к Небесным Воротам, затем назад, до Земных Врат… чтобы очистить и освободить голову… массаж „аньмо“… следует расслабить сжимающую боль…»

Я осознала, что мой внутренний спор слишком затянулся и рискует стать нескончаемым, поскольку что-то важное далеко не всегда можно выразить в двух словах, да и в десяти не всегда получается. Иногда для этого нужно написать целую книгу.

Слезы продолжали течь из моих глаз, пока даос продолжал разбирать меня на атомы, иногда отвлекаясь, чтобы что-то пояснить иероглифами моему мужу. Я в этот момент вспоминала, что давно, почти двадцать лет назад, уже написала вариант книги о своей методике работы со сновидениями, но возникло так много внутренних препятствий для ее издания, что я отложила ее в дальний ящик и старалась о ней не вспоминать.

Муж считал ее написанной на одном дыхании, а потому ценной и вдохновенной, а коллега, которой я дала ее, чтобы услышать оценку, подморозила мое желание довести ее до широкой публики, спросив, для кого же конкретно написана эта книга.

В самом деле, для кого? Это был текст на основе записей нескольких моих тренингов, который создавал особую атмосферу и настрой перед тем, как группа приступает к практике, мои вдохновение и увлеченность исследованием сновидений. Вот они-то и были центром событий в прежнем варианте книги.

Я вдруг вновь увидела некие параллели с даосом: как будто я воздействую на струны души сновидца и отхожу, чтобы дать участникам тренинга пояснения. Подумалось, что живое участие и непосредственные реакции людей в группе трудно поместить в текст, ведь он живет по своим законам. Но тогда, как дать опору и видение Символопластики читателю, как передать химию чудесных процессов без моего личного присутствия?

Когда даос закончил работу, то он не просто удивил, а буквально потряс меня до глубины души. Обращаясь непосредственно ко мне, он сообщил, что является носителем древних знаний. И он должен, просто обязан передать кому-то эти знания, но он не знает, как и кому.

Наверняка он имел в виду что-то свое, личное, но в этот момент я поняла, что он говорит именно то, что хотела бы я сказать себе: что я обязана передать дальше те знания, которые приходят ко мне, а потому я чувствую за них ответственность.

Кроме того, нельзя чистой случайностью объяснить чудесную встречу в скромном храме с даосом, озвучивающим мои глубоко потаенные мысли и случайно забредшего студента с мягким разговорным английским.

Поблагодарив участников и милостивую судьбу, я добралась до гостиничного номера и проспала четыре часа. Проснувшись, я обнаружила ясную голову и тело, свободное от боли.

Я приняла твердое решение, что книга будет написана и издана. В ней я, опираясь на свой опыт и исследования моих коллег, приглашу читателя в то смысловое пространство, в котором мы разберемся с такими непростыми вопросами, как жизненность, целостность, разные виды символической смерти, позиция исследователя, откуда берется сверхконтроль, почему так важны для сновидения тело и эмоции, без которых не обойтись в Символопластике.

И начнем мы с главного. С того, о чем душа не кричит, а говорит тихим голосом. С нашей подлинности.

Примечания

1

Шмелев А. Г., Белякова И. Ю. Опросник суицидального риска. — в сборнике «Практикум по психодиагностике», — Прикладная диагностика, МГУ, 1992

2

Баскаков В. Ю. Танатотерапия. Теоретические основы и практическое применение // М.: Институт общегуманитарных исследований, 2007.

3

Гарфилд П. Творческое сновидение // Изд-во: Евразия, 1996.