Гадёныш

Ирина Александровна Манаева, 2023

Мы воспитываем своих детей, не подозревая, что иногда их заменяют другими. Только самая внимательная мать способна увидеть подмену, ведь начинают происходить необъяснимые вещи. Кажется ли все происходящее Лизе или же есть на самом деле? Как не сойти с ума, когда уверена, что рядом не твой сын, а самый настоящий гаденыш? Вопросов много, ответов никто не даст, и Лиза сама ищет выход, ведь окружающие ей не верят.

Глава 2

Воскресенье. День второй

Я давно мечтала переехать, расширить свои владения, нарастить еще одну комнату или даже две. Но не выходило, найти квартиру по нашим параметрам было не так уж и просто. Глеб следил за новыми объектами, появляющимися на сайтах, и скидывал мне некоторые, только всегда что-то не устраивало. Утром прислал еще одну ссылку, вариант не очень, но посмотреть можно. Выставлена вчера после десяти вечера, как говорится с пылу с жару.

Глеб договорился о встрече на вечер и уехал по делам.

Я открыла телефон и набрала Лике. Обычно мы гуляли с ней и созванивались примерно в это время. «Обслуживание набранного вами номера временно приостановлено». Вариантов было множество, но в чем истинная причина?

С подругами мне не везло, несмотря на то, что осталась в своем городе после окончания института, встречаться особо было не с кем. По разным обстоятельствам жизнь сводила с людьми, завязывались знакомства, но через какое-то все затухало, обещания встретиться так и оставались на уровне планов, то ли я была неинтересным человеком, то ли они слишком отличались, но из таких случайных знакомств ничего приличного не выходило.

Лика появилась несколько месяцев назад, если быть точной, то четыре. Они переехали с мужем в соседний дом и пока снимали жилье, присматривались к городу. Как-то вышло, что мы сразу сблизились, у нас нашлась куча интересов, от детей до любви к фильмам. У Лики была дочка, Алиса, очень красивая девочка, про таких говорят, что они похожи на куклу. Длинные кучерявые волосы, синие четко очерченные глаза, обрамленные черными пушистыми ресницами, пухлые губки бантиком. На Лику она была не очень похожа, хотя та тоже была красива. Возможно в ней прослеживались черты отца, не могу утверждать, я с ним так и не познакомилась. Когда мы приходили в гости к Лике, мужа никогда не было дома, он был в постоянных командировках. Я бы так не смогла, конечно. Не люблю, когда Глеб уезжает, мне сразу становится одиноко, особенно, если это неделя или более того.

Признаться, я ждала, когда у нее появятся другие дела, и она перестанет приходить на площадку, потому что подобный сценарий проходила не однажды. Но время шло, а мы становились лишь ближе. Дети тоже нашли общий язык и прекрасно играли вместе. Митя, редко видевший других ребят, был в восторге и каждый раз спрашивал, выйдет ли Алиса гулять? Мы даже ездили вместе за город на пикники, Лика всегда готова была поддержать любую идею. Неужели, есть люди, которые чувствуют мир так же, как и ты? Ей нравились те же фильмы, что и мне, она советовала мне прочитать книги, правда, некоторые из них я так и не смогла найти, хотя считала, что в интернете возможно обнаружить все. Видимо, что-то неверно записала.

По сравнению с Митей игрушек у Алисы было, мягко говоря, мало. Несколько кукол, конструктор и пазлы. Мы брали из дома пару коробок с игрушками, чтобы детям не было скучно, когда мы ходили в гости к новым друзьям. Впрочем, вещей у самой Лики тоже было немного. Они взяли малую часть и планировали перевезти остальное через несколько месяцев. Думаю, они решили остаться в своем городе и не переезжать. Это хотя бы нормальное объяснение ее пропаже.

Удивительно, но Лика умела слушать, особенно рассказы про Митю. Она постоянно спрашивала, что он любит, какие у него особенности, интересовалась здоровьем. Такой добрый и открытый человек, каких мало. Мы пили чай и болтали, у нас ли на кухне или у нее, но мне было спокойно и хорошо.

Она была настолько внимательна, что замечала любые изменения в Мите. Надо же как можно любить детей, что не делать различия между своим и чужим. Она не раз меня выручала, если не с кем было оставить Митю. В ту пору у меня развилась сильная усталость, и я не могла найти ей причину. Анализы ничего конкретного не показали, врач посоветовала пропить витамины, и через время все пришло в норму. Раньше я никогда не верила в витамины, вернее, в их реальную силу, что они способны что-то изменить. Но не меняет мнение только глупый человек, не хочу быть таким.

За долгие годы я нашла близкого человека, с которым комфортно и можно поговорить обо всем. Но потом Лика исчезла. Я пыталась дозвониться, но телефон был отключен, не отвечал и домофон. Удивительно, но больше ни с кем из соседей она не общалась. Когда я спрашивала о ней у дворовых мамочек, они лишь пожимали плечами и не понимали, о ком речь. Словно она была для них невидимкой. Подтвердила ее существование лишь хозяйка квартиры, сообщив, что девушка с ребенком быстро съехали, даже не забрав задаток за последний месяц. Дальше следы теряются. Наверное, если бы Лике была важна наша связь, она бы так не поступила.

Я нажала на номер и выбрала «удалить».

Учитывая, что сегодня выходной, можно рассчитывать на детей во дворе. Я предложила Мите прогуляться, и она с радостью согласился. На улице было пасмурно, дождя нет — уже полдела. Уличные игрушки мы не заносим в дом, они сложены прямо около двери: лопатки, песочные наборы, машинки, пистолеты, самокат, велосипед, толокар. Митя подошел как обычно к трем большим пакетам с игрушками и выбрал один из них, потом взял большой самосвал, и мы спустились на лифте. Во дворе было многолюдно, мы сразу распределились по возрастам: одни играли, другие разговаривали. Обсуждали вчерашний день рождения.

Я встала около горки и рассматривала детей. Они бегали с визгом, а Митя догонял их, тараня большой машиной. Одна из девочек раскачала качели, чтобы создать некое препятствие в погоне. Митя в силу возраста еще не понимал физических законов, и как больно могут ударить качели. Поэтому, не меняя траектории, он устремился следом за остальными. Я успела только набрать воздуха в легкие, чтобы остановить его криком, но слова застыли у меня в горле, как те качели, которые просто повисли в воздухе рядом с его головой, когда он все же пробежал мимо. А потом как ни в чем не бывало продолжили свой ход. Такие спецэффекты часто используют в фильмах.

Не знаю, чего я испугалась сильнее: последствий удара или его отсутствия. Это был тот случай, когда любой из исходов меня бы не устроил. Я стояла с раскрытым ртом, провожая взглядом своего ребенка, если он таковым являлся. Обернувшись, я поняла, что никто не подтвердит моих слов: я одна видела то, что видела. И мне теперь нужно было решать, чему верить: глазам или разуму.

Я окликнула его, и он сразу же подошел, подобной прыти от трехлеток редко кто ожидает. Обычно любой из нас приходилось звать ребенка не единожды, а, может, я уже придираюсь к любой мелочи, кто знает.

— Как ты это сделал?

— Что сделал, мамочка?

Я повторила вопрос с нажимом, чувствуя, что закипаю.

— Я ничего не делал, — ответил он по-детски наивно.

Черты знакомые, но я все равно улавливала фальшь, не было в нем той открытости и эмоциональности, которые я так любила.

— Я говорю о качелях, — я старалась говорить негромко. Не хватало того, чтобы соседи посчитали меня сумасшедшей.

Митя обернулся в сторону качелей и стал их разглядывать, потом снова посмотрел нам меня и пожал плечами. Он сорвался с места и продолжил игру с друзьями, оставив меня в смятении. Что же, черт возьми, происходит? Я уже готова была поверить в то, что мой разум играет со мной. Ведь иногда утром, пробуждаясь, я пыталась осознать, где я, кто я, вспоминала, что у меня есть муж и ребенок, выплывая из потустороннего мира.

Зачитавшись, могла настолько выпасть из реальности, что с удивлением обнаруживала себя в своем настоящем времени. Хотя иногда я с уверенностью не могу ответить, что правда, а что вымысел.

Одна из мамочек вывела меня из оцепенения, окликнув, и я заняла место рядом со всеми, они что-то обсуждали. Надо признаться, что не особо вникала в суть, поэтому просто делала вид, что слушаю. Сама же следила за сыном, пытаясь поймать хоть малейшее подтверждение тому, что это не он.

Дома я снова подняла вопрос о качелях, но ответа так и не получила. Митя делал вид, что не понимает. Не пытать же мне его в конце концов!

Глеб вернулся, когда я уже уложила сына на дневной сон, мы пообедали вместе, он рассказал новости о своих знакомых, я бытовые истории. Из головы не выходило происшествие с качелями, но озвучивать это я не стала.

К семи мы поехали смотреть квартиру. Не могли нигде припарковаться, поняли сразу, что не наш вариант, но собственники уже ждали, некрасиво отказываться. Дом мечтал о ремонте, впрочем, как и сама квартира. Мы на это рассчитывали, так как нет смысла переплачиваться за ремонт, который все равно будем делать под себя.

Нас встретил мужчина лет шестидесяти пяти. Он мне сразу не понравился, терпеть не могу людей, которые заискивают перед другими, чтобы расположить. У меня впечатление кардинально противоположное. Он произнес какую-то елейную фразу про ребенка и всячески старался угодить. Я быстро заглянула в первую из комнат, не вызвавшую интереса, и перешла в зал. Там оказалась жена под стать мужу, расхваливающая ветхое, пропитанное старостью жилье.

Глеб смотрел молча и кивал в знак согласия, когда хозяева рекламировали квартиру. В принципе, сносно, если сорвать все полы к чертям и сделать капитальный ремонт. Главное, взять подешевле. Сестра всегда была против вторички, она воспринимала только новое жилье, в котором никто не жил. И никто не умирал. Я же ничего не имела против старых домов. Порой новое строили так, что выбор был очевиден. Только мне не хотелось, чтобы в истории квартиры был покойник.

Я оглянулась, Мити рядом не было, я была уверена, что он только что стоял около меня, я даже не заметила, как он исчез. Я нашла его в самой первой комнате, и волосы встали дыбом. Помимо него там был человек, он лежал на диване, накрытый шторой. Я уставилась на его грудь в надежде различить движения, но понимала, что он мертв. Я не знаю, что меня напугало больше: сам труп или Митя, стоящий рядом с ним.

Когда я осознала, почему не обратила на подобное внимание сразу, волосы поднялись еще сильнее. Я вспомнила, что скользнула взглядом по дивану, но посчитала старика грудой наваленного белья, теперь же его лицо было открыто. И я знала, кто это сделал. Но то, что произошло дальше, напугало меня еще сильнее.

Митя протянул руку к телу и дотронулся до него, старик дернулся. Я еле сдержалась, чтобы не закричать, успев закрыть рот ладонью. Видела собственными глазами, это было похоже на судорогу, которая бывает перед сном, когда мышцы расслабляются. Старик дернулся, я видела это так же явно, как и то, что Митя стоял там.

— Вы тут? — на плечо легла рука Глеба, — что делаете?

Он застыл, разглядывая комнату.

— Это что, труп? — спросил он как можно тише. Я кивнула.

Митя повернулся к нам и улыбнулся.

— Дедушка мертвый? — спросил он.

— Нет. Он просто очень устал, — быстро сказал Глеб, забирая сына из комнаты.

Собственник, не моргнув глазом, подошел к дивану и накрыл лицо покойника. Он даже не удосужился ничего сказать в свое оправдание. За старика стало обидно, не дай Бог вырастить таких детей, которые продадут тебя вместе с квартирой, пока твое тело еще не успело остыть. Я понимала, что в старых домах есть скелеты в шкафу, но, чтобы трупы на диване! Мнение по поводу хозяина утвердилось еще больше: человек был сверхнеприятный.

В голове не укладывалось, как беспринципность собственника, который пригласил на просмотр квартиры, так и произошедшее там. Я покосилась на Митю, сидящего в детском кресле. Он выглядел обычно. Я представила комнату и то, что там произошло. Логичных объяснений не было. Я просто их не видела.

Глеб был растерян. Он задумчиво вставил ключ в зажигание и повернул. Я не собиралась ничего рассказывать.

— Не грузись, — подбодрила я его, — ощущая осадок.

— Да в голове не укладывается! Это как надо было спокойно людей звать!

Я согласилась с ним. Только видел бы он то, что видела я, и снова страх пошел по коже паучьими лапками. Я достала влажные салфетки и вытерла ребенку руки.

— Зачем ты трогал дедушку? — заглянула в карие глаза.

— Нельзя? — ответил он вопросом на вопрос.

— Не нужно было. Но как ты понял, что там кто-то лежит? Это же ты открыл ему лицо?

— Я просто знал, что он там.

— Откуда?

Митя лишь пожал плечами.

— Он же мертвый, зачем папа обманывает?

Его глаза глядели прямо в мои, он казался таким взрослым. Но откуда он может знать подобные вещи? Я не говорила с ним на такие темы, рано, в детский сад не ходит, не думаю, что другие дети обсуждали подобное. Мне было жутко и немного неловко. Я не обманываю своего сына, всегда стараюсь говорить правду, чтобы он мне доверял, а тут решила уберечь, но вышло по-дурацки.

— Откуда ты вообще знаешь, что такое «мертв?»

— Ты говорила.

— Неправда!

— Правда, ты сама рассказывала.

— Глеб, ты слышишь?

— Что? — Глеб совершенно не слушал, прокручивая в памяти инцидент.

— Да ничего, — я решила не вмешивать мужа в подобное.

Вопросов было все больше, я пыталась вспомнить, в какой момент могла говорить о подобном с Митей, но ничего на ум не приходило. Что с моей памятью? Можно обозвать ее девичьей, но дело принимало серьезные обороты. Или же ребенок врет. Оставшуюся часть пути мы все молчали, поездка не удалась по всем фронтам.