Зарисовки из музея – 2022

Ирада Ризванова

ОТ АВТОРОВКаждый день мы встречаем наших посетителей в залах Русского музея. Они очень разные. Они любознательны, задают много вопросов. Они заставляют нас изучать не только творчество художников, историю Михайловского дворца, но и театральные афиши, маршруты городского транспорта и, даже, меню и цены ближайших кафе. А иногда своими вопросами они создают нам настроение..

ИРАДА РИЗВАНОВА

ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ В РУССКИХ… МУЗЕЯХ

В Белоколонный зал вошёл приземистый мужчина в цветных шортах и футболке с логотипом «Газпрома». Шёл он медленно, вразвалочку.

— Ну привееет! Ну ни фига себе цари жили! — произнёс он и тихо присвистнул.

Наталья Васильевна, музейный смотритель, симпатичная аккуратная женщина элегантного возраста, насторожилась, встала со своего смотрительского стула и заняла оборонительную позицию. Стаж работы у Натальи Васильевны большой, она тонко чувствует «сложного» посетителя, а это особый смотрительский талант.

В левой руке посетителя болтался полиэтиленовый пакет, в правой он держал небольшую пластиковую бутылку с оранжевым содержимым.

— Блиииин — протянул мужик и глотнул из бутылки.

Благовоспитанная Наталья Васильевна содрогнулась. Заметив, наконец, её, стоящую в центре зала и пристально за ним наблюдающую, мужик произнёс:

— Здравствуй, мать! Это я красоте так удивляюсь. Красота прям дикая!

— Здравствуйтттте — ответила Наталья Васильевна, делая акцент на «ттте».

Мужик тем временем подошёл к смотрительскому стулу, тяжело плюхнулся на него, и, вздохнув, отпил из своей оранжевой бутылки.

— Уберите, пожалуйста, бутылку, — обратилась к посетителю Наталья Васильевна.

— Куда?

— Куда-нибудь. Куда хотите.

— А я никуда не хочу. Я пить хочу.

— Нельзя. Спрячьте жидкость, пожалуйста.

— Мать, это ж сок. Апельсиновый. От него одна польза.

— Я не мать. Я музейный смотритель.

— Не мать? Жаль. А такая симпатичная была б мать. Не познала, значит, радости материнства, — проговорил мужчина и снова глотнул из бутылки.

— Всё я познала! Спрячьте сок! — чуть громче повторила просьбу закипающая Наталья Васильевна.

— Все познала? Прям всё-всё? А с виду не скажешь. Такая правильная вся с виду…

До Натальи Васильевны стало доходить, что посетитель, видимо, в состоянии подпития. Она глубоко вдохнула и широким шагом конькобежца заскользила по паркету к мужику… Но тот вдруг встрепенулся, выбросил руку с соком вперёд, и, натягивая маску по самые глаза, воскликнул:

— Мать, коронавирус, держи дистанцию!!! Мимо тебя тут сотни больных… ты, может, носитель бессимптомный… а мне ещё домой лететь…

Наталья Васильевна застыла в недоумении. Возникло желание вызвать охрану, но посетитель номинально ничего плохого не сотворил и, возможно, не пьян даже. И потом, этот любитель сока к приходу охраны может испариться, а ей объяснительную начальству писать… Она встала неподалёку от мужика, периодически поглядывая на его бутылку.

— Тоже, небось, пить хочется? — перехватил её взгляд посетитель, — вижу, как на бутылку мою засматриваешь… тесь. Жарища такая. Я вот в майке вспотел весь, честное слово…

Мужик приподнял руку, демонстрируя темный круг подмышкой. Стойкая Наталья Васильевна мужественно проигнорировала демонстрацию интенсивного потоотделения. Единственное, что её на данный момент волновало — бутылка с соком, которую небрежно держал в руке посетитель. «Буду стоять рядом, если что, закрою собой консоль», — героически подумала Наталья Васильевна. Консоли Белоколонного зала — её любимые многострадальные экспонаты.

Посетителя явно задевало показное безразличие Натальи Васильевны.

— А вам не жарко? Стоите вся такая… в костюмчике строгом, в колготках даже! Я бы ни за что в такую жару колготки не надел! — произнёс мужик и хлопнул себя по круглой голой коленке.

Чаша терпения Натальи Васильевны переполнилась.

— А обычно, когда не жарко, вы в колготках ходите? — отчеканила она.

— Ты чё, мать? Я ж мужик, закаленный, с севера!

— Значит, почти всегда в колготках, — заключила Наталья Васильевна, — на севере не жарко.

— Вам палец в рот не клади, — удивлённо буркнул мужик, поднимаясь со смотрительского стула.

— И не кладите. Не надо.

— Да… Есть женщины в русских… музеях!