Лучшее, вечное

Иоган Фридрих Шиллер, 2020

Стихи двух немецких поэтов разных эпох. Их объединяет то, что оба были очень талантливы и признаны великими при жизни. Шиллер – немецкий поэт, философ, драматург, теоретик искусства, историк, врач. Один из ярчайших представителей немецкого романтизма и гуманизма. Райнер Рильке был признан талантливейшим поэтом своего времени. Удивительный поэт. Лучше Марины Цветаевой о нём не скажешь: «Вы – воплощенная пятая стихия: сама поэзия.» Очаровывающие стихи, полные неожиданных образов, метафор, смыслов. Я специально представляю по несколько вариантов одного стихотворения, чтобы читатель видел, как не просто добраться до сути стихов Рильке. Кроме того неточные переводы, порой, красивее точных. Приятного чтения.

Рыцарь Тогенбург

«Рыцарь, любящей сестрою,

Я согласна быть,

По — другому, став женою,

Не смогу любить.

Не грущу при расставанье,

Не спешу встречать,

Плачь, и глаз твоих страданье,

Не могу понять.»

Слушал молча, без проклятий,

Выпив боль до дна,

Крепко, сжав в своих объятьях,

Сел, на скакуна,

А потом, призвав дружину

Из Швейцарских мест,

Поскакал он в Палестину,

На груди был крест.

Совершил своей рукою

Много славных дел;

Налетали враги роем,

Был могуч и смел.

Страх при имени героя

В сердце мусульман,

Но, от боли нет покоя,

Горем сгорблен стан.

Год прошёл, и на мгновенье,

Не сумев уснуть,

Он решил без промедленья

Отправляться в путь.

Выгнув парус, ветер реет,

Вдаль корабль несёт,

Там её дыханье веет,

Край родимый ждёт.

Вот и замок, он в ворота

Бился и стучал,

Отворив, ему их, кто то,

Громко закричал:

«Той, которую ты ищешь,

Больше в замке нет,

Вчера стала она нищей —

Приняла обет».

Больше Тогенбург не видел

Ни коня, ни лат,

Дом отца возненавидел,

С ним всё, чем богат.

И теперь живёт безвестным,

Он в родных краях,

Одевавшийся прелестно,

В рясе, как монах.

В келье, спрятавшись от взглядов,

Для родных погиб,

Монастырь монахинь рядом,

Среди старых лип;

От рассвета до заката,

Лучший из мужчин,

Тайной думою объятый,

Там сидит один.

Вера в нём неугасима,

Сутки напролёт,

Смотрит на окно любимой,

Неустанно ждёт,

Чтоб окошко отворилось,

Следом за зарёй,

Лицо милой появилось,

Возвратив покой.

Успокоившись, ложится,

Чтобы крепко спать,

Встать с зарёй, потом молиться,

Новой встречи ждать.

Так сидел он, глядя в дали,

Много — много дней,

Без тревоги и печали,

Думая о ней.

Чтоб окошко отворилось,

Следом за зарёй,

Лицо милой появилось,

Принеся покой.

Но однажды стал недвижным,

Бледным мертвецом,

Он, увидев неподвижным

Мёртвое лицо.

Ritter Toggenburg

»Ritter, treue Schwesterliebe

Widmet Euch dies Herz,

Fordert keine andre Liebe,

Denn es macht mir Schmerz.

Ruhig mag ich Euch erscheinen,

Ruhig gehen sehn;

Eurer Augen stilles Weinen

Kann ich nicht verstehn.«

Und er h;rt's mit stummem Harme,

Rei;t sich blutend los,

Pre;t sie heftig in die Arme,

Schwingt sich auf sein Ro;,

Schickt zu seinen Mannen allen

In dem Lande Schweiz;

Nach dem Heil'gen Grab sie wallen,

Auf der Brust das Kreuz.

Gro;e Taten dort geschehen

Durch der Helden Arm;

Ihres Helmes B;sche wehen

In der Feinde Schwarm,

Und des Toggenburgers Name

Schreckt den Muselmann,

Doch das Herz von seinem Grame

Nicht genesen kann.

Und ein Jahr hat er's getragen,

Tr;gt's nicht l;nger mehr,

Ruhe kann er nicht erjagen,

Und verl;;t das Heer,

Sieht ein Schiff an Joppes Strande,

Das die Segel bl;ht,

Schiffet heim zum teuren Lande,

Wo ihr Atem weht.

Und an ihres Schlosses Pforte

Klopft der Pilger an,

Ach! und mit dem Donnerworte

Wird Sie aufgetan:

»Die Ihr suchet, tr;gt den Schleier,

Ist des Himmels Braut,

Gestern war des Tages Feier,

Der sie Gott getraut.«

Da verl;sset er auf immer

Seiner V;ter Schlo;,

Seine Waffen sieht er nimmer,

Noch sein treues Ro;,

Von der Toggenburg hernieder

Steigt er unbekannt,

Denn es deckt die edeln Glieder

H;renes Gewand.

Und erbaut sich eine H;tte

Jener Gegend nah,

Wo das Kloster aus der Mitte

D;strer Linden sah;

Harrend von des Morgens Lichte

Bis zu Abends Schein,

Stille Hoffnung im Gesichte,

Sa; er da allein.

Blickte nach dem Kloster dr;ben,

Blickte stundenlang,

Nach dem Fenster seiner Lieben,

Bis das Fenster klang,

Bis die Liebliche sich zeiget,

Bis das teure Bild

Sich ins Tal herunterneigte,

Ruhig, engelmild.

Und dann legt' er froh sich nieder,

Schlief getr;stet ein,

Still sich freuend, wenn es wieder

Morgen w;rde sein.

Und so sa; er viele Tage,

Sa; viel Jahre lang,

Harrend ohne Schmerz und Klage,

Bis das Fenster klang,

Bis die Liebliche sich zeigte,

Bis das teure Bild

Sich ins Tal herunterneigte,

Ruhig, engelmild.

Und so sa; er, eine Leiche,

Eines Morgens da,

Nach dem Fenster noch das bleiche

Stille Antlitz sah.

Первым эту балладу перевёл Василий Жуковский. Его перевод считается идеальным, но, на мой взгляд, завершающая часть ему не удалась. Он не сказал, что рыцарь умер, увидев, мёртвое (неподвижное) лицо любимой. У Жуковского, однажды, умер. Что после нго смерти произошло с красавицей неизвестно. У Шиллера конец прост и логичен. Николай Заболоцкий повторил ошибку Жуковского. Видимо, первый точный перевод мой. Выставляю его на ваш суд.