Приход Чёрной Луны. Покорная королева

Инесса Иванова

Первая часть серии. Меня, старую деву небогатого края, заочно отдали в жёны могущественному королю соседней страны. Мой избранник немолод, две его жены скончались при таинственных обстоятельствах. Ему нужен наследник, а мне хочется познать любовь и истинную страсть. Стать пылкой любовницей и покорной женой. Для двух совершенно разных мужчин. И от них обоих мне грозит смертельная опасность.

Глава 4. Потеря невинности

Дальнейшее случилось так быстро, что я не успела в полной мере насладиться торжеством от сделанного.

Железная рука схватила меня за горло, мир вокруг поплыл, я оказалась на грязном полу пещеры, прижатая и распластанная чужой волей, как жертва на алтарном камне.

И почти не могла дышать. Пыль забивалась в ноздри и рот, я видела лишь очертания фигуры, склонившейся надо мной. Я пока не могла понять, кажется ли мне это, или происходит на самом деле.

— Думаешь, похоронишь меня здесь и выйдешь к ним, представив себя жертвой? — прорычал он мне в ухо.

И я почувствовала на себе тяжесть его тела. Мне не хотелось бороться, было лишь одно желание: чувствовать его горячее дыхание на своей щеке, руку, ослабившую хватку, на горле. Она спускалась всё ниже, мазнув по груди, защищённой лишь тонкой тканью нательной рубашки.

Я почувствовала холодок, пробежавший по спине, он обратился жаром, вызвавшем боль в паху. Мне никогда не было так унизительно горько и одновременно сладко-желанно. Это было предвкушение, неясный намёк.

Трепет от чего-то неизведанного ранее.

— Я скажу, что это вы украли мою честь, — прошипела я ему в лицо. Перед глазами прояснилось, и я видела лорда так близко, как никогда прежде.

Даже во время нашего брачного поцелуя, мы были друг от друга словно за невидимой стеной, а тут близость тел, запах пота, судорожной ярости, заставил меня обнять его лицо руками.

Да, при других обстоятельствах я бы ни за что не выбрала лорда из рода Светлого Гаролда, надменного Эсмонда на роль первого мужчины, но теперь это казалось просто необходимым.

Боль внизу живота была столь пронзительной, что, казалось, я умру, если она не прекратится. Или если он не прекратит её.

–Я же говорю, благородная шлюха, а не леди, — засмеялся он и впился губами в мой рот.

Он целовал меня так глубоко, что я застонала, подавшись навстречу. Выгнулась, не сопротивлялась его рукам, раздиравшем мою рубашку и обнажавшим торчащие соски. Его пальцы скользнули по ним, причинив боль, но она была ничто по сравнению с той жаждой, что терзала меня, заставляя подчиняться.

Я ощущала его язык во рту, он исследовал меня, а я желала лишь продолжения грубых ласк. Всё равно на будущее и прошлое!

Сейчас я почувствую то, что чувствует желанная добыча. Женщина, за право обладанием которой, мужчина может отдать жизнь.

Лорд Эсмонд понимал, что нас ждут. Я боялась, что сейчас он заметит, что буря стихла, и всё закончится не начавшись.

Но нет, я ошиблась. Тогда я плохо знала силу и власть похоти.

— Хочешь меня, ведьма? — хрипло спросил он, заглядывая в глаза. Мой рот горел, на губах остался привкус крови.

— Да, лорд. Хочу тебя. Только тебя, — шептала я и негнущимися пальцами пыталась развязать шнуровку его рубашки. Хотела дотронуться до мышц сильного торса, чтобы между нами не было преграды.

Легонько нажав коленом, он развёл мои ноги и разодрал последние преграды. Стыда я не чувствовала, только страх, что сейчас нас застанут. До того, как я узнаю страсть. Может, первый и последний раз.

— Раздевать меня ни к чему, шлюха, — хмыкнул лорд и, дёрнув штаны вниз, подался ко мне.

Я знала, как устроен мужчина. Видела, как сношаются слуги. Подглядывала за Одилией, позволившей заломать себя для случки, как молодую кобылу.

Но, почувствовав прикосновения мужского органа к своему лону, чуть не отпрянула. Заметалась, а потом в глазах потемнело от невыносимой боли, разрезавшей меня надвое.

Я почти не слышала, что шептал мне на ухо мой мужчина, старалась сдержать стоны, зажмурилась, почти отталкивая его, но силы были не равны. Он рвал меня, пришпиливал к полу, не давая продыху, прижимал к себе и гладил рукой лицо.

И всё же я видела его глаза. Они светились ярче солнца, я тонула в них, эта была спасительная ниточка в океане боли. Я падала в пропасть, меня терзали горячие камни, но я не противилась.

— Ещё, — шептала я, вздрагивая и жмурясь.

Боялась, что вдруг это всё. Я никогда не чувствовала в себе мужской орган, он был огромен, он рвал меня, но я готова была терпеть, сколько угодно долго. Лишь бы насладиться болью, вспоминать его хриплое дыхание на своих губах, руки — на груди.

— Не сжимайся, Герда, — пробормотал он. — Я всё равно уже трахаю тебя.

Я была какой-то ошалелой, хотелось думать, что виной всему его магия. Но это было не так. Я хотела боли, чтобы он терзал меня, растягивал, чтобы хотел так, как сейчас.

Слёзы катились по щекам, я глотала их и терпела. Толчки сделались более резкими, казалось, прошла вечность с тех пор, как он овладел мной. И где-то на задворках сознания билась мысль, что с Одилией он не был таким неистовым.

Требовательным, хищным.

Лорд Эсмонд не давал мне перерыва. Он думал о себе и своём удовольствии. Под конец боль стала почти нестерпимой. Это была даже не боль, а резь, кинжальная пытка.

По внутренней поверхности бёдер текло что-то тёплое. Должно быть, моя кровь.

Та самая, которую я отдала этому мужлану. И сделала бы это снова. Теперь я знаю, что такое соитие по страсти, по собственному выбору.

И хоть мне не нравится то, что он со мной делает, хоть я не нахожу прелести во всей этой суете, даже не могу подыгрывать, изображая страсть, всё же ни о чём не жалею.

Наконец всё закончилось. Он навалился на меня, сжал мою грудь между пальцами, почти раздавив сосок, и бурно кончил. А я кричала от боли и от ощущения в сведённых судорогой бёдрах.

Лорд, чужой муж, забился во мне, впился пальцами в мои волосы, заставив посмотреть в глаза, и выдохнул ругательство мне в лицо.

Он ненавидел меня в этот момент, а я презирала его. И мы оба были рады, что пришли к этому моменту. Даже если, а это уже наверняка, он будет единственным соитием между нами.

Его чудовищно большой мужской орган всё ещё находился во мне, растягивал и ссаднил лоно, мне было сложно дышать, я чувствовала, как тёплое семя мужчины жадно впитывается в моё лоно.

Пожалуй, это было самым приятным ощущением с самого начала запретной связи.

Мама никогда не говорила со мной об этом. Я знала, что связь между мужем и женой способна принести не только ощутимые плоды в виде наследников, но и удовольствие. И теперь с трудом в это верила.

Возможно, если мой муж будет слаб по этой части и не сможет посещать моё ложе чаще раза в месяц, это принесёт мне облегчение.

Наконец. Лорд Эсмонд покинул моё истерзанное лоно. Он прятал глаза и отошёл в тень. А я так и осталась лежать на земле с разведёнными в стороны коленями.

***

Однако сейчас настало самое время сделать то, чему научила меня мама. Пока лорд Эсмонд не видит, я открыла крышку медальона и достала вергилий.

Дрожащими руками вставила кусочек кожи в кровоточащее лоно, снова вернув ту боль, которую испытала только пару мгновений назад.

Мой стон был услышан. Лорд Эсмонд вернулся и помог мне сесть. Боль внизу живота снова дала о себе знать. Казалось, я больше никогда не смогу сидеть прямо. Не сведу ноги и не буду такой доверчиво-наивной, как за полчаса до этого.

— На, вытрись, — он бросил мне какую-то серую, но чистую тряпку, по размерам напоминающую полотенце. — Буря уже стихла, пора идти обратно, иначе это вызовет кривотолки.

Я склонила голову, чтобы спрятать усмешку. Какое теперь мне дело до сплетен? Муж получит девственную жену, и всё забудется.

Я всё забуду. Даже не взгляну больше в сторону этого лорда.

А он пусть терзается догадками, как мне удалось обмануть супруга. Но прежде пусть помучается, думая, что нам с ним грозит гибель за измену королю.

— Как ты, Гердарика? — спросил он наконец. Сидел на корточках в двух шагах от меня, неотступно следя за всеми моими движениями.

Как я вытираюсь, осторожно касаясь измазанных кровью и семенем внутренних поверхностей бёдер.

— Для старой потаскухи как-то слишком больно.

— Возьми, тут немного чистой воды, — его голос звучал почти нежно.

Он передал мне открытую флягу. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, и я почувствовала, как мои заледенели.

— Ты так и будешь на меня смотреть? — произнесла я, отворачиваясь и продолжая стирать следы бурной страсти.

— Прости, не хотел тебя смущать. Нам надо идти.

— Я знаю, — ответила я, оглядываясь на него через плечо.

Мне было не очень хорошо, ощущение слабости не покидало тело, я чувствовала себя разорванным куском мяса и не понимала тех жён, которые готовы были унижаться за то, чтобы муж посетил их ложе.

В два шага лорд приблизился и приобнял меня за плечи.

— Всё будет хорошо, Гердарика. Я сумею защитить тебя, — его горячий шёпот обжёг щёку. Я невольно откинула голову на его грудь.

— Я и сама сумею себя защитить, лорд, — выдохнула я, закрыв глаза. В груди поднималась нежность, огонь, сжёгший меня дотла, снова затеплился, но разгореться ему я больше не позволю.

Никогда. Слово-приговор. Никогда мы больше не будем вот так близки.

Я почувствовала, как он выдохнул, его пальцы на моих плечах вцепились в кожу, и мужской орган снова ожил. Я чувствовала, что если мы не двинемся в путь, он снова овладеет мной, и тогда оба погибнем.

— Пустите меня, — шептала я, чувствуя, как бьётся жилка на шее, как тяжело и сладко дышать, когда он рядом. — Мало того, что вы истерзали меня? Лишили девственности?

— Мало, я хочу тебя снова. Ещё только раз, Герда, моя тайная леди.

Его руки спустились ниже, сначала на талию, потом сжали ягодицы. Моя разодранная одежда — некрепкая броня для мужского желания, и ноги предательски задрожали, а спина, выгнулась дугой.

— Я буду осторожен, обещаю, — лишь его шёпот привёл меня в чувство.

— Пожалуйста, нет, у меня всё саднит. Я не переживу это ещё раз, — шептала я, с ужасом понимая, что вот сейчас, невзирая на мои протесты, он овладеет мной повторно.

И всё тогда пропало. Можно идти и бросаться со скалы. Опозоренную дочь вернут отцу, и это будет наихудший вариант.

Война по священному праву поруганной чести. Лучше, если меня удавят по-тихому. Но такая честь выпадает не каждой.

Но как объяснить это лорду, который уже заставил меня опереться о стену нашего временного пристанища и склониться перед ним, заголив зад.

Совсем как Одилию!

— Нет, пустите, прошу. Не надо больше, — закричала я, и мужчина отпрянул.

Я медленно опустилась на колени, глотая слёзы и всхлипывая.

— Пощадите меня, я не хотела ничего плохого.

— Хотела, Герда, хотела, моя развратная леди, Я видел, как ты на меня смотрела. И то, что ты оказалась девственницей, не меняет твоей сути.

Он обошёл меня и, обхватив мою голову, заставил посмотреть в лицо.

— Не плачь, я же сказал, всё закончится быстро. Раз уж меня всё равно ждёт плаха, я наслажусь тобой сполна.

Я не сразу поняла, что он собрался делать, а когда увидела его мужской орган, такой большой, красный, с блестящей натянутой на его головке кожей, то отпрянула было назад.

Но мужчина одной рукой схватил меня за волосы, а второй провёл по своему органу, направив его мне в лицо.

— Открой рот, я кончу быстро, поверь.

Я не верила, но подчинилась. Лучше так, чем он снова разорвёт меня.

Первое время мне было сложно дышать, из глаз брызнули слёзы.

Я видела, как некоторые прачки или прочая низкоранговая челядь ублажает таким образом знатных господ. Считалось, что это самый безопасный способ любви, он не может оскорбить мужа этой женщины, ведь чужой лорд даже не трогает её ниже шеи.

Отказать в нём благородному лорду челядь права не имела. Подумаешь, сказали бы многие, от служанки не убудет, а господину — облегчение.

Но я-то совсем другое дело! Мне казалось, что сейчас мой рот разорвёт, привкус чужой плоти, ещё солёной от наших с ним соков, вызывал тошноту.

Не дав мне привыкнуть, лорд обхватил мою голову и начал медленно, но верно насаживать её на свой орган. Я боялась задохнуться, боялась сделать ему больно, потому что тогда больно будет и мне.

Закрыла глаза, чтобы не видеть его, старалась дышать носом и думать о том, что я будущая королева. Жена короля. Я сама хотела этой близости с лордом Эсмондом, и то, что я получила её, заставит быть в будущем осторожней с желаниями.

Пусть он унижает меня, ставит на колени и пользует, как последнюю девку, я запомню это и буду крепче ценить то положение, которое подарил мне законный муж. Возможно, даже смогу полюбить его.

Движения мужской плоти сделались сильнее и резче, я уже знала, что это значит. Сейчас он кончит, а что делать мне?

Ответ на этот вопрос я получила раньше чем через минуту. Сделав последний мощный рывок, Эсмонд почти достал до моего горла, вызвав у меня сильнейший приступ дурноты, я могла лишь замычать, и тут всё свершилось.

В глотку хлынуло тёплое семя, и в это мгновение он отпустил меня, погладив по голове и отведя налипшую на лоб прядь назад.

Я старалась не глотать, но это получилось лишь отчасти. Сплюнув солёную жидкость на пол, я села на колени и склонилась до земли. Мне был дурно.

Не оттого, что он со мной сделал, а от того, насколько реальность оказалась грубее и прозаичнее романтических мечтаний.

— Не сердись, Герда. Я хотел, как лучше, — он присел рядом и почти силой влил мне в рот спиртное из другой фляги. — Пойдём, я помогу тебе привести себя в порядок.

— Это разве важно? — устало улыбнулась я онемевшими губами и получила нежный, почти целомудренный поцелуй.

После всего, что между нами было, он казался чем-то чужеродным, как белоснежная лилия, выросшая в грязи болота.

— Я никому не позволю тебя обидеть, — повторил он, когда спустя пару минут, замотанная сверху донизу в его дорожный плащ, я вышла из тьмы пещеры на дневной свет.

Совсем иной, чем входила под мрачные своды.

Буря изменила нас обоих, но тогда я не понимала, насколько сильно.