Приход Чёрной Луны. Покорная королева

Инесса Иванова

Первая часть серии. Меня, старую деву небогатого края, заочно отдали в жёны могущественному королю соседней страны. Мой избранник немолод, две его жены скончались при таинственных обстоятельствах. Ему нужен наследник, а мне хочется познать любовь и истинную страсть. Стать пылкой любовницей и покорной женой. Для двух совершенно разных мужчин. И от них обоих мне грозит смертельная опасность.

Глава 2. Ночное открытие

— Вы не устали, моя леди? — вопрос был задан насмешливым тоном. Лорд Эсмонд хотел заставить меня сесть в приготовленный экипаж, но я настояла, чтобы ехать верхом.

Дочь Туманной страны — это не изнеженное создание, получающее синяки даже от подушек, подложенных под спину. Даже если она принцесса.

— Нет, спасибо, лорд. Я прекрасно держусь в седле, — ответила я и посмотрела ему в глаза.

Светло-зелёные, завораживающие, хотела бы я знать, от кого они ему достались, и не передалось ли моему супругу хоть толика того магнетизма, которым обладал его троюродный брат.

— Я уже успел это отметить, леди, и всё же когда стемнеет буду вынужден настаивать, чтобы вы перебрались в закрытый экипаж. Всадник — лёгкая добыча для стрелы или камня.

— Вы думаете, наши дороги небезопасны, а горы кишат разбойниками? Мы не дикари, лорд Эсмонд, — ответила я чуть резче, чем планировала, но та небрежность, с которой этот человек из Лесного королевства говорил о Туманной стране, коробила и злила.

Да, я знала, что не все поддерживают власть моего отца, оппозиция из нескольких знатных семей тайно поддерживает его дальнего родича, бежавшего из страны много лет назад, когда только родился мой младший брат и наследник отцовского трона. Увы, единственный, доживший до совершеннолетия!

Знала я и о том, что многим в Совете не по душе наш союз с Вудстиллом. Мол, лесные маги не должны иметь преимущества в торговле. Сначала одна уступка, потом вторая, а через пять лет глядишь, и их король уже владеет и всей страной!

Боялись лорды и того, что в случае рождения у меня сыновей, они могут на правах близких родственников подмять под себя и соседний трон.

— Посмотрим, моя леди, — произнёс поверенный моего мужа после небольшой паузы, во время которой он сверлил меня взглядом, будто хотел понять: так ли я глупа, как хочу казаться. — И всё же в ваших краях, где и женщины так сильны и бесстрашны, как вы, моя леди, следует держать глаза широко раскрытыми и не верить всему, что слышишь. На каждую хитрость всегда находится ответ. Простите, моя леди, мне надо позаботиться не только о вас, но и моих людях.

Я кивнула и крепко вцепилась в поводья серогривой кобылы, которую подарил отец на моё восемнадцатилетние. Это было слишком давно.

Я ехала, окружённая вооружёнными всадниками. Ничто не могло угрожать моей особе, кроме меня самой.

В конце брачного пира по нашим традициям жених должен поцеловать новобрачную, чтобы подтвердить, что вступил в брак по любви, а не с корыстными намерениями. И то, что король не приехал на собственную свадьбу, а прислал кузена, ничего в них не меняло.

Конечно, никто не требовал от нас с чужим лордом, который больше никогда ко мне не прикоснётся, страстного поцелуя.

Зеленоглазый бог наклонился ко мне, обхватив крепкой рукой мой тонкий девичий стан, и коснулся губами моих губ. Кажется, я вскрикнула, но шум выкриков заглушил мой голос.

Наши губы соприкоснулись лишь на мгновение, на краткий миг, это должно было быть так же целомудренно, как воркование голубей под моим окном, но всё вышло иначе. Не знаю, как лорд решился, но его губы раскрыли мои, как шмель раскрывает лепестки душистого цветка и погружается в сладкий нектар.

Внезапно для самой себя я уступила его напористой силе, замерла, не зная, как быть. Оттолкнуть означало оскорбить, но ведь он целовал меня совсем не как формальный жених, а как настоящий!

Поцелуй прекратился, не успела я досчитать до семи. Мои губы горели, словно я находилась в лихорадке, казалось, все смотрят на меня осуждающе.

Я ответила, вернее, не препятствовала грубой ласке, когда он прижал меня к себе, а даже в глубине души хотела её продолжения. Точно такой же, чтобы даже наедине со своей совестью я могла бы думать, что меня заставили.

Но никто не осуждал. Многие были пьяны или слишком заняты собой, чтобы что-то там подмечать. В конце концов я вышла замуж за короля другой страны, может, у них так принято приветствовать невесту? Нет, чушь, конечно!

После поцелуя лорд Эсмонд едва взглянул на меня. Вероятно, думал, что его жена целуется гораздо лучше, чем эта блёклая подаренная принцесса.

По знаку матери меня проводили в покои, родители благословили меня на добрый сон, но по иронии богов он никак не шёл ко мне. Я ворочалась в постели, не в силах заснуть.

Это была моя последняя ночь здесь. Надо бы грустить, а я почему-то радовалась отъезду.

Вероятно, виной всему выпивка. Ранее матушка никогда не разрешала мне и прикоснуться к вину, но теперь за меня нёс ответственность другой мужчина.

Не тот, с кем я познала первый поцелуй. Другой. Король.

Но сон сморил меня. Набросился исподтишка и увлёк в бездну фантазий. Мне снился лорд Эсмонд. Он внезапно оказался в моей спальне, я стыдливо прикрылась одеялом, но оно оказалось слишком тонким.

Я дрожала, не в силах побороть стыда. Никто из мужчин не видел меня в тонкой рубашке, облепившей моё тело, как вторая кожа.

— Уйдите! Пожалуйста! — говорила я ему. Почти кричала и не слышала собственного крика.

— Ты сама хотела, чтобы я пришёл. Я здесь, что же ты не рада?

— Нет! — крикнула я, но в ответ получила лишь кривую ухмылку.

Он ухватил меня за запястья и откинул на подушки. Наклонился надо мной, заставив смотреть в свои глаза, и сказал:

— Помни, ты сама этого хотела. Скажешь, что это был я, удушу!

И грубо раздвинув мои ноги, вошёл так быстро и скоро, заполнил меня собой до самых краёв. Я плакала и металась, отталкивала его, но он лишь продолжал разрывать меня. Толчки его мужского органа причиняли неимоверную боль, кажется, я кричала, кусала губы.

И желала продолжения, бесстыдно разводя колени её шире.

Я вскрикнула и проснулась за час до рассвета.

А теперь ехала верхом, украдкой смотря в сторону лорда Эсмонда, и ловила себя на мысли, что моя королева была права. И тут же чувствовала стыд, вонзала ногти в ладонь до лёгкой боли, показательно односложно отвечала на вопросы лорда о моей стране и о легендах с ней связанных.

Он раздражал меня своей навязчивостью и прекрасно видел это, тем не менее не упуская шанса спросить что-либо такое, отчего мне хотелось вступить в спор. Но я сдерживалась и молчала. Молчание — добродетель женщины, тем более королевы.

Я хотела наказать себя за свои сны и мысли.

Остальные ехали чуть в стороне, заключив нас с лордом Эсмондом, в широкий круг. И когда солнце взошло достаточно высоко, командир скомандовал привал.

***

— Вам лучше перекусить в карете. Ваша служанка уже, должно быть, заскучала.

— Разумеется, лорд.

Он легко и грациозно соскочил с коня и подал мне руку, чтобы помочь спешиться. И как только наши руки соединились, наглец перехватил меня за талию и чуть ли не стащил на землю.

— Вы позволяете себе вольности! — сухо произнесла я в сторону, испытывая непреодолимое желание спрятаться в экипаже и не вылезать оттуда до самой столицы Лесного королевства.

— Иногда приходится, моя леди. Пока мы не достигнем границы, надо быть настороже. Я отвечаю за вас.

— Опасаетесь разбойников? — насмешливо спросила я.

— Ступайте, леди Гердарика! У меня нет времени спорить с вами о политике. Или вы хотите сказать, что леди, долгие годы сидящая в Совете за троном отца, не знает о некоторых настроениях, царящих в собственной стране?

О, значит, Лесное королевство основательно изучило мою биографию!

Я хотела ответить что-то колкое, но потом посмотрела на лорда Эсмонда и замолчала.

Впервые я испытала такой чувство, когда не хочется отвечать ударом на удар. И не потому, что нет сил или боишься последствия, а лишь из соображений, что добрый мир лучше плохой ссоры. Если этот мужчина родственник моего мужа, то видеться мы будем часто.

Опять-таки супруг скорее поверит мнению своего кузена, чем жены, прибывшей из страны, где не все довольны соседством с лесными магами.

В экипаже меня уже ждала Одилия, красивая, бойкая, верная служанка, при всей своей молодости умеющая молчать и хранить тайны. Мама взяла её, сироту из обедневшего рода, в услужение ещё девочкой, но прислуживать мне она стала, когда одна из сестёр отбыла к своему мужу.

Внешне мы были противоположностями: Одилия — маленькая, темноволосая и чернобровая, юркая и вертлявая, как птичка, я же, напротив, степенная, порывистая, но умеющая сдерживаться, если необходимо, златовласая принцесса.

Худая, высокая для своего народа, я пошла лицом в мать, но не было у меня её живости и умения зажигать огонь в сердце мужчин.

Зато я могла слушать и слышать то, что хочет сказать собеседник. И проницательности да колкого языка мне не занимать.

Сомнительные добродетели для королевы.

— Ваше высочество! — принялась стрекотать Одилия, когда мы с ней оказались за запертыми дверьми экипажа. — Я тут такое слышала про вашего супруга!

Вообще-то мне, как принцессе крови, была положена целая свита, призванная остаться со мной при новом дворе, но лорд Эсмонд под предлогом безопасности и того, что свита только будет затруднять наше передвижение, отказался от всех них, разрешив оставить лишь одну служанку.

— И что же?

Я навострила уши. Про загадочного короля магов мне было интересно послушать до того, как я окажусь с ним лицом к лицу.

Наши страны никогда не воевали, но и дружны особо не были. Соблюдали нейтралитет.

— Говорят, что его две жены умерли, упокой боги их души, не случайно.

Одилия раскрыла глаза и замолчала в расчёте на моё изумление. Но я жевала вяленое мясо с краюхой хлеба и отреагировала хоть и с интересом, но достаточно вяло.

Будь мой супруг хоть чёрным колдуном, теперь это уже ничего не меняло, а про вдовцов всегда ходят слухи.

— Наверное, хворью занедужили? — сделала я предположение, но Одилия прошептала:

— Вот и нет, ваше высочество! Говорят, вторая жена короля была сильным магом, она приворожила его, заставив избавиться от первой. И сделала так, чтобы у него ничего не получалось с другими женщинами. Вот так-то! Он как узнал об этом, так и повелел её удавить. Тайно, разумеется. Но с тех пор слаб по мужски.

— А откуда тебе это известно? — холодно спросила я. — Даже при дворе моего отца ничего подобного я не слышала. Ты тоже.

Одилия зарделась и сказала, что подслушала беседу стражников, когда те ещё были в нашем замке.

Внешне я вида не подала, но весть меня расстроила. С одной стороны, пустая болтовня могла оказаться гнусным оговором, но с другой, в любом слухе, пущенном по свету, есть доля правды.

Что если мой муж и вправду слаб по мужской части? Он гораздо старше меня, имеет взрослую дочь, а я слышала, что мужской темперамент с годами слабеет. Как бы не оказаться увядающей девой при стареющем муже!

И снова мне вспомнились наказы матери. Верджилий всё ещё был при мне, рассчитывать на то, что я смогу его использовать в замке мужа, глупо и опасно. Значит, у меня есть шанс только в дороге.

И, само собой, что я должна отдаться не кому иному, как лорду Эсмонду.

— Что с вами, ваше высочество? Нехорошо? Остановить экипажа? — лицо Одилия приблизилось ко мне, она легонько похлопала по спине, как всегда делала, когда подозревала, что я поперхнулась.

Уже было хотела стучать в стенки экипажа, как жестом я остановила её.

— Всё нормально, просто затошнило, уже прошло, — быстро пробормотала я. — Ты лучше скажи, что ещё слышала?

— Так, ничего, ваше высочество. Мы-то в дороге только полдня, ещё и постоялого двора не было, привала, значит. Но если что услышу, обещаю, вам доложу. Попытаюсь узнать, не извольте беспокоиться. Понимаю всё, её величество мне чёткие указания дала, как чувствовала, что меня одну с вами оставят.

Одилия могла так свободно болтать только со мной, в посторонними и чужаками она держалась обособленно. Я могла ей доверять.

Должна была, потому что в целом мире теперь лишь она была свидетелем моего прошлого. А будущее, оно туманно.

Король Лесной страны мог посвататься к более выгодной партии. Зачем же ему я?

Около полудня мы остановились на постоялом дворе. Нам отвели целый этаж, и посторонних посетителей в этот день не оказалось.

Хозяева благоговейно поклонились мне, но обращались преимущественно с лордом Эсмондом и его правой рукой, человеком зрелых лет, молчаливым, с рябым лицом.

— Будьте добры, моя леди, не спускайтесь. Еду вам подадут через полчаса, потом рекомендую отдохнуть, следующий постоялый двор лишь к ночи

— Благодарю, лорд Эсмонд. А если мне что-нибудь понадобится, могу я к вам обратиться? — пролепетала я и подняла на него глаза.

Наверное, я приняла решение пару часов назад. Но пока сомневалась в нём.

Страшно, словно в пропасть медленно падаю и вижу фигуру, стоящую на краю утёса, с которого меня сбросили. Вижу, протягиваю руки, открываю рот в немом крике, но понимаю: выхода нет. Спасти меня некому.

Разве тот, кто являлся причиной моего падения, протянет руку и чудом спасёт. Дотянется до меня сквозь расстояние и туман.

Спасёт. Возможно, мне на погибель.

— Пришлите вашу служанку. Вижу, она девушка толковая, — в светло-зелёных глазах мужчины промелькнуло что-то такое, неприятное, что я даже отшатнулась. Будто в волчью пасть или в бездну взглянула.

В этот миг я была готова отказаться от поспешного решения, навеянного рассказами Одилии и материнскими воспоминаниями.

Обманывать того, кто взял меня замуж, не будучи знакомым лично, прекрасно понимая, что я далеко не так юна, как это принято у невест, нехорошо. Подло.

— Конечно, лорд Эсмонд, — ответила я чопорно, и больше мы не разговаривали и не виделись до самого вечера, когда прибыли на новый постоялый двор.

— Я что-то разузнала, ваше высочество, — готовя меня ко сну и взбивая полушки. болтала Одилия. Она двигалась быстро, делала всё скоро, словно торопилась. — Его величество, ваш супруг, да продлят боги его дни, весьма нехорош собой. Можно сказать, даже уродлив.

— Кто тебе это сказал? Я видела его парадный портрет, — резко ответила я и легла в постель. Одилия укрыла меня одеялом.

— Так здесь эти люди болтают. Тайком, конечно. Мол, вы такая славная, хорошенькая, а достанетесь чудовищу. Шёпотом горят. С оглядом. Ох, не знаю, ваше высочество, может, и врут, чтобы меня напугать. Кто их, чужаков, знает! Давайте я вам почитаю!

— Нет-нет, спасибо! Я устала, ложись тоже.

В эту ночь мне не спалось. И Одилия ворочалась на койке у входа, но уже ближе к середине ночи сон сморил меня. Проснулась я от далёкого крика совы, или приснилось мне всё это, даже не разобрать.

В комнате никого не было. Я звала Одилию, потом зажгла свечу и посмотрела на то место, где она спала. Постель смята, но девушки не было. И тишина вокруг была такой зловещей, что мне стало не по себе.

Наскоро одевшись в домашнее платье, я взяла лампу со стола и решила выйти в коридор. В конце концов, моя служанка пропала, это уже достаточный повод, чтобы отправиться за помощью.

А к кому мне обратиться, как не к тому, кто обязан жизнью отвечать за мою безопасность? Больше я никого здесь не знаю.

Лампу я прикрутила так, чтобы та почти не давала света. Неожиданные встречи мне ни к чему.

Комната лорда Эсмонда была крайней по коридору направо. Он сам показал мне её сразу по прибытии. Туда я и направилась.

Каждый шаг давался с трудом, будто на ногах у меня не лёгкие туфли, а железные колодки. Пару раз я останавливалась и прислушивалась, но в доме по-прежнему стояла глубокая ночь. Даже половицы, на которые я наступала, словно сговорились и не издавали ни звука.

Наконец очутившись перед его дверью, я замерла и оглянулась. У меня нет права на ошибку, а вдруг лорд Эмонд просто проверяет меня по приказу своего короля?

Да, надо не давать повода к сомнениям в моей верности супругу, я постучу, спрошу о служанке, а потом уйду. Может, задержусь ненадолго. Спрошу что-либо, а там буду действовать по ситуации.

Я уже занесла руку для стука, как услышала звуки, доносившиеся из-за двери

***

— Высокородной незамужней леди негоже знать то, о чём ведомо замужней. Да и той ни к чему быть слишком осведомлённой в делах телесной любви, — так нас учили наставницы. Меня и сестёр.

— Это мужские удовольствия, жена должна подчиняться и быть покорной, если муж не требует от неё то, что противоречит морали.

Так я и росла, убеждённая, что телесная сторона брака представляет из себя что-то унизительно-гадкое. Постыдное.

Потом всё резко изменилось. Немного.

А сейчас, стоя ночью под дверью комнаты мужчины, которому я решила отдать себя на одну ночь, я слышала, что он не скучает и не ждёт, пока я появлюсь на пороге, что, впрочем, совсем естественно.

И всё же он предпочёл принцессу служанке. Лорд Эсмонд не мог не заметить, что я робею в его присутствии и не мог не понять, что это значит.

Женщина стонала излишне громко, возня за дверью больше напоминала борьбу, чем тихую любовь. Почему-то мне казалось, что близкое общение между мужчиной и женщиной должно проходить в торжественной тишине.

Хотя, разумеется, лорда Эсмонда ублажает какая-то служанка, они и понятия не имеют о чести и достоинстве леди!

Надо было уйти, но я не могла. Ноги, будто вросли в землю, я сама вся обратилась в слух, рука, державшая ламп, онемела и налилась тяжестью.

Хотелось прильнуть к двери, чтобы расслышать больше, может, потом они о чём-нибудь поговорят. Все, кто окружал меня, под большим секретом говорили, что соитие не длится дольше пары минут.

Женщина застонала громче, я даже отпрянула от двери и испуганно оглянулась по сторонам, но дом по-прежнему спал, а меня, как канатом, манило к этой двери, за которой двое получали запретное удовольствие. В конце концов я дала себе лёгкую пощёчину и мысленно устыдила за неподобающее поведение.

Лорд Эсмонд — ещё молодой и привлекательный мужчина, такой, как утверждала королева-мать, не может долго находиться один. Жена осталась там, за границей наших королевств, она тоже всё понимает и благоразумно закрывает глаза на развлечения мужа.

— О, мой лорд! — простонала в очередной раз женщина, и я узнала её голос!

Не может быть! Одилия!

— Я не твой лорд, женщина, не путай, — засмеялся Ворон. Стоны Оливии участились, она почти кричала в голос, до меня донёсся звук пощёчины, и вскоре постукивания и шорох за дверью стихли.

Я боялась, что лорд крепко приложил мою служанку, возможно, она лишилась сил, поэтому заставила себя приоткрыть дверь.

В узкую щёлочку я убедилась в том, что с моей служанкой, происходящей из древнего горного рода, а сейчас, безжалостно распластанной грудью на столе, с задранной до самой спины ночной рубашки, всё в порядке.

Если не считать крови, тонкой струйкой стекающей по её белоснежным бёдрам. Лорда Эсмонда я не видела, наверное, он отошёл ближе к кровати. Зато прекрасно слышала его голос:

— Ты всё поняла?

— Да, лорд.

Одилия приподнялась на руках, откинула тёмную косу за спину и пригладила растрёпанные волосы.

— Но ведь моя госпожа, — произнесла она, раскрасневшаяся и с выступившими на глазах слезами, — может заметить, что я читаю её письма и докладываю вам о её перемещениях и разговорах. Меня выгонят.

Одилия одёрнула рубашку вниз, не обращая внимания на кровь, стекающую по бёдрам. Девушка всё ещё всхлипывала, как несправедливо обиженный ребёнок, но слушала внимательно.

А я стояла ни жива ни мертва и молила о том, чтобы всё это оказалось дурным сном. И Одилия, так спокойно обсуждающая предательство, Одилия, выросшая достойно только благодаря заступничеству моей матери, и лорд Эсмонд, уже старающийся обложить меня шпионской сетью, чтобы контролировать каждый мой шаг.

Я не стала дальше стоять и слушать, повернулась и медленно побрела к себе, предварительно аккуратно закрыв дверь. Будет лучше, если эти двое не узнают о том, что я их подслушивала.

Последнее, что удалось услышать, был возглас Оливии: «Увижу ли я вас снова, лорд? Как сегодня?»

Я погасила лампу, легла в постель, но долго не могла уснуть. Одилия тихонько вошла в комнату примерно через час после того, как я вернулась.

Как она могла? Откуда в ней эта распущенность? При нашем дворе разврат не поощрялся.

Отдать свою невинность первому попавшемуся человеку, пусть это даже и чужеземный лорд? Как она теперь выйдет замуж, ведь у неё нет вергилия?!

Под утро сон сморил меня, а проснувшись, я решила, что в моих интересах делать вид, что я по-прежнему доверяю служанке. Ничего, при дворе мужа я найду себе новых и сумею купить их преданность. «Страх и деньги склоняют головы», — любил говорить отец.

А ещё я решила избавиться от лорда Эсмонда. Как я могла раньше вообще глядеть в его сторону?!

Действовать надо до того, как мы достигнем границ Лесного королевства. С их магией мне не тягаться, а здесь моя земля.

От Одилии освобожусь позже. Когда представится случай, сразу выдам её замуж за того, кто сможет наказать её вместо меня.

План мой был прост, но пока ещё я представляла себе, что буду делать, очень смутно. Все знают, что я могу управлять погодой, поэтому сразу призвать бурю или град на головы людей лорда Эсмонда нельзя.

Зато я знала места, где велика вероятность натолкнуться на тех, кто готов был любой ценой отбить меня от рук чужеземцев и не допустить брака между мной и Лесным королём.

Потом я напущу на них ветер и дождь, скажу, что защищалась. Придумаю что-нибудь.

— Вы хорошо себя чувствуете, моя леди? — спросил лорд Эсмонд, когда после завтрака мы тронулись в путь.

— Да, а почему вы спрашиваете?

— Обычно вы бледны, а сейчас на ваших щеках играет румянец. Он вам к лицу, — усмехнулся лорд Эсмонд и помог мне зайти в экипаж.

Чуть поколебавшись, я вложила свою ладонь в его и заставила себя улыбнуться. Моя рука дрожала, я хотела бы повернуться и сказать им обоим, ему, с наглой улыбкой смотревшему на меня, как на лакомую добычу, и ей, сидящей в глубине экипажа и жалко опускающей глаза, что я всё знаю. И отомщу.

Богиня Судьбы вскоре услышала меня. Шанс представился уже на следующий день.