Моховой агат для Серого

Инга Самойлова, 2023

Агата… Если бы не взбесила, и не заметил бы! Не в моем вкусе. Но стоило лишь присмотреться… Особенная. Нужна мне. Из эгоистических соображений.

Глава 12

Сергей

Как по команде начинается суматоха: Агата срывается с места, подскакивает к Авроре, кудахчет над ней, Егор — этот непробиваемый, хладнокровный бизнесмен, подрагивающими пальцами пытается набрать номер и позвонить в клинику. Один я спокоен.

— Я поведу машину, — предупреждаю. — Егор, жду вас на улице.

Он признательно смотрит, затем переключается на наконец-то ответивших по телефону:

— Девушка, у меня жена рожает…

— Сумку! Принесите мою сумку с вещами, — переживает Аврора.

— Я принесу! — быстро реагирует ее подруга и пролетает мимо меня.

Выхожу на улицу, подгоняю автомобиль Егора ко входу и жду.

Минут через десять выходят, неся с собой сумятицу и шум. Рассаживаются. Аврора стонет…

Не знаю, как, но добираемся до клиники без происшествий. На входе уже встречают медики с каталкой. Увозят Аврору, Егор следует за ней. Не понимаю эту моду присутствовать при родах! Женщина должна сама рожать…

— Поехали, — говорю Агате, но она в машину не садится.

— Я не поеду.

— Ты ведь понимаешь, что это на несколько часов? — задаю вопрос.

Меня ситуация начинает раздражать. Планировал ведь продолжить начатое в доме Орловых…

— Да. Но не могу вот так сразу уехать. Хочу быть уверенной, что все хорошо.

— А что может быть не так? Беременность проходила нормально, клиника дорогая. Зачем переживать?

Агата сердится:

— А ты реально эгоист! Тебя вообще ничего в отношениях, кроме секса, не интересует?

— Да вроде бы, нет, — отвечаю столь же резко.

Что она обо мне знает? Ничего. А туда же — уже наклеила ярлык!

— Так ты едешь?

— Нет, не еду!

— Что ж, оставайся!

Завожу машину и уезжаю.

Вот бесит же! И чего я с ней вожусь?

Агата

Аврора родила! Мальчика! Три пятьсот! Спасибо Егору, не поленился позвонить ночью и сообщить.

Утром иду на работу, но уже планирую в обед съездить к подруге и, если не позволят встретиться, хотя бы под окнами постоять и Авроре помахать. Может быть, даже сможет показать моего крестника…

Задумавшись о своем, на входе в офис сталкиваюсь с кем-то.

— Простите, — на автомате произношу, и вижу перед собой невыспавшееся лицо Сергея. — Поаккуратнее можно?

Как же он меня бесит!

— Ты сама на меня налетела, — парирует. — Никого перед собой не видишь. Ночь не спала?

Фыркаю:

— Я спала. А ты почему такой помятый?

— Потому.

Бурчит и уходит.

«Потому»? В смысле? Явно дома не ночевал. Потому, что… Вот же кобелиная порода!

И тут звонит Аврора. Сразу отвечаю и иду в кабинет. Намеренно стараюсь выкинуть Сергеева из головы…

Сергей

— А ты почему такой помятый? — спрашивает Агата.

Отвечаю:

— Потому, — и ухожу.

Вот зараза. Наверное, и дня не сможет прожить без оскорблений!

Сегодня я практически не спал. Орлов позвонил ночью сообщить, что Аврора родила. Я рад за них, конечно. Но как-то сложно радоваться, когда тебя будят в три часа ночи! Еду забрать его из клиники, отвожу домой, остаюсь отметить… А утро настает очень-очень быстро.

До обеда вкалываю, как вол. А потом предупреждаю секретаря меня не беспокоить и никого ко мне не пускать. Опускаю жалюзи, затемняю помещение и заваливаюсь на кожаный диван поспать.

Куда там! Пяти минут не проходит, влетает Алферова. На входе замирает:

— Сергеев?

И ничего лучшего не находит, как врубить свет.

— Спишь?

Стону:

— Похоже, уже нет! Что тебе нужно, Алфёрова?

— Навестить Аврору не поедешь?

— С какой стати?

Она возмущается:

— Ты крестный или посторонний прохожий? Крестника посмотреть не хочешь?

— Внутрь все равно не пропустят, под окнами стоять?

— Значит, не поедешь.

Тяжело вздыхаю, сажусь и начинаю обувь надевать. Агата ждет. Встаю и вижу ее самодовольную улыбку.

— Чему радуешься? — бурчу.

Она окидывает меня взглядом:

— Иногда, ты бываешь очень мил.

— Иногда, — соглашаюсь. — Пойдем.

… В палату нас не пускают: родственники навещали Аврору, а количество посетителей в день было строго ограниченно. Новорожденному и роженице нужно было отдыхать.

— Что и следовало ожидать, — произношу я, когда мы возвращаемся к автомобилю. Мне по-прежнему ужасно хочется спать… Садимся в машину.

— По крайней мере, я попыталась, — заявляет Агата. — Тебе совсем неинтересно?

— Нет. Когда выпишут, тогда и посмотрю.

Агата утыкается в телефон и что-то быстро набирает в мессенджере. Приходит ответ, потом снова тренькает сообщение.

Алферова открывает фото, молча разглядывает, увеличивает на экране:

— Никак не пойму…

— Что там?

Наклоняюсь и вижу фото новорождённого. Сморщенное маленькое создание, волосики черные торчат.

— На кого больше похож? — произносит Агата.

Смотрю на нее, удивляюсь: «Она серьезно?»

С усмешкой поглядываю на фото:

— Вылитый Орлов.

— Почему это?

— Не видишь этот чубчик? И хмурые брови? — перечисляю, а сам забавляюсь. Агата то воспринимает все за чистую монету!

— Ну, не знаю… Возможно. Что, Аврориного ничего нет? — Она переводит взгляд на меня и, видя, что я потешаюсь, бьет по плечу. — Сергеев!

Смеясь, отодвигаюсь и потираю плечо.

— Ты бываешь такой наивной, Агата!

— Не прекратишь, могу и поддать, — предупреждает.

— Ей-богу, пацанка! Хочешь меня напугать?

Дразню, а она тянется меня щипать. Перехватываю руку, притягиваю Агату к себе и начинаю целовать. Она замирает от неожиданности, а потом сладостно отвечает. Сам не замечаю в какой момент, но она уже сидит на моих коленях… Целую, наслаждаюсь ею, вдыхаю ее аромат…

Агата отстраняется первой. Смотрим мне в глаза своими золотисто карими глазами, губы, припухшие от поцелуев, снова так и манят целовать…

— На работу нужно, — напоминает Агата, поглаживая ворот моей рубашки.

— Да, — соглашаюсь и нехотя выпускаю из своих объятий. Агата садится на прежнее место.

Завожу двигатель, потираю глаза. Вот же напасть!

— А может быть, я? — предлагает Агата. Не сразу понимаю, о чем она.

— Хочешь сесть за руль моего спорткара? — усмехаюсь с недоверием.

Она пожимает плечами:

— Почему бы и нет? А ты немного поспал бы, пока едем.

— Сомневаюсь, что смогу уснуть!

Агата раздражается:

— Не хочешь и не надо! Не больно-то хотелось!

— Садись! — срывается с языка резко.

Она с недоверием смотрит.

— Садись, — повторяю спокойно. А мысленно содрогаюсь: «Что. Я. Творю?!»