Мастер боли

Игорь Фурсов

Умереть, чтобы, воскреснув, обрести силу, силу владения болью, силу защищать и наказывать. Человечество, признано неуспевающим учеником, но ему дан шанс.

Глава 6

Карен был в не себя от бешенства, первый раз за всю историю он не смог реализовать свои планы. Этот сын бешенной ослицы, Ваха сорвал порученное ему дело. Непонятно почему наркоша отдал коньки не добежав, до Вадима и более того его тело оказалось у полиции. А те теперь усилено копают, откуда у опустившегося лоха оказались такие деньги, что были обнаружены при нём. Ещё бесило и то что этот парень, как ни в чём не бывало, гуляет по вечерам, с каким-то дворовым вислоухим щенком. Бешенство подступало к горлу, после появления этого парня, что-то сломалось в отлаженном с таким трудом, механизме жизни. Сын стал сам на себя не похож, ушёл в себя. Жена уже была с ним у психоаналитика, тот сказал, что происходящее реакция на болевой шок и вряд ли полностью она когда-нибудь пройдёт. Карен, решил, что вспомнит молодость, у него были неоплатные должники, вот он их и задействует, что бы убрать фактор в лице этого парня, дестабилизирующий его жизнь. Старенькая «Моторола», одного из первых выпусков, но с симкой регулярно оплачиваемой бухгалтерией фирмой Карена, работала вполне надёжно.

Набранный номер, отозвался вначале длинными гудками, затем, в трубке раздался голос.

— «Слушаю тебя, курчавый»

— «Зуб, помнишь немца?»

— «Помню, помню, о чём хотел рамсы развести. Не тяни, давай базарь, я помню, что за слово отвечаю»

— «Надо сработать одного человечка в глухую»

— «Всё тему просёк, больше по трубе не базарим, остальное на толковище обсудим, лады»

— «Замётано, сегодня в восемь в баре „Коралл“ в Химках»

Карен отключил трубу и вытащил симку, теперь с год, а то и больше, она пролежит в сейфе. По другому телефону он заказал столик в «Коралле». А сам задумался, правильно ли он поступает. Этот странный парень очень его беспокоил, его интуиция прямо так и кричала, что ничего хорошего не будет.

Вадим выгуливал Фимку, когда на него накатило. Перед взором, возникла одна из тех грязных линий, что связывала его с парнем из Мерина. Раскачиваясь как змея, она поднимала ещё одну линию, которая и вовсе была грязна до невозможности. Вот они переплелись. И после этого грязная линия стала в стойку как кобра, собираясь укусить Вадима. Не осознано, он метнул в неё сполох своего пламени. Линия тут же рухнула, верхняя часть её осыпалась серым пеплом, и линия безжизненно обвисла. Линия, инициировавшая грязную, заметалась как в капкане и всё вдруг пропало.

Карен, встретился с Зубом и не откладывая дело в долгий ящик стал рассказывать тому, что надо сделать. Они сидели, обсуждали, как это можно сделать, как вдруг у Зуба исказилось лицо. Складывалось впечатление, что Зубу очень больно, затем он с хрипом вытолкнул воздух из горла и рухнул лицом на стол. Официант, стоявший поодаль готовый обслужить «жирных» клиентов, подскочил, успев придержать Зуба, начавшего сползать со стула. Два быка, сидевших у стойки бара подскочили к своему хозяину, но уже вряд ли что смогли сделать. Зуб отправился на встречу с дьяволом. Приехавшая, скорая констатировала смерть от кровоизлияния в мозг. Причину должны были определить в морге. Оказывается, пока приехала скорая, один из быков вызвал бригадира, который и поехал в морг. Карена же, быки отвезли на хату, где он под охраной дожидался бригадира.

Карен сидел, в полутёмной комнате, достаточно захламлённой и думал, что же произошло. В то, что Зуб был болен, он не верил, он вспоминал, как Ваха рассказывал, что и наркоша, вдруг рухнул на бегу. И ему стало становиться страшно, он уже начал понимать, что ему стоит затихнуть и не отсвечивать. Можно бороться с людьми, но то, что происходило, давно покинуло рамки человеческих возможностей. Он вспомнил о чудесном исцелении обречённого в церковном хосписе. Ему вдруг стало страшно до судорог, точно так же ему было страшно, когда в деревне у деда он увидел сход лавины.

Так прошло четыре часа, когда из морга приехал бригадир. Диагноз, поставленный патологоанатомом, гласил однозначно «обширный инсульт, усугублённый возрастными изменениями». Так что к Карену, предъявы были сняты и с извинениями его доставили домой. Но он-то понимал, что диагноз, отписка и не более того. Промучившись, ночь он решил, что с него хватит, и он задействует запасной вариант, лучше жить в Австралии, купаться в тёплом океане. Денег хватит не только на безбедную жизнь его с женой, но и на то что бы сын смог там организовать своё дело. А здесь в России, он всё распродаст.

Следователь Демченко, был очень въедливым. В принципе, его не очень любили в МУРе, муровцы и просто не жаловали прокурорских, а Демченко, проходил у них по отдельному списку, в шутку иногда говорили, желая неприятностей «что бы тебе Демченко в напарники». Правда, все признавали, что большего количества распутанных им дел, ни у кого не было. Вот и в этот раз на него повесили дело о смерти уголовного авторитета Зуба. Какой нибудь другой следователь, уже закрыл бы дело и сдал бы его в архив, но вот Демченко этого сделать не мог, всё его внутреннее естество вставало на дыбы от этой мысли. В деле и в результатах вскрытия присутствовала какая-то не правильность, какая-то заусенца цепляла внутреннюю логику, постоянно её тревожа. С утра Демченко посетил поликлинику, к которой был прикреплён Зуб. Он даже ухитрился найти частного врача, к которому Зуб обращался. Врач был вызван к 15.00., а пока Демченко готовил запрос в зоны, где Зуб топтал пару сроков.

Ровно 15.00. в кабинет Демченко, вошёл очень импозантный мужчина, в довольно дорогом костюме. Блеснув дорогими часам эксклюзивного класса, посетитель подал повестку.

— «Присаживайтесь, уважаемый Арон Моисеевич»

— «Надеюсь, что вы предлагаете только присесть, а не сесть»

Хохотнул посетитель, устраиваясь на канцелярском стуле, середины прошлого века. Было видно, что ему не очень удобно, шляпа, пальто и дорогая барсетка очень мешали ему, а куда их пристроить он не знал. Демченко указал на шкаф, предлагая именно там пристроить свои вещи. Достав из кармана пальто пачку сигарилл и золочёную турбо зажигалку, Арон Моисеевич, в конце концов, устроился на стуле и вопросительно посмотрел на Демченко.

— «Можете, конечно, курить, хотя странно видеть этот порок у человека вашей профессии. Но разговор будет не о вашем здоровье, а о здоровье одного из ваших клиентов, а именно о Зубе, в миру, имеющего фамилию Зубатов Григорий Антонович. Меня интересует, что вы могли бы рассказать о его здоровье»

— «Ну, молодой человек, как вы знаете, существует понятие врачебной тайны. Не хотелось бы, как терять такого клиента, так и иметь с ним дело, вне компетенции моей профессиональной деятельности. Так что хотелось бы быть уверенным, что Григорию Антоновичу это не навредит»

— «Ему эти ваши показания уже не навредят. Трудно навредить, покинувшему наш мир. Что бы вам было понятно, я как раз и занимаюсь делом о скоропостижной кончине вашего клиента. Вот поэтому и хотелось бы понять причины его смерти, естественные или всё же некто помог ему в этом деянии»

— «Вот как? А могу ли я ознакомится с протоколом вскрытия тела Григория Антоновича?»

— «Несомненно, но чуть позже, пока хотелось бы услышать ваши впечатления, неискажённые информацией протокола. Думаю, что это будет правильно»

Арон Моисеевич, достал душистый цилиндрик сигариллы, прикурил и прикрыл глаза, как бы вспоминая.

— «Григорий Антонович, посетил меня, в связи с мучавшей его бессонницей, связанной с его деятельностью, сразу обмолвлюсь, что что-либо связанное с его делами мне не известно. Я направил его на полное обследование и даже с томографией его мозга. Надо было, понять функциональное это расстройство или нет. После прохождения обследований и ознакомления с протоколом этих обследований, ему было назначены обще укрепляющие процедуры и лёгкие успокаивающие средства. Кстати, исследования показали исключительное здоровье Григория Антоновича, так что для меня загадка, что могло привести к летальному исходу. В принципе мне более нечего добавить»

— «Простите, Арон Моисеевич, что показала томография, были какие-нибудь отклонения или болезни»

— «Как я сказал ранее, никаких отклонений или функциональных повреждений не было»

— « В таком случае как я и обещал, вот познакомитесь с заключением патологоанатома. И хотелось бы услышать ваше мнение»

— «В принципе, вроде всё правильно, обширное кровоизлияние. Отсутствие каких-либо подозрительных химических соединений. Но в чём причина, что вызвало инсульт совершенно не понятно. А перед этим, ни каких предпосылок. Странно, тем более общее состояние тела, говорит, что исключительно здоровый был человек»

— «Вот и я о том же самом говорю Арон Моисеевич»

— «Подождите. А вот это интересно, эмаль с зубов и искажённое выражение лица. Причём, судорога лицевых мышц настолько сильна, что даже посмертное расслабление не сняло выражение лица. Такое ощущение, что он испытал сильнейшую боль или стресс. Х-м, а вот это могло бы быть причиной смерти, у кого-то не выдерживает сердце, а вот у покойного не выдержали сосуды головного мозга»

— «Интересная мысль, огромное вам спасибо Арон Моисеевич. Давайте ваш пропуск, я подпишу. Вы позволите, если проявятся новые детали, вас потревожить»

— «Ай, да что вы молодой человек, конечно, я и сам с удовольствием постараюсь вам помочь. Вы знаете, мне очень интересно было бы разобраться. А пока, позвольте откланяться»

Он вышел в дверь, оставив Демченко в раздумьях. Дело начинало приобретать новый оборот.