Римская сага. Город соблазнов

Игорь Евтишенков

Идея этой книги основывается на реальных исторических событиях, а также ряде исследований Дэвида Харриса и Х. Дабса, которые установили, что в I веке до н. э. на территории провинции Гуаньсу был построен город Лицзянь, что соответствует китайскому названию Рима. Такое же название встречается в списке городов, датированном 5 г. н. э. Этот город, предположительно, построили римские легионеры, которые попали в Китай после поражения армии Красса в 53 г. д. н. э.

Глава Знакомство с юными арделионами

Лаций сразу понял, что, добравшись до реки, молодые люди беспечно оставили лошадей на пригорке, а сами спустились вниз и теперь радостно плескались в реке. Чуть в стороне, в небольшой заводи тоже кто-то плавал. Ему показалось, что над водой виднелись две головы. Солнце уже прошло на небе середину пути, ветра не было и воздух буквально звенел от полуденной тишины. Лаций спустился с коня на землю и вздохнул. Усталость давала о себе знать, и он махнул рукой гастатам¹⁰, чтобы те тоже сели и отдохнули. Варгонт сразу повторил команду, и легионеры опустились на землю прямо там, где стояли. Какое-то время всё было спокойно. Наконец, со стороны реки послышались громкие голоса, и между невысоких деревьев показались первые купальщики. Внезапно они затихли, и по изумлённым лицам было видно, что они не ожидали здесь встретить легионеров.

— Всё? Накупались?! — громко спросил Лаций, продолжая сидеть в тени большого куста рядом с лошадьми. Ответа не последовало. — Давайте, быстрей! Одевайтесь и поедем! — приказал он голосом, не терпящим возражений, и вытер внутреннюю сторону шлема пучком сухой травы.

— Я — Марк Туллий… — дрогнувшим голосом попытался представиться первый юноша, который, судя по всему, был среди них главным.

— Марк Туллий Цицерон¹¹? Или его брат? — с иронией спросил Лаций. — Поправь тунику, оратор, а то весь зад голый! Так на лошади быстро до костей сотрёшь, — добавил он под хохот гастатов. Одному из друзей покрасневшего купальщика это замечание и, тем более, смех простых легионеров показались унизительными.

— Ты — воин армии Рима, — надменно обратился он к Лацию, вытянув руку вперёд. — Как ты смеешь оскорблять сына одного из самых влиятельных людей нашего города? Ведь тебя послали сюда, чтобы защищать Рим от варваров, а не смешить этих… — он замялся, не зная, как назвать легионеров, и, видимо, подыскивая правильное слово, чтобы показать их низменное положение.

— Как тебя зовут, храбрый защитник? — устало спросил Лаций.

— Антоний Клавдий Нозон! — гордо ответил молодой человек и поднял подбородок, чем вызвал новый приступ смеха у легионеров.

— Так вот, послушай, Антоний! Меня послали сюда, чтобы спасти ваши голые задницы, которые могли бы уже плавать в этой реке отдельно от ваших голов, — резко ответил он.

— Мы могли бы сами защитить себя в случае необходимости! — нервно реагируя на смех простых воинов, произнёс Антоний, подойдя к одной из лошадей.

— Чем? Голыми руками? Или у тебя в реке было другое оружие?

— У них в Риме только одно оружие. Оно ночью хорошо работает, — не сдержался Варгонт, и легионеры расхохотались ещё громче.

— Прикажи своему воину закрыть рот! — резко вспыхнул молодой аристократ. — Иначе…

— Иначе что? — вяло откинувшись на локоть, прищурился Лаций.

— Иначе ему придётся пожалеть о своих словах… в лагере.

— А почему не здесь? Или там ты убьёшь его каким-то другим тайным оружием? — устало добавил он под смех легионеров, чувствуя, что эта болтовня начинает ему надоедать.

— Да, теперь я всё понимаю, — многозначительно протянул юноша надменным тоном, отвязав, наконец, коня, и притворяясь, что говорит со своими друзьями. — Какой старший трибун, такие и гастаты. Видимо, в роду Сципионов приёмных детей только кормили и совсем ничему не учили. По внезапно наступившей тишине он догадался, что его оскорбление услышали все. Он откуда-то знал, что Лаций Корнелий был приёмным сыном рода Сципионов, и теперь посмел так его унизить. Все ждали развязки. Но юноша явно ошибся. За спиной Лация было столько обид, что эта нелепая выходка вызвала у него только улыбку. Он встал, отряхнул колени и тунику и вздохнул.

— Кажется, в том году на смотре всадников был какой-то Ю́лий Клавдий Назон, — спокойным голосом произнёс он, но в тишине эти слова были слышны всем. — Я принимал у него выездку и владение мечом… — сделав небольшую паузу, как будто вспоминая это событие, Лаций широко улыбнулся и, повернувшись к дерзкому юноше, с иронией в голосе добавил: — Он упал с коня на первом круге. За это у него забрали и коня, и оружие. И отправили домой, помогать по хозяйству. Это не твой брат, случайно?! — все снова весело зашумели, а молодой Антоний, вспыхнув, хотел кинуться на него с кулаками, но его вовремя остановили подоспевшие товарищи. Они схватили его за руки и стали уговаривать успокоиться.

— О, нас здесь уже встречают! — раздался вдруг чей-то радостный голос. Все сразу обернулись в ту сторону. Из-за деревьев показались три человека. Среди них была одна девушка. Лаций на мгновение замер, удивившись её появлению, но в этот момент первый подошедший обратился прямо к нему:

— Не может быть! Лаций, друг мой, это ты! — и с этими словами молодой человек в мокрой тунике, разведя руки в стороны, сделал шаг навстречу и крепко обнял его.

— Брут?.. — пробормотал он. — Марк Ю́ний? Что ты тут делаешь? Ты разве не на Сицилии?

— Нет, нет. Дела заставили срочно вернуться в Рим, а оттуда меня направили к Цезарю. Семейные проблемы — отец, мать, ссора с дядей. Короче, потом расскажу, — он украдкой оглянулся на юношу и девушку и многозначительно поднял брови.

— Мы их встречаем? — тихо спросил Лаций, показав глазами на двух спутников Брута. Тот поджал губы и вздохнул. Потом растянул лицо в доброжелательной улыбке и повернулся к ним.

— Да, этот огненный жеребец по имени Александр, друг сенатора Валерия Мессалы Руфа, а это — великолепная Эмилия, известная в Риме своими непревзойдёнными гетерами, — он мечтательно закатил глаза и слащаво улыбнулся. Стоявший позади Брута светловолосый юноша был не похож на римлянина, и на его коже не было видно загара. Он манерно наклонил голову к плечу и поправил мокрые волосы, как это обычно делают женщины. Лацию стало ясно, что именно за этим человеком легат Теренций отправил целый легион. Спутница юного грека была очень привлекательной, но её лицо с правильными чертами не сразу привлекло его внимание, потому что прилипшая к мокрому телу туника совсем не скрывала два упругих полукруга с острыми тёмными треугольниками посередине. Рядом напряжённо закряхтел Варгонт, со стороны гастатов послышались короткие эмоциональные выкрики, в глазах стоявшего рядом Брута тоже проскользнули весёлые искорки. — Венера¹² завидует ей по ночам, а днём просто ненавидит, — добавил он, — но я не знаю никого, кто мог бы похвастаться тем, что она подарила ему свою любовь… Её вместе с Александром опекает сенатор Руф. Так что, будь осторожен! — по-дружески посоветовал он и хлопнул Лация по плечу.

— Подъём! — коротко приказал Лаций гастатам, стараясь не смотреть на девушку. Но Эмилия, видимо, уже привыкла впечатлению, которое производила на мужчин, поэтому внешне была спокойна, и только уголки губ насмешливо смотрели вверх, как бы подчёркивая её превосходство.

— Это что? — спросил его на ходу Варгонт, не переставая оглядываться на девушку. — Подкрепление? Или боги перепутали мои глаза местами?

— Не знаю, но мне кажется, что она перегрелась в римских термах и не нашла дорогу домой.

— Ну так может, сами покажем ей дорогу домой? — гордо стукнул себя в грудь весельчак, но, не найдя поддержки у своего боевого товарища, с сожалением направился к своим легионерам. — Становись! Труби возвращение! — крикнул он горнисту и ещё раз оглянулся назад. Вскоре в клубах пыли, которую подняли первые шеренги, уже ничего нельзя было разглядеть, и ему оставалось только прикрыть глаза рукой и довольствоваться приятными воспоминаниями.

Лаций всю дорогу до лагеря проговорил с Брутом, с любопытством слушая последние римские сплетни в его изложении и стараясь уловить, где тот привирает, а где недоговаривает. Новости касались, в основном, городских развлечений, споров на Форуме¹³, слухов о неверных жёнах и любвеобильных мужьях, а также о том, кто за последнее время разорился и кто умер. О двух любимчиках сенатора Брут сказал, что тот навязал ему их в последний момент, чтобы показать дикие земли варваров, потому что сам не смог покинуть Рим из-за политической борьбы в Сенате.

До деревни они добрались только на следующий день. Легата Теренция и всадников ещё не было. К удивлению Лация, «молодые путешественники» не стали отдыхать, а сразу отправились в деревню, чтобы посмотреть, где живут оседлые варвары. К тому же, судя по разговорам, они собирались потом поехать к реке, чтобы снова искупаться. За время короткого перехода до деревни он заметил, что наибольшим влиянием в их группе пользовались девушка и её странный женоподобный греческий друг. И хотя Лаций несколько раз видел его томно разговаривавшим с другими юношами, в пути тот постоянно старался держаться рядом с ней.

Брут наотрез отказался ехать в деревню вместе с молодёжью, и Лацию пришлось возложить эту обязанность на Варгонта. Сам он собирался отправиться навстречу легату Теренцию, чтобы побыстрее сообщить ему радостную новость и заодно разослать разведчиков вдоль реки. Однако этим планам не суждено было сбыться. В лагерь неожиданно вернулся Варгонт и раздражённо сообщил, что молодые зазнайки обозвали его крестьянином, после чего посоветовали держаться от них подальше.

— Я оставил их у деревни, — буркнул он и недовольно повернул голову в сторону.

— Ты что, серьёзно? Тебя обидели эти дети? Держался бы от них подальше. Что тут такого? И же нельзя оставлять одних! Придётся поехать самому, — с кислым лицом произнёс Брут и поднялся с деревянного настила. Лаций почувствовал, что ему снова придётся вмешаться, потому что Варгонт был его центурионом¹⁴.

— Отдыхай, я поговорю с ними, — махнул он рукой и направился к лошади. Ликторы сразу отвязали поводья и протянули щит. Подумав, Лаций всё-таки взял его и крикнул Варгонту, чтобы тот не отставал. Они быстро добрались до деревни, но в том месте, где ожидали встретить молодых аристократов, уже никого не было. Восемь легионеров, которых Варгонт оставил следить за ними, прятались от солнца в тени кустов.

— Клянусь Фуриями¹⁵… — пробормотал центурион и зло прищурил глаза. — Их забрали на небо боги! Слава Минерве¹⁶ за помощь!

— Помолчи! Где они? — Лаций сначала не понял, что произошло. — Где юноши? — крикнул он.

— Уехали туда, — ответил один из легионеров, кивнув в сторону приземистых жилищ варваров. — Не захотели ждать. Гордые! — сказал он с насмешкой, но Лацию было не до смеха. Всё это могло кончиться большими неприятностями, и он знал это лучше других.

Примечания

10

Гастаты — «копейщики», воины авангарда тяжёлой пехоты римского легиона.

11

Цицерон Марк Туллий — 106—43 г. до н. э. Консул 63 г. до н. э. Знаменитый оратор и политический деятель.

12

Венера — богиня любви (римск.).

13

Форум — четырёхугольное, ограниченное со всех сторон удлинённое пространство, преимущественно площадь или рынок, в городе или вне его, как самостоятельный рыночный центр ряда окрестных населённых мест. В каждом городе имелся центральный форум — главное средоточие политической, административной и торговой жизни города, от которой остальные форумы отличались разными эпитетами, указывающими на специальное назначение или отличительный признак площади. Римский Форум лежал в долине между двумя наиболее важными в первоначальной истории Рима холмами, Палатином и Квириналом, простираясь в виде удлинённого прямоугольника.

14

Центурион — командир центурии (80 человек).

15

Фурии — богини мести (римск.).

16

Минерва — богиня мудрости (римск.).