Новороссийские дачи: история дачного посёлка на Сухумском шоссе

Игорь Гусенин

Бывшие барские дачи за цемзаводом «Цепь» (ныне цемзавод «Октябрь») – это своеобразная терра инкогнита для профессиональных новороссийских историков, краеведов и просто любителей истории. Дореволюционный Новороссийск со всех сторон был окружен дачами: в Мысхако, в Широкой Балке, за цемзаводом «Октябрь», в Пенайском урочище и других местах.

Дачи в дореволюционный период

К сожалению, до наших дней дошли лишь обрывистые сведения и только о некоторых дачах. Возможно, более подробная информация еще ждет своего часа, а может быть она утеряна безвозвратно. Более или менее нам известна дореволюционная история только девяти барских дач: Голицына, Щенсновича, Гарбуза, Буколовой (Подушко), Ермолова, Ковалевского, дача предположительно Медведева, Самсонова, Осинского, а также Свято-Ольгинского монастыря и Елизаветинской санатории. Давайте их рассмотрим, по возможности коснемся истории и самих хозяев дач. Ведь невозможно говорить о дачах и обходить стороной их владельцев. И, кстати, в дореволюционном периоде о некоторых владельцах дач известно больше, чем о самих дачах.

1. Асмоловой дача — строение, принадлежавшее Софье Сергеевне Асмоловой (1864—1905) и ее мужу, табачному магнату Владимиру Ивановичу Асмолову (1860 — после 1917). Дача находилась на Сухумском шоссе, недалеко от дачи Голицына.

В книге «Старая Ялта в деталях. Обстоятельный путеводитель» от коллектива авторов: А. Булавинцев, Л. Жукова, Л. Лысова, Т. Мусиенко, С. Ситало, Е. Солнце и Н. Эльстер есть глава «Русская избушка Владимира Асмолова», в ней написано: «…Магазин Владимира Ивановича Асмолова, расположенный в первом этаже гостиницы «Франция», чаще всего посещали мужчины, поскольку торговая лавка задумывалась, в первую очередь, для реализации табачных изделий. Здесь, как гласила реклама, имелся широкий выбор «заграничных и русских сигар, крымский табак и папиросы, а также разные табачные принадлежности. Впрочем, там же продавались книги по номинальной цене.

Несколько странное, на первый взгляд, сочетание предлагаемых товаров объяснялось личностью хозяина лавочки. Владимир Иванович был младшим из двух братьев Асмоловых, владельцев Ростовской табачной фабрики, одной из крупнейших в России табачных империй.

Начинал семейное дело старший брат Василий — степенный и основательный, с окладистой бородой — настоящий купец. Он сумел превратить небольшое кустарное производство в предприятие с миллионной выручкой. После скоропостижной смерти Василия Ивановича в 1881 г. за управление семейным бизнесом взялся младший из братьев, Владимир. В отличие от старшего брата он был совсем некупеческой наружности — высок и худощав, носил интеллигентскую бородку и маленькие круглые очки, всем своим видом напоминая земского доктора, но никак не главу солидного коммерческого предприятия.

Тем не менее этот образованный, сметливый и предприимчивый человек сумел значительно усовершенствовать и развить семейное дело, поставив его на новые технические и научные рельсы. К середине 1880-х гг. империя Асмоловых стала одним из крупных игроков российского табачного рынка. К 1914 г. объединенные под именем Асмолова компании вырабатывали в год уже около 20 млрд штук папирос различных сортов и около 300 тыс. пудов табака.

В личной жизни Василий Иванович тоже не слишком походил на среднестатистического купца-домостроевца. Он женился на барышне Софье Сергеевне Барыковой, дочери известной связями с народовольцами поэтессы А. П. Барыковой — автора подпольно издававшейся в России «Сказки про то, как царь Ахреян ходил богу жаловаться» и Барыкова Сергея Лаврентьевича. В. И. Асмолов был активным участником общественной жизни Ростова — несколько раз избирался депутатом местной думы, стал почетным казаком Войска Донского. Вместе с женой они в крупных масштабах занимались благотворительностью. Суммы, вложенные супругами Асмоловыми в развитие города, исчислялись сотнями тысяч рублей. Владимир Иванович выделил значительные средства на строительство ростовского музея, библиотеки, возвел больничный корпус местной лечебницы, велодром, богадельню, театр. Ростовский театр сразу окрестили Асмоловским. Активное занятие бизнесом и реализация больших благотворительных проектов со временем начали сказываться на здоровье Владимира Ивановича. Во второй половине 1880-х гг. супруги Асмоловы все чаще уезжали на ялтинский курорт и все дольше там задерживались.

На улице Верхне-Бассейной (сегодня Бассейная, 20, г. Ялта) у потомков землевладельца М. А. Лазарева он приобрел 28 соток, на которых разместились собственный дом Асмоловых и, чуть ниже, здание табачной фабрики. Производство оснастили новейшими табакокрошильными, гильзопапиросными и папиросонабивными машинами, способными выпускать до 10 тыс. папирос в час. Продукцию Асмолова употреблял Николай II, ее закупал Двор, она также широко экспортировалась во Францию, Англию, США, Италию, Японию и другие страны. В Новороссийске у Асмолова был собственный табачный магазин в доме Сарсенти.

Согласно воспоминаниям старожилов, Софья Сергеевна большую часть времени проживала в Ростове-на-Дону и на дачу приезжала отдыхать. Путешествовала всегда на собственной яхте, которая в момент нахождения Софьи Сергеевны на даче ожидала ее на рейде. Вихрь революционных событий вынес Владимира Ивановича Асмолова на французский берег. Лишенный средств, окончательно потерявший здоровье, бывший табачный магнат был вынужден работать кочегаром и очень скоро умер. Практически все его начинания на родной земле были уничтожены».

2. Буколовой (Подушко) дача — изначально принадлежала Буколовой Лидии Владимировне, которая приобрела дачу 2 августа 1901 г. за 150 рублей как часть имения у Барыкова. Присяжный поверенный округа Санкт-Петербургской Судебной Палаты, титулярный советник Сергей Лаврентьевич Барыков казны прикупил 21 января 1889 г. 201 десятину за 2010 рублей. Его владения от цемзавода «Цепь» простирались в сторону Шесхариса. Однако вскоре он по частям стал продавать эту землю. И вот госпожа Буколова стала владелицей земельного участка и дачи.

Газета «Черноморское побережье» от 24 сентября 1903 г., напечатала очерк профессора Ковалевского: «На даче-пансионе госпожи Буколовой можно добыть обеды и ужины французской кухни по очень низким ценам. Эта дача-пансион стоит того, чтобы сказать о ней много хорошего.

Госпожа Буколова — это одна из наших носительниц сельскохозяйственного просвещения. Она около полутора лет назад развила дивный образцовый сад и в этом году получила великолепные персики, груши, яблоки, черешни и помидоры. Всюду проведена вода и все благоустроено.

Мало того, госпожа Буколова устроила великолепный дом со всеми приспособлениями, с дивными видами на море и горы в трех минутах ходьбы от моря среди дивного сада, и она сдает его внаём в виде пансиона по очень умеренной цене. Отдельные комнаты можно иметь как зимой, так и летом. Относительно удобств жизни можно сказать одно: в это лето на этой даче жила одна знакомая мне петербургская семья, вообще живущая довольно широко, и они остались очень довольны своим существованием».

На 4 июня 1916 г. владельцем дома на 5-й версте от Новороссийска уже числился по списку 4-го полицейского участка Андриан Прокофьевич Подушко. И проживало в доме 10 семей из 39 душ. По списку абонентов 1916 г. у него был телефон с номером 79. Когда и как он стал владельцем неизвестно. Андриан Прокофьевич Подушко работал нотариусом, присяжным поверенным в Екатеринодаре. Его жену звали Лидией, и есть версия, что он женился на Лидии Буколовой, после чего и стал владельцем этого дома.

Сведения о Подушко крайне скупы. В годы Гражданской войны предпочел кабинетному покою вооруженную борьбу с большевиками. Участвовал в знаменитом Первом Кубанском походе, за что и был награжден орденом «Крест Спасения Кубани» 1-й степени. Его жизненный путь окончился в феврале 1941 г. в далеком Тунисе, в «городе русских моряков» Бизерте.

А вот, что писал журнал «Нива» за 1900 г. о Буколовой Лидии Владимировне — уроженка Орловской губернии, воспитывалась в московском Екатерининском институте (Институт благородных девиц). Возвратившись в Орловскую губернию, она познакомилась с управляющим обширными имениями князя А. Б. Голицына Буколовым и вышла за него замуж. Детей у них не было.

Она занялась делами мужа. После его скоропостижной кончины полностью стала руководить его делом. Управляла имением более десяти лет. Была одним из организаторов женских сельскохозяйственных курсов в Москве под почетным председательством Ея Императорскаго Высочества принцессы Евгении Максимилиановны Ольденбургской (супруга А. П. Ольденбургского — основателя курорта Гагра и радетеля развития российских курортов). Примерно в это время Л. В. Буколова обзавелась участком на восточном берегу Цемесской бухты.

3. Волкова дача — где располагалась эта дача, неизвестно, но принадлежала она Черноморскому губернатору Евгению Николаевичу Волкову.

Газета «Кавказ» за 20 августа 1900 г. сообщала: «На пристань у дачи Волкова взошел Его Императорское Высочество Великий князь Кирилл Владимирович».

Та же газета, и уже за 1904 г., сообщала: «29 августа по железной дороге прибыл в Новороссийск председатель комитета министров статс-секретарь С. Ю. Витте с супругой. После остановке на даче Волкова Витте с супругой отбыл на автомобиле в Сочи по Голодному шоссе».

Волков Евгений Николаевич (1864—1933), генерал-лейтенант русской императорской армии (1913); губернатор Черноморской губернии (1901—1904), первый в истории градоначальник Москвы (1905), губернатор Таврической губернии (1905—1906). Почетный гражданин Новороссийска, потомственный дворянин.

В 1882 г. Евгений окончил Николаевский кадетский корпус, а в 1884 г. завершил обучение в Николаевском кавалерийском училище по 1-му разряду. С 1884 г. служил в лейб-гвардии гусарском полку.

Наследник престола Николай Александрович в рамках программы своего военного образования два летних сезона проходил службу командиром эскадрона лейб-гвардии гусарского полка, тем самым эскадроном, которым до него командовал Е. Н. Волков. Волков близко сошелся с Николаем Александровичем (будущим императором Николаем II), которому во многом обязан своей блестящей карьерой. Вместе с цесаревичем Николаем в 1890—1891 гг. Е. Н. Волков посетил Австро-Венгрию, Италию, Грецию, Египет, Индию, Китай, Сиам, Японию, а затем из Владивостока через всю Сибирь возвратился в Санкт-Петербург. Волков оказался одним из пяти особо доверенных лиц, сопровождавших наследника престола в его путешествии.

Благодаря административным усилиям Волкова в Новороссийске был построен Народный дом — место, где после работы собирался рабочий люд. Здесь читались книги, устраивались любительские спектакли и концерты. К концу 1902 г. в Новороссийске была сооружена бетонная набережная с тротуаром. С именем Волкова связано и устройство бульвара по улице Раевской (Новороссийской республики — авт.). Благодаря Волкову губернскому центру были выделены средства на изыскание источников воды и разработку проекта водопровода из Цемесской долины в городские кварталы. В 1904 г. по личному указанию Е. Н. Волкова было издано справочное пособие по Черноморской губернии. На общественных началах возглавлял губернский попечительский комитет о тюрьмах, Черноморский отдел Общества спасения на водах, Черноморский отдел Императорского общества плодоводства, являлся почетным мировым судьей окружного суда. В свободное время увлекался виноградарством и виноделием. Генерал-майор гвардейской кавалерии с 1903 г.

В годы Гражданской войны участник Белого движения в составе Вооружённых сил Юга России. В феврале-марте 1919 г. — военный губернатор Черноморской губернии. После отставки с военной службы вместе с семьей покинул Россию. Умер в 1933 в г. Ницце (Франция).

4. Гарбуза дача — владельцем являлся некто Гарбуз Григорий Гаврилович. Пока большей информации о нем или его даче не имеется.

5. Георгиева дача — изначально принадлежала Георгиеву Леониду Полихроновичу. Предположительно, дача находилась сразу за цемзаводом «Цепь» и являлась самой старой в дачном поселке.

Георгиев Леонид Полихронович — гласный (депутат — авт.) Новороссийской Городской Думы, а также директор городского Общественного банка. Купец. Один из учредителей товарищества «Новороссийский курорт». Кроме дачи имел свой собственный дом в городе, который находился на углу ул. Серебряковской (чётная сторона ул. Советов — авт.) и Романовской (ул. Свободы — авт.). До наших дней дом не сохранился.

6. Голицына дача — принадлежала учёному-сейсмологу князю Борису Борисовичу Голицыну.

В конце 1900 г. Борис Борисович Голицын приехал в Новороссийск, где его встретил с очень большим почетом первый черноморский губернатор Евграф Филлипович Тиханов. В ходе встречи князю презентовали дачные участки за цемзаводом «Цепь». В результате князь присмотрел себе участок на берегу моря. Дачу он решил построить такую, которая бы затмила своей красотой все имеющиеся дачи в округе.

По рекомендации Тиханова князь встретился с городским архитектором Н. Н. Карлинским. Николай Николаевич произвел очень хорошее впечатление на князя своим профессионализмом. Настолько хорошее, что князь, будучи очень богатым человеком и имея возможность пригласить любого архитектора из-за границы, нанял в итоге Карлинского.

У князя была мечта… Он хотел построить необычную дачу, своего рода средневековый замок немецкого барона. Кроме этого, князь считал, что его замок обязательно должен иметь наблюдательную башню, и она должна была служить ориентиром для проходящих мимо судов. Здание дачи построено в псевдоготическом стиле из привозного керченского камня. Здание дачи было сложено из небольших блоков серо-зеленого камня и удачно вписано в окружающую местность. Территория когда-то была обнесена каменной оградой с островерхими башенками по углам и у главного въезда. Строительство было завершено в 1901 г.

Ходила молва, что хозяин дачи любил устраивать в башне с домочадцами вечерние чаепития. Впоследствии именно сюда он приезжал из Санкт-Петербурга поразмышлять и отдохнуть от городской суеты. К 1916 г. на даче имелся телефон под номером 51. В последние годы перед Революцией князь сдавал дачу губернатору Черноморской губернии.

Борис Борисович Голицын (18.2/2.3.1862 — 4/17.5.1916) — физик и один из основоположников российской сейсмологии, академик Императорской Санкт-Петербургской Академии наук. Отец — Голицын Борис Николаевич (1838—1888), князь. Мать — Голицына, урожденная Кушелева Мария Григорьевна (1841—1901), графиня.

В 1880 г. окончил Морское училище в Санкт-Петербурге. Занял первое место по успеваемости, его имя было занесено на Мраморную доску училища. Гардемарин. В 1886 г. окончил гидрографическое отделение Николаевской Морской Академии в Санкт-Петербурге по специальности мичман. В 1890 г. окончил физический факультет Страсбургского университета со степенью доктора философии. Там же защитил диссертацию по молекулярной оптике на тему «О законе Дальтона».

В 1880 г. совершил плавание на фрегате «Герцог Эдинбургский» по Средиземному морю с посещением Греции, Италии, Палестины, Иерусалима, Вифлеема, берега Иордана и Мертвого моря. В 1881 г. списался с судна и вскоре серьезно заболел. У князя обнаружились признаки туберкулеза. С 1882 по 1884 гг. по рекомендации врачей жил у матери в Италии, где посещал лекции по физике, истории, теории искусств, брал частные уроки математики.

В 1891—1894 гг. приват-доцент кафедры физики Московского университета. В историю науки князь Голицын вошел как сейсмолог, геофизик и изобретатель 1-го электромагнитного сейсмографа в 1906 г. В конце 1890 гг. князь приобрел несколько земельных участков под Новороссийском. В том числе одно в дачном поселке за нынешним цемзаводом «Октябрь» и шесть — в Пенайском урочище (прибрежная полоса от 9-го км Сухумского шоссе до Красной щели у Кабардинки). И еще одиннадцатью культурными участками там же Голицын владел совместно со своим родственником А. Б. Голицыным.

На Пенайских участках Голицын совместно с егермейстером И. М. Леонтьевым создал образцовое винодельческое хозяйство. По данным 1919 г. два участка князя Голицына были расположены на 9-й и 16-й верстах Сухумского шоссе.

7. Елизаветинская санатория — располагалась на 9-м км Сухумского шоссе и была построена для лечения раненых воинов в русско-японскую войну 1904—1905 гг. Санатория изначально основана по инициативе великой княгини Елизаветы Федоровны, супруги московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича, убитого 4 февраля 1905 г. террористом Каляевым. Елизаветинская санатория была построена на участке земли, подаренной для этой цели его владелицей Ольгой Викентьевной Козловской, по проекту городского архитектора Николая Николаевича Карлинского.

Строительство санатории началось 28 марта 1904 г. и обошлось в 7 000 рублей. Весь инвентарь санатории — от мебели и специального оборудования до письменных принадлежностей и предметов личной гигиены для каждого пациента — был тщательно продуман и куплен в Москве. Гравюры для комнат пациентов выбирала сама Елизавета Федоровна. В устройстве санатории принимали участие своими пожертвованиями директор цемзавода «Цепь» господин Кольсгорн, который предоставил санатории цемент по бросовой цене и устроил колодец для снабжения санатории водой. А также он пожертвовал санатории цементные плитки, из которых были сделаны красивые дорожки между зданиями. Вообще для содержания санатории принимались абсолютно любые пожертвования.

На момент открытия санатория получила в качестве пожертвования две коровы и одну лошадь. Любой, кто вносил в кассу санатории 25 руб., мог в течение месяца содержать в санатории кровать своего имени. Санатория была торжественно освящена 19 сентября (2 октября) 1904 г. Среди присутствующих пресса называла фрейлину М. А. Васильчикову, черноморского вице-губернатора А. А. Березникова, князя Б. Б. Голицына, редактора-издателя газеты «Черноморское побережье» Ф. С. Леонтовича, заведующую санаторией Н. С. Соковнину и др.

За четыре месяца два первых здания санатории были не только построены и полностью оборудованы, а и готовы принять раненных. О полном оборудовании санатории было сообщено по телеграфу великой княгине Елизавете Федоровне, и вскоре в санаторию прибыла первая партия раненых с Дальнего Востока. Каждая комната предназначалась для двух человек. Все, что находилось в них, было просто, но хорошего качества и вида: железные окрашенные белой краской кровати с мягкими тюфяками и хорошим постельным бельем, гардероб, комод с большим зеркалом, столик с письменными принадлежностями, два умывальника с необходимыми предметами гигиены — для каждого больного отдельно — свои собственные. На полу перед кроватями уложены коврики, на которых в ожидании пациентов уже стояли домашние туфли. Двери комнат были окрашены под красное дерево. На них изнутри были прибиты вешалки, снаружи предусмотрены особые крючки для вывешивания одежды, отдаваемой прислуге на чистку. Каждому больному в санатории выдавали белье, халаты и туфли.

Небольшие, но уютные комнаты располагались по коридорной системе. К морю выходили предназначенная для тяжелобольных угловая комната и небольшая веранда. На террасе этого здания, как и соседнего, была расставлена изящная плетеная мебель. Ниже — административное здание, в котором находились столовая, кухня, аптека, комната для ванн и комната обслуживающего персонала. Остальные сооружения — павильон наверху и здание у берега, капитальные лестницы и купальни, а также сад с виноградниками — были устроены Владикавказской железной дорогой.

В дальнейшем санатория стала собственностью ВЛКЖД и называлась «Приморской». Со временем появились новые здания, были разбиты виноградники, к небольшому причалу с купальней вели каменные лестницы. В санатории уже имелись отделения мужское, женское и детское — всего на 80 кроватей. Санатория действовала с 15 мая по 15 октября. Имелся собственный телефон с номером 120.

Конец ознакомительного фрагмента.