Конвой

Игорь Башкирцев, 2023

Существует множество литературы о буднях моряков, пограничников, летчиков… И мало кто знает о богом забытых населенных пунктах в глубинке страны, где жили и служили конвойники – офицеры, сверхсрочники и воины-срочники, охранявшие тысячи преступников за высоким забором. Очень ложный стереотип, что "конвойники" – это хмурые "гулаговцы" сталинских времен.На самом деле – это люди, выполнявшие свой долг перед Родиной, не теряя чувств оптимизма и юмора. Именно об этих людях "Конвой"

Шокирующий конвойный дебют

Моя служба в конвое имела все шансы не заладиться с самого начала. И к этому выводу располагали все события первых дней офицерской службы.

Итак, все по порядку. В теплое августовское утро в начале 80-х я прибыл в один из областных центров. В глазах местных граждан новую офицерскую форму с золотыми погонами несколько портила моя сильно хромающая нога в сапоге по причине потертости. Этот факт не замедлил «оценить» командир полка, который с прямотой человека «кавказской национальности» (к которой он и относился) спросил: «А Вы откуда и зачем такой красивый к нам припрыгали? Служить, наверное, также будете попрыгунчиком!» На мой очень убедительный и аргументированный ответ «Никак нет», — он, не сильно уважительно теребя мою, как мне казалось, гордость — «красный» диплом — сказал: «Знаю я Вас отличников, сплошные проблемы. Не будет никакого толку. Однозначно». Внутренне восстав, я решил промолчать, потому что как это опровергнуть я не знал, да и уже немного опасался.

В этот день моя дальнейшая судьба оставалась в тумане, т.к. нам было предписано явиться на следующий день утром по причине прибытия нового начальника политотдела, который и должен был распределить новоявленных замполитов по подразделениям.

Прибыв в гостиницу и расположившись в номере с видом на красивый памятник, я ненадолго прилег, чтобы проанализировать первую встречу с человеком, от которого на годы будет зависеть моя судьба. Желудок требовал не мыслей, а еды! Поэтому вечером решил спуститься в ресторан чисто перекусить и ни-ни. У входа в сие питейное заведение я встретил остановившихся здесь же несколько выпускников наших ввшных училищ, в том числе и однокашников. Пока мы здоровались и знакомились, подъехал еще один лейтенант, у которого за спиной уже был день службы в должности взводного. Он с гордым видом опытного вояки громко произнес: «Чего боимся, салабоны! Заходим, не стесняемся».

В ресторане было много народу, поэтому сесть всем вместе не удалось. Мы с «опытным» расположились за столиком с семейной парой. Сначала они тихонько говорили о своем, а мы о своем. Уже после пары тостов наш неподготовленный к спиртному в стенах военного училища организм потребовал знакомства с соседями по столику с целью воспитания у них чувства патриотизма, любви к армии и готовности в любой момент встать на защиту нашей необъятной Родины. Для начала мы познакомились с мужчиной, предварительно выяснив, не косил ли он от армии. Узнав, что не косил, возгордились за него и предложили высокопарный тост, который мы выпили вдвоем, так наши соседи по столику были с дороги, устали и просто ужинали, ограничиваясь из напитков чаем. Пока они доедали, успели услышать от нас истории опытных конвойников, а мы от них — пожелания успешной службы. На том и расстались. Чувство ответственности за завтрашний день остановило нас от продолжения банкета, и я прибыл в свой гостиничный номер отдыхать к священной для правоверных членов партии и комсомола программе «Время». Убедившись в продолжающихся успехах в строительстве социализма и непрекращающихся происках проклятых империалистов, я быстро заснул в полной готовности дать врагам отпор в любой момент.

Утром я прибыл к кабинету начальника политотдела. Вскоре подошли еще трое, и майор-кадровик пригласил нас всех в кабинет. Я бодро строевым шагом вошел, приложил руку к головному убору и собрался установленным уставом образом представиться старшему начальнику. У окна в майорских погонах стоял вчерашний сосед по столику в ресторане. Речь у меня отказала, рука не опускалась, ноги не двигались. Сзади меня настойчиво пытался подвинуть «бывалый», шепча: «Сдох, что ли?». Немного придя в сознание, но без восстановления речи и опускания руки, я молча сделал шаг вправо. Мой товарищ также бодро вошел и повторил все мои действия, связанные с утратой некоторых функций организма. Нам было предложено присесть, а остальным подождать. Не знаю, что думал в этот момент собрат по несчастью, но я отчетливо вспомнил тему политзанятий, которую проводил на войсковой стажировке с «дембелями»: «Служба закончится. Что дальше?» Я был абсолютно уверен, что эта тема — мое ближайшее будущее.

Начальник политотдела больше часа беседовал с нами, не подавая даже намека на вчерашнее оригинальное знакомство. Мы терялись в догадках. Забегая вперед, скажу, что причина оказалась проста. Но о ней удалось узнать только через много лет. Оказывается, не мы первые попали в подобную ситуацию. И начПО в лейтенантские годы оказался не исключением. Да и наши патриотические лозунги (тосты) в ресторане и преданность Родине, погонам и конвою сыграли немаловажную роль.

В общем, повезло.