Уникумы Вселенной

Юрий Иванович, 2007

Планета Аларастрасия, спутник звезды Малтри. Именно здесь обитают цорки, самые долгоживущие существа во Вселенной, год жизни которых равняется тридцати земным. Уже только благодаря этому они могут достичь очень многого в великом космосе. Но их главная цель – уничтожение других цивилизаций. И так было суждено судьбой, что на пути этих безжалостных монстров оказалась наша Земля.

Глава 12

Броди

Даже кратковременные приезды Дмитрия Гоянюка в Харьков проходили в такой веселой и шумной атмосфере, что надолго запоминались всем его друзьям и товарищам.

Разговоров в их кругу на эту тему всегда было столько, что хватало до следующего приезда. Эти воспоминания с обсуждением каждой мельчайшей детали бесшабашных гуляний известного космонавта можно было сравнить только с обсуждением бразильцами чемпионата мира по футболу. Поэтому Александр Броди прекрасно осознавал, что дальнейшее гуляние будет напоминать катящийся с горы снежный ком и к их пока еще небольшой компании к глубокой ночи присоединится огромное количество народа. А ему хотелось подробно с Дмитрием обо всем поговорить. Еле выжив после медвежьих объятий своего друга, он познакомил его с Ларисой и, усевшись с ними в автомобиль, сразу перешел к очень интересующему вопросу:

— Ты привез то, что мне надо?

Но Чайник совершенно проигнорировал обращенный к нему вопрос. Он покачивал головой и причмокивал губами, разглядывая девушку, а потом запричитал:

— Ну почему я женатый? Почему мне так не везет?!

Лариса, довольная, заулыбалась:

— А вы что, хотите на мне жениться?

— Конечно хочу! — Гоянюк сгреб одной рукой Броди, который делал вид, что хочет его задушить. — Но, к сожалению, не могу. Совесть не позволяет стать многоженцем.

— Не вешай лапшу! — Александр изо всех сил пытался вырваться из дружеского захвата. — Сам уже третий раз женат, да еще поговаривают, что из детей, бегающих по Звездному, добрая половина похожа на тебя.

Дмитрий задвигал бровями и хвастливо хмыкнул:

— Подобные сплетни меня радуют и делают неплохую рекламу. Новое поколение должно быть сильным и здоровым.

— Таким, как ты?

— Да! Таким, как я! Я совершенно не удивляюсь желанию женщин иметь детей с превосходными физическими данными, и, когда ко мне обращаются, я просто не в силах отказать.

— Э-э, да ты много потерял, став космонавтом. Тебе надо было открыть фирму «Самец по вызову». И, кстати, хоть в двух словах скажи: мой заказ выполнил?

— Ну, Плинтус! Вечно ты все опошлишь. Я только вернулся с тяжелейшей работы, мчусь сразу к другу отдохнуть и развеяться. А ты… Опять про работу! Ну разве так можно? Лариса! Как вы его выдерживаете?

— Да выдержать-то его можно. Но все то время, что я с ним знакома, Александр Константинович меня удивляет и — как бы это поточнее сформулировать — озадачивает!

— А я даже больше могу сказать… — вмешался Броди.

— Твоим мнением пока не интересуются, — перебил его Чайник и скаламбурил: — Очень некрасиво перебивать красивых девушек. — Потом снова обратился к Ларисе: — А сколько, если не секрет, вы уже знакомы?

Она взглянула на свои часики:

— Да уже почти полчаса.

— Ну ведь это ж надо! — Дмитрий с уважением посмотрел на друга. — Экий ты, брат, стал шустрый! А я думал, Лариса, он за вами уже давно ухаживает.

— Чего ты пристал к девушке? Как тебе не стыдно? — Своими сильными пальцами массажиста Александр крепко схватил ухо, уже не раз побывавшее в космосе. — Ты лучше бы рассказал, куда это мы едем!

— Ой-ой-ой, больно! — запричитал Гоянюк. — Ты же мне ухо оторвешь! Отпусти немедленно, садист несчастный! Я ж потом медкомиссию не пройду и меня отстранят от полетов!

— Хороший массаж твоим ушам не помешает, — многозначительно изрек Броди, разжимая пальцы, — напротив, даже усилит циркуляцию крови, поступающей к твоему мозгу. И ты тогда быстрее назовешь место, где мы собираемся обедать.

— За нанесенное увечье я сегодня же пожалуюсь на тебя в местком…

— Да хоть в профком!

— А едем мы в новый суперресторан «Колизей». Мне сказали, что открылся он только неделю назад и кухня там изумительно-шикарная.

— Нет-нет! Я категорически против! — решительно возразил Броди.

Космонавт с девушкой удивленно переглянулись.

— Во вчерашней газете была статья, — начал объяснять Александр, — в которой рассказывали о групповом отравлении на одном из первых банкетов. Так что я не хотел бы после обеда оказывать вам первую медицинскую помощь.

— А в какой газете? — неожиданно спросила Лариса.

— Вот-вот, — поддержал ее Дмитрий, — что-то слабо в такое верится, но… По нашей многолетней традиции выбирать место для первой вечеринки в день моего приезда имеет право только Александр. Так что, если у тебя какие-то другие предложения — выкладывай. — Он повернулся к Ларисе. — Если, конечно, не последует возражений от нашей очаровательной дамы.

— Ну, для возражений у меня, я надеюсь, не будет никаких оснований. Поэтому оставляю за собой право только соглашаться.

— Лариса Ярославовна, вы меня интригуете!

Девушка все больше и больше нравилась Броди, и он уже с трудом сдерживал глупую улыбку, которая готова была появиться после каждого взгляда на нее. И это была еще одна причина, из-за которой он хотел провести время в спокойной немноголюдной обстановке, где никто не надоедает, где вкусно кормят, где звучит приятная музыка. Он подумал о возможности потанцевать с Ларисой, и только от представления этого момента в груди томно защемило, а щеки запылали от жара.

Он открыл окно со своей стороны, но ворвавшийся ветер только повысил температуру, поэтому пришлось сразу же нажать кнопку закрытия.

— И вообще, в такое время года грех находиться в шумном пыльном городе, надо ехать в лес. Предлагаю поехать в «Хащу».

— Прекрасная мысль! Давно не ел запеченного молодого поросенка, фаршированного грибами и баклажанами!

Тут же повернувшись к водителю, Дмитрий дал новые указания, и машина, слегка изменив направление, еще больше ускорила движение. Снова повернувшись к заднему сиденью, Гоянюк открыл небольшой бар.

— Через полчаса будем на месте, а пока предлагаю выпить чего-нибудь вкусненького за дружбу и за знакомство.

В баре стояли бутылка фирменной водки «Тарас», молдавский коньяк «Букурия», «Мартини» и бутылка французского «Пол Массона». Как раз только то, что любил пить сам Дмитрий Гоянюк и чем любил угощать своих друзей и близких.

— Ну ты, как всегда, Санька, пьешь коньячок, я водочку, а вы, Лариса? Может, что-нибудь из этих вин?

Девушка тяжело вздохнула:

— А что, пить обязательно?

— Вам уже есть двадцать один год?

— Да. — Она игриво поправила локон волос. — Можно сказать, совсем недавно исполнилось.

— Тогда какие могут быть вопросы?! — Гоянюк в изумлении развел руками. — Вас ведь никто не заставляет пить всю бутылку. Выпейте сколько вам нравится, главное — остаться в здравом уме и не начинать петь раньше, чем начнем мы.

— Так вы еще и петь собираетесь?

— А вы хоть раз были в «Хаще»? — спросил Броди.

— Много слышала об этом заведении, но побывать не довелось.

— Ну так вот, сами увидите, что для пения там созданы идеальные условия. — И, почему-то покраснев, мысленно добавил: «И не только для пения».

— Ладно, тогда наливайте из своей бутылки, — обратилась Лариса к Дмитрию, — хорошая водка мне больше нравится, чем хорошее вино.

— О! Мне нравятся ваши трезвые размышления. — Гоянюк налил водку в хрустальную рюмочку и протянул девушке.

— Хотелось бы надеяться, что не разочарую вас своими размышлениями и после выпитого. — Она чокнулась сначала с коньячным бокалом Александра, а потом с такой же рюмкой, бережно зажатой огромными пальцами Дмитрия. — Но если я потеряю над собой контроль, то у меня к вам просьба как к людям более опытным и сдержанным: не давайте мне делать ничего плохого и опекайте меня, словно младшую сестру.

— Э-э! Так неинтересно, — разочарованно протянул Броди.

— Ух он какой! Со мной, Лариса, можете быть совершенно спокойной, я буду за вами присматривать, и никто не посмеет вас обидеть или хотя бы тронуть пальцем. А если что, — Гоянюк сдвинул брови, — разборки будут короткими. — И, подмигнув девушке в сторону Броди, пригрозил: — Даже невзирая на лица.

— Ну ладно, — прервал его Александр, — давайте лучше выпьем, пока мы все не расплескали и пока я снова кому-то уши не надрал. За наше здоровье — тост номер один! — И первым выпил до дна.

Мотель «Хаща» находился почти в самом центре чудесного лесопарка недалеко от города. Члены охотничьего хозяйства взяли когда-то эти угодья в долгосрочную аренду и на паевых условиях возвели в лесной глуши современнейшее здание из бетона, отделанное снаружи деревом и природным камнем. Здание в два высоких этажа имело форму круга и скрывало в своем центре под пологим пластмассовым куполом зимний сад с великолепным бассейном. Весь первый этаж занимали просторные холлы, огромные конференц-залы, многочисленные залы с разнообразными спортивными снарядами, тренажерами, теннисными столами. Там же были и бильярдные, и несколько саун, и парная. Пользовались громадной популярностью комнаты, в каждой из которых располагались несколько больших джакузи с водой разной температуры. Второй этаж занимали радиально расположенные двух — и трехкомнатные номера. Наружные помещения номеров являлись небольшими банкетными залами, которые, в свою очередь, выходили прозрачными раздвижными дверями на огромные, наглухо закрытые по сторонам балконы. Балконы эти были выдвинуты далеко в лес, так что их перила касались ветвей деревьев. Это создавало ощущение соединения с природой — когда, сидя за столом, можно было услышать щебетание птиц и умиротворяющий шум ветра, путающегося в верхушках деревьев и в хвое гигантских сосен, окружающих все здание.

Ни с одного балкона не было видно даже кусочка асфальта или грунтовой дороги. Блок-пост, который располагался на трассе при въезде в охотничье хозяйство, пропускал машины только со специальными пропусками или временными пригласительными. Далее трасса, не доходя до мотеля метров сто, ныряла в туннель, ведущий в гаражи, расположенные в толще земли под самим зданием. Там же находились все коммуникационные и сервисные службы и кухни, из которых наверх блюда подавались по специальным лифтам.

Кто конкретно входил в список пайщиков, то есть хозяев, построивших мотель «Хаща», мало кто догадывался. Но то, что сюда ни разу не наведывалась налоговая полиция, а санэпидстанция или пожарные боялись тут показаться, говорило само за себя.

Автомобили, привозящие посетителей, останавливались в начале гаража или следовали в глубину, к специальным лифтам, поднимающимся прямо на второй этаж, чуть ли не в сами номера. В первом случае гости высаживались и по широкой парадной лестнице поднимались к центральному входу на первом этаже. Там их торжественно встречал администратор с подносом хрустальных рюмок, наполненных фирменной водкой «Держава»: выпить такую рюмку или хотя бы пригубить должен был каждый вновь прибывший. Во втором же случае (это происходило чаще) из затемненных лимузинов пересаживались в лифт приехавшие инкогнито лица, широко известные в мире политики, бизнеса, преступности и религии. Все они приезжали со своими друзьями, преимущественно женского пола, и усиленно отдыхали от мирской суеты, совершенно уверенные в неразглашении тайны их присутствия здесь.

Дмитрий Гоянюк был народным любимцем, и, пожалуй, не было места во всей Украине, где его не принимали бы от всей души, с самой искренней радостью и неподдельным дружелюбием. Если бы не суровые правила, введенные в «Хаще», здесь, как и всюду, сбежались бы все официанты, повара и уборщицы, каждый посетитель захотел бы лично пожать руку прославленному космонавту, пригласить к своему столику или послать от себя что-нибудь самое шикарное из выпивки. Но в мотеле все было направлено на неимоверное обслуживание клиентов и на такое же неимоверное сохранение их инкогнито. Даже если кто-нибудь замечал в гараже машину своего друга и мог со стопроцентной уверенностью заявить о необходимости совместной встречи, был бессилен добиться у обслуживающего персонала каких-либо сведений о том, в каких комнатах можно найти нужного человека, и бесполезно было просить передать тому хотя бы малейшую весточку. На все настоятельные требования, а порой и угрозы персонал вежливо отказывал и советовал связаться со своим знакомым по телефону. Что было практически бесполезно: почти все приезжавшие сюда отдыхать отключали свои телефоны. Или, если это было невозможно, переводили свои аппараты на отдельные сим-карты.

Броди на это и рассчитывал, когда предложил поехать именно сюда. Здесь никто, никогда и никого не имел права беспокоить. Только по предварительному распоряжению клиента к нему могли пропустить гостей, приехавших позже, или сообщить о людях, с которыми у него была договоренность о встрече.

Поднявшись по лестнице и впервые оказавшись перед «Хащей», Лариса спросила у сопровождавших ее мужчин:

— Неужели это здание действительно имеет форму кольца? Если да, трудно даже представить, насколько оно большое.

— Лучше всего это видно после экскурсии по первому этажу. — Дмитрий подал свой локоть, и девушка взяла его под руку. — А еще лучше, когда побываешь во внутреннем дворе.

— Добро пожаловать в мотель «Хаща»! — Появившийся в открывшихся дверях администратор одной рукой держал поднос с тремя изящными рюмками и фарфоровой пиалой, а другой ловко разливал водку из бутылки с надписью «Держава». — Мы очень рады видеть и обслуживать таких дорогих и уважаемых гостей. В вашем любимом номере стол уже сервируется лучшим, что способны создать наши прославленные кулинары. — Элегантным движением он выдвинул поднос вперед. — Предлагаю выпить за ваше здоровье и более частые к нам визиты!

— А почему мне не налили?! — удивился Гоянюк. — Насколько я помню, по традиции каждый у парадного входа должен обязательно выпить рюмашку. Себе и им налили, а мне?

Опешивший поначалу администратор облегченно вздохнул и сделал какой-то незаметный жест, после которого мелькнувший как тень официант поставил на поднос четвертую рюмку.

— Ваши желания для нас закон! — Он налил и себе. — Тем более что для меня это большая честь!

Все разобрали рюмки.

— Традиции здесь, конечно… — начала было Лариса.

–…прекрасные! — продолжил за нее Броди и, улыбнувшись, добавил: — Я заметил, что после «Хащи» настроение на длительное время становится лучше, а жизнь намного прекраснее. Так что пьем за удачу, которая нас ждет впереди!

Все дружно выпили, взяв из пиалы на закуску чудесно хрустящие маринованные огурчики, каждый — с проходящим внутри по всей длине кусочком сладкого перца. Отдав кому-то поднос, администратор провел гостей в холл:

— С чего желаете начать?

— Девушка здесь первый раз, — Дмитрий снова подставил локоть, — поэтому желательна небольшая экскурсия, заодно и аппетит нагуляем!

Пройдясь по периметру первого этажа, они вышли во внутренний двор и оказались у бассейна. Чистейшая голубая вода среди заботливо ухоженных зарослей так и манила своей прохладой. Девушка даже посетовала, что не взяла с собой купальник. На что Гоянюк со смехом ответил:

— Через две минуты у вас будет сотня новехоньких купальников, на выбор.

А вообще, здесь подавляющее большинство купается без купальников. И, поверьте, никто от этого не испытывает никакого стеснения.

— Ладно, допустим, Александр Константинович, — девушка махнула пальчиком в сторону Броди, — доктор и массажист, перед ним я могу раздеваться совершенно спокойно. А ведь вы космонавт, так что еще неизвестно, как себя поведете.

— Ну это ж надо! — Гоянюк в возмущении хлопнул в ладоши. — Тоже мне, нашли «доктора и массажиста»! Да ему больше подходит определение «знаменитый археолог»! К вашему сведению, я в сто раз больше доктор, чем он. Хоть мы и окончили вместе медицинский институт, но вот уже двадцать лет Санька занимается исключительно археологией, так что удивляюсь, как вы доверили ему свое тело! — Заметив, что Броди хочет что-то сказать, он повысил голос: — Ладно, ладно! Извиняться будешь потом! — и продолжил: — А я все это время проводил в космосе и на Земле медицинские исследования. Так скажите мне теперь, кто больше имеет врачебной практики, я или он?

Девушка захлопала глазами:

— Вот как плохо быть доверчивой! А мне сказали, что он лучший массажист…

Гоянюк заметил, что друг показывает ему кулак, и попытался придать своему лицу серьезное выражение:

— Ну, насчет того, что он лучший массажист в Харькове, так это бесспорно! Но я хотел сказать, что я больше доктор, чем он! И меня надо стесняться намного меньше.

— Хотя, если признаться честно, — продолжала Лариса, — много раз в жизни встречала малоизвестных археологов, но всегда мечтала познакомиться с живой знаменитостью.

— О господи! — сказал Дмитрий притихшим голосом. — Не надо так меня пугать. Неужели вам раньше попадались уже, так сказать, остывшие знаменитости? — Сам первым засмеялся, похлопал друга по плечу. — А по поводу вышесказанного могу добавить: Александр Константинович — еще и самый известный и маститый археолог! И не только в Харькове! И не только в Украине! О нем знают почти во всем мире. Ведь это именно он расшифровал надписи, найденные семь лет назад в марокканских пещерах!

— Так вы и есть тот самый Броди?! — воскликнула Лариса и схватилась ладошками за щеки.

— Не знаю, кого вы имеете в виду, — Александр расправил плечи и высоко задрал подбородок, — но я именно тот, кто я есть на самом деле.

— Я даже представить себе не могла, что это вы! — В глазах девушки горел неподдельный восторг. — Я просто подумала, что вы однофамильцы!

— Мне, конечно, льстит, что вы обо мне знаете. Но позвольте спросить: откуда?

Лариса отступила на два шага, присела в реверансе и проговорила церемонным голосом:

— Разрешите представиться: дипломированный специалист-археолог. Только что окончила исторический факультет Одесского университета.

— Так ваш декан… — начал было Броди.

— Гарик Вашанович Симотян! — закончила за него девушка. — И он очень много про вас рассказывал. Вы мой кумир! А два часа назад я бы рассмеялась в глаза человеку, который бы предсказал мне знакомство с вами в массажном кабинете.

— Ну, так уж и кумир, — он даже смутился, — представляю, что там Гарик Вашанович обо мне нарассказывал…

— Все! Буквально все!

— Какой ужас! Он что, рассказывает обо мне всем студентам?

— Нет, только тем, кто сильно любит историю! Всегда ставил вас в пример — и мы все восхищались. Наш декан так много о вас рассказывал, что мне жутко стыдно, что я вас сразу не узнала!

— Лариса! Мне даже как-то неловко, лучше бы я в ваших глазах остался простым массажистом. А то вы так на меня смотрите, как на золотой памятник на моей могиле.

— Да что вы, Александр Константинович, такое говорите?! — продолжала Лариса. — Все мои сокурсницы умерли бы от зависти, если бы увидели меня с вами!

Глядя на них, Дмитрий обиженно развел руками:

— Ну вот! Я уже никому и не нужен!

— Не падай духом! — Теперь уже Александр подставил локоть Ларисе. — Идемте к столу — и настроение сразу начнет резко повышаться.

— Да, тебе хорошо! — Гоянюк подал руку девушке с другой стороны, и они начали подниматься по широкой лестнице на опоясывающий весь второй этаж балкон. На этот балкон выходили двери каждого номера. — У тебя хоть будет с кем потанцевать, а я совсем один.

— Да что ты плачешься?! Танцуй с кем угодно! Вот хотя бы… — Броди обвел взглядом совершенно безлюдный внутренний дворик и вдруг воскликнул: — О! Придумал! Ты знаешь, что Аллочка в городе?

— Да ты что?! Каким ветром ее сюда занесло?

— Приехала на несколько дней к родителям. Давно не видела, соскучилась, решила проведать. Она ко мне вчера заскакивала, посидели, поболтали.

Гоянюк уже достал из кармана свой телефон и набирал номер. Броди, улыбаясь, добавил:

— Правда, я слышал от нее угрозы: если ты ей попадешься, она за себя не ручается.

— Отлично, отлично! — Дмитрий в спешке неправильно набирал номер и в раздражении сильно ударял по миниатюрным кнопкам. — Я тоже по ней соскучился и буду зверски рад ее видеть! — Потом, извинившись, отошел на несколько метров в сторону.

— А кто она такая? — спросила Лариса у Александра.

— Наша однокурсница по мединституту и его первая жена, — объяснил тот. — Причина их развода после нескольких лет совместной супружеской жизни даже для меня большая загадка. Они до сих пор тащатся друг от друга и радуются при встречах, как маленькие дети. Просто диву даешься, как они могут жить раздельно!

— Может, они ссорятся наедине?

— Да вы сами увидите! Они никогда не ругаются. И наедине ведут себя прекрасно. Иногда, соскучившись, они встречаются бог знает где, лишь бы побыть денек-другой вместе. А потом — снова разлука! И не только я — все, кто их знает, бессильны объяснить что-либо в их отношениях.

— А чем она занимается?

— Тоже интересный вопрос. Алла не кто-нибудь, а фермер! Купила развалившийся совхоз на территории области и вот уже лет шесть, по-моему, занимается сельским хозяйством: животноводством. И, что самое удивительное, довольно-таки успешно!

— И что же, совершенно одна?

— Да нет. — Александр оглянулся на Дмитрия и понизил голос: — Есть у нее там какой-то мужичок, из местных. Живут, говорит, с ним нормально, он ее во всем поддерживает и помогает. Очень настойчиво предлагает ей замуж, а она — ни в какую! Говорит ему: нравится, спи со мной; не нравится, спи на сеновале — в загс все равно не пойду!

— А я с ней полностью согласна: загс для жизни совершенно не нужен! — безапелляционно заявила Лариса. — Он только дает государству лишний рычаг для управления человеком.

Броди с уважением посмотрел на девушку:

— Вы меня приятно шокируете, я при вас даже теряюсь. Или вы читаете мои мысли, или… уже намного умнее меня.

— Ну что вы, Александр Константинович! Это мне за себя неудобно. Все годы обучения в институте мечтала встретиться с вами, а когда это случилось — умничаю до неприличия. Будто вы мой однокашник.

— Вот и правильно! Давайте договоримся: вы моя клиентка, я ваш массажист. Решили приятно провести время. Ко мне приехал мой лучший друг, и мы все вместе радуемся жизни, отдыхаем и танцуем. И без всяких прежних заслуг, званий и регалий! Заметано?

— Нет проблем! — Лариса рассмеялась.

Подошедший Гоянюк довольно потирал руки:

— Вот это точно! Проблем нет! Аллочка уже в пути. На въезде ее пропустят, администратора я предупредил. Затем ее проведут сразу к нам. А мы можем уже входить и рассаживаться. — И он открыл дверь номера.

Пройдя по коридору мимо дверей нескольких комнат, они вошли в столовую, которая застекленной стеной соприкасалась с лесом. На других стенах висели сюрреалистические картины известных мастеров с фантастическими пейзажами и сценами из жизни вымышленных галактик.

— Почему они думают, что это мой любимый номер? — удивился Дмитрий. — В следующий раз обязательно попрошу номер с изображениями горных пейзажей или, на худой конец, полотнами маринистов.

— Это он для проформы ворчит, — доверительно сообщил Броди, подвигая стул садящейся за стол Ларисе. — Место ведь выбираю я, а мне эти картины очень нравятся.

— Да, впечатляют. — Девушка восторженно разглядывала ни на что не похожие панорамы и нечеловеческого вида существ. — Даже не верится, что у художников столько фантазии и выдумки.

— Так что, начнем? — Дмитрий шумно уселся и сделал приглашающий жест рукой в сторону бутылок.

— Если Ларисочка не возражает…

–…Ярославовна! — смеясь, вставила девушка.

— Если Ларисочка Ярославовна не возражает, — поправился Александр, — я предлагаю подождать еще пятнадцать — двадцать минут. Пока не приедет Алла. Все-таки неудобно: приедет, а мы уже все съели и выпили. А так еще немножко аппетит нагуляем.

— Я согласна!

— Может, тогда включим музыку? — предложил Гоянюк.

— Музыка чуть-чуть подождет, — продолжал Александр. — А пока предлагаю посмотреть то, что давно тебе мешает и вообще выпирает из твоего кармана.

— Ну, Санька! Ты и мертвого достанешь! Но сразу предупреждаю: в твоем распоряжении десять минут. Потом я все заберу…

— А если… — попытался сказать что-то его друг.

— А если будешь возражать, — повысил голос Дмитрий, — заберу и сожгу! Тут же! Под балконом!

Броди молитвенно сложил ладони:

— На все согласен! Обещаю вести себя хорошо и к концу назначенного тобой срока постараюсь полностью смириться с твоей бесчеловечной жестокостью.

— Ладно, — в голосе Гоянюка слышалось нарочитое великодушие, — попробую тебе поверить, но учти: в последний раз! — И он бросил на стол пачку тончайших цветных фотографий.

Александр Константинович набросился на них с жадностью, перебирая дрожащими руками. Внимательно всматриваясь в нанесенные сетки координат, стал откладывать некоторые фото. Иные прямо на тарелки, иные прислоняя к фужерам.

— Чтобы долго не мучился, хочешь, расскажу самое главное?

— Ну! Митька, не тяни резину!

— Никакой радиации в интересующем тебя квадрате не обнаружено! Но!.. — Гоянюк не спеша почесал себя за ухом.

— Тебе ухо мешает?! — в нетерпении, с угрозой бросил Броди. — Сейчас оторву!

— Но!.. В ночное время в одном месте радиусом два-три километра температура почвы постоянно на полтора-два градуса выше окружающей.

— Вот оно! — в восторге заорал Броди. Лариса даже вздрогнула от неожиданности. — Митька, ты не представляешь, как я ждал такого подтверждения!

Он от радости даже укусил себя за кулак. Потом вскочил и, подбежав к космонавту, одной рукой стал хлопать того по спине, а другой ерошить волосы.

— Это же то, что мне надо! С завтрашнего дня ищу средства на экспедицию! Ты себе даже не представляешь, насколько это грандиозно и немыслимо! Если то, о чем я знаю, подтвердится — это перевернет все наши понятия об истории человечества! А может, и не только человечества!

— Да успокойся ты! Ты уже что, заговариваешься? Тебе надо изрядно выпить!

— Нет! Выпивка меня не спасет!

Броди оставил в покое шевелюру своего друга и в возбуждении забегал вокруг стола. Затем неожиданно остановился возле изумленно глядящей на него девушки.

— Лариса! Вы приносите удачу! Вам всегда так везет?

— Да, в принципе, не жалуюсь! — Она улыбнулась. — Вот и сегодня повезло: увидела живьем великого археолога, сижу за одним столом с живым и здоровым космонавтом, который известен всему миру. А тут еще намекали на дивно фаршированного печеного поросенка. По-моему, не каждый человек смог бы таким везением похвастаться.

— Вот именно! Поэтому я и хочу вам предложить интересную работу! И с завтрашнего дня вы начнете помогать мне в поисках спонсора для проведения экспедиции на дальнюю окраину Ливии. Мне обязательно нужна везучая помощница! Надо будет отправить тысячи писем и обзвонить миллион людей. Отыскать их и заинтересовать, на каком бы континенте те ни находились!

— А зачем же искать спонсоров по всему миру? — удивилась девушка. — Может, мы сами сможем помочь?

— Спасибо за предложение, но… — Броди безнадежно махнул рукой. — Митька, за свою жизнь ничего не скопил (мы с ним, наверное, слишком уж веселились), а вы только после института. Нобелевскую премию еще не успели получить? Естественно, нет! Мне нужен по меньшей мере миллионер! Который к тому же поверил бы мне на слово и доверил немалые средства для организации очень дорогостоящей экспедиции.

— Александр Константинович! — Девушка встала и взяла Броди за руку, глядя при этом прямо в глаза. — Но я же вам верю! И поэтому готова предоставить любую сумму!

Броди перехватил ее руку и поцеловал.

— Мне приятно это слышать, но моя совесть не позволит забрать у вас деньги, которые вы насобирали, не тратя ни копейки из своих стипендий. — Потом улыбнулся: — Или вы, может, хотите признаться, что являетесь подпольной миллионершей?

— Да! — совершенно спокойно ответила девушка. — На моем счету в одном из заграничных банков — два миллиона долларов США.

Как было бы описано дальнейшее в театральной ремарке: «Конец сцены. Занавес. Мужчины в обмороке».