Коматоз

Иван Мусатов, 2022

Жизнь подобна пазлу: отрывки воспоминаний, обрывочные ткани моментов и дней, невероятные детали ушедшего, призрачное ощущение нынешнего и смутное предчувствие еще не случившегося… Но только не в мире Коматоза: здесь сон в настоящем равняется пробуждению в прошлом, и все совершенные деяния обязательно отразятся на будущем. Как при таком головокружительном раскладе не совершить роковую ошибку, безвозвратно стерев основные грани спутанной жизни?

6 сентября 2022 года

Под звон будильника я отрываю голову от подушки и тут же смотрю на дату на экране телефона.

И вот я в растерянности и страхе, как хомяк в колесе, бегаю по квартире и пытаюсь хоть как-то разобраться в том, что происходит. Всё, на что меня хватило — позвонить начальнику и сказать, что заболел живот, поэтому работать сегодня не смогу. Очень правдоподобно было то, что говорил я это, немного заикаясь и дыша так, словно в этот момент получаю последнюю порцию кислорода в жизни. Начальник даже немного разволновался и сказал, чтобы я вызывал скорую, потому что голос у меня был точно нездоровый. Я попытался как можно скорее закончить разговор и сразу, как повесил трубку, лёг на кровать и схватился за голову, пробыв в таком положении около часа.

Меня всего трясло. Проблема в том, что я даже не мог к кому-то обратиться за помощью, потому что в эти бредни сумасшедшего никто бы не поверил. И тут я поймал себя на мысли, что сошёл с ума. Недолго думая, с надеждой поскорее закончить весь этот кошмар я набрал номер клиники для душевнобольных и в двух словах описал происходящее. Долго разглагольствовать не пришлось, и через некоторое время я уже ждал бригаду санитаров, которые должны были уложить меня в палату, где я готовился провести неограниченное количество времени.

В больнице меня осмотрел главврач, провёл несколько тестов и сказал, что у меня сильное расстройство и лучше мне «погостить» у них несколько дней. Самое удивительное, что по всем его тестам я был совершенно здоровым человеком. Как сейчас помню лицо того врача, который разговаривал со мной как с провинившимся школьником, но при этом он и сам не понимал, что именно со мной случилось. Видимо, поэтому он и решил поставить мне в диагноз лишь сильное эмоциональное расстройство.

Меня перевели в палату и дали несколько таблеток, после которых я почувствовал облегчение и чувство лёгкой эйфории. Все проблемы тогда мне показались настолько чуждыми, что хотелось лежать и в принципе ни о чём не думать. К вечеру мне дали ещё одну порцию таблеток, после которых я уснул.