Когда заканчивается человеческая жизнь? И заканчивается ли она вообще?.. В какие неведомые просторы и вселенные отправляется наша душа после земной жизни и возвращается ли она назад? Способны ли мы обрести в новой жизни тех, кого так любили в прежней?.. Вряд ли найдётся человек, который рано или поздно не задумывается над этими вопросами. Героям книги «Наши Души» волею судьбы приходится не только задуматься над этими вопросами, но и прожить и прочувствовать всю горечь утраты и радость обретения былого счастья… Двоемирие сюжета, которое постоянно перемещает читателя из реальности в глубины подсознания, стирает границы между жизнью и смертью, страница за страницей открывая непостижимые миры и тайны человеческой жизни.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Наши души предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Мосты
Иван сидел на верхней арке моста, рассматривал фотографию сына и пил водку.
— Хочу к тебе, сынок, здесь мне уже нечего делать. Без тебя ничего не хочу и не могу делать… Пруд под карпов летом хотели углублять. Твой форпост доделывать, — глотнул из горлышка, глядя в ночное небо, — а как я это без тебя буду делать? Тебе это не нужно. А мне-то зачем? Ничего, кроме тебя, мне не нужно. Только быть с тобой. Думаю, что это возможно, а иначе в чём вообще смысл? — Иван допил содержимое бутылки, тяжело поднялся на ноги и, опёршись животом на хлипкое ограждение, раскинул руки в стороны. — Или вообще не быть… И нет вопроса!
Иван разговаривал сам с собой, издавал несвязные звуки, спорил, не соглашался, кивал головой и снова горячо спорил:
— Да, знаю, знаю, что нельзя самому…, а что делать? Моя душа уже танцует в океане сансары, — наклонился за бутылкой, споткнулся об арматурную лестничную ступеньку и упал на колено, — пустая, чёрт! Ну и хрен с ним! — Разорванные штаны быстро промокли от крови. — А может быть, всё вообще не так, кто знает?
Иван уселся на холодный бетон, достал фляжку, глотнул из неё и почувствовал, что за ним кто-то пристально наблюдает. Повернув голову, он увидел рядом с собой молодого деда, но совсем не удивился этому. Дед ласково потрепал внука за плечо:
— Кто-то что-то знает, но далеко не всё. Ты тоже многое знаешь, просто забыл на мгновение, совсем немножечко подзабыл.
Иван задумчиво глядел вниз:
— Чего это я забыл?
— Например, то, что мы — это всё и ничто одновременно, — продолжил дед. — Без нас, без нашей любви этот мир перестал бы существовать, он держится на тебе, и ты это чувствуешь. Здесь и сейчас все знания тебе не нужны, они бы только мешали. Но в завуалированном состоянии они всегда с тобой. Я говорю об интуиции, и это немало. Это значит, что ты помнишь уроки прежних рождений. Ты ведь чувствуешь, что нельзя туда прыгать.
Слова лишь легонько касались Ивана, не проникая в сознание, и, не задерживаясь, пролетали мимо:
— А если я случайно упаду?
— Случайности должны происходить случайно, себя не обмануть, — покачал головой дед, — на земле мы исправляем ошибки прошлой жизни, но, к сожалению, делаем новые. Наша жизнь, со всей её болью и несправедливостью, — это наш собственный осознанный выбор. Только таким образом, испытав всё на собственной коже, мы учимся ценить то, что действительно представляет ценность.
Иван вышел из оцепенения:
— Да знаю, знаю. Прав ты, дед, конечно: убьюсь — обреку себя и детей будущих на тот же круг, на котором сейчас вертимся, и не выйти из него никак. Значит, и в следующей жизни будут трагедии, хуже которых ничего и быть не может, — Иван тяжело вздохнул, — но разве могут родители детей своих хоронить? Это как же мне в прошлой-то жизни накосячить-то нужно было?
— Ванюшка, а может, ты именно таким способом убегал от своих проблем? На крыши забирался, на деревья, а сейчас и не припомнишь? Вот, смотрю, на мост забрался зачем-то…
— Ну, а зачем тогда у меня память забрали? Я бы всё сделал, как нужно, и жил бы правильно, и с Петей ничего не случилось бы… Опять это поганое «бы».
— Вот тут, внучок, как раз всё очень просто: никому, а в первую очередь тебе самому, не нужно стараться делать правильные вещи за обещанную награду. Жизнь — это тебе не контрольную на экзамене списывать. Ты сам должен прожить её так, как можешь и насколько хорошо можешь. Твои поступки, мысли и именно твои решения закладывают фундамент последующей жизни в физическом мире.
— Но, дед! — перебил Иван, — тоска-то какая смертная! Сейчас у меня не жизнь, а иллюзия жизни.
Дед пожал плечами:
— А что не иллюзия? Всё в мире иллюзорно.
— Да в каком мире? Зачем мне думать обо всём мире, когда мой мир полностью разрушен? Для чего всё? Ради чего, и зачем мне это всё теперь нужно?
Голос сына заставил Ивана вздрогнуть. Слева сидел улыбающийся Петя и обеими руками держал его руку:
— Да, пап, ты просто под ноги смотришь, а что вокруг не видишь. Вот ты знаешь, где сейчас находишься?
— Наверху, — Иван смотрел на сына, пытаясь понять нормально, что он сейчас здесь, или это странно, но мозг, словно засохший пластилин, утратив пластичность, не желал двигаться в этом направлении.
Петя светился от переполнявших его чувств:
— Папа, «верх» — понятие относительное, вокруг-то глянь, нужно только захотеть Видеть!
Иван поднял голову и заметил, что темнота рассеялась, уступив место странным краскам, которые он раньше не замечал. Крепко обняв сына, отец смотрел по сторонам широко открытыми глазами. Теперь он видел всё в мельчайших подробностях, в чудесной цветовой гамме.
— Круто, сынок! А я-то думаю, чего это дед такой молодой?!
Дед усмехнулся:
— Да все мы, Ванюшка, не старые. Старость — та же иллюзия, как и смерть, как и рождение, как и сиюминутная жизнь. Жизнь настоящая не имеет того, что мы называем началом и концом. В своё время ты всё вспомнишь… Потом снова забудешь на миг. На короткий сон. На одну жизнь.
Отец и сын сидели на горбатой разноцветной лавочке, на маленьком деревянном и очень крутом мостике в виде арки. Над ними раскинулось бескрайнее розово-синее небо со спиралевидными облаками в виде огромных воронок, будто бы закрученных волшебным вихрем. Ветер, сотканный из чёрно-белых частичек, влетал в эти воронки, переливался всеми возможными и невозможными цветами и радостно вырывался из других, наполняя пространство весёлыми золотыми брызгами. Гармония нового чудесного мира тронула душу Ивана, смешалась с разрозненными остатками того, что там ещё оставалось, и взорвалась красочным фейерверком:
— Петька, красиво-то как!
Петя улыбался:
— Молодец, папа! Учишься смотреть и видеть, а не просто смотреть!
Иван хитро глянул на сына:
— Петя, а вот ты можешь мне ответить серьёзно на один очень важный вопрос? — Петя утвердительно кивнул. — А вот, скажи-ка, как же так получилось, что яйцо курицу учить начало?
— Ну, и кто же из нас яйцо? — Петя приподнялся на цыпочки, стараясь говорить басом. — Я вот, например, думаю, что ты и есть самое настоящее яйцо!
— От яйца слышу! — Иван сгрёб сына в охапку.
Безусловное счастье переполняло его и лилось через край, убегая в неизвестность, сокрытую за пределами горбатого мостика. Будто разбуженные этим чувством, облака поднялись выше, уступив место зелёной поляне, залитой ярким светом. Дед и бабушка стояли посередине этой полянки и приветливо махали руками. Иван махнул им в ответ и тут же увидел, как из тумана верхом на красивой чёрной лошади, подняв кверху сверкающие облака, показался его давно погибший брат. Иван усерднее замахал руками:
— Женяшок, привет! Ну как ты там?
Подняв коня на задние ноги, Женёк улыбнулся:
— Нормально! Сам-то как?
Родственники приветствовали, улыбались, и даже, казалось бы, незнакомые люди махали Ивану руками, но он знал, что все они родные ему. Вот идёт его второй дед, погибший на вой не в 23 года, рядом другая бабушка, которую Иван застал в здравии, а вот в сторонке стоит и скромно улыбается, это же…
— Ну, всё, папа, тебе пора! — Петя сломал вычерчивающийся в голове Ивана родственный ряд, достал чудное приспособление, похожее на одноколёсный велосипед, ловко запрыгнул на него и сделал пару кругов вокруг отца.
— Петька, Петька, братан… А мне-то что делать? Что делать? — Иван опустился на лавку, положив руки на дрожащие колени.
— Пап, тебе домой сейчас нужно — мама ждёт.
Иван посмотрел на родных, на сына:
— А можно с тобой?
Велосипедное колесо не только крутилось, но и подскакивало вверх и в стороны, а Петя уверенно гарцевал на нём:
— Нет, папа, тебе рано ещё! — одним движением он присоединился к родным. — Не бойся, мы тебя здесь будем ждать!
Иван поднялся и решительно шагнул вперёд. Тут же лошадь под братом остановилась как вкопанная. Её громкое ржание отозвалось в сердце резкой болью.
— Ванюшок, постой, ты глянь вниз-то! Не туда собрался? — брат улыбался, но голос его был крайне серьёзен.
Прямо под ногами Ивана шипела и клокотала чёрная движущаяся масса, вырываясь высоко вверх красными всполохами огня. Иван содрогнулся, попятился назад и застыл на оставшейся половинке мостика.
Женёк пустил лошадь в галоп:
— Чего тогда думать? Путь один остаётся, просто ты его не видишь в своём горе — домой! Позже увидимся!
Родные улыбались и махали руками:
— Пока! До встречи! До скорого!
Шипя и чавкая, облако смрада поднялось из разверзнувшейся бездны, заставив Ивана отвернуться. На противоположной стороне мостика, в неясном свечении, он увидел свою комнату, и слёзы, не ощущая никаких препятствий, ручьём потекли из его глаз. В этих слезах было всего и помногу: радость от встречи, горечь разлуки, нераскрытая тайна и светлая тень грядущего. Иван медленно пошёл в сторону дрожащей комнаты, но что-то заставило его оглянуться.
— Не реви, солдат! — сквозь марево, всё больше скрывающее диковинный мир, Иван увидел восторженное и одновременно грустно улыбающееся лицо армейского друга.
— Эдька, ты? Мы же с тобой недавно виделись, ты чего здесь делаешь?
Сослуживец пожал плечами:
— Бывает. Так получилось. Ванька, ты главное знай: всё будет хорошо!
«Всё будет хорошо» — приглушённые слова, словно завёрнутые в полотенце, лёгкой тенью коснулись лица спящего. Открыв глаза, Иван ещё долго лежал в постели, качая головой в разные стороны. С трудом заставив себя подняться, он набирал пригоршни ледяной воды из крана и с шумным выдохом ополаскивал лицо — ещё и ещё. С каждым всплеском перед глазами мелькали краски ушедшего сна: радостный сын, брат на коне, улыбающийся дед…
— Да как же это так-то… реальнее не бывает, какой там сон… — погружённый в воспоминания, он зашёл на кухню, где столкнулся с взволнованной женой.
— Ваня, что происходит?
— А что происходит?
— Ты куда ночью на такси ездил? — Света дрожала, как будто её бил озноб.
Слова были знакомыми, но Иван не понимал самой сути вопроса:
— На такси? Зачем на такси?
Света протянула разорванные на колене джинсы:
— Штаны на выкидку. И с коленом, посмотри, что сделал…
Иван посмотрел на кровоточащее колено и сразу вспомнил, как во сне оступился на мосту:
— Вот же, хрень какая!
Света тихо заплакала:
— Ну, ты можешь со мной поговорить?
— Я не знаю, что говорить. Я не понимаю, что правда, а что… иллюзия, — Иван вернулся в комнату, — похоже, вообще всё и есть иллюзия, да, Петруха? А может, всё реально, а я и есть самая иллюзорная иллюзия, кто знает? Ходячая такая иллюзия, мать её так.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Наши души предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других