Лекарь

Иван Владимирович Булавин, 2019

Мечта любого попаданца. Оказаться в мире Средневековья и иметь доступ к благам мира своего. Вот один такой оказался. Только тихо наживать богатство, маскируясь под доктора, у него не получилось.

Глава шестая

Следующий день не принёс никаких приключений. Не случилось ни битв с разбойниками, ни нападения диких зверей, и даже люди Чёрного Герцога нас не беспокоили. Вместо этого мы долго и уныло брели по дороге, радуясь последним милям хорошего пути. Хорошо утоптанная грунтовка на две полосы, а местами и на три, — то же самое, что трасса федерального значения в моём мире. Предел мечтаний.

Но скоро это счастье закончится. Вместо грунтовки пойдёт малозаметная колея, которая местами будет превращаться в нагромождение камней. Заранее жалко лошадей. Особенно ту, что в упряжке. Помимо прочего, понадобится ещё реки форсировать, а мостами никто не озаботился. Нет там мостов. Допускаю, что неглубоко, так что телегу на плечи взвалим и понесём. Груза там килограммов двести, да сама в два раза тяжелее. Не знаю, как будем справляться. Товар нужно не намочить. Я, правда, упаковал всё намертво, использовав отличные материалы из моего мира, но всех случайностей не предусмотришь. Добавьте к этому разбойников, которые страсть как любят на переправе засады устраивать, да зверей, что по ночам не прочь сожрать зазевавшегося путника, который отошел от костра по нужде.

Все мои спутники, кроме, разве что Яна, об этом знают, но роптать не думают. Да и Ян, надо отдать ему должное, парень хороший. Молод, силён, неразговорчив. То, что нужно. Лошадей знает и любит, вся забота о них целиком на нём. А глаза цепкие, всё примечают, словно губка информацию впитывает. Но это понятно. Раньше весь его мир заключался в родной деревне, а центром этого мира был городок с ярмаркой, куда он раз в году ездил с родителями. А уж если в крупный город попадёт, вроде того же Виттенберга, то тут просто культурный шок. Теперь вот заматерел, уже не таращит удивлённые глаза на всё новое. Да и в других отношениях тоже неплох. Он ведь позавчера своего первого положил. И не из снайперской винтовки, не снарядом или миной, что улетают за километры, а вот так, лицом к лицу, чтобы руки замарать в крови и в глаза умирающему посмотреть. И ничего, выдержал. Более того скажу, скупой на похвалу Оскар, тайком признался мне, что учеником гордится. Приём провёл как в учебнике, рубящий удар и следом укол. Конечно, будь противник в доспехе, чёрта с два у него бы так получилось, тут алебарда нужна или глефа.

Впрочем, не будем о грустном. К вечеру мы нашли тот самый огромный валун, прозванный камнем бога. Тут и нужно было поворачивать. Камень этот так назывался из-за странного углубления на поверхности. Представьте валун, размером с грузовик, а на нём почти полный отпечаток кисти. Правда, кисть эта, скорее, обезьянья, большой палец совсем не развит, но выглядит внушительно. Как будто великан приложился, с ладонью в метр длиной. Откуда камень этот взялся, никому неведомо. Лежит здесь с незапамятных времён, я думаю, ледником принесло.

А от камня отходила дорога. Вначале широкая, местные часто в ближний лес за дровами ездят. А уже через пару километров, сужается до каменистой колеи, по которой телега с трудом проходит. А слева и справа — густой лес. Солидный такой, с вековыми дубами и вязами. А к концу пути мы в настоящую тайгу попадём, с хвойными лесами без подлеска. Там уже зимой очень холодно, а за хребтом и вовсе тундра начинается, только небольшая, километров сто до моря.

С географией пока всё, вернёмся к дороге. Непонятно, кто же здесь всё-таки ездит, не позволяя колее окончательно зарасти? А ведь ездят, и пешеходы ходят, следов полно от копыт и сапог. Дважды костры встречали. Потухшие, естественно, но выходило, что не всё так страшно.

— А ты вообще, ходил по этой дороге? — спросил меня гном.

— Так же, как и ты, Хорват, частично и в другую сторону, — как вот ему объяснить, что в мире этом я всего-то три года и до того вообще нигде здесь не бывал?

— Скоро стемнеет, где останавливаться будем? — задал вопрос орк.

— Где лес пореже, — ответил я, — дежурим по двое, доспех не снимать.

Легко сказать, не снимать. Допустим, моя титановая кольчуга почти ничего не весит, но и её в конце дня очень хочется снять и зашвырнуть подальше. У Эдмунда тоже его жилетка приросла к телу, подозреваю, даже с девками её не снимает. Гном носит под плащом ОМОНовский прикид, но на ночь всегда снимает, а Оскар и вовсе аристократ, ему слуга положен. Теперь и Яна забронировали, страдаем, в общем, все. Надеюсь, никого, страшнее зверей не встретим.

А звери не заставили себя ждать. Уже при первом ночлеге, когда мы отыскали удобное место, фактически пещеру, где можно было прикрыться от окружающего мира одним только костром, они попробовали нас на прочность. Едва стемнело, как из чащи раздался душераздирающий вой. Такой громкий, что казалось волк (хорошо, если) сидит прямо над ухом. Лошади, отчаянно пытались оторвать привязь и убежать. Напрасно Ян их упрашивал успокоиться. Конечно, неудачно. Куда там животным, когда у не самых слабых людей по спине мурашки бегают, размером с камчатских крабов. Но, отсидеться за костром, нам было не суждено. Дров собрали мало. Пришлось выдвинуться наружу и, не обращая внимания на горящие в чаще жёлтые глаза, которых там было куда больше одной пары, рубить топориком смолистые сосны, росшие поблизости. Рубил я, а справа и слева стояли Ян и Эдмунд с оружием, от костра нас страховал Оскар с взведённым арбалетом. Дров я успел заготовить достаточно, уже тогда, когда я перекидал всё в наш лагерь, мы, пятясь спиной вперёд, пошли обратно. Звери наше поведение истолковали превратно, рычание и вой на секунду прекратились, сменившись звуком ломаемых кустов. Горящие угольки жёлтых глаз резко приблизились.

Мы были готовы. Первым объектом атаки стал орк, удачно принявший тушу прыгнувшего на него волка, ударом секиры. Не самое удачное оружие, но огромная сила орка своё взяла. Бил он как-то по-особому, снизу вверх. Скуление твари заняло долю секунды. Тут своего лохматого оппонента встретил и Ян. Он ткнул своим оружием в набегавшего волка, но промахнулся, и лезвие пошло вскользь. Зато острый, как бритва, «рог» очень удачно полоснул по шее, разрезав твари не только артерии, но и гортань. Глухое рычание сменилось бульканьем. Меня спас Оскар, пославший стрелу из арбалета. Не убил, скулящий зверь уполз в чащу, унося с собой стрелу, которых у нас и так немного.

В итоге всё прошло благополучно, если не считать, что до утра ни один из нас не сомкнул глаз. Вой и рычание в зарослях немного поутихли. Видимо, желающих нами закусить стало сильно меньше. Да их вообще быть не должно, лето на дворе. Стая разбивается на пары и выводит потомство, которое кормит, в основном, мышами. Но, это в моём мире так, а здесь возможны варианты. С рассветом исчезли даже убитые твари. Подозреваю, их съели свои. На камнях остался только кровавый след.

Утром снова отправились в путь. Скорость была черепашьей, дорогу постоянно что-то преграждало, то упавшее дерево, то валун с меня размером, в одном месте, дорога просто провалилась на глубину, и пришлось с великим трудом тащить телегу в обход. Появилось предложение вообще бросить колёсный транспорт. Ехать верхом всё равно не получается, а так можно навьючить пожитки на трёх лошадей, а саму телегу бросить. Это здорово облегчило бы нам жизнь, но я запретил. Сохранность груза важнее.

На третий день пути дорога внезапно стала шире и ровнее. Кто-то за ней ухаживал. Очень скоро мы увидели, кто это был. При переправе через реку, которую я ошибочно полагал небольшим ручейком, стояла небольшая деревня. Построена она была оригинально, половина на одной стороне реки, вторая — на другой. Между ними были натянуты канаты и сновал туда-сюда небольшой плот. Жили там обычные люди, может быть, несколько диковатые. Одежда их была ветхой, зато дома, построенные из дерева, поражали красотой и мощью. Деревня была обнесена частоколом, что было неудивительно, учитывая особенности жизни в этих местах. Также я отметил, что у жителей в достатке железных орудий. Это тоже легко объяснялось тем, что гномы, по пути на юг, просто платили за переправу натурой. Кому в глухом лесу нужно серебро? А вот топор, пила, или молоток, — товар ценный. Надо полагать, оружие у них тоже есть, хотя бы охотничье.

Подогнав коней к частоколу, мы громко окликнули хозяев. Со стены ответила почему-то женщина, молодая, хотя и вооружённая охотничьей рогатиной.

— Хозяйка, — скорректировал я своё обращение, — нам бы на тот берег поскорее, можем и прикупить кое-чего.

Женщина ловко спрыгнула вниз и стала отпирать ворота. Я, откровенно говоря, удивился такой беспечности. На разбойников мы не похожи, но вид после всех скитаний у нас не очень презентабельный. Вот так открывать людям, которых видишь впервые, весьма опасно. Только войдя внутрь, я понял причину беспечности. На площадках вдоль частокола, справа и слева от нас, стояли ещё женщины, и каждая держала в руках лук. Какое-то бабье царство.

— Так чего хотели-то? — обратилась к нам молодая привратница.

— На тот берег хотели, ещё еды купить, ещё дорогу узнать.

— Это можно, только ведите себя хорошо. И пусть ваш клыкастый глазки мне не строит, я замужем.

Эдмунд сразу сделал вид, что его очень интересуют камни под ногами. Молодец, соображает, что здесь не место для любовных приключений. Здесь за такое мигом волкам скормят.

— Куда дорогу?

— На северный хребет.

— Хребет большой, туда отсюда четыре дороги ведут, вам по какой?

Я, сказать по правде, растерялся, мы собирались добраться до гномов и, назвав нужные имена, прийти к тем, кто меня ждёт. Оказалось, что не всё так просто.

— В Громовой Утёс, — нашёлся Хорват, куда лучше знакомый с тамошней географией.

— За переправой налево, там дорога хорошая, телега ваша пройдёт. Из еды что нужно?

— Да, собственно, всё нужно, — запасы у нас были большие, но чрезвычайная прожорливость коллектива, особенно одного клыкастого товарища, ставила крест на долгом путешествии в безлюдных местах.

— Хлеба у нас нет. Мясо есть, рыба, солёная, сушёная. Чего вам? И как платить собираетесь?

— А что у вас в цене? Я доктор, лечить могу, у меня лекарства есть.

— Доктор? — она какое-то время помолчала, словно пробуя на вкус это слово, — доктор нам без надобности, больных здесь нет, место такое, что никто не болеет, живут, а потом умирают. Был Симон, которого медведь подрал, так он на прошлой неделе умер.

— Тогда не знаю. Серебро?

Она поморщилась, но кивнула:

— Десять талеров, тогда нагружу вашу телегу.

Цена была грабительской, но продавец-монополист диктует свои законы. Я согласился. Мы расположились на отдых в небольшом домике. Здесь было чисто и сухо. Нам подали обед. Суп из мяса и каких-то овощей. Видимо, огороды здесь есть. Возникла даже мысль задержаться на пару дней, но я её отмёл, как провокационную.

Оставив парней отдыхать в доме, я вышел во двор и увидел, как в нашу телегу та самая хозяйка грузит еду. В основном это были завёрнутые в большие листья куски вяленого мяса. Туда же пошла огромная связка сушёной рыбы и ещё какая-то непонятная снедь. Когда она решила, что на десять талеров достаточно, то прекратила погрузку и вытерла пот со лба. Я поинтересовался отсутствием мужчин в деревне.

— Так на охоте они, сегодня вечером придут. Принесут мясо. Шкуры тоже. Будет нам работа.

— А часто путешественники ходят? Мы вот по дороге никого, кроме зверей, не встретили.

— Недели две никого не видно. До того гномы на юг проходили. Злые, все в железе, с оружием. Человек сорок. Тоже, как и вы, телеги толкали. Но гномов здесь любят, у них всегда инструментом разжиться можно, и оружием тоже.

— Долго нам идти?

— Нет, дня два от силы. Я там один раз была, так с утра вышли и по темноте пришли. Но мы тогда налегке были и шагали быстро, вы со своей телегой так не сможете.

Я прикинул, часов пятнадцать, быстрым шагом, получалось километров сто. Почти ничего. Одна ночёвка и мы на месте. Придётся, правда, на месте искать нужных гномов, Хорват про Громовой Утёс от балды ляпнул. Решил, что там все важные гномьи мастера собираются, потому как поселение там большое, а производство ещё больше. Может и так.

— Опасности какие есть по дороге?

— Здесь вся жизнь — опасность, медведь тебя задерёт, разбойник зарежет, или сам в реке утонешь. Знать этого нельзя, но нужно быть готовым, — однако, умная женщина нравилась мне всё больше.

— А как зовут тебя?

— Марина, — неожиданно ответила она.

— А я — Владимир, — решил я назваться русским именем, — доктор Владимир.

Тут наше знакомство прервали. У ворот послышались встревоженные крики. Я рефлекторно схватился за оружие, но Марина меня остановила.

— Не надо. Это наши вернулись, случилось что-то.

Что-то действительно случилось. В открывшиеся ворота вошли три десятка мужиков в одежде из шкур. Всё бы ничего, только с собой они несли двое носилок, а на носилках лежали раненые. Я кинулся к телеге и начал разбирать вещи.

При ближайшем рассмотрении оба раненых имели следы медвежьих когтей. Один был в сознании, несколько швов ему не помешают, но позже. Сейчас важнее второй, который напоминал кусок мяса. Разрывы были повсюду, крови вытекло море, он ещё дышал, но, скорее всего, это ненадолго.

–Как давно, — я обратился к охотникам.

— Сегодня ночью, — мрачно ответил косматый мужик с бородой как у нашего гнома.

— До сих пор жив, — я задумался, — кладите на стол.

Подходящий стол нашёлся во дворе центрального дома. Здесь, надо полагать, какие-то коллективные трапезы происходили. Места хватило с избытком. Достав инструменты, я сделал раненому укол морфина. Иначе никак, он временами в сознание приходит и дёргается, а потом от боли снова сознание теряет. Наркотик подействовал быстро. Его глаза помутнели, дыхание стало ровнее, судорожные движения прекратились.

Осмотр дал неутешительные результаты. Правую руку спасти не смогу, там все кости вдребезги раздроблены. Я сказал собравшимся, что буду ампутировать. Тот же бородатый мужик, секунду подумав, согласно кивнул.

С этим я справился за полчаса. Наложив жгут, я отделил то, что осталось от кисти, оставив только кусочек кожи для формирования культи, зашил сосуды, которые было отлично видно, и пришил кожу на место. Капитан крюк потенциальный. Потом занялся остальным телом, важно было не только зашить, но и очистить раны. Очень уж много в них было грязи, волос, прелых листьев, словом, всего, что мог занести своими когтями медведь. На левом боку появились два шрама сантиметров по двадцать каждый. Кусок мяса был вырван из шеи, но не смертельно, стягиваю края раны, как могу. На груди и на плечах сойдёт и так. Раны поверхностные, промыть и перевязать.

— Помогите перевернуть, — сказал я окружающим.

Два раза просить было не нужно. Четверо дюжих мужиков подошли с двух сторон и очень аккуратно перевернули тело пациента. Чёрт, здоровенный кусок ягодицы оторван. А, нет, не с концами. Вот он, на тонкой кожаной ленточке висит, беру и, побрызгав антисептиком, вставляю на место. Мясо никак не хочет укладываться, словно кусок и не отсюда. Но, без вариантов, приложил и начал штопать. Хорошо ещё, что медведь попался аккуратный и умудрился порвать человека, не повредив артерий и крупных вен. Впрочем, тогда бы и операция не понадобилась. Шовного материала уже извёл уйму, запасы отнюдь не бездонные, а ещё три продольных борозды на спине, хотя бы одну нужно зашить.

Последний штрих: взяв другую иглу, зашиваю разорванную щёку, в которую видны зубы, красавцем ему уже не быть, но хоть еда не выпадет. Теперь, приложив на место скальп, пришиваю и его, появляется горизонтальный шрам поперёк лба. Всё!

За столом я провёл почти четыре часа, за это время я вымотался и вспотел, мне хотелось есть и спать. Но не время. Есть ещё второй пациент, да и первому укол антибиотика не помешает.

Штопать второго я закончил уже в темноте, когда пять человек со светильниками стояли вокруг и светили. Теперь точно всё. Сам раненый был в сознании и стойко терпел все мои издевательства. Таблетку ему в рот и спать. Всем спать!