Лекарь

Иван Владимирович Булавин, 2019

Мечта любого попаданца. Оказаться в мире Средневековья и иметь доступ к благам мира своего. Вот один такой оказался. Только тихо наживать богатство, маскируясь под доктора, у него не получилось.

Глава седьмая

Утро встретило меня пением птиц и ярким светом, льющимся из окна. Был уже отнюдь не рассвет, скорее ближе к полудню. Я встал и сладко потянулся. Надо бы узнать, как там пациент? Всё же человек привыкает ко всему. Вчера, пока зашивал, даже руки не дрожали, так, методом тыка стану хорошим хирургом.

Выйдя из дома, встретил Марину, которая сосредоточенно перекладывала охапки сена из сарая на тряпичную волокушу. Увидев меня, она вскинула красивые глаза и сказала:

— Доброе утро, доктор, сходи к Халиду, он в большом доме, ждёт тебя.

— А где мои люди?

— Там же, все тебя ждут. Только ты спишь долго.

— А как раненые?

— Живы оба, второй, Гойко, уже ходить начал, а первый, Марк, только глаза открывает и говорит немного. Слабый очень, — она помолчала, — это брат мой, спасибо тебе.

Я в ответ кивнул и отправился в большой дом. Там меня ждали мои варвары и тот самый бородатый мужик, бывший, как я понял, старейшиной. При моём появлении все оживились. Я присел за стол, в руки мне сунули деревянную кружку с каким-то напитком на основе мёда. Старейшина взял слово:

— Меня зовут Халид, я здесь за старшего. Село у нас маленькое, мы даже иногда разбойников принимаем, потому как рабочих рук нет. А вчера их могло стать ещё меньше. Но не стало. Благодаря тебе. Ты хорошо поработал, Марк сейчас жив и здоров, хоть и очень слаб. Но мы его выходим, дело времени. Пусть и с одной рукой, но он остался жив и будет полезен. Чем можем тебе заплатить?

— Да, чем заплатите. Можно и не платить, я бы и бесплатно всё сделал.

— Так нельзя, за добро нужно платить добром. Ты вернул нам человека, мы в долгу не останемся.

Халид подошёл к массивному деревянному сундуку и, полминуты там покопавшись, извлёк кожаный мешочек. Когда он передал его мне, я понял, что внутри. Предмет неопределённой формы, примерно с кулак размером и очень тяжёлый. Самородок.

— Мы не гномы, — пояснил Халид, — выкапывать камни из земли не наша задача, но то, что река приносит сама, мы берём. Возьми его себе, он стоит дорого.

Я церемонно поблагодарил вождя, выпил с ним местной медовухи, после чего стал собираться в дальнейший путь. Собираться, собственно, было не нужно. Все вещи были готовы. В деревне нам дали провожатого, который передаст нас на руки гномам. Все вместе мы с тремя лошадьми и телегой зашли на паром. С помощью системы канатов, которые тянули в одну сторону и в другую, паром довольно быстро преодолел водную гладь, и мы оказались на противоположном берегу. Дальнейшая дорога и впрямь выглядела неплохой, особенно в сравнении с предыдущей. Только шла она определённо в гору, а потому идти было гораздо труднее. Ян даже с телеги слез, жалея лошадь, которой и так в последние дни пришлось несладко.

Подъём продолжался, пока мы не упёрлись в горную речку. Ничего особенного, по сути, ручей, глубиной примерно по пояс и шириной метров двадцать. Никакой специальной переправы не требовалось, вполне возможно было перейти вброд. Наш проводник пошёл первым, только его сапоги погрузились в воду, он вдруг остановился и стал напряжённо вглядываться в заросли на той стороне. Потом обернулся к нам и крикнул:

— Бегите!

Сам он при этом прыгнул с места и, надо сказать, сделал это очень вовремя. В то место, где он только что стоял, ударили две стрелы из арбалетов. А следом досталось и нам. К берегу спускались Эдмунд и Хорват. И каждому прилетело по стреле. Гном отделался лёгким испугом, его опрокинуло на спину, но я хорошо видел, как стрела отскочила. Современный бронежилет отлично сработал против средневекового оружия. Орку повезло меньше, стрела вонзилась ему в грудь и торчала там. Гигант упал и отполз в сторону. Раз ползает, значит, не смертельно. Остальные пока находились вне зоны досягаемости стрел противника. Проводник, имени которого я так и не узнал, тоже спасся. Маневрируя между камнями в реке, он сумел выбраться на берег. Потерь почти нет. Только, что дальше делать? Ситуация была патовая. Они сидели на том берегу и целились из арбалетов, в открытом бою победа была бы за нами, только вот до открытого боя бежать метров двадцать, да по глубокой воде. Не могу я так людьми рисковать.

Оскар по скорострельности определил, что там два арбалетчика с двумя заряжающими, возможно, кто-то ещё есть, но эти важнее.

— Эй, вы! — послышалось с того берега, — переправа здесь платная, давайте денег и идите спокойно!

— Могу попробовать снять одного, — предложил Оскар, заряжая арбалет.

— Попробуй, — согласился я, доставая из седельного чехла ружьё, — а у меня идея получше.

Логично рассудив, что лесные разбойники в Академию магии не пожалуются, я решил использовать огнестрел. Дистанция для дробовика в самый раз, картечь успеет разлететься. Патронов у меня полсотни, пули, картечь и крупная дробь. Заряжена была восьмимиллиметровая. Пойдёт. Я взвёл курки.

Мы с Оскаром выдвинулись на позицию. Я лично видел только заросли, но наблюдательный вояка быстро показал мне, что вон то тёмное пятно — это сидящий человек, вот этот пень — тоже. Мы прицелились и выстрелили одновременно. Щелчок тетивы арбалета потонул в грохоте выстрела, следом влепил и второй заряд. С того берега раздались слаженные вопли не менее чем двух человек. Удачно. Я перезарядил ружьё. Снова картечь.

— Видишь что-нибудь? — спросил я Оскара.

— Да, — он показал точку выше, — там один человек тащит другого.

Меня не нужно было просить дважды, поэтому в указанную точку полетели ещё два заряда картечи. Теперь уже никто не орал, просто тело упало на землю и медленно съехало по косогору.

— Подождём, — объявил я, — очень может быть, что там сейчас кто-то истекает кровью, как тот эльф. И ещё, смотрите за тылом.

Приказ, который я отдал, был как нельзя своевременным. Сомнительно было, что банда состоит из четырёх человек. Скорее, задача стрелков была в том, чтобы остановить нас и нанести потери, а в это время другая группа перейдёт реку выше или ниже по течению, после чего атакует нас с тыла. Ну, по крайней мере, я бы поступил именно так.

Оказалось, что не один я такой умный. Уже через пять минут нас атаковала с тыла группа из семи человек. Неудачно, естественно. Оскар, хитрым фехтовальным приёмом пырнул одного мечом в живот. Ещё двоих встретил я, оба получили по пуле и успокоились навеки. Остальные четверо, которые были ещё живы, не успели даже убежать. Откуда-то выпрыгнул разъярённый орк и с диким рёвом бросился на врагов. Убивать кого-либо, включая себя, дальнобойным оружием он считал невообразимой подлостью, а оттого, получив стрелу в грудь, осерчал не на шутку. Включив режим берсерка, наш Эдмунд, бешено рыча и вращая глазами, напал на бандитов, раскручивая свою секиру, словно лопасть винта вертолёта.

Нет, они даже успели кое-что сделать. Один остриём копья порвал ему сапог, другой ударил топором в грудь, но доспех не пробил. Более никакими успехами бандиты не отметились, зато Эдмунд порубил их в мелкий фарш и ещё долго стоял над трупами, матерно сокрушаясь, что бить больше некого.

Когда он немного поутих, раздался вкрадчивый голос Оскара:

— Нет, Эдмунд, твоими боевыми навыками я очень доволен. Только было бы лучше, если бы ты оставил одного в живых. Для допроса. Отрубил бы ногу и успокоился.

— А я чего? — виновато спросил Эдмунд, — они первые начали.

И он показал на стрелу, всё ещё торчащую у него в груди. Сняв с него рубашку, я осмотрел рану. Доспех, именуемый чаще бригандиной, удар выдержал, но пластина сместилась и стрела, потеряв энергию, вошла в грудь примерно на два сантиметра. Никакого сравнения с капитаном Францем. Стрелу я вытащил и обработал рану, а когда он стал презрительно фыркать, унял его простым вопросом: «Помнишь, сколько лекарства стоят?». Это его проняло. Лучше истратить каплю спирта, чем потом лечить дорогостоящими антибиотиками. Пришел проводник, мокрый с головы до ног. Он тоже был ранен, одна стрела достала его в ногу. Но он сам вытащил её, осталось только промыть рану и перевязать.

Перейдя на другой берег, мы осмотрели место битвы. Как и сказал Оскар, здесь засели четверо бандитов. Двое стреляли, двое заряжали. Так получалось быстрее. Когда мы выстрелили в первый раз, стрела ударила одного в плечо, а картечь снесла половину лица второго. Другим тоже досталось, но легко. Тяжелораненого добили свои же, чтобы не мучился. Один из легкораненых, начал терять сознание от потери крови. Тот, что со стрелой в плече, потащил его. Тут прилетели вторые два выстрела. Обоих наповал. Последний лежал чуть поодаль, вроде бы мёртвый, но повреждения были небольшими, вот рукав в крови, вот кусок скальпа содран, вот бедро прострелено. Но это не кровотечение из артерий, от такого не умирают.

— Видишь вон того? — спросил я у орка — подойди к нему и ткни ножом в зад.

Порядком уже успокоившийся орк с недоумение вынул огромный мясницкий нож и подошёл к «мёртвому». Приказ он выполнил от всей души. Лезвие вошло в ягодицу сантиметров на пять. Бандит не обладал железной волей, а потому взвыл, как раненый койот в американской прерии, после чего попытался убежать. Не удалось. Огромная ладонь орка схватила его за горло, приподняла над землёй и начала душить. Глаза у бандита полезли из орбит, лицо посинело, язык выпал наружу. Эдмунд специально не сжимал кулак в полную силу. Тогда бы сломались позвонки, и смерть была бы мгновенной.

— Дорогой Эдмунд, я тебя прекрасно понимаю, но не мог бы ты пока не убивать этого человека. Он мне нужен. Хотя бы на время.

Тот обернулся на меня, деланно изобразил недовольство и разжал кулак. Пленный шлёпнулся об землю, потом ещё какое-то время извивался и хватал ртом воздух. Подождав, пока он придёт в себя, я присел над ним и задал первый вопрос:

— Хочешь ли ты жить?

Тот активно закивал.

— Это прекрасно, учитывая, что всех твоих товарищей мы убили, могу предположить, что теперь ты оставишь своё ремесло и займёшься чем-нибудь другим. Как тебя зовут?

— Клей, — выдал хриплым голосом худой бородатый мужик.

— Но, для начала новой жизни тебе нужно будет пережить встречу с нами. Знаешь, Клей, я доктор, моя работа — спасать жизни, отнимать их я не люблю. Но, увы, этого нельзя сказать о моих товарищах, особенно о том, с которым ты уже познакомился, — я кивнул в сторону орка.

— Отпустите меня, — взмолился мужик со слезами на глазах.

— А для этого нужно быть предельно откровенным. Расскажи нам всё. Кто вы? Как давно промышляете? Где ваш тайник? Где лагерь? Всё.

И он заговорил. Говорил, прерываясь и перепрыгивая с пятого на десятое. Здесь они около двух месяцев. В королевстве за них дают хорошую награду. Промышляли на переправе, место хорошее, нападали на путников, тех, кто мелкими группами шёл. Добыча была, когда как, то густо, то пусто. Пару раз нарывались на хорошо вооружённые отряды, но тогда хватало ума убежать. Не трогали деревенских охотников, боялись. Те в лесу родились и выросли, так что с компанией грабителей расправятся быстро и качественно. Жертв складывали в лесу. Зверьё было радо. Открыл он и тайник главаря. Серебра там было немного. Но вот всего остального достаточно: железных изделий, одежды, сапог, кое-чего из золота (это я забрал себе), оружия, луков, стрел.

Когда мы закончили потрошить тайник и взяли себе самое необходимое, проводник наш сказал, что на обратном пути приберёт остальное. Встал вопрос, что делать с пленным? Предложение Эдмунда «засунуть ему алебарду в задницу», мы отвергли. А вот мысль о том, чтобы слегка подлечить и отправить в деревню, оказалась толковой.

Я достал инструменты и начал лечение. Никакой наркоз, естественно, не применял, перебьётся. Вытащил четыре картечины и промыл раны спиртом. Немного подумав, налил спирт в кружку и заставил его выпить. Примерно триста грамм чистого он одолел в три приёма, после этого, когда он уже потух, мы приподняли его над землёй и привязали к дереву. Высота не позволяла волкам добраться, а если придёт медведь, что ж, судьба такая. Протрезветь он должен был как раз к тому времени, когда наш проводник вернётся и заберёт его в деревню.

С этим было решено, и мы отправились дальше. Дорога вела всё вверх, кое-где даже приходилось толкать телегу, поскольку лошадь наша, вконец отощавшая, тянуть под таким углом не могла. Перекусывали на ходу, вяленая рыба отлично утоляла голод, но разжигала жажду. Но, в этой местности ручьи попадались регулярно, и было чем эту жажду утолить.

Идти оставалось недолго, и решили на ночлег не вставать. Когда стемнело, зажгли факелы и пошли дальше. Не самый правильный выбор, но проводник знал здесь каждый камешек, и сбиться нам не грозило. Каждый смотрел в спину впереди идущего, колонна не растягивалась. О приближении волков отлично предупредили бы лошади. Шли так ещё часа четыре. Когда над верхушками деревьев появились первые лучи солнца, наш отряд выехал на каменистую равнину, свободную от леса. Перед глазами вставали горы. Да не просто горы, а Горы. Северный хребет во всей красе. Подниматься туда было ещё долго, но нам нужно было сперва произвести ориентировку на местности. Небольшой посёлок впереди, несомненно, был населён гномами. Об этом нам поведал проводник, после чего поспешил откланяться и пойти обратно. Ну да, его миссия завершена, а наша только начинается.

Переговорщиком в посёлок отправили, кого бы вы думали? Какие вы умные, догадались. Хорват бодро потопал на встречу с соплеменниками, надо полагать, вспоминая на ходу слова родного языка, на котором не говорил уже несколько лет. Я велел ему выяснить место пребывания Тронтона Железная Рука. Персонаж в своих кругах известный, так что не ошибёмся. К нему, собственно, дело моё и есть. Только лично, не через посредников. А до того, к нему должен был прибыть Рольф, что-то вроде его заместителя по связям с соседями. Тому я передал чертежи и инструкции. Теперь, когда всё должно быть готово, появляюсь я, весь в белом и приношу недостающую часть технологии и рецепт её получения. Взамен получаю золото, потом сваливаю за новыми технологиями, которые получится продать ещё дороже.

Ну, это в идеале, а в жизни посмотрим, как получится. Очень может быть, что этот Тронтон сейчас на другом конце Северного хребта и никаких распоряжений относительно нас никому не давал. Вот и придётся корячиться по горам ещё дней десять. Дороги-то у гномов хорошие, да только заморились мы, отдохнуть надо. Ну, ладно мы, а лошади? Они уже на скелеты похожи, овса не достать, только трава, а пахать приходится за двоих.

В деревне гном пробыл долго, мы уже успели пообедать. Вернулся довольный и с сильным запахом спиртного. Однако, упрекнуть его было не в чем. Тронтона он действительно нашёл. Именно в Громовом Утёсе. Это город такой. Километров пятнадцать отсюда. Назван так потому, что построен вокруг узкой высокой скалы, чья вершина не видна в облаках, а когда бывает гроза, то молнии обрамляют каменный пик. Там центр металлургического производства. Вокруг города шахты, всё изрыто, как муравейник. Там кузницы, сталеварни, оттуда идёт лучший металл и железные изделия. Там же должен быть тот самый Тронтон.

Похвалив Хорвата, я приказал сниматься и идти к городу. Направление выбрать было несложно, чёрный дым на горизонте показывал, куда нам идти. На лошадей уже не садились, пусть отдохнут, пешком дотопаем. По мере приближения города, всё сильнее и удушливее становился смог. Как они тут работают? Это же помереть за неделю можно. Скоро мы смогли разглядеть тот самый пик. Красиво, слов нет. Словно высокий небоскрёб уходила в небо почти прямая скала. У подножия громоздились дома и мастерские. Где здесь искать гнома, который на хребте один из главных? Правильно, в самом большом и красивом доме. Таковой нашёлся ближе к горе. Надо отметить, что архитектура у гномов была отличная, хоть и не страдала излишествами. Добротные одноэтажные дома из камня, умело обтёсанного и пригнанного друг к другу. Местами они же были совмещены с мастерскими. Повсюду раздавался стук молотков, скрежет и лязганье других инструментов. Ограды вокруг домов отсутствовали, только главный дом, больше похожий на маленький дворец, мог похвастаться кирпичной оградой в рост гнома. Но и в этой ограде не было ничего похожего на калитку. Мы свободно вошли внутрь, и собирались постучать в дверь.

И тут, совсем как в анекдоте про медведя, на плечо мне легла мохнатая лапа. Поправочка: лапа была не мохнатая, она вообще была не живая. В моё плечо крепко вцепились стальные пальцы. Вздрогнув, я обернулся, за спиной моей стоял пожилой гном, поперёк себя шире. Огромная седая борода была заткнута за пояс. Это был именно тот, кого мы искали. Я его раньше в лицо не видел, но протез не оставлял сомнений. «Правила техники безопасности я знаю как свои три пальца». Надо сказать, что этот далеко не последний начальник на Северном хребте одет был весьма скромно. Рубашка и штаны из простой ткани, а сверху кожаный фартук. Видимо, самостоятельно лазил по промышленным объектам.

— Это ты?! — громким рычащим голосом спросил он, — тот самый доктор, который много обещал?

— Я. И я сдержал обещание. Товар у меня в телеге, а рецепт в голове. Осталось только всё испытать. Если, конечно, вы всё сделали по чертежам.

— Сделали, — снова прорычал он, — только это не здесь, надо в столицу ехать. Там, под городом, всё проверим.

— Транспорт ваш, у нас лошадки подустали, им бы отдохнуть и поесть.

— Разберёмся! — он махнул рукой, и все мы пошли за ним.

В одной из мастерских он выдернул ещё одного гнома. Тот, в отличие от почти всех представителей своей расы был худым. Вообще, выглядел он плохо, глаза слезились, руки в каких-то пятнах. Надо хоть капли в глаза дать. Тронтон представил его как Коди, — лучшего алхимика на Северном хребте. Вот оно что, профессиональные заболевания. Все вместе мы загрузились в приличных размеров карету, запряжённую четырьмя лошадьми, после чего отправились в путь. Мой груз оперативно перекидали в багажное отделение. Внутри было просторно, по бокам стояли лавки, а в центре невысокий столик. Тронтон переоделся, став, наконец, похожим на знатного гнома. На шее у него висела золотая цепь в два пальца толщиной. Тоже знак власти? Или просто богатство напоказ выставляет? Попутно разглядел его руку. Удивление вызвал тот факт, что железные пальцы шевелились. Такое и в моём мире диковина. Только позже я разглядел, что кисть отсутствует не целиком, примерно половина, и большой палец на месте. По-особому крутанув запястьем, он делает пальцы подвижными, а потом другим движением заставляет их фиксироваться в нужном положении. Такое, конечно, возможно, но всё равно, рука его — настоящее механическое чудо.

Усевшись с нами за стол, он начал переговоры. Тронтон побарабанил стальными пальцами по столу, после чего, довольный произведённым эффектом, задал вопрос:

–Коди очень много времени потратил на добычу того, о чем ты сказал. Из выгребных ям много не добудешь. К счастью, есть у нас несколько пещер, где живут летучие мыши, там, под слоем дерьма и было сырьё, он сказал, что оно другого качества, но это то же самое.

— Селитра, — уточнил я.

— Да называй её, как хочешь, нам-то что. Так вот, этого добра нагребли несколько бочек, если нужно, можем добыть ещё, сколько нужно?

— Смотря для чего. Если для испытаний, то ваших бочек хватит, а если для войны, то, думаю, пещеру следует вымести начисто.

— Мы ещё не уверены, что это можно использовать для войны. Вот покажешь на полигоне, тогда и будем говорить.

— Что с моей наградой?

— Опять же, если всё так, как ты сказал, то получишь всё золото, что обещал тебе Рольф, даже добавлю кое-что от себя.

— Отлично, — я расплылся в улыбке, — а толковый ювелир там есть?

— Зачем тебе?

Я снял с груди ладанку и достал из неё гильзу от револьверного патрона.

— Нужно сделать такие штуки, как можно больше, именно такие, важно, чтобы размер совпадал.

— Они ещё и не такое сделают. Главное чтобы ты нас не обманул, остальное, то, что обещали гномы, не пропадёт.

За разговорами нас толе появилась бутылка вина. Никто из гномов пить не стал, нужно быть максимально сосредоточенным. Зато парни мои, обрадованные халяве, оперативно осушили и эту бутылку и ещё три, выставленные радушным хозяином. Тронтон, тем временем, воспитывал Хорвата, из уважения к нам, он делал это на всеобщем языке:

— Как ты можешь слоняться по миру? Ты ведь гном, черт тебя дери! Мы тут без рабочих рук страдаем, а ты по свету болтаешься с каким-то доктором. Знаю, бывает, сам по молодости в наёмниках был, но, отслужив, как положено, вернулся домой и взял в руки молот. Тебе что мешает?

— Мы все из одного места были. Вся дружина. Все погибли, только я выжил. Враги не заметили меня под горой трупов. Как мне смотреть в глаза матерям этих парней?

— Так и посмотришь. Ты своей матери в глаза когда смотрел? А отцу? Подумаешь, погибли. Их туда никто насильно не гнал.

И так всю дорогу. Я уже думал, что старый сейчас Хорвату своей железной рукой леща отвесит, но обошлось. Скорей бы уже на их полигон. Но, не тут-то было. Скорости в Средневековье были тоже средние. Несмотря на то, что наш «дилижанс» ехал достаточно резво, в столицу мы прибыли только в середине следующего дня. Успели и поспать, и в каком-то городке поесть, и напиться, и протрезветь, и опохмелиться.

Наконец, мы прибыли на полигон. То, что я называю полигоном, было огромным полем, примерно как два футбольных. Половина его была пустой, вторая застроена какими-то зданиями, явно не нёсшими никакой функциональной нагрузки. Просто руины. Сразу вспомнились места занятий страйкболистов, да и спецназ в подобных местах тренируется.

А на поле том, наплевав на нехватку рук в народном хозяйстве, примерно две сотни гномов в полной броне занимались военным делом. А именно, маршировали с пиками и алебардами, учились держать строй, колоть попеременно пиками переднего и заднего рядов, перестраиваться, разворачиваться. Становились в позицию для приёма конной атаки. Профессионализма ребятам явно не хватало, но старались, скоро научатся. В моём мире этот этап прошли. Только ещё эту стену пик мушкетными залпами поддержать.

Увидев мой недоумённый взгляд, Тронтон сделал недовольное лицо, но всё же объяснил:

— Это нужное дело, гном и к бою должен быть готов. Всегда. Вот и занимаются раз в неделю, сегодня одни, завтра другие. Давай к делу, сейчас они разойдутся.

Он действительно крикнул что-то на языке гномов, и инструктор отдал команду сворачиваться. Проходящие строем мимо нас бронированные гномы, потные и задохшиеся, смотрели на меня с благодарностью. А я, тем временем, распаковывал мешки. Тот главный груз, который мы с таким трудом сюда доставили. Распечатывать не стал, просто вспорол два слоя полиэтилена, после чего извлёк на свет божий несколько мешков из шёлка с комковатым содержимым. Одновременно, несколько крепких гномов, подкатили к нам громоздкое тяжёлое устройство на колёсах. Сдёрнув с него полотно, они предъявили окружающим отлично сделанную литую бронзовую пушку. Именно эти чертежи доставил гномам Рольф. Именно ему я вручил промерянный во всех проекциях музейный экспонат конца XVIII века. Лафет и колёса были кованными из стали, что делало всё конструкцию чрезвычайно тяжёлой. Но это всё мелочи, в будущем их исправят.

Я ощупал экспонат. По-моему, сделано ещё лучше, чем музейный образец. Калибр составлял сто двадцать два миллиметра. Его ещё двенадцатифунтовым называют. Итак, раз все габариты соблюдены, порох тоже мной отмерен по образцу, разорвать орудие не должно. Пробуем.

Рядом с пушкой лежали несколько ядер и войлочных кругов. Шёлковый мешок с крупными гранулами отправился в жерло, следом пошёл кусок войлока, дальше я закатил тяжёлое стальное ядро. Нужен ещё пыж? Наверное, нет, ствол смотрит вверх, ядро не выкатится.

Я обнаружил, что гномы точно переплюнули наших мастеров-литейщиков, поскольку конструкция предусматривала продетый в лафет болт с ручками, вращая который можно осуществлять вертикальную наводку. Гномы знали в общих чертах, как будет действовать орудие, вот и приняли меры к облегчению труда. С помощью болта и помощников я навёл ствол на стену тренировочного городка. Расстояние метров семьдесят, промахнуться невозможно. Разложив под ногами весь нужный инвентарь, я приступил к главному. Для начала, сунул стилет в запальное отверстие и тщательно там поковырял, прокалывая мешок. Потом из самодельной пороховницы насыпал в это отверстие пороховой мякоти. Размотал фитиль на палке. Зажёг его, благо, зажигалка с собой. Хотелось сказать что-нибудь историческое, но вряд ли кто заценит, поэтому я прошептал себе под нос:

— Show must go on, — и с этими словами прижал фитиль к затравке.

Пшикнула затравка, я успел сделать шаг назад и открыть рот. Остальные не успели, а ведь я предупреждал, что штука громкая. Выстрел оглушительно ударил по ушам, пушка дёрнулась назад, но, к счастью, тяжёлый лафет не дал ей снести меня. Все окружающие от ужаса присели. Облако белого дыма скрыло от нас результат выстрела, но когда дым рассеялся, стало видно, что ядро не просто пробило стену, а даже вынесло кусок размером с квадратный метр. Та часть стены, что располагалось выше, некоторое время раздумывала, стоит ли ей падать, но законы физики были неумолимы, под собственной тяжестью камни рухнули вниз. Раздался оглушительный вопль гномов. Им вторили мои парни, тоже пришедшие в восторг. Тронтон схватил меня и обнял:

— Этим можно снести любые стены!

— Да, — согласился я, — может, не первым ядром, а пятым, десятым, но получится.

— А по врагам?

— Здесь только что стоял строй солдат, ядро пролетит сквозь него, превращая солдат в куски мяса. Можно ещё стрелять картечью, вы приготовили рубленое железо?

— Да! — радостно воскликнул он, — заряжай!

Картечь была в тонких холщовых мешках. Я медленно, чтобы видели все присутствующие, показал процедуру перезарядки. Сначала мокрой губкой на палке протёр ствол изнутри, потом прочистил его ёршиком, который сделал из пластиковых веников. Только после этого вложил следующий мешок. Я пытался казаться профессионалом своего дела, но сложно это делать, когда занялся им в первый раз. За пороховым мешком последовал пыж, потом мешок с картечью, потом, не задумываясь, вставил второй пыж. Так надёжнее. Повторил процедуру с затравкой. Снова поднёс фитиль.

Результат был предсказуем, только менее очевиден. Главный гном со скоростью, несвойственной его возрасту, побежал смотреть на стену. Результат его более чем удовлетворил. Тут один из стоящих рядом гномов ещё раз продемонстрировал, что они — удивительный народ. Он, как бы невзначай, спросил:

— А почему всё отдельно? Можно ведь сшить вместе это, это и это, и запихивать одним движением?

— Ты очень умный, — похвалил я его, — в моём мире так и делают, только ещё сложнее, обязательно попробуй.

— Мне всё нравится! — с молодецким азартом рыкнул подошедший Тронтон, — говори точный рецепт этого порошка, если сможем повторить, получишь свою награду и кое-что сверху. Коди, растопырь уши и слушай.

— Итак, — начал я, — селитра у вас уже есть, теперь нужна кристаллическая сера и древесный уголь. На пятнадцать весовых частей селитры возьмите три части угля и две части серы. Всё вместе растолките в пыль, так, чтобы всё хорошо перемешалось. Делать это нужно только там, где нет открытого огня и лучше вдали от людей и зданий, так безопаснее. Когда пыль будет готова, смочите её винным спиртом и налепите комков. Комки эти потом нужно высушить и размолоть, затем отобрать те, что размером с горошину. То, что получится упаковать в мешки из бумаги или легко сгорающей ткани. Ну а дальше, вы всё видели. Приступайте.

Коди с десятком помощников побежал приступать, оставляя за собой завихрения воздуха. Тронтон, находившийся в более чем приподнятом настроении пригласил нас всех выпить, ребята согласились, но я помнил о деле:

— Я не прошу награды сейчас, но отведи меня к ювелиру.

— Отведу! Конечно, отведу! Топай за мной!

Ювелиром оказался взрослый солидный гном, естественно, с огромной бородой, Тронтон усадил меня за стол и сказал ювелиру выполнять любой мой каприз. Свои капризы я растолковывал долго и упорно. Нужны мне были не только гильзы. Я собирался здесь же их и переснарядить, то есть он сделает гильзу, отольёт пулю, я вставлю капсюль, которых у меня много, засыплю в гильзу порох, которого у меня тоже много. Причём не самодельного чёрного, которым стрелял из пушки, а бездымного, самого мощного и дорогого, какой только можно купить в охотничьем магазине. И всё равно я не знал, подойдёт ли он для револьвера.

Когда ювелир в десятый раз заверил меня, что всё понял, я оставил ему образцы и отправился к своим друзьям пить. Хорват, кстати, пообещал навестить своих родителей, но как-нибудь потом. Но, подозреваю, что не чувство вины удерживает его вдали от дома. Жизнь наёмника привлекательна многими своими радостями, а со мной он получает столько, сколько, наверное, даже капитан пехоты не всегда видит. Плюс хорошая еда, плюс выпивка, плюс нетрудная работа и небольшие опасности. Куда лучше, чем стучать молотом или стоять в пехотном строю с пикой.