Хроники дальних дорог

Иар Эльтеррус, 2021

Твой дар становится сильнее с каждым днем, ты идешь от мира к миру в поисках пути возвращения домой, в Таорскую иперию, таща на себе огромный супердредноут вместе со всем экипажем. Ты собираешь свой Клан, хотя сам об этом пока не подозреваешь, просто спасая тех, кого можно и, ты это чувствуешь, нужно спасти. Тебе предстоит многому научиться. И у многих. Но на сей раз в мирах магии, в очень странном месте, называемом Миросплетенье. Впрочем, учиться придется далеко не только магии, но и кое-чему другому…

Глава VI

Артем с трудом открыл слипающиеся глаза и потянулся. Справившись у импланта о времени, он чуть не свалился со спальной платформы. Как выяснилось, спал молодой Странник почти двое суток. Ничего себе вымотался! Впрочем, чему удивляться — напряжение копилось с момента провала в миры Хаоса. Когда-нибудь должен был свалиться. Еще хорошо, что дело обошлось только долгим сном, а не чем похуже. Юноша снова сладко, с хрустом потянулся, затем слитным, единым движением словно стек на пол. А поймав себя на этом, ошарашенно замер. Это еще что?! Он же никогда не умел так двигаться! Да так только мастера боя двигаются, видел он, как лениво спарринговали десантники, словно вальяжные, ленивые коты перемещались по залу. Тогда еще думал, что никогда такому не научится, а тут на тебе.

Артем задумался и сел прямо на пол, причем в позу лотоса, она показалась самой удобной, уже не удивившись своей гибкости — растяжки, позволявшей так выкрутить ноги, он никогда раньше не имел. Надо прислушаться к себе и понять, что в нем изменилось. А вот паниковать не стоит, пора привыкать, что дар Странника может преподнести немало сюрпризов. И преподносит.

«Итак, что мы имеем в наличии?» — мелькнула на краю сознания ленивая мысль, словно ему все было безразлично.

Первое — кристальная ясность сознания, такой Артем никогда раньше не знал, словно появился еще один имплант, причем куда более совершенный, чем прежний. Любая проблема мгновенно рассматривалась со всех сторон, причем с учетом множества новых знаний. Хотя нет, не такого уж и множества — он всего лишь узнал о нескольких законах мироздания, опираться на которые необходимо каждому желающему достичь требуемого результата. Зато мыслительные способности повысились весьма сильно. Переданные Эрх-Ар данные о новых возможностях «Петрограда» усвоились словно сами собой. Артем попытался осмыслить их и тихо обалдел — корабль превратился в техномагический артефакт, каждый миллиметр поверхностей которого усеивали сложнейшие цепочки странных рун, наполненных разного рода энергией, запасы которой накопитель, расположенный в энергоцентре, получал из некого пространства Бета, причем оттуда можно было черпать что угодно — от электричества до любых магических энергий, вплоть до силы самого Хаоса. Накопители древний народ преобразовал в нечто непредставимое, их емкость стала практически бесконечной, они хранили запасы энергии (опять же любого типа) где-то вне этой реальности, в так называемых пространственных карманах. Эх, хотелось бы и себе такие заиметь, читал Артем в фантастике о позволяющих хранить многое чудных приспособлениях, привязывающихся к душе, что опять же позволяло сохранить имущество из жизни в жизнь, в каком бы теле ты снова ни родился. Да и без привязки к душе было бы крайне полезно заиметь такой карман — ходи себе, как будто ничего при себе не имея, а на самом деле в пространственном кармане хранится все, что нужно. Но таких возможностей у молодого Странника не было, значит и думать о них пока не следует. Имеющееся бы освоить как следует.

Единственное, чего Эрх-Ар не дали, это оружия. Ну да, судя по полученной информации, они принципиальные противники конфликтов, всегда стараются их сгладить. Не страшно, своего хватает, Дархон хорошо об этом позаботился. Зато защитные поля у «Петрограда» теперь потрясающие, не говоря уже о том, что он большей частью состоит из адамантия и иных, не менее редких и ценных металлов, дающих кораблю почти полную неуязвимость. Но именно, что почти. На любую крепость всегда найдется способная пробить ее стены пушка. Кваркового взрыва дредноут точно не выдержит, как и многого другого. Что ж, ничего абсолютного в мироздании нет и быть не может, это аксиома.

Ладно, хватит сидеть тут, позже надо будет помедитировать более предметно, а сейчас надо узнать, что произошло за время его отдыха, и лететь дальше. Новички ведь, скорее всего, захотят забрать свои семьи, у кого они есть, а значит, придется выдвигаться к местной Земле. Или где там их жены и дети живут.

Артем запросил информацию у Дархона, который в ответ на вопрос почему-то гнусно захихикал и вместо рассказа передал юноше сложный ментальный образ, который он, на удивление, понял и очень быстро усвоил. А усвоив, тихо обалдел. Экипаж, оказывается, за эти два дня оттянулся по полной. Мало того, что нажрались, как свиньи с новичками вместе, это простительно, но зачем было с похмелья громить местные флоты? Правда, разобравшись в ситуации, юноша понял, что Карл Генрихович был непозволительно гуманен, он сам на месте полковника за такую наглость и подлость вообще бы всех этих говнократов на ноль умножил. Ну да ладно, сбежали и сбежали. Правильно их напугали, и хорошо, что стариков-инженеров вытащили с каторги, которой они, всю жизнь верно служившие своей стране, уж точно не заслужили.

Выяснив, что экипаж собрался в рубке, как в самом большом помещении корабля, и что-то обсуждает, Артем направился туда.

— Внимание, капитан на мостике! — первым заметил его Карл Генрихович.

Все встали. Юноша поздоровался и уселся в свое кресло, освобожденное полковником. Первым делом он окинул взглядом собравшихся, отметив про себя удивление на лицах освобожденных инженеров, никем иным эти незнакомые старики быть не могли. Видимо их удивила молодость капитана.

— Господа и товарищи! — заговорил Артем. — Я рад вас приветствовать и полностью одобряю действия Карла Генриховича. Разве что я бы флот этих прощелыг не отпустил, ну да бог с ними. Первый вопрос к военврачу, — он повернулся к насторожившейся Домогацкой. — Почему пережившие каторгу люди все еще не в медкапсулах?

— Этому две причины, — вздохнула Ольга Петровна. — Первая в том, что они сами пока отказались, у них есть важные вопросы, ответить на которые можете только вы. А вторая… Я не особо понимаю, во что превратили наши медкапсулы эти ваши Эрх-Ар. Боюсь, что они очень сильно изменят любого положенного в них.

— Но вреда не причинят?

— Наоборот! Они усовершенствуют организм настолько, что жить человек станет до шестисот-восьмисот, а то и до тысячи лет. Армируют мышцы и кости непонятно чем, укрепив их на порядок, если не больше. В крови появятся биофаги и энергонаниты, очищающие ее — отравить или заразить их носителя чем-либо станет почти невозможно. Я еще не все выяснила, но уже сейчас в полном восторге. О чем речь, даже если в капсулу положить оставшиеся от кого-либо ошметки, тело полностью восстановится менее, чем за сутки!

— Так это же хорошо! — удивился Артем. — Не понимаю, в чем проблема.

— В том, что врач должен знать и четко понимать, что происходит внутри медкапсулы, а я пока и не знаю, и, тем более, не понимаю, — устало пояснила Ольга Петровна. — Изучать самый минимум мне еще несколько суток.

— Ясно, — кивнул капитан. — Но я опасаюсь за ваше здоровье, уважаемые, — он слегка поклонился старым инженерам, те наклонили головы в ответ, — так что, Ольга Петровна, прошу следить за состоянием наших гостей и, в случае любых проблем, действовать максимально быстро.

Некоторое время помолчав, Артем перевел взгляд на майора Ростовцева и спросил:

— Вашим людям есть кого забирать? Я имею в виду семьи. Поскольку мы в эту вселенную вряд когда-нибудь вернемся.

— Кому есть, а кому и нет, — хмуро отозвался тот. — А кое-кого и брать не стоит.

— В смысле? — не понял капитан.

— В прямом, — ответил майор. — Все мои пилоты не женаты, не успели просто жениться, сразу после окончания ими училища началась эта проклятая Гражданская война. Не до женщин ребятам стало. Родители? Братья и сестры? Тут уж пусть каждый решает сам, мои были убиты три года назад, когда в столице уличные бои шли. Жена как будто имеется, но я эту стерву сюда брать не хочу, все равно собирался разводиться с ней при первой же возможности, уж кто-кто, а она нам на корабле точно не нужна, пойдут сплошные скандалы и наглые требования. Детей, к счастью, у нас не было. Она, понимаете ли, фигуру берегла.

— Так, а у остальных? — обвел пилотов взглядом Артем.

— Понимаете, господин капитан, надо сначала посмотреть, что и как на Земле, — негромко сказал Петр Нилов, — мы даже не знаем, живы наши родственники или нет. Я в этом очень сомневаюсь, дворян вырезали безжалостно.

— Не только дворян, — сжал кулаки Иван Петров. — Мы из разночинцев, но это не помешало науськанной демократами толпе сжечь наш дом и забить насмерть отца с матерью и старого деда…

По виду этого лысого, кряжистого здоровяка сразу становилось ясно — не простит, никогда не простит.

— Моя огромная семья и без меня прекрасно проживет, — отмахнулся Вахтанг Дадиани. — Когда я служить в истребители пошел, отец меня из наследников вычеркнул и наследства лишил. Так что я сам по себе.

Остальные попросили выяснить, что с их родителями. Значит придется лететь к Земле. Подумав, Артем приказал прокладывать курс к ней.

— Маскировку поднять? — поинтересовался Моисей Соломонович.

— Не стоит, — зло усмехнулся юноша. — Нашему кораблю, особенно теперь, местные ничего сделать не смогут, пусть знают, что есть сила, которой на их поганую дерьмократию плевать. И которая, в случае чего, способна за себя постоять, дав по морде так, что клочки по закоулочкам полетят.

Он встал, прошелся по рубке, а затем остановился возле стариков-инженеров. Некоторое время задумчиво смотрел на них, а затем спросил:

— А вы что скажете, господа? Вы остаетесь или вас куда-то доставить?

— Меня, если можно, в колонию Новый Мурманск, — попросил Константин Михайлович, — там остатки нашего флота осели, им хороший инженер очень пригодится. Мы не сдадимся, будем бороться против демократической сволочи до конца. Нам с ними в одной вселенной не жить.

— Меня туда же, — присоединился к нему Самуил Никонович. — Только прошу еще пролечить в этой вашей медкапсуле, если нетрудно. Здоровье в будущей войне пригодится.

— Не проблема, — заверил Артем.

— А я, хе-хе-хе, останусь, — потер сухие ладошки Геннадий Илларионович. — Империи я свой долг отдал полностью, восемьдесят два года ей прослужил. А тут такие технологии… — он оглянулся, его глаза буквально горели от возбуждения. — Да если я с ними не ознакомлюсь, я ж от любопытства помру!

Два старика заговорщицки переглянулись, и сразу стало ясно, что они озвучили ранее принятое решение. Скорее всего, им пришлось немало поспорить, прежде чем решили, кто уйдет, а кто останется.

У Артема мелькнула мысль, что колонии, которую с невероятным трудом и потерями удержали имперские офицеры, можно будет помочь оружием. 3Д-принтер произведет вполне достаточно хотя бы тех же гипер-орудий, о которых в этой вселенной ничего не знают. Они здесь станут настоящим роялем в кустах. Ни американцы, ни европейцы, ни, тем более, демократы не смогут ничего им противопоставить, их флоты будут просто уничтожаться на дальних подступах. Да и бета-орудиями стоит поделиться, не жалко — сами местные даже понять на каких принципах эти орудия работают не смогут, так что запрет не будет нарушен.

Стоп, какой еще запрет?! Артем порылся в своей памяти и быстро обнаружил искомое. Оказывается нельзя передавать ни одной цивилизации, технологий, превышающих ее собственный уровень развития на порядок и выше. Работающее оборудование можно, но не объяснение физических принципов работы, а без таковых никто ничего понять не сможет. Не зря говорят, что для стороннего наблюдателя высшая технология ничем не отличается от изощренной магии. И запрет этот касается всех — Контроля любого уровня, Эрсай, Палачей, Странников и многих других. Реализован этот запрет на уровне физического закона, его просто невозможно нарушить. Попытка сделать это может привести к стиранию из реальности самого нарушителя. Вот так-так! Но обеспечить имперцев оружием запрет не помешает, тем более, что гипер-орудия под него не подпадают, в этой вселенной почему-то просто не додумались использовать гипергенераторы немного нестандартным образом, хотя изобрели их и вовсю используют. Да и до гипер-торпед не дошли, не имеют пока достаточно маленького и мощного двигателя для этого. Вот эти технологии и можно отдать в руки имперцев.

Артем озвучил свои предложения, все три местных инженера тут же оживились и принялись допрашивать сначала его, а потом Кирилла Владимировича о подробностях. Когда тот объяснил суть перенастройки, нужной для того, чтобы из обычного гипергенератора получилось гиперорудие, бьющее на несколько световых часов, старики на минуту задумались, а потом принялись страшно материться.

— Ну почему, почему ни одному идиоту это в голову не пришло?! — чуть ли не стонал Геннадий Илларионович. — Ну просто же, как дважды два!

— Еще проще! — вторил ему Самуил Никонович. — Чувствую себя старым дураком…

Константин Михайлович только вздохнул, он тоже чувствовал себя даже не дураком, а полным идиотом. Перенастройка гипергенератора возможна даже через простой инженерный планшет!

— Не спешите, — понимающе усмехнулся Инголин. — Здесь есть свои подводные камни. У нас, пока до всего додумались, немало кораблей потеряли. Для того, чтобы генератор стал орудием, нужно вывести от его выходных контуров особую шину на обшивку, к специальной прицельной антенне. Без этого попытка выстрела приводит к гибели корабля — гиперпространственная аномалия не та вещь, с которой стоит шутить. Спецификации шин и антенн мы вам передадим.

— Как и определенное количество самих орудий, — добавил Артем. — Но главное, чтобы эти знания не достались демократам и «свободному миру», будь он трижды неладен. Поэтому мы поставим колонии еще некоторое количество бета-орудий, производить которые вы сами не сможете еще лет пятьсот, если не всю тысячу.

И рассказал о запрете высших сил на передачу технологий.

— Но сами изделия передавать не запрещено, — закончил рассказ юноша. — И я не я буду, если не помогу имперцам всем, чем смогу! Ненавижу дерьмократию всей душой. Нет ничего подлее и омерзительнее!

— А почему ты так думаешь? — хитро прищурился Самуил Никонович. — Ведь как идея — она прекрасна. Избираемость власти, ее сменяемость, ответственность перед избирателями и так далее. Свобода, равенство, братство…

— Как идея, да, — вздохнул Артем. — Но и только. В реальности почему-то так выходит, что избирают исключительно худших, самых подлых и гнусных людишек, безответственных болтунов, подлецов и подонков. Среди демократических политиков нет ни одного хотя бы просто порядочного человека, а самое страшное, что и быть не может. При этом воспеваемая ими «свобода» обычно сводится к свободе половых извращений, насилия и прочей мерзости. А уж если еще и либерализм добавляется… — он брезгливо скривился. — Видел я либералов дома, это настолько бесчеловечная гнусь, что слов нет. Они защищают насильников, убийц, педофилов, а на права жертв им плевать. Поэтому демократия жизнеспособна только в небольших поселениях, где все друг друга знают. Да и то вряд ли. Или она возможна у народа, который близок к Переходу и весь поголовно обладает высочайшим морально-этическим уровнем, среди таких разумных просто не бывает подонков. Но на нашем уровне — нет, демократия, а особенно либерализм — худшее, что только может быть. Общество, пожившее при либеральной демократии хотя бы сто лет, окончательно разлагается и превращается в такую клоаку, что меня передергивает от омерзения. Люди становятся абсолютными эгоистами, на пьедестал возводятся подлость, жадность, жестокость, душевное скотство, бесчеловечность и объявляются положительными качествами. При этом такие общества изо всех сил пытаются превратить те, где еще сохранились человеческие качества, в подобие себя. Объявляют так называемые «права человека» высшей ценностью, забывая о правах общества. Из детей намеренно растят эгоистов, не способных на какое-либо сотрудничество, на любовь, на дружбу. Такие общества всегда гибнут, тем или иным образом, но почти всегда утягивают за собой в могилу всех остальных. В общем, вот. Сумбурно, понимаю, но как сумел сформулировать.

— В общем, так оно и есть… — вздохнул старик. — Вот только почему вся эта пакость так притягательна для людей? Ведь в империи жили намного богаче и сытнее, чем в любой из демократических стран. А все равно нашлось множество идиотов, полезших на площади и, мало того, взявших в руки оружие, пошедших воевать ради того, чтобы наверх вылезли самые беспринципные и подлые скоты… Пусть даже нам удастся восстановить империю. Как потом бороться с этими идеями псевдосвободы и вседозволенности? Я, невзирая на весь свой опыт, не знаю.

— Это уже вам решать, — вздохнул Артем. — Мы поможем оружием, а больше, простите уж, ничем помочь не можем. Нам еще дом искать. А теперь вопрос. У кого где живут родители?

Почти все пилоты оказались землянами, только Ян Ковальский был уроженцем планеты Новый Смоленск, одной из самых дальних имперских колоний. Удивительно, что он смог поступить в столичное летное училище, а там талантливого пилота заметили и пригласили после выпуска на авианосец «Георгий II», где он и попал в Черную эскадрилью графа Ростовцева. У Яна на Новом Смоленске жили старая мама и младшая сестренка, отец погиб на службе империи, и семье по гибели кормильца платили вполне приличный пенсион. Вот только живы ли родные поляк не знал. Война.

— Тогда выдвигаемся к Земле! — распорядился Артем. — Леонид Петрович, проложите наиболее краткий курс до ближайшей населенной колонии, оттуда пойдем на точечном двигателе.

— Есть! — кивнул первый пилот, подключаясь через имплант к внешним контурам Дархона. — Представляю, как они там, на Земле, «обрадуются» нашему появлению…

Эксперты негромко рассмеялись этим словам. Щадить чувства демократов, которых все они искренне презирали, никто не собирался. Тварям следовало преподать жестокий урок.

* * *

На планете Земля, в высших сферах правительств всех стран с каждым часом все сильнее воцарялось беспокойство. Поначалу сообщению о происшедшем с эскадрой адмирала Наливаева просто не поверили. Но затем поступила видеозапись, и это заставило все заинтересованные стороны задуматься. Особенно свободный мир возмутило пренебрежительное отношение неизвестных чужаков, в ответ на справедливое требование о возмещении убытков ответивших огнем на поражение. Без переговоров и прочих принятых в цивилизованных государствах дипломатических маневров. Военных же насторожило совсем другое — уничтожение одним залпом крейсера первого ранга, на котором летел посланец американской корпорации. Небрежным залпом.

Аналитики по всему миру принялись ломать головы в попытках понять, кто это может быть. Имперский корабль? Вряд ли, если бы у Российской империи были такие корабли, то никто не рискнул бы на нее полезть — ведь в последние месяцы войны под видом демократического флота с имперцами на самом деле воевали флоты стран свободного мира. Тогда это чужаки. Но при этом, что страшнее всего, чужаки русские, да еще и с имперскими взглядами. Чтобы понять это достаточно было в очередной раз просмотреть запись. Брезгливость по отношению к демократическому флоту и, тем более, к Америке, самому сильному государству человечества, которое только планетарных колоний имело больше двух десятков, просто била в глаза.

Затем пришло сообщение с английской колонии Нью-Маунт. Неизвестный корабль объявился там, на границах системы, после чего не спеша двинулся к двум населенным планетам, вызвав тем самым панику. Однако он ни на кого не нападал, отвечая огнем только на попытки атаковать его. Затем подошел к одной из планет на расстояние пяти астрономических единиц и просто исчез, словно его в системе никогда и не было. Судя по всему, его двигатели были не обычными гиперпространственными, а чем-то совсем другим. Однако выводов из нового появления чужака никто сделать не успел — воцарилась паника. По очень простой причине — «Петроград» объявился в Солнечной системе около орбиты Марса и уверенно двинулся к Земле, причем не вышел из гиперпространства, а именно появился из ниоткуда, словно материализовавшийся призрак.

В штабах государств Атлантического блока поднялась тревога, все боевые корабли свободного мира на форсаже ринулись к родной планете. Американский адмирал, клацая зубами от страха, все же решился вызвать чужака и потребовать его сдачи. Обычная американская наглость оказалась страшной ошибкой, ее не простили. В ответ какой-то молодой, очень молодой человек, а не давешний громила-полковник, весело заявил по-русски примерно то же самое, что американцы, мол, уху ели, но причем здесь уха не понял ни один из аналитиков. А потом сказал, что наглецов нужно наказывать и приказал кому-то умножить американские и европейские флоты на ноль. Что и было проделано. За каких-то десять минут все базирующиеся в родной системе боевые корабли приказали долго жить. При этом флотам азиатских стран поступило сообщение, в котором было требование не вмешиваться, тогда их не тронут. Проклятые азиаты, ненавидевшие западных господ всеми силами своих мелких душонок, послушались и со стороны с интересом наблюдали, как без всякого смысла умирают доблестные европейские и американские воители. А должны были закрыть их собой! Потом та же судьба постигла станции оборонного пояса, не тронули только русские, экипажам которых посоветовали побыстрее расстреливать назначенное демократами начальство, ибо вскоре империя вернется и жестко спросит со всех предателей. После этого поганый чужак расстрелял основные военные верфи на орбите Марса, опять же не тронув русские.

Выйдя на орбиту Земли, «Петроград» при помощи какого-то серого луча оставил вместо здания Государственной думы в Санкт-Петербурге, где собралось перепуганное демократическое правительство, яму глубиной в пару сотен метров, не затронув при этом соседние здания. Так же он поступил еще с несколькими присутственными местами, где в этот момент находились видные демократы, сыгравшие наибольшую роль в свержении кровавого имперского режима. Все это корабль проделал походя, словно вшей раздавил. А затем торжественно сообщил о сделанном на всю Россию, предупредив, что вскоре предавшим империю придется страшно ответить за свое предательство. Западные страны, похоже, экипаж этого корабля интересовали очень мало. Отмахнулся, как от стаи мух, и достаточно.

Конец ознакомительного фрагмента.