Отец лучшей подруги

Жасмин Майер (2023)

Сердце Леи Розенберг всегда было отдано Платону Дмитриеву, отцу ее лучшей подруги. Шесть лет Лея провела вдали от Дмитриевых, надеясь, что чувства угаснут, но даром. Она возвращается в Петербург, чтобы поставить точку в наваждении, как вдруг оказывается, что Платон Дмитриев совершенно не помнит, как выглядит подруга его дочери, которую он обещал встретить в аэропорту. Как быть? Признаться Платону, кто она, или промолчать и отдаться долгожданному искушению?… После смерти жены Платон Дмитриев посвятил свою жизнь дочери. Теперь она выросла и вышла замуж, а любимой женщины у Платона как не было, так и нет. Заметив в аэропорту красавицу-незнакомку, которая и сама с него глаз не сводит, Платон предлагает ей провести ночь без обязательств. Он уверен, что больше никогда ее не увидит, но незнакомка, которую он так жарко целовал в номере отеля, вдруг появляется на пороге его квартиры, да еще и оказывается той самой подругой его дочери, которую он должен был встретить в аэропорту…

Глава 5. Застолье

— Ты совсем не ешь, Платон, — замечает Сара Львовна, тарелка которой пустеет уже во второй раз за вечер. Сначала после холодных закусок, а теперь после горячих. — Разбаловали тебя, видать, разносолами. Костя, все приготовлено просто чудесно!

В моей тарелке кусок холодца давно превратился в лужу, в которой утонула курица-гриль.

От зверского аппетита не осталось и следа.

Лея сидит ровно напротив меня, и я стараюсь смотреть, куда угодно, только не на нее. Но забыть о ней или игнорировать ее присутствие не удается.

Ведь за столом только и разговаривают, что о поразительных изменениях в Леиной внешности. И каждый пункт, как новый гвоздь в крышку моего самообладания.

— Ну брекеты ладно, — говорит Юля. — Тебе их еще в прошлом году сняли, верно?

— Да, — кивает Лея. — У меня резцы никак не хотели выпрямляться, пришлось носить дольше обычного.

— Помнишь, Платон, как поздно у Леи зубы стали выпадать? — сама того не зная, добавляет масла в огонь Сара Львовна.

Боже мой, я ведь все еще помню, как она улыбалась беззубой улыбкой лет в десять.

И как улыбалась, задыхаясь перед оргазмом, тоже помню.

Как совместить эти две картинки и не сойти с ума?

Я ведь относился к ней как… к старшей Юлиной сестре. Не как к родной дочери, все-таки у Леи есть собственные отец и мать, но она в свое время так много времени проводила у нас дома, что казалось жила здесь больше, чем у Розенбергов.

Конец ознакомительного фрагмента.