И снова Шерлок Холмс. «Кривая усмешка дамы пик», «Тайна замка Мэн», «Голова»

Жан Висар

Мало кто знает, что друг известного всему миру Шерлока Холмса, не менее известный доктор Ватсон, частенько помогал великому сыщику в раскрытии преступлений не только на территории самого Британского королевства, но и далеко за его пределами…

Доклад Шерлока Холмса

воспроизведенный мною по памяти, остротой которой я, слава богу, пока не обижен.

— Ну, хорошо! — Холмс глубоко затянулся и, выпустив тонкую струю дыма в черноту еще не разожженного камина, продолжил.

— Не буду больше испытывать ваше любопытство, доктор, скажу лишь, что благодаря моему старшему брату, Майкрофту, которого вы, кстати, прекрасно знаете, всю вторую половину вчерашнего дня и всю последующую за этим ночь весь штат министерства иностранных дел всего Объединенного Королевства не спал в своих постелях, а занимался разрешением всего лишь одного вопроса. А именно: «Что необычного произошло в далеком городе Петербурге, в период с седьмого по четырнадцатое декабря 18** года», — закончил он и гордость, то ли за свои безграничные возможности, то ли за возможности всего нашего Объединенного Королевства, так и прыгала в его выразительных карих глазах.

— Представляю, что там творилось, если в наше дело включился ваш брат Майкрофт. Ведь его неукротимая энергия сравнима с деятельностью целого министерского корпуса!

— Благодарю вас Ватсон за такую высокую, на ваш взгляд, оценку возможностей моего брата, но вынужден вас огорчить — вы этого себе просто не представляете и даже не можете этого представить! — «Деятельность целого министерства» — да вы что, Ватсон! Если вы знаете меня, то уж наверно можете себе представить, что из себя представляет мой старший брат. Ту колоссальную энергию, какую я направил на раскрытие преступлений, он поставил на службу отечеству. Ему вручают заключения всех департаментов, и всех ведомств всех графств; он то центр, то расчетная палата, где подводится общий баланс всей страны, то эксперт по самым современным военным вопросам. Он знает все. Остальные являются лишь специалистами в той или иной области, его же специальность — быть специалистом во всем и знать все! И все это вместе, Ватсон, — мой старший брат Майкрофт!

Вы не поверите, но когда вчера он провел меня в секретный зал центрального диспетчерского отделения министерства связи и информации, непосредственно соединенный прямой телетайпной связью с двадцатью восемью главными столицами мира, включая государства Европы и даже Азии, я просто растерялся. Да, да, Ватсон, растерялся, как мальчишка-разносчик на углу Таймс-Сквер, которому по ошибке вместо сдачи в один шиллинг дали вдруг стофунтовый банковский билет. Вы только представьте себе стрекот одновременной работы десятков аппаратов Морзе! Целые ряды шифровальщиц, шифровальные карты, в руках которых мелькают также быстро, как веера вспотевших дам, сидящих вдоль стен бальной залы на Пикадилли. Картотеки, уходящие к высоким потолкам, для работы с которыми приходится пользоваться специальными стремянками, высоту которых можно менять, не слезая с верхней площадки, путем вращения специального штурвального колеса. Это все настолько грандиозно, что просто не поддается описанию. А когда мой брат провел меня в сверхсекретный бункер, — тут Холмс оглянулся по сторонам, как бы для того, чтобы удостовериться, что в комнате кроме нас никого нет, и, перейдя на шепот, продолжил, — …то я узнал от него такое, во что никогда в жизни не поверил бы, если бы сам не увидел это собственными глазами, вернее не услышал это собственными… Короче, это просто какое-то чудо, Ватсон! Мистика!

Представляете, уже изобретен аппарат, кстати, придумал его тоже кто-то их русских, но первыми его запатентовали, конечно, СевероАмериканские Штаты, хотя благодаря нашей разведке, чертежи этого секретного патента уже через три дня лежали на столе командующего войсками связи, сэра Чарльза Вильсона.

Так вот, Ватсон, аппарат этот — Холмс буквально задохнулся от переполнявших его чувств, — аппарат этот способен передавать звук человеческой речи без телеграфных проводов!!! Прямо сквозь воздух! Также, как и телефон Белла, связь по которому, как вы знаете, ограничена всего лишь десятикилометровой двухпроводной линией, но без всяких проводов и на огромные расстояния. Какое-то, доселе неизвестное науке особое излучение, вроде магнитного поля. По аналогии с телефоном это называется, — «Радиофон».

Я слушал его, раскрыв рот. Так маленькие дети слушают сказки о ковре-самолете, сапогах-скороходах и о скатерти-самобранке.

— Но, простите, Холмс, мне что-то не совсем понятно, — я, как и он, тоже почему-то перешел на таинственный шепот, и мой голос даже слегка захрипел от передавшегося мне возбуждения, — это же совершенно невозможно! Природа магнетизма и природа звука суть — разные субстанции! Как это вообще может быть? Это же нонсенс!

— Я в таком же недоумении, как и вы, Ватсон, но, тем не менее, это так. Майкрофт сказал мне, что он прекрасно понимает, как работает этот волшебный аппарат, и легко бы объяснил принцип его работы и мне, но это совершенно невозможно.

Холмс приблизил свои губы вплотную к моему уху, и я почувствовал на своей щеке его прерывистое, горячее дыхание, — потому что нельзя! — наложен двойной гриф «Совершенно секретно»! Но, как вы сами понимаете, друг мой, я не сомневаюсь во всем этом и без всякого объяснения, потому что привык и так верить своему старшему брату. Тем более, что мне была предоставлена уникальная возможность самому воспользоваться этим чудом современной науки. Слышимость, правда, неважная, но большинство слов разобрать вполне можно. Вы не поверите, но, не выходя из подвалов министерства, находящегося, как вы знаете в самом центе Лондона, я целых двадцать минут разговаривал с нашим военным атташе в самом Петербурге, тут же, получая от него ответы, на все интересующие нас с вами вопросы!

Звук моего голоса мгновенно, прошу вас, Ватсон, обратить на это особое внимание, потому что как мы знаем скорость распространения звука в воздушной среде в отличие от скорости передачи электричества по проводам всего-то каких-то там 300 ярдов в секунду! Так вот — он мгновенно!!! пробегал эти разделяющие нас 428 морских миль. И это, не считая секретного подземного кабеля через Ла-Манш! Хотя причем здесь этот кабель — ума не приложу! Все это, Ватсон, невозможно не только понять, но даже и вообразить! Я до сих пор не могу прейти в себя от этого потрясения. Это создает такие огромные возможности для сыска, что сейчас я даже затрудняюсь их прогнозировать. Я уверяю вас, Ватсон, что это изобретение изменит облик всей нашей цивилизации. Через несколько лет с преступностью во всех развитых странах будет полностью покончено! Человеку, совершившему преступление, просто негде будет скрыться от органов правопорядка, вооруженных этими «Радиофонами». М-да…

Но, я вижу, друг мой, вам не терпится поскорее получить добытую мною информацию и по-нашему, более скромному, но тоже безумно интересному делу. Так вот: во-первых, еще вчера утром у меня в руках уже был первоклассный перевод этой вашей «Пиковой дамы», — при этих словах он вытащил из бокового кармана небольшой, но уже переплетенный аккуратный томик с золотым тиснением на обложке.

— Эту вашу книжицу за два часа не только перевели на прекрасный английский язык, но даже напечатали и переплели. Это обошлось мне в две гинеи против одной за срочность, но дело стоило того! Я, наконец, смог скрупулезно поработать над этим интереснейшим текстом и сделать все необходимые мне выписки по этому делу.

Теперь, по существу. Сопоставив конкретные детали, которые я почерпнул из самого текста и, проанализировав информацию, полученную из России, я пришел к очевидному, но поразительному даже и для меня самого выводу, — причиной смерти старухи-графини был совсем не Германн, как это очень драматично описано у автора, а другое лицо, и даже не лицо, а группа лиц! Более того, полученные мною позже документальные источники из самой России, доставленные, кстати, всего за десять часов на двухмоторном цеппелине прямо в Хитроу, и уже через час бывшие уже в моих руках, полностью подтвердили, не побоюсь этого слова, это мое, действительно, гениальное предположение.

К сожалению, Ватсон, я с минуту на минуту ожидаю одно очень важное событие, поэтому не буду сейчас подробно раскрывать перед вами весьма объемную структуру полученных мною конкретных фактов и доказательств, позволяющих объединить их в достаточно простую и логичную версию всего произошедшего в Петербурге в середине декабря более чем полвека назад. Так что, дорогой доктор, если вы готовы меня выслушать, то двигайтесь ближе, потому что — время не ждет! От огромного количества, выкуренного за последние сутки табака у меня, кажется, начинает садиться голос.