Гнездо для залетной птички

Елизавета Соболянская, 2023

Оборотни-птицы выбирают пару на всю жизнь. Они не живут в одиночестве, а гибнут за несколько дней. Так что же делать маленькой птичке, которая потеряла свою стаю и чуть не умерла в большом городе? Сумеет ли она добраться до нужного человека, получить помощь и наказать преступников?

Глава 4

О да, де Ламара ни секунду не жалел о той сделке. Первый год они даже не спали вместе. Белла училась, он мотался по заданиям за пределами страны. Когда возвращался с заданий — они вели сдержанную светскую жизнь, вместе ужинали, иногда выезжали на прогулку и обязательно тренировались в магии.

Когда ей исполнилось восемнадцать, они устроили посиделки в гостиной у огня. Немного выпив, Изабелла, смущаясь, сказала, что не готова иметь детей, но уже освоила противозачаточные заклинания. Аделардо внимательно посмотрел на зардевшуюся супругу, чувственно поцеловал ей руку — и с той ночи они спали вместе, если ночевали дома. Да, Белле случалось проводить ночи в больничном морге или на операциях. Благодаря магии она оказывала помощь буквально с первого курса и набиралась опыта для самостоятельной практики.

С годами семейная жизнь стала опорой дона де Ламара, и он перестал выезжать за пределы страны. Работы тайной службе хватало и в столице. Драки, скачки по крышам, тайные письма, яды… Если бы не Изабо, он бы уже погиб или стал дряхлой развалиной в руках неторопливых столичных лекарей. Белла же была лучшей. И знала его тело, как свое. Мгновенно диагностировала, затягивала раны, поила противными зельями, кормила странной выпечкой, но в свои тридцать шесть Аделардо давал фору молодым агентам и не собирался уходить на покой.

Теперь же…

— Белла, у тебя найдется свободное перо и конверт?

— Прошение на отпуск? — с полуслова поняла его супруга.

— Да. Мне очень не понравилась засада у моего дома. Да и с делами девочки нужно разобраться.

— Дела… — Изабо вздохнула: — Это было спрятано в ее одежде. Подозреваю, малышка не знала.

Дон открыл плотный замшевый мешочек и присвистнул — рубины. Не особо крупные — с горошину, но яркие, чистые, хоть сейчас в украшение вставляй. Еще один — изумруды. Эти были покрупнее и годились для колец. Последний мешочек — жемчуг. Отборные кремовые жемчужины самого отменного качества.

— Если это было у крошки, что же было у мужчин стаи? — задал он логичный вопрос.

— Ювелиры, — кивнула жена. — Банду ловят, но даже этого малышке хватит на приданое…

Аделардо кивнул, но как-то недовольно:

— Приданое — это хорошо, но она ведь совсем дитя. Да и дар есть. Может пойти учиться.

— Дарио, — брови Изабо легко поднялись, словно арки моста, — девочка совершеннолетняя. Она просто квибз. Легкие кости, легкое тело… Она и в семьдесят будет такой же сухощавой и легкой. Птицы другими не бывают, если у них все в порядке.

— Совершеннолетняя? — дон недоверчиво глянул на рыжую макушку, едва выглядывающую из пледа.

— Мне приходилось их лечить, — улыбнулась Изабо. — Девяностолетний старичок прыгал по палате на одной ноге, веселя сестер милосердия, и ухлестывал за самой симпатичной. Они очень шустрые, любят петь и танцевать.

Дон опять посмотрел на рыжую макушку.

— Только тоска и отсутствие стаи могут их убить, — вздохнула донна и вернулась к своим записям.

Аделардо написал прошение об отпуске, запечатал и отдал слуге с наказом отнести письмо по адресу. Изабелла тоже отдала пачку писем и, сняв полог тишины с задремавшей девчонки, предложила пойти пообедать. Дон, конечно, бульоном и сухарями, а дамы…

За столом Раиша мела с тарелок все, как будто неделю не ела. Между тем де Ламара помнил, что ее уже кормили. Он бросил осторожный взгляд на жену, та успокаивающе кивнула и одними губами сказала, чтобы не смущать девчонку:

— Пройдет! Восстанавливается после истощения.

Допив бульон, Аделардо вернулся в постель — раны тянуло, голова кружилась, так что он предпочел вытянуться и подремать. Когда слева прижалось горячее тело, он даже не шевельнулся — Изабо любила читать, лежа рядом с ним, когда следила за выздоровлением мужа. Однако вскоре кровать просела еще раз, а горячее тело прижалось сильнее. Недоумевая, Аделардо не сразу, но заставил себя открыть глаза и приподняться. Под боком у него лежала рыжая девчонка, а уже за ней Изабо.

— Что это? — спросил он в легкой панике.

— Тс-с-с, не буди! — отозвалась жена. — Ей страшно, вот она и пришла к тебе.

Дон мог бы возмутиться, но… он устал, жена не возражает, да и вообще… Пташка эта сопит тихонько и греет бок. Откинувшись на подушку, Аделардо уснул, а утром в его кровати уже никого не было.