Письма к тебе

Елизавета Рождественская (2024)

«Моя любовь увековечена в письмах, которые ты никогда не прочитаешь…» Известие о смерти отца обрушивается на Шарлотту Сторм как гром среди ясного неба. Такой чужой, но всё же, единственный родственник, которого она знала. Девушка возвращается в родной город, чтобы вступить в наследство и продать дом, который так и не стал ей родным. Убираясь, она находит письма отца, адресованные её матери. Перед глазами разворачивается история их любви и ошибок. Сможет ли Чарли проститься с прошлым, которое только обрела? Или преодолеет все страхи и обиды и спасёт любовь, зародившуюся в душе? Ответ знает только сердце… А ещё пронзительный взгляд голубых глаз, не желающий оставлять её в покое. От автора: В тексте: Сильная героиня; Амбициозный герой Возвращение домой Две истории любви Путь к себе Счастливый финал Совет от автора: готовьте плед, печеньки и бумажные платочки ^^

Глава 6

25 Мая 1997 г.

Здравствуй, Агнесс!

Всё ещё не могу поверить, что ты ушла. Каждый день я начинаю и заканчиваю чтением твоей записки. Не знаю, наверное, пытаюсь найти ответ, почему ты оставила нас с малышкой.

«Я так больше не могу, прости, люблю вас, береги Чарли».

Что это, Несс? Я перечитывал сотню раз, но так и не смог понять…

Фрэнк сказал, что ты купила билет до Ливерпуля, и я сразу ринулся на поезд, вышел на станции, но осознал, что понятия не имею, как быть дальше. Пришлось ехать обратно, отвалив кругленькую сумму за два билета. Теперь сижу в мастерской и пишу это несуразное письмо. Надеюсь… нет, уверен, что найду тебя и тогда отправлю его по адресу. Хочу, чтобы ты знала, я не понимаю, в чём дело! Я в панике и очень хочу поговорить. Это глупо, Несс… глупо. Но я верю, что ты одумаешься и вернёшься к нам…

Всё ещё твой, Генри

***

Шарлотта нехотя приоткрыла один глаз и попыталась сфокусировать зрение на стрелках настенных часов. Семь тридцать. Не самое лучшее время пробуждения для человека, который до пяти утра собирал свою жизнь из крошечных фрагментов пазла. Тело ломило, опухшие от слёз веки нещадно жгло, а голова, словно налитая чугуном, категорически отказывалась отрываться от подушки.

Еще час Чарли бесцельно лежала в кровати и уговаривала себя встать. Но реальность нахлынула новой сокрушительной волной. Её родители… такие незнакомые до вчерашнего вечера, теперь обрели зрительный образ. Их история, полная любви и боли, предательства и прощения, внутренних переживаний и раздумий… А в эпицентре всего этого круговорота маленькая девочка с растрёпанными кудряшками и большими серо-голубыми глазами. Пока у взрослых в её семье рушился мир, она сидела на большой лакированной столешнице миссис Рид и окунала пухлый пальчик в жидкое, как сметана, тесто для блинчиков.

Калейдоскоп событий крутился в голове, унося вихрем отцовских воспоминаний в далёкое прошлое, где молодой рукастый парень Генри Сторм двадцати шести лет встретил юную семнадцатилетнюю Агнесс Фокс на празднике урожая. Она держала в руках букет ярких хризантем и пела «Autumn's Not That Cold»⁴, а он с силой сжимал в руке кружку пряного пунша и пытался совладать с бешено бьющимся сердцем. Любовь с первого взгляда. Яркая, горячая, как последний луч сентябрьского солнца. Нежная, как тонкий пожелтевший кленовый лист, пикирующий в раскрытые ладони. Уютная, как ранняя осень… Всё изменилось в одночасье, а может… может, было неправильным с самого начала.

Что могла знать Чарли? Теперь ей было известно только то, что мать оставила её в возрасте шести месяцев, выбрав карьеру, о которой всегда мечтала, а отец всю жизнь боялся привязать к себе, видя в миловидных чертах дочери образ любимой женщины. Тысячи часов недопонимания, километры недосказанности, и вот она сидит на полу в мастерской отца и один за другим открывает пожелтевшие от времени конверты, в которых притаилась история их общей маленькой большой трагедии.

Заставив себя всё-таки подняться с кровати, Чарли поплелась на кухню. Но по пути вспомнила, что последнюю заварку, покрытую тонким слоем изумрудно-голубой плесени, она отправила в мусорное ведро в самую первую очередь. А чего-то, хотя бы отдалённо похожего на кофе, на кухонных полках не нашлось. Мысленно выругавшись, она завернула в ванную, кое-как умылась и причесалась, и, напялив тёмные очки на пол-лица, вышла из дома в поисках бодрящего напитка.

Утренний туман холодил кожу, оседал на одежде и обуви, оставляя крошечные капельки влаги. Чарли добралась до небольшого магазинчика. Взяла стандартный набор продуктов, состоявший из булки хлеба, яиц, ветчины, масла, овощей, молока и пачки молотого кофе. Стаканчик эспрессо «на вынос» был куплен в небольшой лавке на выходе из магазина.

Девушка сделала глоток горячего напитка и блаженно прикрыла глаза, ощутив на языке терпкую горечь. Теперь можно было начинать день.

Первым делом она села за интернет-заказы. Через пару часов в корзине лежали новые шторы во все комнаты, небольшой ковёр в гостиную, диван и кресло с пуфом под ноги и текстиль для кухни. Кликнув по зелёной кнопке «Оформить», Чарли довольно улыбнулась.

— Распродажи — наше всё, — она откинулась на спинку дивана и посмотрела в грязное окно. — А вот это никуда не годится…

Помыть окна, состоящие из кучи маленьких квадратиков, оказалось не таким уж простым делом. В комнате процесс шёл довольно быстро, а вот на улице пальцы леденели от расшалившегося осеннего ветра. Пару раз Чарли меняла воду на горячую, но то и дело роняла тряпку в жухлую траву, так как хватательная функция в окоченевших руках постоянно отказывала.

Когда улица окончательно утонула в сумерках, Чарли вернулась в мастерскую, но не затем, чтобы взяться за кухонные шкафчики. Нет. Она снова села за письма. Долго перебирала их, слушая тихое шуршание бумаги. Разглаживала геометричные складки и выхватывала отдельные моменты, раскладывая письма по датам.

«Чарли сегодня приснился кошмар… Она так кричала, Несс. Если бы ты только слышала. Я подскочил с кровати, как будто меня в задницу пчела ужалила. Это у неё не в первый раз. Обычно успокаивается на руках, но сегодня уж очень долго плакала. Маленькая певица…»

«Несс… как я скучаю… Я не замечал твоей боли, а теперь медленно умираю от своей… Если бы ты знала, как я скучаю, то простила бы мне последнюю грубость, Несс… Ты бы всё мне простила, ведь кроме тебя мне не нужна ни одна женщина, что бы я тебе ни говорил…»

«Я хочу сделать наш дом ещё лучше, Агнесс. Знаешь, мне вполне удалось разбить красивый сад. Чарли так любит сидеть в беседке с книгой, и я придумал для неё мягкие сиденья с углублением. Словно в руках матери… М-да…»

— Папа, папа… — прошептала девушка, аккуратно складывая лист в стопку. — Столько надежд и ни слова… А теперь… Как теперь оставаться здесь… И как всё бросить?

Скрип калитки сообщил о незваном госте. Чарли настороженно притихла. Кого могло принести на ночь глядя? Она бесшумно поднялась со стула, быстро огляделась по сторонам и, схватив средней длины железный уголок, попавшийся под руку, выглянула в темноту сада.

Со стороны дорожки послышались шаги, а несколько тревожных секунд спустя, свет из мастерской выхватил из темноты высокую мужскую фигуру. Чарли во все глаза смотрела на незнакомца. Высокие скулы, прямой нос, холодные голубые глаза взирают с презрением, губы плотно сжаты. Красивый… и невероятно злой мужчина. Внутри всё сжалось от неконтролируемого страха.

— Кто вы? И что вам нужно в моём доме? — она постаралась придать голосу твёрдость.

Незнакомец просканировал её с ног до головы и зло ухмыльнулся.

— Твоём доме? — процедил он сквозь зубы. — Кто ты вообще такая?

— Я дочь Генри Сторма, — ровно ответила Чарли, — и да, это мой дом. А вот кто вы такой, я не имею никакого понятия.

— Дочь? — хохотнул незнакомец. — Дочь… Надо же. Та самая дочь, которая забыла, как выглядит родной отец? А? Дочь, которая вспомнила, что у неё есть дом, когда пришла пора вступить в наследство и хорошенько навариться? Хороша дочь, ничего не скажешь!

Мужчина презрительно сплюнул себе под ноги, а Чарли словно окатило кипятком. От страха не осталось и следа, ладони непроизвольно сжались в кулачки. Она не знала, кто стоит перед ней, но догадывалась, что это очередной «сердобольный друг-соратник-ученик», а значит, настал её черёд выплеснуть всю накопившуюся за последние сутки злость.

— А вы, скорее всего, любимый ученик? — она саркастически изогнула аккуратную бровку. — Не заметила вас на похоронах… а жаль. Наверное, рассказали бы весёлую историю о том, как старина Генри придумал велосипед с квадратными колёсами, и вы всей дружной толпой катали на нём поросят. А? Такой истории у вас не припасено? Что ж, может, тогда объясните мне, как такие замечательные люди в белых пальто не заметили, что их друг умирает от одиночества среди грязи и пивных бутылок?! Почему вас не было рядом, когда он, чтоб его, закусывал прогорклое пойло плесневым хлебом?! Где вы были, когда он корчился от слёз по своей сбежавшей жене?! Почему никто не притащил меня, такую заблудшую дрянь, сюда за уши?! Есть ответы на эти вопросы?! И ведь я только начала их задавать. Что скажете, мистер?!

Чарли не заметила, как подошла к мужчине вплотную и сейчас упиралась указательным пальцем в твёрдую мужскую грудь, выплёвывая в лицо незнакомцу всё, что огнём горело в душе. Тот молчал. На лице не дрогнул ни один мускул, лишь едва перекатывавшиеся желваки свидетельствовали о том, что выпад девушки не пришёлся ему по душе. Они скрестили ненавидящие взгляды, сад окутала давящая тишина.

— Ты не продашь память о Генри… — едва слышно произнёс мужчина.

— Я сделаю то, что посчитаю нужным и, уж будь уверен, тебя не спрошу, — почти шёпотом ответила Чарли.

Он оттолкнулся от неё и отступил на шаг.

— Стерва, — ещё шаг назад.

— Лицемер, — девушка скрестила руки на груди.

— Я не дам тебе этого сделать, ясно?!

— Ужасно страшно, бегу сверкая пятками!

— Да пошла ты!

— Пойду! К риелтору, завтра в десять.

— Посмотрим! — он развернулся и размашистым шагом рванул к двери.

— Посмотрим! — крикнула она в пустоту и со всей силы пнула воздух.

Злость вибрацией прокатилась по телу. Чарли посмотрела в небо и порывисто всплеснула руками.

— Один друг лучше другого, папа! Так держать! Чувствую, завтра ко мне придут с вилами и факелами…

Она с силой швырнула железку в кусты и, яростно топая, пошла к дому.

Примечания

4

«Autumn's Not That Cold» — «Осень не такая холодная». Песня английской исполнительницы Лорри Морган.