Любить не модно

Елена Филон, 2018

Из-за банкротства семья Кристины переезжает в провинциальный городок в глуши России. После Лос-Анджелеса оказаться на пороге хрущёвки – так себе перспектива. И это лишь начало неприятностей! Девушка и представить не могла, насколько стойкой придётся быть, когда на горизонте появится он. Митя – простой парень-музыкант. Все души в нём не чают, и лишь одна Кристина считает его самовлюблённым идиотом! И Митя не против быть идиотом! Лишь бы не стать нянькой для девицы, которая одним своим появлением перевернула его жизнь вверх дном! Но настолько ли Кристина эгоистична, как кажется? И настолько ли порядочен Митя, как все о нём думают?

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Любить не модно предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 8

— Боже… Криииис, это просто ужасно! Всё это… так ужасно! У меня мигрень который день, а тут ещё и… ЭТО, — причитает мама, отстукивая двенадцатисантиметровыми каблуками своих бархатных сапожек по мрачному коридору второго этажа моей расчудеснейшей новой школы. — Эти стены… Этот цвет… Он вообще разрешён законом?..

— Мг… — мычу, глядя перед собой.

Только что мы были в кабинете директора, на ковёр к которому нас пригласила милейшая Раиса Павловна, и тот, судя по закручивающимся в рогалик усам, раскрасневшемуся лицу и прищуренным, донельзя недовольным глазёнкам, был настроен серьёзно, собираясь отчитать новую ученицу по всем пунктам. Так, как того требует устав школы, о котором мне Раиса Павловна уже все уши прожужжать успела. Вот же неудовлетворённая по жизни баба! Мужика ей надо! Да поскорее! А то нашла отдушину в том, чтобы отчитывать бедных подростков по причине и без. Сегодня утром лично видела, как она в холле первого этажа поучала девятиклассницу за то, что та в блондинку перекрасилась, типа это вульгарно, да и вообще ей не к лицу.

Вот мымра. Не к лицу носить плотные тёмно-коричневые колготки в сочетании с белыми туфлями-лодочками! Вот это — настоящее преступление против моды.

Так вот, вернёмся к Роману Андреевичу — нашему низкорослому, худощавому, но не лишенному своеобразного очарования директору школы. Лет сорок, — не больше, любит костюмчики в стиле «От выпускного и до могилы», густой хаер волосок к волоску назад зачёсывает, всегда гладко выбрит, а ещё не женат. И поняла я это даже раньше, чем отсутствие кольца на безымянном пальце заметила… Его реакция на мою маму-красотку стала неопровержимым доказательством, — холост, свободен, молод в душе.

Бедолага так растерялся, что даже фамилию мою забыл. А о чём разговор вести собирался, забыл и подавно. В общем, пришлось постоять в сторонке, разглядывая обширную коллекцию кактусов на настенной полке, позволяя этим двоим вдоволь наговориться… А теперь вот иду рядом с мамой и слушаю, какого же уродливого цвета в этой школе стены.

— А где у вас шкафчики?

— Здесь нет шкафчиков.

— Как нет шкафчиков?!! — изумлённо.

Боже…

— Дай сорок тысяч, — как-то само собой изо рта вырвалось, ну и не запихивать же обратно.

Мама выдерживает паузу, видимо решая: послышалось, или нет, и чтобы наверняка убедиться, что проблема не в плохом слухе, просит повторить.

Тяжело вздыхаю, глядя исключительно перед собой, и ещё мрачнее говорю:

— Мне нужно сорок тысяч. Не долларов. Тебе жалко, что ли?

— Кристина! — взвизгивает так, что наверняка во всех кабинетах второго этажа слышно, где уже вовсю идёт первый урок. — Ты попала на деньги?

— Что? — фыркаю, останавливаясь. — Ты вообще моя мать, или как?!

— Ну… да.

— Тогда как можешь такое обо мне думать?! — со всем возмущением. Хотя… блин, а она ведь права. Я, выходит, реально на бабки попала.

В общем, договориться не выходит.

«Денег нет, и разговора нет!»

Как и сумочки моей больше нет, как и Айфоши нет, налички нет, даже сим-карты и той больше нет!

Я безнадёжна.

Зато на руках и коленях есть ссадины, которых моя дорогая мать даже не заметила до сих пор. А ещё копчик болит… Надо бы в травмпункт сходить…

А ещё у меня с некоторых пор появились чудесные, великодушные одноклассники, которые, стоило войти в класс, встретили меня дружным свистом и улюлюканьем. И только Женя, с которой случайно вышло пересечься взглядами, глядела на меня с сочувствием. Что ещё хуже. Лучше бы я не видела этого.

На обед в столовую идти даже и не думала, — сразу отправилась в кабинет истории. По дороге туда меня и выловила Раиса Павловна (О Боги!), которая видимо жучок на меня каким-то образом прикрепила, чтобы отслеживать все передвижения; стоит ноге ступить не в ту сторону, и она мчится ко мне как долбаный мотылёк на свет.

— Это лист с перечнем внешкольных занятий, — протянула мне какую-то распечатку. — Мы с Романом Андреевичем посоветовались и решили, что в наказание за пропуски и наплевательское отношение к учёбе, стоит приобщить тебя к…

— Пропуски? Наплевательское отношение? — перебиваю. — Вы когда это понять успели? Ничего что я всего-то здесь несколько дней учусь?!

Поджимает губы и с укором глаза сужает:

— Попрошу тебя не повышать голос на завуча, Кристина. — И себе под нос добавляет: — Ну, что за воспитание?..

Выхватываю распечатку у неё из рук и впиваюсь в чёрные буквы взглядом.

— Считай это факультативом, — добавляет с нажимом Мымра. — Два. Ты должна выбрать два факультатива. Судя по твоим оценкам в прошлой школе, советую выбрать математику и…

— Что? «Горим», да? — перебиваю, глядя в листок. — Скоро конец месяца, проверки и всё такое… Отчёт о посещаемости сдавать надо? Ладно! — не даю Мымре и пяти копеек вставить. — Музыка и Волейбол!

— Но «музыка» — это скорее кружок и…

— Вы сказали выбрать два пункта из всего перечня. Я выбрала. Спасибо. Хорошего дня. — Запихиваю распечатку в сумочку и продолжаю топать по коридору.

— Хорошо! Но ты обязана их посещать! — кричит в спину.

***

— Ты не обязана их посещать, — с полным отсутствием какого-либо выражения на лице, Женя пробегается взглядом по перечню факультативных занятий и одновременно грызёт кончик карандаша. — Это кружки, — усмехаясь, взгляд на меня поднимает. — И их посещение — дело добровольное.

— Разве? — скептически выгибаю бровь, поглядывая на Женю, которая по какой-то непонятной причине решила разделить со мной одну парту на уроке истории. — Но… в Штатах дополнительные занятия — обязательство каждого ученика.

— Ага, но ты не в Штатах. Забыла? — улыбается, возвращая мне распечатку. — Тут скорее это принуждением попахивает.

— Или наказанием, — фыркаю, открывая учебник по истории на середине и просто, чтобы хоть чем-нибудь занять руки принимаюсь листать страницы. — Не буду ходить на них, отчислят на фиг. Может оно и к лучшем?

— Не-не-не! У нас на весь город всего три школы, и поверь на слово: ты не хочешь побывать в двух оставшихся!

Хм. Есть школы хуже этой?..

Женя всё не уходит. Видимо даже не собирается, потому что вот уже и звонок звенит, а она по-прежнему сидит рядом со мной. От её фланелевого сарафана малинового цвета уже реально рябит в глазах. А волосы?.. Боже… ну кто сейчас носит две рыжие тугие косички с бантиками? Она что, первый раз в первый класс пришла?

— Что у тебя с руками?

— А? — поворачиваю к ней голову и тут же спохватываюсь; смотрю на подсыхающую корочку на костяшках пальцев, кожу на которых содрала, будучи прижатой к асфальту.

— Побила кого, чтоль?

— Да. Нет. Вроде того, — прячу руки под парту.

— Я на музыку тоже, кстати, хожу, — переводит тему Женя, вновь улыбку мне широкую адресуя, и я только сейчас замечаю две глубокие ямочки на веснушчатых щеках. Мило. — Туда вообще половина школы ходит. Даже дополнительные часы директор выделил.

— Все такие фанаты музыки?

— Неее… — хрюкающе усмехается. — Все на учителя поглазеть приходят. Точнее, — почти все. Я музыку и вправду люблю.

— Что ж там за учитель такой? — откинувшись на спинку стула, незаинтересованным голосом протягиваю. Был бы в этой школе хоть один стоящий мужик, уж я бы сразу заметила.

— Ну, он не совсем учитель, — пожимает плечами Женя. — Точнее, в состав школьных педагогов не входит. Он просто кружок музыкальный ведёт по вечерам. Училке музыки уже под семьдесят, и кроме «Крылатых качелей» от неё ничего не услышишь, так что… Актовый зал есть, инструменты кое-какие тоже есть, вот директор и дал добро. Вроде как, повышение духовного развития учащихся и бла-бла-бла.

— И на чём играешь?

— А? Я? — И смущённо: — На гитаре. На акустической.

— Ммм… круто.

— Ой, спасиииибо. Сегодня вечером занятие будет. Приходи обязательно! Тебе понравится!

О, да.

Понравится.

Только не в этой жизни.

И только не в этой школе.

***

И только не с этим учителем!

Вот теперь, пожалуй, стоит серьёзно задуматься над тем, какой такой великий грех я совершила в прошлой жизни, что приходится так сильно расплачиваться за него в этой?..

Или же я попросту проклята?.. Может талисман от сглаза прикупить, или бабку-колдунью поискать?..

Что ещё мне делать остаётся?!

Как всё это называется?!

Судьба? Карма?! Нет, — точно проклятие!

Пять часов вечера. Небольшой актовый зал в совдеповском стиле встречает меня приглушённым жёлтым светом, несколькими рядами кресел в пошарпанных велюровых обивках вишнёвого цвета, старым потёртым паркетом под ногами, и несколькими десятками разукрашенных а-ля «Вырви глаз» женских физиономий, что, стоило тяжёлой скрипучей двери сообщить о моём визите, тут же обратились ко мне. Все до единой! Глаза сощурили и так внимательно смотрят, настороженно, будто я — самка из другой стаи, их единственного здорового самца отбивать пришла.

А вот собственно и самец.

Умереть и больше не вставать. Никогда.

Выскочка, замерев на маленькой полукруглой сцене, смотрит на меня, высоко вскинув брови, явно пребывая в не меньшем замешательстве, чем я. Практически сдутые цветные шарики, и плакат с поздравлением ко дню учителя служат его высокой фигуре, облачённой в видавшего виды джинсы и свободную серую футболку, катастрофично нелепым фоном.

Вижу, как медленно выдыхает, так и не сводя глаз с застывшей в проходе меня, и… чёрт… ненавижу… пробегается мало заинтересованным взглядом по моей фигуре, и будто в первые в жизни меня видя, расслабленно интересуется:

— Новенькая?

«Нет. Твоя смерть», — крутится в голове. Не могу язык от нёба отлепить, не могу даже глаз своих стеклянных от лица Выскочки оторвать. С места сдвинуться не могу, даже вдох полной грудью сделать не выходит…

Я проклята.

Я точно проклята!

Господи, за что?

— Ой, Америкоска наша припёрлась, — с какого-то ряда раздаётся знакомый женский голос с хрипотцой, и я заставляю себя оторвать взгляд от лица Мити, и найти это мерзкое подобие девушки в одном из кресел.

Ну-ну… Жанна.

«Ну, привет. Оуч, ты накрасилась? У тебя есть косметика? Да ещё и подобие юбки есть?.. Ну всё, улёт!»

— Чё пялишься, принцесска? — рявкает в ответ на мой излишне долгий и пристальный взгляд Жанна. — Вали давай, дверью ошиблась.

— Проходи, — звучит со сцены спокойный, но твёрдый голос Мити. — Занимай любое из свободных кресел.

Мычу себе под нос что-то несвязное и опускаюсь в ближайшее к выходу из этого Ада кресло.

— Можно и ближе сесть, — комментирует «Сатана». — Мы не кусаемся.

«Ну-ну», — поджимаю губы, и нахожу куда более занимательным занятием разглядывание инструментов в углу зала. Старенькая электрогитара, барабанная установка, акустика, сплошь разрисованная цветными маркерами, бас-гитара, что с виду ровесница моего умершего деда, фоно… и… Скрипка, судя по чехлу?

–… да, именно так Дмитрий Александрович. Америкоска всегда такая. Та ещё стерва. Считает нас кем-то вроде крыс под её ногами.

«Кем-то вроде тараканов, — отвечаю Жанне мысленно. — Их можно топтать. А крыс я боюсь».

Чувствую, как его величество Сатана Дмитрий Александрович со своего трона прожигает меня взглядом, но предпочитаю игнорировать его и теперь разглядываю свои ногти. Боже… как же давно я на маникюре не была…

–… ага, да. Ей Раиса Павловна ультиматум поставила… — доносят черти, друг друга перебивая.

— Не успела в новую школу прийти, а уже вопрос об отчислении стоит…

— Ага. Точно. Выдра.

Слушаю этот змеиный гадюшник одним ухом и вообще ничего не испытываю, даже злиться не хочется. Пусть хоть подавятся своими языками грязными, я выше того, чтобы вступать в спор с какими-то там склочными дурами.

— Тупая, избалованная америкоска!

— Ни мозгов, ни вкуса!

А вот это обидно.

— Пришла и воздух испортила! Дышать теперь невозможно! Сколько ты на себя духов вылила?!

— Эй, вали давай отсюда! Слышь?

— Ты нам заниматься мешаешь!

Чего?.. Я вообще молчу.

— Но она ведь ничего не сделала!!! — выкрикивает рыжеволосая Женя, и я невольно поднимаю на неё глаза. — Чего накинулись на неё? Она… она просто… просто пришла…

— Заткнись, Карасева! — рявкает Жанна.

— Варежку закрой, или хочешь к принцесске пересесть?! — поддакивает ей кто-то.

И Женя сдувается. Замолкает. Садится на место и с красным, как помидор, лицом пялится себе под ноги.

Спасибо, Женя. Ты пыталась.

— Закончили?! — мужской голос, что вдруг проносится по залу и мгновенно закрывает рты всем истеричным сукам, кажется не знакомым, чужим и… властным, сильным, авторитетным. Это что… Выскочка так говорить умеет? Пфффф…

— Простите, Дмитрий Александрович…

— Простите…

Дмитрий Александрович, — почти беззвучно бурчу себе под нос с насмешкой, и будто тот смог услышать тут же впивается мне в лицо острым взглядом.

«Что-то не так»? — в ответ говорит ему мой взгляд.

И вот буквально на секунду, на мимолётную и едва уловимую, замечаю, как напрягаются его челюсти, а зубы наверняка скрипят от недовольства, но… Надо отдать должное Мистеру-учителю, — лишнего себе не позволяет, и вот уже снова спокоен и рассудителен.

— Любой, кто ещё выскажется не по теме музыки, сразу окажется за дверью. Ясно? — обводит строгим взглядом своих учеников, и на мне намеренно взгляд задерживает. — Ясно?! — повторяет требовательно.

Это он мне?..

Да что не так с этой школой?

Я за последние десять минут и слова не сказала!

Вытаскиваю из сумочки iPod, наушники в уши, делаю звук погромче, откидываюсь затылком на спинку кресла и прикрываю глаза. Всё, что мне нужно сделать — это отсидеть здесь полтора часа. Участвовать в разговоре и не подумаю даже.

Помню ещё, как мысленно подпевала «Green Day», а затем сама того не желая уснула. А когда проснулась…

— Выспалась? — Физиономия Выскочки оказалась так близко, что я от неожиданности аж на месте подпрыгнула и издала такой странный звук, что при большом желании повторить не смогу.

Тряхнула головой, выпрямила спину и с невозмутимым видом прочистила горло, отодвигаясь подальше от наглеца в соседнем кресле.

— Всё уже? — сквозь щёлочки заспанных глаз оглядела помещение. Пусто. За окнами непроглядная тьма. В актовом зале, кроме нас двоих, ни души.

— Минут двадцать, как всё уже.

— А чего не разбудил?

— Так я и разбудил, — губы трогает лёгкая улыбка, а я почему-то дольше необходимого задерживаю на них взгляд и тут же себя мысленно одёргиваю.

— Мне жаль, — говорит вдруг, и теперь я смотрю на него, как на идиота.

Кивает на мой iPod и…

— Твоююю мать, — выдыхаю обречённо и вытаскиваю из ушей наушники, в которых царит абсолютная тишина, потому что провод… Какая-то тварь порезала провод моих наушников!

— Я не знаю, кто это сделал и когда. За всеми не уследишь, — будто из-под воды до моего сознания доносится голос Выскочки.

— А я знаю кто, — отвечаю не сразу, пугающе тихим, озлобленным голосом и смиряю Митю обвинительным взглядом. — Это сделал тот, кто притащил на урок музыки ножницы!

— Скорее всего, маникюрные.

— Да плевать! А если бы она мне ими глотку перерезала?

Усмехается. Устало вздыхает, проводит рукой по волосам, взлохмачивая их ещё больше, и смотрит на меня с сожалением:

— Я узнаю, кто это сделал. Даю слово.

— Мужикоподобная Жанна, кто ж ещё!

— Кто-кто? — ещё веселее усмехается. — Слушай, я…

— Хреновый из тебя учитель! — перебиваю, и брови Мити лезут на лоб:

— Хреновый потому, что не следил за тобой ежесекундно? Я тебе кто — хранитель снов? Это всего лишь наушники. Вставай, мне нужно закрыть зал.

Охренеть…

— А если бы меня пырнули тут?..

— Сказал же: разберусь! — раздражённо. — Поднимайся, — встаёт на ноги и меня следом поднимает. — Я отвезу тебя домой.

Ха.

— А может, сразу переедешь ко мне? Чего тянуть?

— Что? — хмурится.

А я глаза закатываю:

— Тебя и так стало слишком много в моей жизни. И машины твоей. Избавь от удовольствия, — запихиваю в сумочку iPod, разрезанные надвое наушники и направляюсь к двери.

— Ты либо отчаянная настолько, — звучит в спину, — либо больная на всю голову!

Замираю, но и не думаю оборачиваться. Слушаю.

— На улице темно, — это, во-первых. Во-вторых, если с тобой что-нибудь случится по дороге домой, я не хочу быть за это ответственным. А учитывая твои сверх способности находить проблемы на свою задницу, отпусти я тебя и ответственности точно не избежать. Ну, а в-третьих, — оказывается лицом к лицу со мной, выдерживает паузу и смягчившись добавляет: — Мне нужна моя крутка. Я в ней права оставил.

— А если увидит кто? — интересуюсь скользко. — Или у вас в городе считается нормой, когда ученица садится в тачку к своему учителю?

Губы в улыбке повеселённой кривит, складывает руки на груди и глазами своими дьявольскими сверкает:

Конец ознакомительного фрагмента.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Любить не модно предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я