Лекарство от иллюзий

Елена Усачева, 2008

Иногда кажется, что весь мир – против тебя. Умницу и отличника Генку Сидорова без его согласия перевели из родного девятого в десятый класс. Конечно, учебная программа не представляет для Генки никакой сложности. Другое дело – отношения с новыми одноклассниками. В одно мгновение он стал мишенью для насмешек и издевательств. И это – на глазах девушки, чье внимание Генка безуспешно пытается завоевать… Но ведь из любой ситуации можно найти выход?!

Глава третья

Что происходит с большими деньгами

На следующий день, как по команде, весь класс принес деньги.

Аккуратным ровным почерком с небольшим наклоном влево Стеша выводила незнакомые фамилии.

— Цветкова, — шептала она, чтобы, не дай бог, не ошибиться в написании. — Смолова, Гребешков, Волков. Ой, много еще? — с тоской посмотрела она на Маканину.

— Достаточно, — буркнула Олеся. Перед ней лежал конверт, куда она складывала купюры и из которого отсчитывала сдачу. На десятом человеке Маканина почувствовала недоброе.

— Когтев, — набросилась она на очередного одноклассника, сдавшего деньги. — Ты что, забыть не мог? Почему такой честный — то?

— Не мог, — признался Когтев, раскладывая на столе пятьдесят десятирублевых бумажек. — Мне Васильев два раза звонил, вчера и сегодня утром. Велел непременно с деньгами приходить.

— А-а-а, — протянула Олеся. — А почему мелкими купюрами? В переходе стоял?

— Какие были, — недовольно засопел Стае. — Говорили же — срочно! Вот, что нашел.

Маканина сжала конверт в кулаке и с ненавистью посмотрела на Андрюху. В ответ тот невинно покачал головой: мол, он здесь ни при чем.

— Что стоишь? — набросилась она на Когте-ва. — Проходи! Не создавай очередь!

— Сдачу давай, — улыбнулся Стас, и на щеках его появились трогательные ямочки.

— Какую сдачу? — Олеся заглянула в конверт, там лежала пухлая стопка десяток. — Ты без сдачи принес.

— Рубль, — упрямился Когтев. — Мне вчера Васильев скидку обещал.

— Вот у него и возьми, — прошипела Маканина.

— В кассу! Все в кассу! — пропел из своего угла Андрюха и приветственно помахал рукой.

Олеся полезла в карман за мелочью. Ну, ладно, утроит она им праздник!

— Собраться в школе? — недовольно нахмурился Юрий Леонидович, когда Маканина подошла к нему за разрешением на вечеринку. — Что за секретность? У вас же запланирован новогодний огонек для всей параллели.

— Ну, мы хотим отдельно, — промямлила Маканина. Разговаривать с классным руководителем у нее никогда не получалось. Как и вообще со всеми учителями.

— И что же, вы возьмете на себя всю организацию? — тянул из Олеси жилы Червяков.

— Уже взяли. — Маканина даже дышать старалась потише, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

— Что взяли? — Юрий Леонидович говорил, не отрываясь от своего занятия — он проверял тетрадки после самостоятельной.

— Деньги собрали и сценарий пишем, — выпалила Олеся. Ну, почему это издевательство никак не заканчивается?

— И по сколько вы собрали? — На тонких губах математика появилась слабая улыбка.

— По пятьсот рублей, — вздохнула Олеся. Дело, кажется, шло на лад.

— Это сколько же у вас получилось? — Червяков оторвался от тетрадей и впервые с интересом посмотрел в лицо своей подопечной. — Пятнадцать тысяч? Что же вы собираетесь делать с такой суммой? На торты и пирожные хватило бы и двух.

— Сколько?! — ахнула Олеся.

— Маканина, ты устный счет забыла? Таблица умножения на пять из головы высыпалась?

Ничего у нее, конечно, из головы не высыпалось. Просто она не задумывалась, сколько денег лежит у Стеши в конверте. А ведь действительно, если тридцать умножить на пятьсот… Ничего себе математика получается!

— И что же вы покупать собираетесь? — Червяков отложил ручку. — Я думаю, ты догадываешься, что никакого спиртного у вас быть не может?

— Чай купим, бутерброды сделаем, — теряя голос, просипела Олеся. — Попросим, чтобы все чашки принесли. Беленькая обещала программу продумать.

— Ну что же, я поговорю с Надеждой Валерьевной. — Юрий Леонидович задумчиво смотрел в окно. — Авы хотите непременно закрытую вечеринку? Но за вами все равно придется следить. Никто не о тавит ва одних, тем более — в школе. Иди, я попробую что-нибудь делать…

На негнущихся ногах Маканина отошла в сторону. Оглянулась. Математик снова сидел над тетрадями. Он даже не мотрел в ее торону.

— Ну, что? — Стеша, как всегда, улыбалась.

— Ты знаешь, сколько у тебя денег? — Олеся хватила Беленькую за руку и потащила ее в сторону.

— Я еще не считала. А что? Может не хватить?

— У тебя пятнадцать тысяч! — страшно выкатывая глаза, зашипела Маканина. — Сейча же иди домой и прячь их куда-нибудь подальше. И пока они не понадобятся, ни в коем случае не доставай!

— Как же я сейчас уйду? ша. — У нас еще биология.

— Какая, к черту, биология? — Олеся смотрела на это спокойное расслабленное лицо, не понимая: то ли перед ней сумасшедшая, то ли дурочка. И склонялась к мысли, что и то и другое одновременно. — Да если еще кто-нибудь, кроме нас, посчитал, сколько у тебя денег, он же не даст тебе спокойно с ними уйти.

— Ты что? — Стеша была искренне изумлена. — Своим не доверяешь?

Тьфу ты, черт! Кто о чем, а вшивый о бане!

— Я бы здесь вообще никому не доверяла, — доверительно сообщила Маканина.

В конце концов, что она так переживает? Если что-то произойдет, это будут проблемы Беленькой.

— Хотя бы портфель из рук не выпускай, — бросила она, уходя.

Конечно, Стешка — дура, не послушается умных советов. Она еще не поняла, в какой класс попала. Все здесь делается не просто так. Васильев не зря назначил Беленькую ответственной за деньги. Что-то он уже придумал!

— Ну что, зайчишка-зайка серенький?

Как всегда! О дураке вспомнишь, он и появится. Не успели они дойти до кабинета биологии, как перед ними возник Андрюха.

— Как улов? Когда за продуктами отправитесь?

Стеша собралась было ответить, но Маканина опередила ее.

— Подожди! Сначала надо разрешение у Чер-вякова получить, а потом уже и за продуктами идти. Их вообще можно купить в последний день.

— Детка, в последний день одни лохи покупают, — рэповским речитативом отозвался Васильев, — а нормальные люди все делают заранее.

Идея пришла в головумгновенно.

— А давай ты у нас будешь ответственным за продукты? — заторопилась Олеся. — Стеша деньги собрала. — Она толкнула Беленькую под локоть. — Вот тебе список. Как надумаете праздновать, позовешь девчонок, пойдете в магазин. А то без мужской силы они не справятся.

Впервые за все время Стеша хоть что-то сделала быстро — через секунду конверт с деньгами лежал на столе.

— Эх, может, потратить все честно нажитое непосильным трудом? — Андрюха постучал пухлым конвертом по сжатому кулаку.

— Давай, давай, трать, — оттолкнула его от стола Маканина. — Только подальше от меня.

— Доверяешь? — спросил он, помахивая конвертом перед своим носом.

— На сто процентов, — заверила его Олеся. — У тебя, как в швейцарском банке.

— Нет, ну вы посмотрите! — вдруг ахнула Курбаленко.

Она стояла около окна и из-за цветов, затопивших подоконник в кабинете биологии, кого-то высматривала.

— Я же говорила, что он с ней общается.

— Нельзя, что ли? — отозвалась Рязанкина, со своего места поглядывая в сторону улицы.

— Она же никакая! — начала заводиться Курбаленко.

Класс рванул к единственному свободному окну, лбы звонко стукнули о стекло.

— Ой, а тебе и завидно, — манерно махнул рукой Васильев, прилипая к окну.

— Да что у вас там? — подпрыгивал Когтев. Ему места уже не осталось, и он дергал штору, чтобы увидеть хоть что-то. — Ух ты! — вдруг завопил он. — Это же Быковский! С кем это он?

— Вот придурок, — шепотом чертыхнулась Олеся. Можно было и не вставать. Она и так знала, что там увидит. Глупый наивный Павел влюбился. И не в кого-нибудь, а в Лерку Гараеву из «А». Тоже нашел предмет для обожания! Стеша номер два. Влюбился — ине придумал ничего умнее, как начать с ней общаться через Маканину, записки ей слать. А теперь, значит, на глазах у всей школы свидание назначает. Дундук. Нашел место! Встречался бы по-тихому подальше от школы. Нет, приспичило ему. Да что он там делает?

Олеся не выдержала и тоже подошла к окну. Но ничего интересного не увидела. Пустой школьный двор и одинокий Быковский, прогуливающийся вдоль низеньких кустиков вокруг памятника героям Великой Отечественной войны.

Но Лиза упорно сверлила сгорбленную спину Павла взглядом.

— Ты почему на него так смотришь? — не выдержала Олеся. — Чужое счастье покоя не дает?

— Тоже мне, нашла счастье! — фыркнула Кур-баленко. — Или ты сама рядом с ним оказаться хочешь?

— Больно нужно, — дернула плечом Олеся. — Мне своих мест достаточно.

— А то смотри, от Галкина освободилась, может, теперь за Пашку возьмешься?

— Это кто еще им займется? — вспыхнула Маканина, чувствуя, как язык во рту начинает костенеть. С ней всегда такое случалось — во время спора или какого-нибудь ответственного момента все мысли из ее головы улетучивались, и она теряла возможность внятно объясняться.

Неожиданно Лиза повернулась к Олесе и улыбнулась.

— А что, это идея, — воскликнула она. — И причем замечательная! Ксюша, можно тебя?

Она взяла Рязанкину под руку и отошла с ней в коридор.

«Черт, — закусила губу Маканина, — опять эта троица развлечение себе нашла!» По спине пробежал неприятный холодок. Предыдущая затея Лизы закончилась весьма плачевно. Как бы она опять чего-нибудь дурного не навертела.

В мрачном настроении Олеся вернулась за свою парту, и Стеша тут же засыпала ее вопросами:

— А кто там был? Почему шумели? Павел — это такой высокий?

— Ерунда всякая, — не стала распространяться на эту тему Маканина. — Что у нас осталось? Деньги отдали? Отдали. Теперь надо со сценарием разобраться. И чтобы Плотникова не забыла про подарки.

— А я уже все продумала, — Беленькая пододвинула к соседке исписанный листок. — Вот. Можно устроить салон. Сделаем несколько станций. — Карандаш бодро скакал по строчкам на бумажке. Хотя можно было этого и не делать, почерк у Беленькой был разборчивым. — В одном месте будут гадания. Во втором — салон красоты. В третьем — комната ужасов. В четвертом — музыкальный уголок… Я гитару принесу. В пятом — фотографическая мастерская… Я уже говорила с Аней, фотоаппарат будет. И если раздобыть компьютер, то сможем снимки сразуна монитор выводить и в фотошопе монтировать. В шестом…

— Подожди, — запуталась Маканина. — Какую гитару? Где ты ее возьмешь?

— Из дома принесу, — просто ответила Сте-ша. — У меня есть. Я и сыграть смогу, если что.

— Если — что? — не поняла Олеся.

— Если больше никто не захочет играть, — как о чем-то само собой разумеющемся ответила Беленькая.

— Ты играешь на гитаре?

— Ну да. — Стеша осторожно улыбнулась. — У нас в клубе все играют на гитаре.

— В каком клубе? — ахнула Олеся, сразу представив себе почему-то ночной клуб с пестрой неоновой вывеской, здоровенных охранников у входа и Стефанию, одетую в хипповский прикид, с гитарой через плечо, поющую жалостливую песню.

— Так, — раздался голос. — А конверт я куда

сунул?

— Ну, — начала отвечать Беленькая. — Это такой клуб, где мы… ну, просто… ролевые игры это…

— Погоди. — Олеся медленно встала. — Ты что? — прошептала она, глядя на крутящегося около окна Васильева. — Деньги потерял?

— Какое потерял? Только что в руках были! — нервно отозвался Андрюха, заглядывая под подоконник. — Я конверт, наверное… наверное… Он где-то здесь!

— Где? — Сердце у Маканиной совершило прыжок в пятки и обратно. А ведь она как чувствовала, что добром это дело не кончится!

— Что-то потеряли? — повернулась Стеша.

— Да ничего пока не потеряли! — Васильев обшарил батарею, провел рукой по плинтусу. — Он же не мог испариться? Значит, где-то здесь! — Перетрогал все цветочные горшки, потеребил блеклую листву.

— А ты его брал? Рязанкина.

— Точно! — засуетился Андрюха. — Яжеего на столе оставил. — Он пробежал через класс. — Вот здесь! — Он хлопнул ладонью по пустой Сте-шиной парте.

— Что ты гонишь? — Маканина смахнула васильевскую руку. — Забрал ты конверт. Еще тряс им перед нами, шутил, что на такие деньги много всего можно купить. Дошутился!

— Ничего подобного! — взвизгнул Андрюха и затравленно оглянулся. — Явруках подержал, а как Курбаленко завопила, я его на парту и бросил. Это вы его украли!

— Не надо на меня валить, — холодно отозвалась Курбаленко, садясь на свое место.

— Да посмотри ты еще раз под окном! — опрокинув стул, Олеся побежала в проход. — Что ты перед нами руками размахиваешь?

Она обошла все парты и приблизилась к подоконнику. В ногах появилась неприятная слабость.

Вот ведь дрянь дело-то какое! Куда мог подеваться довольно большой конверт? Не в листьях же застрял!

Подоконник был широким. На нем плотными рядами стояли горшки с цветами. Олеся передвинула каждый цветок, пошевелила листвой, рукой провела по полу — а вдруг у всех галлюцинации, и они просто не видят конверт на пестром линолеуме?

На батарее? Под ее рукой столетняя пыль скаталась в комок. Между секциями батареи тоже — ничего.

— Ты еще туда целиком залезь, — услышала она у себя над ухом.

Рязанкина почему-то выглядела довольной, словно ей от этой пропажи была прибыль. За ней стоял не менее довольный Васильев.

— Что ты стоишь? — вскочила Маканина. — Ищи!

Но Андрюха не сдвинулся с места.

— Что ты на меня так смотришь? — опешила Олеся.

Глаза Васильева на мгновение дернулись в сторону, но он быстро успокоился.

— Ас чего мне на карачках ползать? — Голос выдавал его волнение. — Ты потеряла, ты и ищи.

— Я потеряла?! — ахнула Маканина. — Да все видели, что ты конверт взял!

— Никто не видел, — подала голос Рязанки-на. — Конверт был у Беленькой, вот она за него и отвечает!

— Мы его отдали, — вступила Стеша, но Маканина задвинула ее себе за спину. Соседка в этом деле была явно не боец.

— Э, а деньги где? — запоздало очнулся Когтев.

— Тебе же сказали — в Караганде! — огрызнулся Васильев и бухнулся на свое место.

— Выворачивай карманы! — кинулась к Анд-рюхе Олеся.

— Э! Отвали! — потянулась было загородить любимого Ксюша, но Васильев остановилее.

— Да пожалуйста! — легко бросил он, щелкнул замком портфеля и вытряхнул его небогатое содержимое на стол. Туда же полетели платок из кармана и мелочь.

— Рязанкина! — повернулась к Ксюше Мака-нина.

— Ты что? — покрутила пальцем увиска Ксюша. — Крейзи?

— Не спорь, — Андрюха был спокоен. — Пусть убедится.

— Да на! Подавись!

Рязанкина бросила Олесе свою сумочку.

Пальцы не слушались. Сердце колотилось где-то под горлом. Голова кружилась. Мир вокруг рушился. Всё было неправильно. Всё! Этого не должно было случиться!

Конечно, в сумочке ничего не нашлось. Это было и так понятно. В другом месте надо искать. И чем быстрее, тем лучше. Пока народ не разошелся.

— Теперь ты!

Требование не сразу дошло до Маканиной. Она подняла ничего не понимающие глаза.

— Выворачивай карманы! — усмехнулся Васильев.

Олеся машинально похлопала себя по бокам. Она была в короткой шерстяной юбке и свитере.

— Но у меня нет, — заторопилась у нее за спиной Беленькая. Послышалось шуршание тетрадок — Стеша выкладывала все из портфеля на стол.

— Не так! — поморщилась Олеся и обернулась. — Ведь кто-то его взял!

— Хочешь, у меня посмотри! — мило улыбнулась ей Лиза.

Маканина быстро глянула в ее уверенное лицо и сжала кулаки.

— Все выворачивайте карманы! — крикнула она. — Ну, живо!

Притихший класс зашевелился. Кто-то потащил портфель на парту.

Хлопнула дверь. Весь румяный от мороза в класс вошел Быковский. С его появлением все сразу замолчали. Олеся мрачно глянула на полуоткрытые портфели — никто не сопротивлялся проверке, а значит, у них денег не было-ипо-шла обратно к своей парте.

Какого черта она все это устраивает? Как будто ей больше всех надо! Васильев потерял, вот пускай и разбирается.

— Садись на место, — прикрикнула она на замершую Стешу. — Это теперь его дело!

Андрюха странно тряхнул головой и плюхнулся на стул.

— А как же?… — Беленькая и не думала садиться.

— Никак! — взорвалась Олеся. Она схватилась за голову, не в силах понять — что произошло? Васильев сделал это специально или он действительно ухитрился конверт потерять? Но где он мог его посеять, если дальше подоконника не отходил и в карманах у него ничего не лежит?

Голова шла кругом.

Начался урок. Олеся и половины не услышала из того, что говорила биологичка. Учительница откуда-то достала аквариум с тремя золотыми рыбками, рассказывала о видоизменениях представителей семейства карповых.

Все это шло мимо Маканиной.

Разболелась голова, и, сколько Олеся ни успокаивала себя, что это теперь не ее проблема, ничего не помогало. В памяти раз за разом всплывал образ пухлого конверта, который не мог просто испариться в воздухе или куда-то завалиться так, что его не было бы заметно. Это же не иголка, которая упала и ее не видно! Конверт большой, толстый. Там лежало много мятых-перемятых купюр, он аж весь коробился от них. Куда такая огромная пачка могла деться? Ее даже в карман не засунешь, такая она большая!

Неужели украли? Но из класса никто не выходил, значит, деньги еще здесь, и если поторопиться, то можно успеть все вернуть обратно. Как же хотелось промотать пленку жизни назад, поставить на паузу и сразу все понять!

— Рыбки! Золотые! — в восторге шептала Стеша.

— Смотри, Олеся, желание можно загадывать!

— Ага, — мрачно буркнула Маканина. — Сейчас самое время загадать, чтобы история с деньгами закончилась благополучно.

— Да не волнуйся ты так, найдутся они, — махнула ладошкой Беленькая. — Кто-нибудь взял по ошибке и, когда обнаружит это, сразу вернет.

— Вернет, — тягостно вздохнула Олеся. В честность своих одноклассников ей верилось с трудом.

Прозвенел звонок, но никто не вставал. Все слышали разговор о пропавшем конверте и теперь с интересом косились на Васильева, ожидая, что он будет делать.

— А почему вы на меня смотрите? — не выдержал Андрюха. — Я тут ни при чем! У нас ответственной за деньги была новенькая! Вот пусть она за них и отвечает.

— Но мы тебе отдали! — вспыхнула Стеша, казалось, за время урока она забыла обо всем.

— А не надо было отдавать! — отрезал Васильев. — Все, меня эта тема больше не касается.

Он подхватил сумку и пошел на выход.

— Быковский! — окликнула уже стоящего в дверях Павла Курбаленко. — Замри на пять секунд.

Вставая, она поправила выпавшую из прически прядь волос. Что же она задумала?

— Подождите! — не выдержала Олеся. — Почему вы все глаза отводите, как будто ничего не произошло! Деньги-то куда делись?

Лиза мгновение смотрела на мечущуюся по классу Маканину и, подхватив Павла под руку, вышла в коридор.

Ладно, Курбаленко стояла около другого окна, она взять не могла. Дальше в дверь потянулись Волков, Смолова, Плотникова… Сегодня она скоренько собралась. Обычно копается полперемены. Или в столовую спешит? Марго что-то долго ищет в своей сумке. Прячет конверт на самое

дно?

Да какая ей разница! Даже если деньги пропадут окончательно, ее это не заденет. Беленькая с Васильевым пусть теперь выясняют, кто кому и что должен. Зачем она опять во все это лезет? Только руку испачкала об эту дурацкую батарею.

Класс пустел. Учительница понесла аквариум на шкаф.

— Когтев, — вздохнула она, разглядывая художества Стаса в учебнике — он разрисовал все картинки синей ручкой. — Тебе надо было в художники идти. В следующий раз будешь мне карту рисовать.

— А почему я? — протянул Когтев, спешно складывая тетрадки. — Не надо мне ничего.

— Ну что, девочки? — повернулась Нинель Михайловна к оставшимся Беленькой, Макани-ной и Рязанкиной. — Успели загадать желание?

— А сбудется? — грустно спросила Стеша.

— Обязательно, — заверила ее биологичка. Все с удивлением посмотрели на учительницу.

— У кого сбудется, а у кого и нет, — прервала затянувшуюся паузу Ксюша. Беленькая тут же вспыхнула и обернулась к Олесе.

— Что же нам делать с конвертом? — прошептала она.

— Вы что-то успели потерять? — Учительница не спеша собирала свои вещи.

— Конверт такой… — растопырила пятерню Маканина, силясь так описать пропажу, чтобы не проговориться, что там лежали деньги. — Очень нужный.

— Если найду, обязательно верну, — улыбнулась биологичка. — Авы уверены, что он потерялся?

— Не уверены, — жестко произнесла Рязан-кина, зачем-то разглядывая свои безукоризненно накрашенные ногти.

— Посмотрите по карманам, наверняка где-нибудь завалялся, — посоветовала Нинель Михайловна и вышла из класса.

— Где же он завалялся?… — расстроенно пробормотала Стеша, и правда проверяя карманы своих брюк.

— Давайте, давайте, ищите! — поднялась Ря-занкина.

— Это ты не ей скажи, а своему Андрюшеньке! — выпалила Олеся. — Он посеял, вот пускай и разбирается — приходит сюда с лупой и ползает по полу. Если, конечно, не он сам конвертик украл.

Конец ознакомительного фрагмента.