Воин забвения. Отравленный исток

Елена Счастная, 2017

Дороги разводят Младу и Кирилла в разные стороны, но цель их одна – справиться с могущественным Воином Забвения Корибутом. Чтобы спасти свою жизнь и помочь князю, Млада вынуждена бежать из Кирията вместе с жрецом Зореном и сестрой. А помогать им вызывается верег Хальвдан. Они отправляются в далёкий Ариван к Мастеру Гильдии. А Кирилл, вняв совету мудрого воеводы, пытается выяснить, почему древнее колдовство угрожает ему и народу княжества. Где находится отравленный исток, из которого выплеснулась река, что своим ядом грозит погубить много жизней? И как победить в схватке с Воином, не потеряв себя и тех, кто дорог. Третья часть трилогии.

Глава 5

Тати пустились в бегство. А Хальвдан уж было решил, что им придётся совсем паршиво. Млада бросилась за одним из них и на время пропала из виду. Подраненый главарь, стараясь сохранить себе жизнь, развернул коня и умчался прочь — только комья подмёрзшего снега из-под копыт полетели. Второй, уж давно мёртвый, неподвижно лежал на шее своего жеребца, а тот беспокойно гарцевал неподалёку, не зная, что и делать. Лучники, отчаявшись в кого-нибудь попасть, кинулись кто куда и затерялись в темноте леса. Напугал их Зорен. Хоть за это спасибо.

Жрец был совсем плох. Он вяло ворочался в снегу, но встать не мог. Ведана пыталась поднять его, кусала губы, но не плакала. Рогл тоже куда-то пропал — только и остался от него воткнутый в сугроб факел.

Хальвдан проехал вдоль тропы, высматривая исчезнувших спутников, но увидел только вельдчонка, который возвращался с совершенно потерянным видом.

— Он увез её… — пробормотал мальчишка, оглядывая всех поочередно.

— Кто — он? — Хальвдан нетерпеливо подался вперёд.

— Я не знаю… наверное, один из татей. Я пытался его преследовать, но не догнал. Он пропал, будто в воздухе растворился, — Рогл сокрушённо опустил голову.

С чего бы разбойнику похищать Младу? Из двух сестёр Ведана выглядела гораздо более простой добычей. А воительницу выгоднее убить. Да и как она вообще далась кому-то в руки? Скорей, отрубила бы, чем позволила себя схватить.

— Найдём по следам, — Ведана наконец помогла жрецу подняться на ноги. — Только я не пойму, зачем её увезли.

— А зачем всякие поганцы увозят девушек? — оскалился Хальвдан. — Будто не знаешь…

Ведана потупилась и глянула на Зорена, который уже мог стоять сам, лишь слегка опирался на её локоть.

— Тогда надо поторопиться, — Рогл спешился. — Только нож её заберу.

Будто это сейчас было так важно! Хальвдан подавил желание схватить мальчишку за шиворот и закинуть в седло. Чтобы не тратил время на ерунду — уж, верно, Млада простит потерю ножа, раз такое дело.

Мальчишка нырнул в ближайшие кусты, где лежал один из лучников. Послышалась возня, и протяжный стон пронёсся в ночной тишине леса.

— Тут живой! — крикнул Рогл.

Хальвдан спрыгнул наземь и поспешил к нему — надо бы расспросить стервеца, пока не подох. Стрелец и впрямь оказался жив. Правда, едва-едва. Он держался за пробитую ножом шею и хватал ртом воздух, почти бездумно глядя перед собой. Кровь угрожающе быстро окрашивала снег вокруг — долго не протянет. Не особо осторожничая, Хальвдан схватил его за грудки и тряхнул:

— Куда увезли девушку?

Тать непонимающе посмотрел на него мутными от страдания глазами, силясь вникнуть в смысл слов. Может, и вовсе ничего не знает, тогда плохо дело. Он на мгновение провалился было в забытье — его голова запрокинулась — но после очередной встряски снова очухался. Пришлось повторить вопрос.

На этот раз разбойник просипел что-то, так тихо, что потребовалось наклониться к нему, чтобы расслышать.

— Изба заброшенная… В лесу на север отсюда. Мы показали ему в благодарность… За то, что на вас навёл… Он же сказал, что… богатые путники…

Тать говорил всё неразборчивей, и остальные его слова вовсе обратились хрипом. Мужик затих и повис в хватке Хальвдана мёртвый.

— На севере… — хмыкнул тот, опуская разбойника на снег. — Так можно и до Клипбьёрна добраться, коли только на север идти.

— Я найду её, — задумчиво изрёк Рогл. — Я её чувствую. Нашел же тогда, возле лагеря осенью. Подберёмся ближе — след будет лучше.

Хальвдан не стал расспрашивать, что значили его слова. Чувствует… Теперь он не удивлялся больше ничему — уж наслушался в эти дни столько всего, что раньше посчитал бы распоследней небылицей. И если “чутьё” вельдчонка поможет найти Младу, он будет только рад. Слишком уж размытыми оказались указания стрельца о том, где искать ту избушку. Только бы успеть до беды.

Все погрузились на лошадей. Коня Млады привязали к седлу Веданы и отправились обратно по тропе, как раз на север. Но скоро пришлось заезжать в глубокий снег. Ночь становилась будто бы всё непрогляднее, хотя куда уж больше. Между деревьями уже в трёх саженях перед собой ничего нельзя было разглядеть, кроме светлых очертаний сугробов и тёмных на их фоне — деревьев.

Рогл прислушивался и вертел головой. Иногда закрывал глаза, словно хотел увидеть что-то другим, внутренним, взором. Хальвдан начал терять надежду и злиться. Ведь пошёл за Младой, чтобы защитить, уберечь от опасностей, хоть она, казалось бы, в этом вовсе не нуждалась. И упустил, не углядел.

Ведана несколько раз порывалась было о чём-то спросить, но, наткнувшись на отрешённый взгляд вельдчонка, находила в себе силы промолчать. Казалось, он лучше остальных знал, что делать. И вёл всех за собой уверенно — не гляди, что следов похитителя так и не отыскалось. Будто тот и правда по воздуху улетел.

— Нашли, — тихо проговорил Зорен, когда остальные уже едва не валились из сёдел от усталости. Лишь Рогл был так же бодр и сосредоточен.

Даже лихорадочное желание поскорей найти Младу вскоре перестало будоражить Хальвдана, сонливость одолевала всё сильнее.

— Да, — подтвердил вельдчонок. — Мне кажется, она там.

Он указал перед собой, где сквозь плотный мрак виднелась приземистая избушка, сродни тем, какие строят охотники, чтобы было где остановиться далече от дома.

Знать, такие же ставят себе и разбойники, а может, занимают брошенные.

Усталость пропала, словно её и не было. Хальвдан ударил коня пятками и пустил быстрой рысью, не заботясь, что попадётся ему под копыта в снегу. У самой двери он спешился и поспешил внутрь. И лишь на мгновение в голове промелькнула мысль, что стоило, может, для начала проверить, кто там есть. Так можно и на другую татью ватагу налететь. Но мысль эта пропала так же быстро, как и появилась.

Внутри было темно — ни зги не видать. На счастье, следом подоспел Рогл с неизменным факелом в руке. Избушка и правда выглядела заброшенной. Всё покрывал толстый слой пыли, целых столов и стульев не нашлось ни одного. Кругом осколки глиняной посуды и обрывки каких-то тряпок, словно здесь уже много лет было пусто. И никого. Ни живых, ни мёртвых.

— Ты уверен, что она здесь? — продолжая беспрестанно оглядывать лачугу, обратился Хальвдан к вельдчонку.

— Да, — Рогл медленно обошёл избу и остановился в дальнем углу. — Тут дверь в полу.

— Посвети.

Хальвдан дёрнул вверх ржавую ручку и осторожно нащупал ногой лестницу. Не помня себя от волнения, он едва не скатился вниз. Земляная яма с головы до пят обдала промозглостью. Здесь сквозь мёрзлую сырость ещё пахло недавно потушенными лучинами. Вокруг царил такой же бардак, как и наверху.

Млада, почти совсем раздетая, лежала у кое-как укреплённой досками стены и не двигалась. Даже непонятно было, дышит ли. Хальвдан, на ходу снимая плащ, кинулся к ней, спотыкаясь обо что-то. Только мельком увидел разодранную надвое рубаху и штаны, а ещё тёмное пятно крови на боку. Он изо всех сил старался не думать, что опоздал. Так просто не могло случиться. Он не простит. В этот раз не простит себе.

Хальвдан спешно отвязал Младу, осторожно завернул в плащ и подхватил на руки. Ветхая лестница угрожающе заскрипела, но выдержала их.

В избушку уже зашли и Зорен с Веданой. Жрец разводил огонь в очаге, а девица стояла рядом с Роглом, тревожно выглядывая из-за его плеча и теребила пальцами полу кожуха.

— Клади её у огня, — встрепенувшись, она забежала вперёд и расстелила на полу войлок.

Хальвдан бережно опустил Младу на него и с трудом заставил себя выпустить её из рук. Ведана не слишком вежливо оттолкнула его и склонилась над сестрой, распахнув плащ.

— Она жива, ну? — подогнал её Рогл.

— Была бы мертва, ты её не нашёл бы, — бесстрастно отозвался Зорен, продолжая хлопотать над очагом. Найденные в избе обломки мебели, наконец, вспыхнули и зашлись неровным пламенем.

— Дышит, — подтвердила Ведана и оглянулась на Рогла с Хальвданом. — Не мешайте. Пойдите лучше снега наберите и согрейте воды.

Они послушно отошли, позволяя девушке освободить Младу от порванной одежды и осмотреть хорошенько. Рогл выскочил наружу с котелком, а Хальвдан бездумно снова спустился в погреб. Вещи Млады лежали на полу в углу, но не все. Меча среди них не нашлось, и поиски по всем закуткам не помогли. Значит, убийца оказался ещё и вором. Найти бы его и свернуть шею — только такой участи он и заслужил.

Когда Хальвдан вернулся наверх, то услышал лишь обрывок разговора.

— Я не смогу… У меня нет с собой никаких снадобий. Да ещё яд… — прошипела Ведана, хмуро глядя на Зорена.

— Так что, она умрёт? Тогда всё зря…

— Что значит, умрёт? — вмешался Хальвдан.

— То и значит, — огрызнулась Ведана. — Её отравили. И даже если бы у меня было противоядие, время всё равно ушло.

Хальвдан и хотел бы что-нибудь на это ответить, заставить Ведану хоть как-то помочь Младе, но знал, что бесполезно. Самый опытный лекарь не справится с отравой без нужных снадобий. Что уж говорить о девице сомнительных умений.

Он опустился на колени рядом с Младой и внимательно оглядел её лицо. На нём не было печати страдания — только спокойствие, будто она спала. Или смирилась со своей участью. Никогда не приходилось видеть её такой умиротворённой. Сейчас, без привычного стального блеска в глазах и упрямо поджатых губ, она походила на обычную девушку — так и не скажешь, что арияш. Хальвдан стиснул зубы, борясь с горечью, что разливалась внутри.

Он так много ей не сказал.

Все молчали. Ведана сидела, опустив голову и медленно гладила сестру по волосам. Рогл понуро стоял в стороне и разглядывал носки своих сапог. Он тихо шмыгнул носом и вздрогнул, огляделся исподлобья: никто не заметил?

Жрец, нахмурив брови, смотрел перед собой будто бы в пустоту. Ему скорбеть не о ком.

— Посох, — вдруг отчётливо произнёс он. — Пусть она прикоснётся к посоху.

— И что будет? — недоверчиво прищурился Хальвдан.

— В лучшем случае, она излечится, как князь после ранения. А в худшем… Хуже уже не будет.

И то верно. Хальвдан спешно развернул холстину, которой был обмотан посох, взял ладонь Млады в свою, и обхватил ею кручёную рукоять.

Показалось сначала, что ничего не произошло. Но в следующий миг Млада вздрогнула и сама судорожно вцепилась в древко. Её спина выгнулась в немыслимой муке, запрокинулась голова. Всё тело начала колотить крупная дрожь.

— Я убью тебя, жрец, — процедил Хальвдан, силясь удержать воительницу на месте.

— Подожди убивать, — безразлично бросил тот.

Млада металась, сбивая войлок в ком. Ведана только и успевала снова накидывать на неё то и дело сползающий плащ. Кожу воительницы мгновенно покрыла испарина. Казалось, Млада пытается закричать, но голос отказывал ей. Почудилось, её агония длилась невозможно долго. Хальвдан аж взмок, борясь с воительницей, и сам мучился, глядя на её страдания. Какое от этого может быть благо? Лучше бы дать ей умереть в покое.

— Зажила! — вдруг крикнула Ведана. — Рана зажила.

Она отогнула край плаща, чтобы все убедились.

— Скорее, отними посох у неё! — скомандовал Зорен.

С превеликим трудом Хальвдану удалось разжать пальцы Млады и выцарапать из них рукоять. Девушка тут же обмякла и без сил распласталась на полу. Дыхание её, до того почти незаметное, стало глубоким и ровным.

Все разом облегчённо выдохнули. Хальвдан ещё долго сидел у очага, рядом с Младой, опасаясь, что ей стало лучше лишь на время. Остальные успокоились и вскоре принялись устраиваться на ночлег: до утра оставалось немного времени.

Хальвдан проснулся, когда Млада пошевелилась, но сделал вид, что по-прежнему спит. Осторожно она высвободила ладонь из его пальцев и села, медленно вздохнула — снова стало тихо. Хальвдан открыл глаза. Перед ним была обнажённая спина воительницы, вся в тонких длинных шрамах — знать, лекарь ей попался умелый, раз зажили так хорошо и аккуратно. И в очередной раз Хальвдан понял, что ничего о Младе не знает. От этого становилось муторно на душе.

Девушка замерла в раздумьях, кутаясь в кожух, а Хальвдан просто смотрел на неё и боролся с желанием коснуться.

Вокруг было тихо, холодок медленно подбирался к ступням, хоть лицо ещё грел разожжённый неподалёку, но уже почти потухший огонь. Млада склонила голову и ощупала то место, где должна быть рана — там после соприкосновения с посохом остался только белый, чуть выпуклый шрам. Хорошо, что Зорен не ошибся.

Млада поводила по рубцу пальцами, будто не веря, и огляделась. С другой стороны едва шаящего очага всё ещё спали Ведана, Зорен и Рогл — они-то после схватки с разбойниками, верно, не проснутся, хоть на головах у них пляши.

Воительница попыталась встать, но Хальвдан взял её за руку и потянул вниз, мягко заставляя снова лечь.

— Ты бы не скакала так скоро, — шепнул он. — Ещё недавно чуть Нави душу не отдала.

Млада обернулась. Хальвдан глянул со всей строгостью, приподнявшись на локте, а затем встал и снова разжёг очаг. Девушка в это время осмотрелась, сквозь пожирающий углы тесной лачуги мрак пытаясь, видно, найти свои вещи. Хальвдан проследил за её взглядом, вздохнул, а потом, пошарив в общей куче, поставил перед носом дорожный мешок.

Млада снова нарочито медленно и осторожно села. Хальвдан устроился рядом, но повернулся полубоком, загораживая её от остальных.

— Как зажило моё ранение? — тихо спросила воительница, доставая из мешка чистую рубаху.

— Посох. Зорен решил, что раз ты Воин Забвения и нужна Корибуту, то он захочет сохранить тебе жизнь. Так и вышло.

— Я не думала, что вы найдёте меня.

— Рогл нашёл.

Млада тихо усмехнулась. Вслед за рубахой она переодела штаны. Хальвдан дождался, пока воительница перестанет шебуршать, и обернулся.

— Тот, кто притащил тебя сюда… Ты его знаешь?

— Да. Не так давно я убила одного арияш. Того, который покушался на Драгомира. Это расплата по Кодексу Гильдии.

Хальвдан нахмурился и снова отвернулся. Получается, не только Геста хотела смерти Млады. Всё это время убийца следил за ними, шёл по пятам. Наверное, в этом была и его вина. В суматохе побега он совсем позабыл, какая опасность грозит ей. Иначе был бы внимательнее. Не допустил бы всего, что случилось.

— Что он ещё с тобой… сделал?

— Ничего.

— А одежда?

Млада вспыхнула и поджала губы. Стало быть, догадалась, в каком виде Хальвдан нашел её. Может, лучше было бы не напоминать, но он не мог смолчать. Этот вопрос не давал ему покоя. И казалось, признайся сейчас воительница, что тот арияш ссильничал её, он тут же бросится за ним в погню. Потратит сколько угодно времени, но найдёт и оскопит собственными руками. Но Млада только поморщилась брезгливо и смяла пальцами рубаху на груди.

— Он подстроил.

Хальвдан облегчённо сгорбил плечи, его опущенная на колено рука невольно дрогнула.

— Что ж вы за люди такие? — произнёс он тихо. — Изворачиваетесь, прячетесь, подстраиваете… Кому это надо?

Млада не ответила. Да и что тут скажешь? Вот они, рядом ходят, а жизнь их такая разная, и они разные. Она привыкла к порядкам, которые другим покажутся дикими и бесчеловечными. Хальвдан снова развернулся к воительнице; огонь очага бросал отсветы на половину её лица, другую пряча в тень.

— Ты должна была сказать мне, что тебя преследует ещё один убийца. Почему ты не сказала?

— Нет никакого второго. Могу поспорить, Геста оплатила моё убийство ему же. И это тебя не касается.

— Не касается?! — вспылил Хальвдан, но тут же приглушил голос, коротко глянув на остальных. — Мало того, что похитил тебя, этот хмырь ещё и натравил на нас разбойников! Будь их там чуть больше, мы могли и не выжить. А ты говоришь, что меня это не касается! Может, тебе плевать на себя, Ведану и Рогла так же, как и на меня? Зорен, ладно, не в счёт. Но о сестре и вельдчонке ты могла подумать? Мы сейчас в одной упряжке, Млада. Как бы тебя это ни злило.

— Прости. Я просто привыкла быть одна, — в зелёных глазах воительницы не мелькнуло и тени раскаяния. Просто пустые слова, чтобы донимать перестал упрёками.

— Мэд хвем йег фиккэ^[3], бесы меня дери… — вздохнул Хальвдан и стиснул зубы так, что шевельнулись желваки на щеках.

Он взял с пола кожух, надел и, продолжая тихо бормотать себе под нос по-верегски, вышел на улицу.

Там он пробыл в нерадостных раздумьях, пока небосвод не окрасился холодной лазурью поступающего рассвета.

Скоро проснулись остальные и принялись спешно собираться в путь. Каждый справился о здоровье Млады, а та лишь скупо отвечала, что всё в порядке, пресекая лишние разговоры.

— Поедем через Южный Погост, — твёрдо сказала она, проверяя подпругу седла. — Тут несколько дней пути.

— Это же на Южном тракте. Мы решили туда пока не соваться, — возразил Хальвдан.

— Поедем. Мне нужно найти свой меч.

Что скрывалось за её словами, и чем ей мог помочь Южный погост в поисках меча, никто, кажется, не понял. И спорить не решился. В конце концов, может, удастся избежать встречи с княжеским отрядом. Возможно, ту деревню они уже покинули.

Все два с небольшим дня пути до Южного погоста Хальвдан наблюдал за Младой. Она была совсем уж молчалива — и слова не вытянуть. А коли вытянуть, так обязательно налетишь на грубость. Воительница как будто постоянно находилась под тяжестью невесёлой думы. И Хальвдан догадывался, что рассказала она ему отнюдь не обо всём, что случилось в том погребе. Но ещё пуще раздражать девушку расспросами он не собирался. Пока что ему было достаточно того, что она жива.

Остальные тоже опасались о чём-либо её расспрашивать. Ведана тенью следовала за сестрой, то и дело подозрительно на неё поглядывая. А Зорен и Рогл держались позади. Жрец что-то рассказывал сыну, а тот с видимым неудовольствием слушал и время от времени кивал. Видно, усвоить пытался отцовскую науку. Как бы ни омерзительна она была, а, возможно, поможет и жизнь сберечь. Не себе, так другим.

А Южный Погост и в зиму кишел людьми, словно тёплое болото — лягушками. Беспрестанно сновали туда-сюда сани, гружёные товарами, которые везли в разные веси княжества. Купцам недосуг отлёживаться в спячке до весны, точно медведям. Нужно крутиться, тогда и мошна будет полна всегда. Можно будет купить хризолитовые бусы жене, нарядные колты дочерям или справный меч сыну.

Шумел местный торг так, что было слыхать издалека. Под копыта коней то и дело норовили попасть неугомонные дети.

Млада, ни слова не говоря, провела всех к постоялому двору почти в самой серёдке деревни. И назывался он так чудно — “Барсучий хвост”. Девушка спешилась на коновязи и бросила, короткое:

— Ждите здесь.

Она направилась было в харчевню, что, как водится, располагалась внизу двора, но Хальвдан остановил её.

— Думаешь, я тебя одну пущу?

— Не ходи со мной, воевода, — девушка отмахнулась от него, как от зудящего над ухом комара.

Да не тут-то было. Хальвдан отставать не собирался. Достанет с него загадок и недомолвок, каждая из которых грозила какой-либо опасностью. В этом они все убедились не единожды. Так и до Аривана можно не добраться.

— Считаешь, мне нужно твоё разрешение? — он упрямо пошёл за Младой.

Та остановилась, намереваясь возразить снова, но только качнула головой. Поняла, что бесполезно противиться.

В харчевне по полуденному часу было изрядно народу. Жарко горели очаги в полу, веяло духотой из поварни. А ещё пряным запахом жареного в травах мяса и чуть кислым — свежего кваса, настоенного на ржаных горбушках. В животе тут же немилосердно заурчало. В конце концов, завтрак прошёл уже слишком давно, и при всей снисходительности нельзя было назвать его обильным. Что ж, может, не так и плохо, что они заехали на Южный Погост. Можно будет и припасы пополнить почти до самого Холодного Гребня.

Млада коротко огляделась и направилась к высокой, сколоченной из свежих досок стойке. Там хлопотал молодой светловолосый парень, всего на пару лет старше самой воительницы. За его работой пристально следил другой мужик — знать, хозяин, который того обучал и в скором времени готовил себе замену. В солидном возрасте на ногах уже не долго поскачешь, хочется покоя, а молодёжь пусть работает в поте лица. Млада слегка улыбнулась невесть чему и направилась туда. Хальвдан не отставал.

Они остановились перед стойкой. Млада внимательно окинула взглядом зал, будто убеждаясь, что не случится среди постояльцев ненужных знакомых, дождалась, пока хозяин отлучится в поварню и обратилась к парню.

— Здрав будь, Вадим.

Тот едва на месте не подпрыгнул. Медленно он перевёл взгляд на Младу, словно уже понял, кто она, но поверить никак не мог. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Удивление на лице парня сменилось недоумением, а затем и радостью. Он расплылся в улыбке и показалось, едва не перепрыгнул через стойку, чтобы обнять воительницу, но лишь дотронулся до её локтя.

— Млада! Вот это да! Я думал, что уж никогда больше тебя не увижу. Когда ты пропала, мы места себе не находили. Искали много дней. Пойду отца позову… Он будет рад.

— Не надо, — девушка остановила его, схватив за рукав. — Лучше скажи, отец хорошо тебя учит своему делу?

Вадим непонимающе свёл брови, но на всякий случай кивнул.

— Да. Он хочет через несколько лун оставить постоялый двор мне. Видишь, всё получается, как я хотел. Зря ты ушла.

— И впрямь, — Млада скупо усмехнулась. — Стало быть, и с Гильдией он тебя уже познакомил? Или сам собирается с ними дела вести?

Парень побледнел и быстро оглянулся в сторону поварни.

— Пойдём. Нечего тут стоять, — он кивнул на проход сбоку и пошёл туда.

Млада с Хальвданом спешно последовали за ним.

Боковая каморка была чем-то вроде кладовой. Здесь хранилась мука и какое-то зерно в мешках. Слегка пахло затхлостью и мышами.

Вадим остановился в дальнем углу, куда почти не попадал свет из харчевни, и повернулся к Младе. В этот раз он даже подозрительно и вовсе не добро глянул на Хальвдана, хоть до этого и внимания на него не обращал. Даром что того нельзя назвать незаметным.

— Что вам нужно? С чего бы тебе расспрашивать меня о Гильдии? Хотите, чтобы всю мою семью порезали ночью или дом подожгли? У меня, Млада, жена и сыновей двое. Мне проблемы не нужны. А ты ещё воеводу сюда притащила, будто его не хватало. Что теперь — стража нагрянет?

— Придержи язык, — посоветовал Хальвдан.

Парень только зубы сжал.

— Я рада за тебя, Вадим, — холодно проговорила Млада. Знать, ей на самом деле было всё равно. — Не кипятись. Не будет стражи — мы сами с ней не хотели бы встретиться. У меня к тебе только один вопрос. Не проезжал через ваш двор недавно один Грюмнёрэ? Ставром его зовут. Может, он до сих пор здесь?

— Ты же знаешь, Грюмнёрэ, если у них заказов нет, надолго на одном месте не задерживаются, — буркнул Вадим. — Но нет, он не проезжал. Давно его не видел. С прошлого лета ещё.

Млада разочарованно вздохнула, сжав пальцы на рукояти скрамасакса. Это последнее оружие, что у неё осталось. Хальвдан предлагал в каком-нибудь крупном городе купить ей новый у хорошего кузнеца, но она упёрлась — ни в какую. И твёрдо вознамерилась вернуть свой клинок. Что ж, за такой и правда побороться стоило. Да только где его теперь сыщешь?

— Ты уверен… — воительница проникновенно глянула на Вадима.

Тот твёрдо кивнул.

— Я не знаю, зачем он тебе. Но врать не стал бы. Это ваши дела. Да и убивать друг друга вам, кажись, запрещено.

— Запрещено, — воительница ухмыльнулась так, что парень тут же помрачнел ещё больше. — Ну, раз нет его здесь, то мы со спутниками в “Хвосте” остановимся.

И снова посмотрела въедливо, ища, видно, на его лице проблеск слабины или паники. Однако Вадим заметно расслабился и заулыбался почти так же приветливо, как при встрече.

— Это всегда пожалуйста, — он снова вывел их в харчевню.

— Нам нужно три горницы, — Млада, казалось, уже позабыла обо всём, что спрашивала только что.

Её лицо разгладилось и засияло, словно она и правда была рада видеть старого знакомого. Но Хальвдан уже успел узнать её настолько, чтобы не поверить показной благодушности.

Но всё же странно было думать, что в весях княжества, оказывается, есть люди, которых воительница хорошо и давно знает. И с которыми её связывало что-то. Не иначе, замуж за этого Вадима она собиралась. Потому-то он так скоро простил девушке настойчивые расспросы. И то, что она принадлежит Гильдии, не слишком его волновало. Стало быть, привык. Да что уж говорить о нём, если самому Хальвдану быстро стало безразлично, арияш она или нет. Дело между Младой с Вадимом давнее, а ревность всё одно кольнула в груди.

Видно, из-за особой благосклонности к воительнице Вадим продал комнаты дешевле, чем они стоили для других путников. Хотя им впору было ещё и приплачивать за скрытность.

— Не погладит тебя отец за это по голове, — расплачиваясь, усмехнулся Хальвдан. — Какая же это торговля.

— Отец поймёт. Уважаемого гостя принимаем, — парень хитро прищурился.

Экий лис. И воеводу уважил добрым словом, и в то же время, понятно всем, что не его благодарить нужно. А воительницу, которая растеряла последнюю суровость и знай улыбалась Вадиму, точно невеста намедни просватанная. И улыбка эта Хальвдану вовсе не нравилась.

Остальные заметно обрадовались тому, что ночевать нынче придётся не в лесу на снегу и не в пыльной лачуге, а в тёплых постелях. Повеселела Ведана, Рогл приободрился, и даже почему-то возгордился тем, что жить ему предстоит бок о бок с самим воеводой. Пусть и всего один день. Даже Зорен просветлел. Ему-то отдых был нужен едва не больше всех. Много сил он потратил на, возможно, последнее в своей жизни колдовство. Вдругорядь Корибут такого уж точно не допустит.

По деревне решено было без дела не шататься, мало ли. Вдруг люди Драгомира всё ещё где-то поблизости или вот-вот нагрянут. Тем более, порасспросив местных, Хальвдан выяснил, что отряд здесь ещё не появлялся. Уж где задержались им на счастье, непонятно.

Все отсиживались в своих горницах, даже еду Вадим распорядился приносить им наверх. Но под вечер Рогл начал вздыхать от тоски, к тому же, разговорить Хальвдана ему не удалось. Вельдчонок смущался, а тот языком молоть и не был настроен. Не отпускали его неприятные тревоги. О том, что будет дальше и о том, что уже случилось. Опасался он, что соприкосновение с посохом не прошло для Млады даром. И каждый миг ждал очередной неприятности.

От стука в дверь окончательно впавшие в безразличие и полудремоту Хальвдан с Роглом едва не подпрыгнули. В горницу заглянула Млада.

— Вадим нас зовет спуститься в харчевню, — бодро выпалила она, словно расшалившаяся девчонка. — Говорит, пирогов его стряпухи страсть каких вкусных напекли. Хватит тут сидеть. День почти прошёл: стало быть, до утра уж вряд ли кто появится.

— Я не пойду, — вяло отозвался Хальвдан. — Проживу и без пирогов. И вам советую на людях лишний раз не мелькать.

Но Рогл уже с готовностью вскочил на ноги и поспешил за Младой. Уговаривать Хальвдана никто не стал. Как, впрочем, и слушать.

В харчевне становилось всё более шумно. Прибыло народу, да и пироги, знать, постояльцы запивали не сбитнем. Хальвдан и хотел бы уснуть, но не мог себя заставить. Мыслями он то и дело обращался к тому, что происходит внизу. Но скоро постоянный гомон всё же начал вгонять его в сон. И, казалось бы, только Хальвдан наконец задремал, как дверь скрипнула. Прошуршали осторожные шаги, но вдруг загромыхала лавка. Рогл выругался шёпотом и понуро поплёлся к своей постели. Хальвдан из-под полуприкрытых век проследил за ним и спросил, потирая глаза:

— Млада тоже легла?

Вельдчонок фыркнул и глянул на дверь, из-за которой всё так же доносился шум харчевни. Выкрики мужиков навеселе, бряканье кружек и мисок, громкие шаги.

— Какой там, — буркнул он. — Я пытался её увести, но она едва не пригвоздила меня ножом за шиворот к стене. Я её такой никогда не видел. Думал, она вообще не пьёт.

Хальвдан резко сел. Внутри прокатилась волна раздражения. Он прислушался, пытаясь среди мужских голосов расслышать один женский, но не смог. Да и не удивительно: Млада, последнее время не отличалась многословностью. Зато порой одного её взгляда хватало для того, чтобы и самому забыть о том, что хотел сказать.

— Нам же завтра снова в путь. Она рехнулась?

— Может, и рехнулась, — пожал плечами Рогл и посмотрел на Хальвдана, сверкнув глазами в полумраке. — Я побаиваюсь её, если честно. Странная какая-то стала после того случая.

Мальчишка порывисто взлохматил волосы и откинулся на покрывало, уставившись в потолок. Хальвдан встал и пошёл к двери. Это не дело. Если Млада сейчас напьётся, то может натворить таких дел, что не расхлебаешь. Кто знает, какова она по пьяни? Никто пьяной, да и вообще с кружкой вина в руке, её ни разу не видел. Он думал, девчонка ограничится тем, что выпьет для расслабления немного хмельного кваса, но ошибся. Знал бы — забрал её из харчевни раньше. А то и вовсе не пустил бы.

Он спустился по скрипучей лестнице в зал, окинул взглядом посетителей. Некоторые, заметив его, менялись в лице и замолкали. Другие глазели с интересом и безошибочно поворачивали головы к причине, по которой воевода здесь появился. Знают, всё-таки. Не иначе, сам хозяин похвалился всем вокруг, что сегодня у него ночует сам княжеский ближник. По взглядам-то он и понял, где Млада. Она сидела, сокрытая спинами, в одной из гогочущих и разящих кислым пивом компаний. Чуть склонив голову набок, она слушала, как Вадим, позабыв о своих делах, проникновенно, но достаточно громко для того, чтобы слышали остальные, рассказывает какую-то байку. Перейдя, видно, к самому напряжённому моменту истории, он решительно опустил ладонь на колено Млады и медленно, но с видимым нажимом провёл выше. И она не остановила. Не остановила его! Только улыбнулась, допила то, что было у неё в обкусанной глиняной кружке, и махнула подавальщице, подзывая.

Какого беса тут творится? Хальвдан сжал зубы и двинулся к шумной гурьбе, когда обходя слоняющихся кругом посетителей, а когда просто отталкивая. Он видел, как Вадим наклонился к Младе, как уверенно скользнула его ладонь по её талии и как девушка, отпив ещё принесённой ей браги, под возгласы остальных одобрительно положила руку ему на плечо.

Точно рехнулась! Да она, будь в себе, уже порезала бы эту паскуду на куски! Хальвдан протиснулся между столпившимися мужиками и, ухватив Младу под локоть, рванул с места.

Она развернулась и, высвободив руку, со всей силы толкнула его в грудь. Молча и зло. Хальвдан сделал шаг назад, а селяне кругом загоготали.

— Не мешай ей! Вишь, не хочет она с тобой идти, — поднялся на ноги Вадим, который только что нагло её лапал. И ты погляди, про жену и двоих сыновей, небось, и не вспомнил.

— Не лезь, смерд, — отмахнулся Хальвдан.

— Кто, я смерд? — взвился тот и шагнул ближе, хватаясь за висящий на поясе добротный охотничий нож. Знать, не только плошками умеет за стойкой греметь да монеты пересчитывать.

Его товарищи недовольно загудели. Хальвдан знал, что, обозвав вольного человека смердом, несказанно его оскорбит, но неизвестно почему назвал его именно так. Даже подозревал, что за этим последует, и с каким-то мрачным нетерпением хотел драки. Но Млада остановила разъярённого дружка, перегородив ему дорогу.

— Не по зубам он тебе, Вадим. Оставь. Он со зла это ляпнул, разве не понимаешь?

Тот внимательно оглядел её лицо и тут же смягчился, убрал нож и снова попытался приобнять.

— Как скажешь, — пророкотал он тихо. — Не хочу силы тратить раньше времени.

Но Млада выскользнула из его объятий и повернулась к Хальвдану. Её глаза сверкали хмельной удалью и игривостью, как у кошки.

— Лучше бы по-доброму присоединился, воевода. Чего народ тревожишь попусту?

Хальвдан сощурился и одним движением, обхватив чуть выше колен, закинул её на плечо. Вадим снова возмущённо поднялся, но замер, натолкнувшись на его взгляд.

— Только двинься — башку оторву, — пообещал Хальвдан и, встряхнув извивающуюся на плече Младу, пошёл к лестнице.

Девушка вырывалась, молотила его то кулаками по спине, то локтем — по уху и ругалась такими словами, которых ещё не доводилось от неё слышать. Ножны её скрамасакса больно упёрлись в шею. Удерживать гибкую, сильную воительницу было невероятно трудно, но сказывалось то, что она пьяна, а её движения не такие быстрые и точные.

Наконец Хальвдан поднял её наверх, толкнул дверь горницы, в которой она поселилась в одиночестве. И только внутри поставил на пол.

— Совсем ополоумел?! — заплетающимся языком не без труда выговорила она и снова саданула его в грудь. Хальвдан послушно сделал шаг назад. — Ты что себе позволяешь?

— А что он себе позволял, ты понимала?

Млада сжала губы и немного помолчала.

— Я понимала, — произнесла она, наконец, отчётливо и мрачно. — И я хотела этого…

Хальвдан сглотнул вставшую в горле горечь.

— Ложись спать. Завтра на рассвете выезжаем, если ты забыла.

Он повернулся к двери, но одновременно Млада шагнула к нему. Обхватила за локоть, удерживая, и ткнулась лицом в грудь. Её дыхание обожгло кожу через рубаху. Она молчала, и в её жесте было такое бесконечное отчаяние, что Хальвдан не мог двинуться с места, не решался даже пошевелиться, чтобы не сделать ещё хуже.

— Мне… так паршиво, воевода, — пробормотала Млада и вжалась в грудь сильнее, провела ладонью вверх по плечу, тронула кончиками пальцев шею.

Хальвдан знал, к чему она ведёт, чувствовал, как тесно льнёт к нему, как, чуть приподняв голову, касается губами ключицы. И как мгновенно отзывается его собственное тело, жар ударяет в голову и медленно растекается вниз. И ноют руки от желания обнять, прижать к себе так, чтобы перехватывало дыхание. И хочется распустить тяжёлую косу, запутаться пальцами в мягких волосах, вдохнуть их запах. Целовать её всю ночь. Целовать и ласкать… всю.

Но он также знал, что наутро Млада об этом пожалеет. Когда хмель спадёт и вспомнится, что привело её к нему в постель. Будет ссора. Хальвдан понимал это и потому отступил, слишком резко дёрнул, открывая, дверь и вышел.

Примечания

3

Мэд хвем йег фиккэ (верегс.) — с кем я связался…