Море, тайны и русалочий дневник

Елена Суханова, 2019

Русалка способна, погрузившись в воду, выпустить хвост и отправиться в дальнее плавание. Ещё она способна попасться на глаза океанической ведьме и страшному морскому привидению, что неминуемо влечёт за собой кучу сложно решаемых задач. Она знает о существовании клада Атлантиды и часто отмахивается от нравоучений Ёшкина кота. Ещё русалка способна не по делу влюбиться. Так это с каждым случается – но вот последствия… В общем, у русалки проблемы…

Запись 4. Разъясняющая

15–22 апреля

КЯ честно собиралась забыть о встрече с привидением, но почему-то говорливая субстанция цвета стоп-сигнала не шла из головы. Преподаватели загрузили меня работой. Как выяснилось, нужно написать три реферата и основательное эссе о флоре и фауне Чёрного моря. Я углубилась в книги, но то и дело возвращалась мыслями к странной беседе. Поэтому через несколько дней надумала позвонить в Питер, маме.

Связь в Скале фурычить наотрез отказывалась. Все, кому требовалось позвонить или воспользоваться Интернетом, откладывали эту задачу до посещения города. На набережной располагалось несколько кафешек, хозяевами которых являлись представители русалочьего народа. Туда наши отправлялись заряжать гаджеты, словить вайфай или просто посмотреть телевизор. Матч там какой…

Проблема лишь в том, что от Скалы до города пилить и пилить. Также далековато и до ближайшей остановки, где можно сесть на маршрутку. Да и просто нормальная тропа, я уж не говорю про асфальтированную дорогу, совсем не рядом.

Некоторые добирались до города вплавь. Одно из питейных заведений, коим владел русал Тихон, буквально нависало над морем. В воду уходили мостки. На них в жаркие дни даже столики стояли. Можно выбраться как ни в чём не бывало из моря, а переодеться уже внутри кафе. Одни брали одежду с собой, плотно запаковав в пакет. Другие оставляли в специальной комнатке в глубине заведения. Кафе носило многозначительное название «Смеющийся дельфин». Возможно, Тихон тоже пытался спасти лётчика.

Правда, всё-таки имелось в Скале одно местечко, где мобильник находил-таки палочки, позволяющие предположить, что связь существует. На самом верху (по меркам неизменных требовалось подняться на высоту этажей в тридцать пять), рядом с библиотекой, находилось нечто вроде балкона. Открытая площадка в поднебесье, окружённая каменным бортом. Там можно дышать свежим воздухом или мокнуть под дождём, и никто с моря не увидит.

После лекций я сразу направилась туда. Просто поленилась делать круг и заносить в комнату сумку с книгами. Теперь она оттягивала мне плечо и звала вернуться. Но я твёрдо вознамерилась услышать голос мамы. По пути на самый верх я снова заблудилась пару раз. Но так как ни одного заботливого Прохора не встретилось, пришлось отыскивать дорогу самой. Мимо проносились только какие-то дети. Они махали руками в разные стороны в ответ на мои просьбы указать направление.

В итоге я нашла библиотеку. И балкончик. На нём гулял ветер, в дальнем углу беседовали двое незнакомцев в красных куртках. Они смеялись над чем-то своим, а я, понадеявшись на устойчивый сигнал, набрала номер.

— Ну как ты, дорогая? — отозвалась мама и сразу начала интересоваться всем, что у меня происходит.

Я подробно отвечала, затем долго выслушивала мамины новости, потом вспомнила, что вот-вот сядет батарея, а доплыть до Тихона я собираюсь не раньше ближайших выходных.

— Мама, мам, подожди, — прервала я её рассказ о недавней буре в Финском заливе (а он обещал оказаться интересным), — я позвоню тебе в воскресенье. А сейчас скажи, пожалуйста, ты что-нибудь слышала об оранжевых подводных привидениях?

— Оранжевых? — озадачилась мама. — Не припомню. Или… вроде есть легенда…

Но толком она ничего не вспомнила, а сильный ветер тиранил моё, хоть и крепкое русалочье, но всё же прикрытое лишь лёгкой тканью блузки, тело.

Я попрощалась, обратив внимание на то, что батарея практически на нуле, и сунула телефон в задний карман джинсов.

— Её зовут Миранда! — крикнул мне один из краснокурточников.

— Кого? — опешила я, присмотрелась и поняла, что мальчишки — близнецы.

— Рыжую тётку-привидениху.

— Ага, — вмешался второй. — Миниверанда. По-другому её зовут. Зачем она тебе? Её уж лет пятьдесят никто не встречал.

— Да так, — почему-то уклонилась я от ответа. А ведь можно было у парней всё и выспросить. — Курсовик пишу.

Я повернулась к пролому, ведущему внутрь Скалы, и медленно пошла прочь. Пятьдесят лет… как же! Я вот буквально на днях…

Тут же сообразила, что нахожусь рядом с библиотекой, а там вполне может сидеть Леонид. Я его тоже лет пятьдесят не видела. Две недели уж точно.

В библиотеке царила положенная тишина. Да, в общем, и шуметь особо было некому. Одну девушку я заметила в глубине зала, под округлым сводом, возле высокой полки с книгами. С другой стороны, также рядом со шкафом, стоял молодой человек заумного вида и в свете фонарика разглядывал надписи на корешках. Между стеллажей и вправду темновато. Хотя библиотека — самое светлое место в Скале. День проникает сюда через множество вытянутых узких окон. Впрочем, сейчас, когда небо наглухо затянуто грозовыми тучами и того и гляди начнёт извергать воду, света даже возле окон не хватало.

Я прошла внутрь, заметила, как библиотекарша окинула меня взглядом, полным строгости. На её столе возле окна стояла лампа, которую тоже регулярно требовалось заряжать (понятно, библиотека — не место для свечей и факелов). Такие же лампы имелись и на других столах, предназначавшихся для посетителей. Сейчас из них горела всего одна. Там, где сидел Леонид. Я коротко кивнула суровой библиотекарше, подошла к приятелю и села рядом.

— Привет, — заговорила шёпотом, но даже он казался здесь весьма громким, — что-то тебя совсем не видно.

— А, это ты, Свет, — оторвался от книги умник. — Странно тебя здесь встретить.

Я скуксилась. Леонид иногда бросался двусмысленностями.

— Время от времени и я сюда заглядываю, — проговорила в ответ. — Однако сейчас пришла с тобой повидаться.

— Вот как? — Собеседник снял очки и потёр глаза. — Никогда тебя не видел в библиотеке. Ни в Питере, ни тут. А я-то вот постоянно. Занимаюсь.

Я взглянула на названия томов, лежащих перед ним. «История водных народов Черноморья», «Морские люди и их мифы», «Битва у Восточного берега», «Философия в трудах морских жителей». Пятая книга лежала перед Леонидом раскрытой, но мне не особо и хотелось прочитывать ещё один замысловатый заголовок.

— Я думала, ты лётчиком занимаешься, — проговорила я тем же оглушительным шёпотом.

— Пока отложил. Нужно подготовить доклад. Свет, спрашивай, что хотела. Мне совсем некогда.

— Почему ты думаешь, что я пришла по делу?

— Ну, честное слово, Свет… ты действительно по мне соскучилась?

Я замялась.

— А-а-а… есть немножко. Ну, вообще… Лёнь, скажи, пожалуйста, оранжевые привидения существуют?

— Апельсиновая Дама, — без малейшей заминки отозвался визави. — А тебе зачем?

— Э-э-э. — Я безуспешно подыскивала убедительный ответ. Даже знакомому отчего-то не хотелось говорить о встрече в гроте. — Так, услышала кое-что. Вроде она очень редко появляется. И ещё зовут её Миранда.

— По-моему, Мирэйна. — Леонид надел очки, потом снова снял. — Не помню. Давно об этом читал. Ладно, иди. — Он опять напялил очки и пододвинул к себе книгу. — Отвлекаешь.

— Я смотрю, ты тоже мне рад. Что, совсем не поможешь?

— Света, оглянись вокруг. — Леонид повернулся ко мне и глянул несколько сердито.

Я осмотрелась, затем непонимающе уставилась на него:

— Что?

— То. Ты находишься в библиотеке. Тут можно найти легенду об Апельсиновой Даме. Обратись к Маргарите Наумовне.

Он указал на сердитую хозяйку помещения. Та вперилась в меня поверх очков. Я осознала, что совсем даже не желаю обратиться к ней. Только вот, судя по настроению Леонида, не станет он мне сейчас растолковывать, почему дух коварного цвета является редко и не каждому.

Я вздохнула, встала и подошла к столу недоброй библиотекарши:

— Здравствуйте, — максимально снизив звук и влив в голос порядочную дозу вежливости, начала я, — не подскажете, где мне поискать книгу об оранжевом привидении, Апельсиновой Даме?

— Вы у меня записаны? — громогласно вопросила библиотекарша, и вдруг показалась мне похожей на сову. Очки, глаза выпученные.

— Конечно, Маргарита э-э-э… — Я собиралась и дальше оставаться вежливой, но отчество совы напрочь вылетело из головы.

— Наумовна, — подсказала владелица верхнего яруса Скалы. В окна начал барабанить дождь. — Фамилия?

— Белухина.

Книгу «Легенды из глубин Бирюзовых волн» я получила минут через семь. Уселась за стол позади Леонида, включила лампу и отыскала главу с названием «Мирина, или Апельсиновая Дама».

Чтение увлекло с первых слов: «Мирина была шестнадцатой дочерью черноморского Царя Феуда III. Всего у него родилось восемнадцать детей. Долгое время на воду появлялись лишь дочери. Единственный сын оказался восемнадцатым по счёту. Его рождение принесло радость всему царству. Ибо наконец-то у правителя появился наследник.

Мирина с ранних лет отличалась своенравием. Иногда позволяла себе столь вопиющие вольности, что Царь Феуд даже задумывался о том, чтобы отправить дочь на перевоспитание в святилище океанических ведьм. Наказание это в то время применяли лишь к нарушителям закона, чьё преступление оказалось не таким ужасным, чтобы оказаться приговорёнными к смертной казни. Тогда и океанические ведьмы не имели нынешних свобод. Сама мысль о том, что царская дочь может попасть в пещеры сих жестоких созданий, и уподобиться далеко не лучшим представителям морского народа, приводила в трепет мать Мирины, Царицу Кору. Да и весь двор не мог поверить, что Царь Феуд способен на такое. Про атлантическое обиталище океанических ведьм ходило множество историй. Одна страшнее другой.

Поняв, что ей грозит, Мирина взялась за ум. Торжественно поклялась отцу, мол, больше не запятнает себя недостойным поведением, и некоторое время вправду оставалась довольно молчалива и тиха.

Что скрывалось за ложной кротостью, стало ясно вскоре после того, как повелитель Феуд сосватал дочь за сына Царя из Холодного моря. Послы того Царя, получившие согласие, отправились в обратный путь, дабы отнести своему государю благое известие о том, что вскоре у его сына появится видная жена. Мирина же в тот самый вечер устроила во дворце грандиозный скандал. Она привела своего отца в неописуемый гнев, когда заявила, что давно уже влюблена в простого человека, и никогда в жизни не выйдет замуж за того, кто ей не мил.

Царь Феуд бушевал несколько дней. Море ходило ходуном, выбрасывало на берег мёртвых медуз, а вскоре почти полностью покрылось льдом (невиданное дело!), ибо властитель загрустил.

По его приказанию Мирину бросили в темницу. Однако через некоторое время она исчезла. Вероятно, кто-то помог. Должно быть, Царица Кора. То есть некий морской житель по её приказанию.

Мирину искали, но труды не принесли результата. Весьма скоро появились слухи о том, что царская дочь добралась до Средиземного моря и стала ученицей в Ордене водных алхимиков. По всей видимости, Царица Кора держала связь с дочерью. Или кто-либо ещё. Слухи при дворе появлялись постоянно. Поговаривали о том, что Мирина задумала получить ноги (виданное ли дело для морской девы?!) и отправиться на берег, чтобы встретить того самого юношу, в которого она считала себя влюблённой.

Слухи позднее подтвердились. Несколько лет обучения в Ордене водных алхимиков дали свои плоды. Мирина решилась на то, о чём никто ранее и помыслить не мог. Она прошла некий чудовищный (по рассказам) обряд и стала (нет, вы только подумайте!) человеком!!!

Впрочем, основательно вытравить из себя морскую деву ей не удалось. Но всё, о чём мечтала, Мирина получила. Во дворце по прошествии лет (всё это время Царь Феуд и слышать ничего не желал о непокорной дочери) стало известно, что Мирина вышла замуж за своего избранника. Он оказался сыном владыки прибрежного города. И, естественно, она стала не последней в обществе людей. Некоторые из них считали Мирину несколько странной, но иные следовали за ней. Например, царская дочь пристрастила светских дам к морским купаниям. Сама перевоплощённая и дня без моря прожить не могла…»

Я подняла голову от книги, задумалась о том, что меня смутило, и поняла: светские дамы и то, что они видели странность в морских купаниях. Открыла было рот, чтобы задать вопрос Леониду, но его согбенная сидячим образом жизни спина сказала, что не стоит. Потому я обратилась к пометкам в конце книги, нашла там Царя Феуда и выяснила, что правил он с 1823 по 1878 год. А Мирина родилась в 1838-м, в год сорокалетия своего отца. Значит, в то время, когда Мирина шокировала жителей человеческого города своими нововведениями, на планете переживал расцвет девятнадцатый век. Да уж, леди тогда не могли себе позволить явиться на пляж в бикини.

Я вернулась к чтению.

«…купалась и зимой и летом. Заплывала очень далеко, несмотря на мешающий неудобный наряд. Её сёстры являлись повидаться и разузнать всё о жизни перевоплощённой.

Мирина родила своему мужу двух сыновей и двух дочерей. Все они имели телесные изъяны (по человеческим меркам). Один сын — жабры, другой — перепонки между пальцами, у дочерей росли синие волосы. Вследствие этого ли, а может, по другой причине, отношения Мирины и её мужа, ставшего со временем владыкой города, резко пошли на спад. Встречаясь с сёстрами, Мирина говорила, что собирается вернуться в море. Что ей безумно надоела жизнь среди людей и сами люди (кому они вообще могут нравиться?)…»

Я вновь отвлеклась от книги и перелистала страницы, собираясь узнать, в чьём пересказе дана легенда. Как выяснилось, автор — из морских жителей. Ну, ещё бы! Эти о людях хорошего слова не скажут. Автор даже не назвал имени возлюбленного Мирины. Морские люди не придают значения таким мелочам. Как можно отыскать праправнуков, если элементарных вещей не знаешь? Хотя чего это я? Искать их, что ли, собираюсь?

«…Позднее так и произошло. Мирина вновь подвергла себя обряду и вернулась в родную пучину. Дети остались на берегу. Царь Феуд отказался принять дочь обратно, и она получила пожизненное пристанище в кельях Ордена водных алхимиков.

Проходили годы. Все сёстры Мирины повыходили замуж и отправились в дальние моря. В своё время брат сей известной предательницы стал Царём Феудом IV, но к тому времени Мирина уже не стремилась поддерживать связи со своим прежним окружением. Даже не приехала на коронацию, хотя получила приглашение.

Поговаривали, что она стала очень замкнутой, всё время проводила в лабораториях, ставила опыты и даже добилась самой высокой степени в Ордене. Иногда морская дева снова подвергала себя мучительному обряду и выходила на землю. Мирине хотелось узнать, как живут её дети. Однако они не желали встречаться с матерью.

Мирина прожила долгую жизнь. Умерла она, встретив своё стосемилетие. Но и после этого не отправилась в обиталище водных душ. Возможно, благодаря достижениям в алхимии или преступному превращению себя в человека, дух Мирины получил небывалый цвет. Ещё никогда в морях и океанах не существовало оранжевых привидений. Как и привидений морских дев, меняющих хвост на ноги.

Известно, что с возрастом характер Мирины весьма испортился. Она стала требовательной и мстительной. Осталась такой и сейчас. Хотя может проявить себя и как благодарный, щедрый дух. Иногда Апельсиновая Дама (так отвергнутую прозвали за цвет) является к ныне живущим и просит отыскать своих потомков. Ей всё ещё интересна жизнь её отпрысков на земле. Встреча с Мириной может оказаться как наградой, так и проклятием. Ибо перевоплощённая всегда хочет услышать правду и умеет отлично распознавать ложь. Живущему лучше исполнить просьбу Мирины, иначе он может подвергнуться жестокому наказанию. Даме ни в коем случае нельзя врать, а то кара окажется ещё суровей. Мирина и при жизни не гнушалась убийством, когда ей требовался материал для опытов. После смерти её не удерживают никакие законы, а алхимическую власть отвергнутая имеет до сих пор. Впрочем, если тот, кому довелось встретиться с Мириной, исполнит её пожелание, то окажется вознаграждён».

Я оторвалась от страниц и уставилась в спину Леонида. Пришла мысль: «Вот влипла!»

Действительно, и понесло же меня именно в то время в грот. С другой стороны: как так? Я даже кровью нигде ни разу не подписалась, а уже заключила какой-то странный контракт! Не укладывается…

Я встала, подошла к Маргарите Наумовне и попросила ещё книг по теме. Она глянула на меня исподлобья, но поднялась и отправилась в глубину помещения, освещая дорогу фонарём.

Пришлось провести в библиотеке несколько часов. Я пролистала с десяток различных изданий. И «Былины морских жителей», и «Историю водных привидений», и «Хронику царских династий Чёрного моря», и даже «Парадокс полноценного существования небывалых духов в водах морей и океанов». Последний труд изобиловал странными словами, непонятными терминами и неудобоваримыми фразами. Но я таки осилила главу о Мирине.

Правда, после прочтения всех этих опусов я не смогла вздохнуть спокойно. Все авторы в один голос твердили, что отказывать Апельсиновой Даме — нельзя. Что, если уж она обратилась к кому-то, этот несчастный должен исполнить пожелание девы любой ценой. Некоторые авторы даже представляли себе встречу с привидением как непомерное везение. Ведь стоит рассказать ей о том, как сейчас живут потомки царственных потомков, то можно взамен хоть гору золота просить, хоть… чего пожелаешь, в общем.

При этом ни в одном из источников не называлось не только имя мужа Мирины, но даже не указывалась страна, в какой он жил, не говоря уж о городе.

Ну и? Как искать тех самых потомков? Задача для Оракула. Оракул — это, конечно, хорошо, но с тех пор, как его перенесли в Атлантический океан (около тысячи лет назад), добраться туда стало очень сложно. Не хватит мне двух с лишним месяцев. Тут человеческим транспортом не воспользуешься. Нужно плыть в глубине, искать указатели, спрашивать у встречных и поперечных. А я ведь наполовину человек. Долго без воды не могу. Но и в ней много времени не проведу. Выходить иногда надо на твёрдую землю.

Леонид встал из-за стола и повернулся ко мне:

— Ты что-то долго сидишь. Пойдём. Скоро ужин.

— Ага, — кивнула я, — приду позже.

И сидела ещё больше часа. Слушала, как дождь барабанит по оконным стёклам. Изучала словарь в конце книги о царских династиях. В итоге так и не обнаружила ничего полезного. Сдала книги Маргарите Наумовне и поплелась вниз.

Лестницы. Стены. Переходы. Ёшкины коты. Лица. Лица. В голове моей всё перемешалось. Находясь в одном из нижних ярусов, я сообразила, что бреду в столовую. Исключительно потому, что Леонид напомнил про ужин. Есть не хотелось совершенно. Сейчас все мои мысли занимала печальная перспектива оказаться в числе тех, кто не выполнил указание Апельсиновой Дамы. В книгах ни о ком из них подробно не говорилось, просто упоминалось, что Мирина жестоко сорвала на неудачниках гнев, а вот пережили они это или нет?..

Всё-таки я добралась до столовой. С той же тяжёлой сумкой, грозящей оттянуть одно плечо едва не до пола. Снова лень помешала мне отнести её в комнату. Почти все уже разбрелись. Только за некоторыми столами кое-кто ещё сидел. В глубине, возле колонны из камня красноватого оттенка, стояла Клара и беседовала с тем самым береговым спасателем — Александром. Она то и дело откидывала назад свои длинные светлые волосы и смеялась. Оделась Клара сегодня в новые обтягивающие джинсы и розовую кофточку. Она чуть ли не каждый день прогуливается по магазинам и всё покупает, покупает. Можно подумать, мало из Питера привезла.

А я хожу в джинсах и свитере, которые приобрела год назад. Пожалуй, стоит тоже добраться до торгового центра. Порадовать себя покупками. Напоследок… пока злобное привидение меня не прикончило.

Я положила сумку на стул и собралась идти к раздаче. Но вдруг услышала:

— Привет. Давно не виделись.

Обернулась. Незнакомец из яйца. Как его? Прохор. Те же белые кроссовки. И приятная улыбка. А я ведь высматривала его. Только не сегодня.

— Привет. — Я бы обрадовалась. Однако думы обо всём апельсиновом душили радость в зародыше.

Прохор присмотрелся ко мне:

— С тобой всё в порядке?

— А? Да. Нормально. Учёба навалилась. И не выспалась.

— Понятно. — Он кивнул. — А я подумал, что ты озадачилась после известия о появлении на празднике океанических ведьм.

— На празднике? — переспросила я и тут же сообразила, о чём он говорит.

Тридцатого апреля — День Единения русалочьего народа и морских жителей. Общее для всех уголков планеты событие. Хотя заключались мирные договоры в разное время. Иные с разницей в двести лет и неделю. Здешний праздник прямо кричал о том, что станет ярким событием. Во всяком случае, все кому не лень уверяли нас с Кларой, что в Питере мы точно не видели того размаха, какой в Скале — обычное дело. Мы не спорили. Впрочем, что они все знают о Питере?

— Ах, да. Океанические ведьмы?

— Ага. Только что тётя Вика строго-настрого запрещала всем девчонкам разговаривать с ведьмами. Они всегда заявляются на шумные вечеринки. Их никто не зовёт, сами приплывают. И постоянно заманивают к себе кого-нибудь в ученицы.

Тётей Викой в Скале принято называть госпожу директора. Антип Евсеич со стула бы рухнул. Интересно, Виктория Андреевна в курсе?

А в питерской школе океанические ведьмы никогда не появлялись. В подвале школы стояла вода, и по узкому ходу мы выплывали в Неву. То есть ведь мы теоретически имели шанс, но не пользовались им. С другой стороны, может, я просто чего-то не знаю? Лично я в глаза ведьм не видела.

–…так сладко всегда поют, — продолжал Прохор, — сам бы с ними уплыл. Но ведьмы только девчонок принимают.

— Нет. Я не слышала об этом. — На какой-то момент ведьмы вытеснили из моей головы Апельсиновую Даму. Если отправиться с ними, есть вероятность, что Мирина меня не достанет? И как русалки становятся ученицами, ведь ведьмы не выходят на берег? Или я опять чего-то не знаю?

Тут Прохора куда-то позвали, а я неохотно направилась к раздаче. Стоило, наверное, чего-нибудь пожевать.