Солнце из черного камня

Елена Сола

Трудно назвать это произведение реалистичным, хотя оно, конечно, имеет отношение к реальности.События минувших дней прорываются сквозь толщу времени, чтобы восстановить справедливость. Пропавший пять дней назад медбрат Илья Кораблев неожиданно возвращается, утверждая, что попал в провал времени. После возвращения его не покидают призраки, видения и голоса.Сатанисты и портрет Сталина, бессмысленность и тлен, привидение и архивы НКВД.

Глава 2. Там, где нас нет

Егор поднял голову вверх и, прищурив глаза, с удовлетворением отметил, что небо чистое и дождя, скорее всего, не будет. Среднего роста, крепко сложенный парень при кажущейся громоздкости из-за плотного телосложения был довольно подвижным. Нарочито небрежно обтягивающая его рельефное тело футболка с мультяшными диснеевскими героями и надписями на английском языке, джинсы и кроссовки выдавали в нем человека, который не прочь выделиться из толпы.

Квадрат неба над двором дома за номером тридцать три по улице Радищева, где в данный момент находился Егор, ярко-голубым лоскутом распростерся над головой. Едва видимые перистые облака, размазанные по синеве, обещали солнечный день. На экране телефона рядом с электронными часами стоял значок, означающий дождь: облако с мелкими косыми штрихами.

Егор привык доверять собственным глазам, и никакие прогнозы и даже чьи-либо доводы не могли противостоять его собственным суждениям. Еще раз убедившись, что погода сухая и безветренная, а прогнозы врут, как это часто бывает, он решил вымыть стекла машины. На черном джипе, уткнувшемся передними колесами в бордюр, лежал слой пыли. Накануне пришлось немало дорог исколесить, чтобы добраться до дальних поселков. Егор достал из багажника канистру с чистой водой, стеклоочиститель, большую коричневую губку и принялся за работу.

Безмятежное выражение лица, которое иным могло показаться придурковатым, футболка с несерьезным принтом контрастировали с крупными ладонями и широкими плечами. При этом он был похож на парня, с которым точно не стоит связываться. Под противоречивой внешностью скрывался живой, пытливый, в то же время рациональный ум.

Именно поэтому предусмотрительно в багажнике джипа рядом с монтировкой лежала бейсбольная бита, а в бардачке хранился большой охотничий нож, что являлось достаточным основанием, чтобы утверждать — в случае чего хозяин джипа готов постоять за себя.

Работа юристом в риэлтерском агентстве «Загородная недвижимость» предполагала частые выезды за город. Егора заносило в самые отдаленные поселения. Приходилось бывать в глуши, в далеких, не тронутых цивилизацией деревнях, где полуразрушенные заброшенные дома продают за бесценок. Такую недвижимость охотно покупали рыбаки и охотники. Одну-две тысячи рублей агент отдавал хозяину такого дома, а с покупателя брал в несколько раз больше. Все участники процесса при этом оставались довольны.

Поэтому юрист знал наверняка, что юридические знания не спасут даже при дорожном конфликте, не говоря уже о других непредвиденных обстоятельствах. Иногда самые логичные и грамотные аргументы должны быть подкреплены чем-то более весомым. Поэтому под сидением он соорудил тайник, где надежно спрятал пистолет Макарова.

В силу профессии Егор вполне отдавал себе отчет о последствиях незаконного хранения ствола. Он оправдывал себя тем, что места вокруг Екатеринбурга глухие, на километры непроходимая тайга. И народ по тайге бродит немногословный. В этих лесах исчезнет человек — концов не найдешь. А береженого бог бережет.

Юрист протирал лобовое стекло автомобиля, когда раздался телефонный звонок. Он ловко вытащил мобильник левой рукой из заднего кармана джинсов и прислонил его к уху.

— Да, это я, здравствуйте.

Несмотря на оптимистичный тон, было очевидно, что разговор Егору неприятен. По лицу то и дело пробегала тень раздражения. Он слушал собеседника, продолжая возить губкой по одному и тому же месту, не замечая, что стекло давно натерто до блеска.

Во дворе в этот ранний час стояла тишина, разбавленная щебетанием птиц и непонятными, еле слышными шорохами, доносившимися из темных углов двора. Утренняя прохлада бодрила и не давала расслабиться. Дворник уже ушел, а жители дома еще только просыпались, ругая будильники. Где-то там, в чреве уютных и не очень квартир, шаркая тапочками, они перемещались на кухню, заваривали утренний кофе и потом, стоя перед зеркалом, вздыхали, разглядывая помятое за ночь лицо.

Голос Егора эхом отскакивал от стен дома, поднимался до верхних этажей и растворялся в дрожащем, пропитанным солнцем утреннем воздухе.

— Денис, я все понял. Конечно, порешаю вопросы, но не сейчас… Я сам перезвоню… Да, хорошо, на связи.

Закончив разговор, парень выдохнул. Ему не было еще тридцати, но довольно большой опыт общения с клиентами разного пола, возраста и социального положения научил убеждать людей и при необходимости поворачивать разговор в нужное русло. Только не в этот раз. Вернув мобильник в задний карман джинсов, Егор перешел к заднему стеклу автомобиля и плеснул воды из канистры на губку. Монотонные движения успокаивали.

Кажущийся внешне спокойным, он негодовал. Егор не любил таких людей, как только что звонивший Денис, интеллигентных хамов. Совершенно не понимал их мотивы и стремления. Подобные самоуверенные типы появляются в любой компании и практически с ходу начинают задавать неудобные вопросы, выказывать беспричинную агрессию, иронизировать над высказываниями других людей. Стараются противопоставить себя остальным, хотят что-то доказать.

После общения с ними остается неприятный осадок и желание исключить всяческие контакты. В другом случае юрист так бы и поступил, но именно сейчас это сделать было невозможно. Интеллигентный хам являлся клиентом агентства, в котором работал Егор. Попытки вести дела с неприятным человеком строго в официальных рамках не приносили результата.

Отказаться искать дом с необходимыми параметрами, расторгнуть договор и послать его к черту — такой вариант Егор даже не рассматривал. Дело не в осуждении коллег, не в боязни подорвать свой авторитет. Егор просто перестал бы в таком случае уважать самого себя. Убегать от сложностей было не в его правилах.

Парень неплохо разбирался в человеческой природе и понимал, что другие люди всегда будут вести себя как им нравится, потому что каждый действует в своих интересах. Реальность неуправляема и не зависит от чьих-либо хотелок. Не нужно пытаться улучшать людей под свои запросы. Нужно принимать их такими, каковы они есть, а самому изменить свое отношение к их манере общаться. В конце концов, клиенты приходят и уходят, и важно, чтобы личные предпочтения не помешали качественно и правильно выполнить работу.

Егор удовлетворенно созерцал вымытое стекло, когда звук шагов за спиной заставил его обернуться. Между рядами автомобилей по парковке медленно, чуть покачиваясь, шел его сосед. Лицо Ильи было смертельно бледно, на лбу выступила испарина. Егор бросил губку на капот и застыл, не в силах произнести ни слова.

Кораблев пропал пять дней назад. Родственники, соседи, полиция сбились с ног, разыскивая его. Во дворе он всегда был объектом шуточек в силу своей комплекции. Рыхлый, неспортивный, несобранный, Илья спокойно сносил обиды и лишь разводил иногда руками, мол, люблю поесть, что теперь поделаешь.

Когда сосед пропал, выяснилось, что в доме его очень любят. Помогали в поисках все, кто мог. Даже дворник обошел соседние дворы с фотографией Ильи, лично опрашивая коммунальных работников. Вечерами жильцы собирались во дворе вокруг матери Ильи, такой же, как сын, дородной женщины, и успокаивали ее. Егор не оставался в стороне. Писал в соцсетях посты с просьбой о помощи в поиске Ильи, помогал вести переговоры с полицией.

И вот, после тщетных поисков, спустя пять дней пропавший как ни в чем не бывало стоит перед ним. Егор, обычно быстро соображающий, стоял в растерянности. Илья подошел к джипу, кивнул в знак приветствия и облокотился спиной на переднюю дверь автомобиля.

— Илюха, это ты? — почему-то шепотом спросил Егор и сглотнул. — Ты не представляешь, какой тут кипеж поднялся, когда ты пропал.

— Ты о чем? — Илья смотрел непонимающим отстраненным взглядом.

Егор подошел и взял его за плечи:

— Тебя пять дней ищут. Все — и родители, и полиция, и соседи. Что случилось? Ты где был все это время?

— Пять дней? Нет! — Илья покачал головой. — Ты что-то путаешь. Я со смены иду домой.

— Тебя и на работе потеряли. Никому ничего не сказал, не позвонил. Как сквозь землю провалился. Ты что-нибудь помнишь?

— Помню, конечно. Отработал смену и пошел домой. — Было видно, что он говорит искренне, и это сбивало с толку.

Егор наклонил голову и внимательно посмотрел на соседа.

— Может, по дороге заходил куда-нибудь? — задал он наводящий вопрос.

— Точно, заходил, — спохватился медбрат. — Зашел покурить в заброшенный корпус госпиталя НКВД и после сразу домой.

— Значит, говоришь, зашел в заброшку? Знаю я это место. Какого черта тебя туда занесло?

— Дождь начался, я решил переждать.

— Верно, когда ты не вернулся домой, шел дождь. Значит, хочешь сказать, что находился в заброшке все пять дней? — Егор недоверчиво разглядывал Илью.

— Про какие пять дней ты все время говоришь? Прошла пара часов.

Егор не мог понять, сосед что-то скрывает или хочет его запутать.

— Почему не позвонил домой? — спросил он.

— Я потерял телефон, — развел руками Илья.

— Ты был там один? В заброшенном здании? — Юрист пытался найти разумное объяснение непонятной ситуации.

— Да, один. Правда, мне показалось…

— Что показалось?

— Короче, такая история. Выкурил я сигарету, собирался уходить и услышал голоса в подвале. Вроде как зовут на помощь. Спустился вниз, пытался открыть дверь, за которой орали «Пожар!». Не получилось. Побежал на улицу позвать на помощь, а снаружи тишина. Ни криков, ни пожара.

— Может, ты заснул и тебе все это приснилось?

— Я бы тоже так подумал, если бы не это. — Илья протянул обожженную ладонь.

— Что у тебя с рукой?

— Когда я пытался открыть дверь, за которой люди звали на помощь, и взялся за ручку, то обжегся. Ручка была горячая, раскалилась… от огня…

Илья прикрыл глаза и медленно стал сползать на землю, подминая подкосившиеся ноги грузным телом. Егор едва успел поддержать его, чтобы сосед не рухнул вниз резко.

— Илюха, эй, — осторожно окликнул Егор. Ответа не последовало.

Егор несколько раз хлопнул в ладоши перед лицом Ильи.

— Слышишь, очнись!

Человек, которого искали несколько дней всем двором, подняли полицию и весь интернет, теперь бесформенным кулем сидел на земле возле переднего колеса джипа. Егор стоял над ним, соображая, что предпринять. Вызвать полицию, скорую, позвонить его родным? Телефонный звонок вывел его из оцепенения.

— Да, привет. Слушай, у меня тут, похоже, очень срочное дело организовалось. Я в офис позже приеду. Потом расскажу. Давай, пока, — быстро, отрывистыми фразами выпалил юрист и отключился, не выслушав ответ собеседника.

Разговаривать и объяснять было некогда. Егор присел на корточки перед соседом и проверил пульс. Это были практически все его познания в оказании первой медицинской помощи. Пульс едва прощупывался, но Илья дышал и был жив. Вызывать кого-либо значило терять время.

Через несколько минут черный джип мчался по улицам Екатеринбурга в городскую больницу. Егор не думал сейчас о том, что взял на себя ответственность за другого человека, что можно было поступить иначе. Он просто давил до упора на газ и летел по улицам, обгоняя машины, с единственной целью — успеть.

На заднем сидении автомобиля лежал в неудобной позе Илья. Под головой лежала заботливо подсунутая толстовка, свернутая так, что молния врезалась ему в щеку. По салону автомобиля носились бьющие по мозгам рифмы Oxxxymiron.

Там, где нас нет, горит невиданный рассвет.

Где нас нет — море и рубиновый закат.

Где нас нет — лес как малахитовый браслет.

Где нас нет? На Лебединых островах!

— Куда мы едем? — послышался за спиной Егора хриплый голос.

— Очнулся? Держись братан, — обрадовался юрист и выключил музыку. — В больницу едем, там тебе помогут. Ну и напугал ты меня.

— Хорошо. — Кораблев застонал, пытаясь вытащить из-под себя больную руку. Обожженная ладонь горела и ныла, напоминая о произошедших событиях. Егор видел через зеркало на лобовом стекле, как Илья попытался приподняться и сесть. Но непомерная слабость не дала ему это сделать.

— Лежи, не двигайся. Я твоим позвонил и в приемный покой, там ждут.

— Что мне говорить, если спросят, где я был?

— Для родителей придумай что-то правдоподобное. Типа зашел покурить, упал, ударился головой. Очнулся через пять дней и пришел домой.

— Думаешь, это правдоподобная история? — недоверчиво спросил медбрат.

— Думаю, эта история больше похожа на правду, чем рассказ о несуществующем пожаре.

— Хорошо, ладно, так и скажу, если спросят.

— Правильно, если спросят. А тем, кто не спросит, лучше ничего не говорить, пока сам не разберешься, что это вообще было. Ты, главное, встань на ноги, подлечись. А там посмотрим.

— Да, что-то я нехорошо себя чувствую. Спасибо.

— Не меня, судьбу благодари, что жив.

Илья заерзал на заднем сидении и затих.

В приемном покое их усадили на сидения, скрепленные друг с другом, и попросили подождать.

— Знаешь, мне страшно, — тихо сказал Илья. — Будто прошлая моя беззаботная жизнь исчезла безвозвратно. Будто я попал в туман, из которого никогда не выберусь.

— Не думай об этом. Все закончилось, и слава богу. — Егор хотел успокоить Кораблева, но почувствовал в собственном голосе неуверенность и тревогу и замолчал.

— Думаешь, можно найти всему произошедшему логическое объяснение? Я правда запутался, ничего не могу понять. Я потерял опору в пространстве и времени. Голоса, которые я слышал в заброшенном госпитале. Может, и не было ничего, а все происходило внутри моей головы? Я бы смирился с таким объяснением, но как же тогда ожог на руке?

— Давай подумаем над этим всем позже, — сказал Егор и кивнул на подошедшую медсестру: — Это за тобой.

— Сначала в процедурный кабинет, пока там свободно, — произнесла девушка в медицинском костюме. — Пойдемте, Кораблев, я обработаю вам руку. Вы можете идти сами?

— Да. — Илья встал и обернулся к Егору. — Ты приедешь завтра?

— Завтра будет завтра, — в своей обычной манере ответил Егор.

Илья понимающе кивнул. Егор смотрел на удаляющуюся спину соседа, и ему почему-то стало неловко от собственной холодно брошенной фразы.