Мой Темный повелитель

Елена Рейвен, 2020

Я самая обычная девчонка, закончила универ и устроилась работать в одну из крутых фирм северной столицы. И всё бы ничего, вот только однажды мы с друзьями решили съездить на природу в Выборг. Ради смеха устроили развлечение в ночь на Ивана Купала: кто осмелится пройти через Ведьмину пещеру, у того исполнятся все желания. И ведь не зря говорил знаменитый Михаил Афанасьевич: “Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство исполняться”. Зря я не прислушалась к нему…

Глава 4

Огромные скакуны черного и серого в яблоках цветов переминаются с ноги на ногу. Звенят уздечками и бьют копытами по мощеной дороге. Женя сидит верхом на гнедой кобыле, а мне же подводят черного жеребца, который дергает мордой, стараясь вырвать уздечку из рук конюха.

— Ни за что! — качаю головой и отхожу назад, пока не вжимаюсь в деревянную стену гостиницы. — Я не сяду на него.

— Не бойся, Лена, Боня не агрессивный, — усмехается Женя, поглаживая свою кобылу по шее. — Он просто должен изучить тебя. Погладь его и поймешь.

Мне слабо верится, но всё же протягиваю руку. Животное настороженно дергает ушами и фыркает, заставляя мои пальцы дрожать. Наконец, я дотрагиваюсь до его морды, и конь тут же дергает её вверх, обнажая зубы.

— Да ну вас, я лучше пойду пешком, чем сяду на этого монстра верхом.

— Ты не любишь лошадей, — заключает Иван, подъезжая к нам на своем жеребце. — Почему? Ведь они такие преданные животные.

— Опасны с обоих концов и коварны посередине.

— Мне не хочется тащиться с тобой неделю, когда можно преодолеть путь за два дня верхом. Поэтому перебори свой страх и садись в седло. Петр, — кричит красавчик, — помоги леди сесть на коня.

— Да ты монстр! — выдыхаю и начинаю отбиваться от расторопного служащего. — В анкетах должны были учитывать особенности, хотя, может, в этом всё и дело.

— Садись на коня, — тихо, но уже с угрозой в голосе проговаривает мужчина, и я понимаю, что сейчас он не шутит.

Закрываю глаза и на ощупь подхожу к жеребцу, прижимая руку к его холке. Пальцами чувствую, как перекатываются его литые мышцы, но сверху он всё равно остается теплым. Открываю один глаз и немного отстраняюсь, всматриваясь в слегка выпученный глаз коня.

— Знаешь, ты у меня первый, — начинаю я уговаривать, продолжая поглаживать его по шее. — Поэтому прошу, давай начнем наши отношения не с моего позорного падения из седла. Будь хорошим мальчиком, Боня, пожалуйста.

Закидываю ногу в стремя, и чувствую, как меня отрывают от земли, помогая перекинуть ногу через круп коня. Конюх продолжает держать его под узду, и момент, когда Боня хочет воспротивиться весу седока, проходит почти незаметно.

— Не дергай слишком сильно за уздечку, — проговаривает Женя, поравнявшись со мной. — Не стоит без лишнего повода травмировать его губы. Правда ведь, Бонечка? — девушка наклоняется и проводит рукой по шее вороного, моментально успокаивая того.

— Ну всё? Закончили?

— Да, — отвечает красотка, отстраняясь. А затем протягивает мне перчатки. — Вот, возьми, нет нужды натирать руки.

— Ну наконец-то, всё, поехали! — Иван срывается в галоп, устремляясь вниз по улице, и мы следуем за ним. Боня действительно больше не горит желанием скинуть меня на землю, а, наоборот, помогает не отставать от остальных. В какой-то момент понимаю, что я получаю несказанное удовольствие от того, как ветер треплет мои волосы и свистит в ушах. Наклоняюсь ниже к шее жеребца и тихо проговариваю “давай сделаем их, Бонечка”. Конь навостряет уши и словно открывает у себя второе дыхание, вырываясь вперед даже Ивана. Смеюсь, на какое-то мгновение забыв, где я и что со мной. Женя тоже улыбается, переходя на рысь при подъезде к городку.

— Здесь мы остановимся на ночь, а завтра к вечеру уже прибудем в Аль Гросу, — сообщает недовольный Иван. Его обогнала не только я, но и Женя.

— Ах да, встреча с вашим королем.

— И не только, — загадочно улыбается Иван, отчего мне становится по-настоящему страшно.

— Не слушай его, — Женя берет меня под руку, предупреждающее глядя на Ивана, на что тот лишь отмахивается от неё и шагает в очередную гостиницу, или, скорее, учреждение, которое с большой натяжкой можно так именовать. На первом этаже находится не то таверна, не то бордель из старых фильмов про крепостных. Наряды их и поведение словно возвращают меня лет на двести назад.

— Ты не мог выбрать что-то получше? — возмущается Женя, поднимаясь по ступеням, и задирает подол своего алого кафтана, чтобы не испачкать его. Я делаю так же.

— Здесь мы более-менее в безопасности.

— А что, есть какая-то опасность?

— Для нас есть, Лена из Петербурга.

— Но в таком случае, почему я должна терпеть лишения вместе с вами?

— Потому что я так сказал, а ты, кажется, забыла, что тут не прогулка при лунном свете, — я так резко останавливаюсь, что мужчина натыкается на мою спину, не успев вовремя среагировать.

Я устала. У меня болит задница от долго сидения в седле. Голова и живот — от голода, глаза режет от недосыпа, и вообще, мне надоело это нескончаемое ворчание.

— А ты кто вообще такой есть, чтобы так помыкать мной? — поднимаю руку и тыкаю его в грудь. — Я не давала своего согласия на эти эксперименты и розыгрыши. И мне поднадоело это шоу.

— Девочка, — он хватает меня за запястье, выворачивая руку назад. — Очнись, идет война, а не какие-то твои эксперименты и ещё, бог знает, что. И если ты сейчас же не захлопнешь свой рот и не пройдешь в комнату, которую я снял вам с Женей, то я сделаю так, что ты можешь и не проснуться. Помнишь, что было в прошлый раз?

Рациональная часть моего разума цепляется за мизерные возможности нереальности происходящего. Но я всё же признаю, что слишком много странностей происходит вокруг, начиная от того, что этот мерзавчатый красавчик сделал со мной, и заканчивая их непониманием моей речи. Да к тому же наша небольшая потасовка привлекает лишнее внимание с первого этажа.

Поэтому вместо того, чтобы плюнуть ему в лицо, я захлопываю рот и, развернувшись, быстро шагаю к той двери, из которой выглядывают рыжевато-каштановые волосы. Захожу в комнату и закрываю за собой дверь. Ещё и засов задвигаю с отвратительным скрипом. А после поворачиваюсь лицом к Жене.

— Рассказывай всё, — прислоняюсь для пущей уверенности к двери и скрещиваю руки на груди.

— Может, поедим сначала? — красотка кивает на поднос, что стоит на тумбочке.

— Нет уж, сперва объясни, кто вы такие и куда везете меня.

— Мы — кинджи.

— Кто?

— Ты будешь перебивать каждое моё предложение?

— Не знаю, говори тогда понятнее.

— Ну, маги, умеющие управлять физическими свойствами веществ. Будь-то живое или неживое. Вот Иван, например — севикил, — я уже раскрываю рот, чтобы снова спросить, кто это такой, но Женя поднимает руку. — Он может замедлять сердцебиение или совсем остановить сердце человека или животного.

— Так вот что он сделал с тем солдатом. Так, хорошо, а кто ты такая?

— Я обычная Мафи — , — хмыкаю, без всяких слов говоря о том, что она далеко не обычная. — Мафи — это те Кинджи, которые могут изменять внешность. Делать её более идеальной, правда, эффект длится совсем недолго.

— Ты это сделала с моим лицом?

— Да, но эффект почти закончился и фиолетовый узор уже проступает. Поэтому иди сюда, я немного поработаю.

— Нет! Пусть ваш король видит, как обращаются в его королевстве с женщинами.

— Лена, — Женя тяжело вздыхает и садится на край кровати. — Ты не просто женщина, ты пленница.

— И ваша? — вскидываю подбородок, бросая вызов. — Так?

— Да, до того момента, когда король решит, что с тобой делать. Руслан уже отправил ему гонцов сразу же, как тебя поймали в горах. Он утверждает, что ты тхоакорская ведьма, посланная низвергнуть королевскую семью.

— Что за ересь! Я не знаю, где я нахожусь, не понимаю, что происходит вокруг.

— Что последнее ты помнишь? — красавица встает и, подойдя к тумбочке, кладет в тарелку куриную ногу и несколько кусочков отварного картофеля. — М-м-м, всё это гораздо вкуснее обедов, что подают во дворце кинджей. — Ещё девушка отламывает кусок черствого хлеба и садится обратно на кровать, подобрав ноги под себя.

— Мы были на пикнике, отмечали Ивана Купала…

— Не может быть, — с торчащей изо рта ножкой курицы Женя подается вперед, едва не опрокинув всё содержимое тарелки на свою кровать. — Так это правда?

— Что ещё за правда?

— Не важно, — девушка довольно быстро берет себя в руки. — Рассказывай, что было дальше.

— Мы пошли в пещеру… — прерываюсь, потому что со стороны кровати красотки раздается стон. — И там я наорала на своего парня, потому что он унизил меня и оскорблял…

— А что конкретно ты кричала?

— Не помню уже, что-то вроде “никогда не хочу тебя видеть”.

— О, святые! Лена, — Женя с круглыми глазами поднимается с кровати, оставив свою тарелку. — Да ты не из нашего мира.

— Что за пургу ты несешь! А из какого же тогда?

— Бывало, что я проводила много времени в библиотеке и мастерской дворца и читала всё, что попадалось под руку, лишь бы скоротать время и побыть рядом… не важно. В общем, я наткнулась на пророчество, в котором говорилось, что в день летнего солнцестояния откроется портал в другой мир и явится сокрушитель тьмы.

— Но сейчас ведь не лето. Я вышла из той пещеры и очутилась в снегу по колено.

— А сколько ты пробыла в пещере?

— Не знаю, может, пять минут, а может, три часа.

— Или шесть месяцев.

— Как это?

— Я не могу точно сказать, нужно поговорить с Давидом. Он лучше меня разбирается во всех этих легендах. И перемещениях в пространстве.

— Ты несешь чушь, Женя. Возможно, ты просто устала и бредишь.

— Правда? А ты тоже? Ты не в своем мире, ты чужая здесь.

— И как мне вернуться?

— Я, правда, не знаю, — от сожаления на лице девушки мне становится тошно.

— Но если я не из вашего мира, зачем меня везут к вашему королю?

— Чтобы убедить его, что ты не опасна.

— Серьёзно? Сейчас я прямо прокляну всех здешних жителей, и они превратятся в дементоров.

— Кто такие дементоры?

— Да так, фантастические монстры, которые высасывают из людей всё добро и радость.

— У нас есть и свои твари, в стене тьмы обитают чешуйры.

— А это что за чудища?

— Ужасные порождения тьмы, с огромными когтями, перепончатыми крыльями и острыми, как бритвы, зубами.

— Да, действительно, чудовища.

— Может, поешь, прежде чем спать ложиться?

— А долго нам ещё ехать?

— Нет, мы уже почти добрались до столицы. Сейчас мы в Блакире, осталось ещё день потратить на дорогу, и мы будем в Аль Гросе.

— Названия у вас презабавнейшие для городов.

— Ну, а у вас разве другие? — Женя доедает картошку и ножку курицы, а после отставляет тарелку.

— Да нет, есть, например, город под названием Огурцы.

— О! Почему его так назвали?

— Да кто его знает. Может, там были плантации этих огурцов. А, может, просто по пьяни решили, закусывая водку.

— А что такое водка?

— Это спиртной напиток, с очень большим градусом алкоголя…

Говорю и понимаю, что для незнающего человека мои слова звучат как абракадабра. Что уж мог сделать мой телефон. Кстати, о нем. Поднимаю глаза к лицу красавицы и спрашиваю в лоб:

— Женя, когда меня поймали, при мне был сотовый. Такая маленькая коробочка, издающая звуки.

— Её отправили с гонцом к королю, как доказательство твоей вины.

— Вот гадство!

— Если повезет, может, получится её потом забрать.

— Знаешь, — беру себе ногу куриную и откусываю кусок. — Мы могли бы подружиться, ты очень напоминаешь мою лучшую подругу Ирку, такая же… — в этот момент дверь слетает с петель и на пороге оказывается Иван.

— Собрались быстро и без вопросов и прыгайте в окна.

— Ты рехнулся, мы на втором этаже! Я не хочу переломать себе ноги или чего похуже.

— А умереть ты хочешь? Святые, сколько же с тобой проблем.

— Уж извините, я к вам не напрашивалась!

— Под окном сарай с сеном, ничего не переломаете. Давайте живо и бегите в лес, прихватив с собой лошадей. А я задержу этих уродов.

— Быстрее, Лена, — Женя уже умудрилась одеть на себя кафтан и пальто, такое же красное с синими нашивками. — Давай.

Хватаю своё пальто и высовываюсь из окна. До крыши сарая не меньше полутора метров. Но красотка в красном уже спрыгнула. И теперь кралась по деревянной крыше сарая.

— Да прыгай же ты, если хочешь жить! — Иван почти выталкивает меня из окна, так что я, не удержав равновесия, падаю и подворачиваю ногу.

— Ублюдок! — шиплю я, хромая по крыше к тому месту, где исчезла Женя. Нога пульсирует, но наступать на неё я могу.

— Шевелись, Лена.

Вижу внизу Женю верхом на своей кобыле, а рядом с ноги на ногу переминается Боня. Сверху уже раздаются выстрелы, и теперь мне не нужно повторять, чтобы шевелилась. Прыгаю вниз на спину коня, который не оседлан, и лишь уздечка у него перекинута через голову.

— Привет, хороший, увози меня отсюда далеко-далеко, — жеребец ржет, вставая на дыбы, и мне стоит огромных усилий удержаться у него на спине, а после Боня срывается вперед, находя тропинку между деревьев в лесу.

Я держусь за Женей, высматривая её красное пальто среди черноты ночи. Даже луны на небе не видно. Раздается выстрел, и Боня делает вираж влево, а когда я снова пытаюсь выровнять маршрут, девушка в красном уже скрывается за деревьями. Однако я слышу её крик, а потом наступает тишина. И в этой тишине оглушительным громом раздается выстрел возле моей головы. Висок обжигает, и я падаю с коня, ударившись ещё и головой. В одно мгновение мир перед глазами меркнет.

Последнее, что я успеваю услышать: топот копыт и ещё один раскат грома.