В тихом омуте

Елена Владимировна Сафина, 2021

«В тихом омуте» – непростая история, разворачивающаяся на ваших глазах. Загадочное убийство и последующая череда событий, в которые оказывается втянута писательница Полина, увлекут за собой, держа в напряжении до самого конца. Следуя за героиней в поисках ответов, вам предстоит пройти весь путь повествования, по крупицам собирая улики. Но самое страшное – придётся заглянуть в тот самый омут в глазах таких, казалось бы, близких людей… Набирая обороты с каждой новой главой, «В тихом омуте» неминуемо затянет вас в свой водоворот, приближаясь к непредсказуемой развязке.Ну как, готовы окунутся в «Омут»?

Глава 9

Я вздрогнула и резко открыла глаза, разбуженная воплем петуха откуда-то со стороны улицы. Затуманенный сном мозг отказывался понимать, что происходит и мне понадобилось не меньше нескольких минут, чтобы припомнить где я нахожусь. Громко застонав, я натянула подушку на голову и повернулась на другой бок. Пернатое чудовище продолжало голосить во все горло. Мысленно пожелав ему провалиться сквозь землю, я попыталась считать овец, то и дело сбиваясь от петушиного вопля, достававшего меня даже сквозь подушку, набитую перьями его сородичей.

Поняв, что уснуть уже не удастся, невыспавшаяся и несчастная я встала, и побрела в кухню, на ходу включив электрический чайник. Приготовила крепкий растворимый кофе и с чашкой устроилась за столом, бессмысленно уставаясь в стену напротив.

В этом положении меня и застал звонок Дениса.

— Тебе-то что не спится?! — проворчала я и свайпнула по значку «ответить» — Алло?

— Как дела у сельского Пуаро? — вместо приветствия, хохотнув, произнес Денис.

Я его хорошее настроение не разделяла, поэтому огрызнулась:

— Какие дела могут быть в семь утра? Перезвони лучше к обеду.

— Не злись, — миролюбиво продолжил Денис — есть новости по твоему делу, вот и спешу тебя обрадовать.

Известие о том, что Денису что-то удалось раскопать, пересилило во мне желание немедленно отключить телефон.

— Что за новости? — оживилась я, хотя еще пол минуты назад собиралась послать его к черту.

— Ну, зная тебя, я предположил, что тебе это покажется интересным…

— Не томи уже! — не выдержала я.

— Разговаривать с тобой по утрам — одно удовольствие — хохотнул Денис, но посерьезнев продолжил:

— В морге городской больницы районного центра работает родственник одного моего знакомого. И, ты не поверишь, этот самый родственник как раз и производил вскрытие Алены Сухоруковой… —

Я ахнула, а Денис продолжил:

— Так вот, зная, что тебя интересует все, что связанно с этим делом, я договорился о вашей встрече. Сегодня в пять часов вечера, после работы, этот самый родственник готов с тобой пообщаться. Точный адрес и его Ф.И.О. отправлю чуть позже. — Денис замолчал, а я, не сдержав эмоций, выпалила:

— Господи, я тебя обожаю!

— Да ладно уж… Что уж там… — наигранно заскромничал Денис. — А что это ты, в самом деле, в такую рань уже на ногах? — додумался спросить он.

— Да так… Ночью Барабашку гоняла. — решила отболтаться я. В телефоне повисла тишина.

— Что случилось? — мгновенно посерьезнев, требовательно спросил Денис.

Вкратце я пересказала ему события этой ночи.

— Хочешь я приеду? — задал он вопрос.

Тщательно подбирая слова, я ответила:

— Пока не вижу необходимости. Хотели бы что-то со мной сделать — шанс у них был.

Подобный трудовой порыв человека, конечно, вызывал слезы умиления, но, объективно, крайней необходимости в присутствии Дениса не было: тот, кто сбегал от меня ночью, испугался, по-моему, даже больше, чем я. К тому же, находиться с ним в одном доме двадцать четыре часа в сутки, в мои планы не входило. Умные люди говорят, что между мужчиной и женщиной дружбы быть не может, так что не будем искушать судьбу.

— Как знаешь… — ответил Денис. — Если что, зови. И, пожалуйста, будь поосторожней.

Клятвенно заверив его в том, что я — само благоразумие, мы, наконец, попрощались. В голосе Дениса явно читалось недоверие. Ну, да Бог с ним. Переживет.

Приведя себя в порядок, я отправилась во двор осматривать место ночных приключений. Чердачное окно было распахнуто настежь. Чуть дальше, по дороге до калитки, валялся перевернутый оцинкованный бак, недалеко — погнутая крышка от него. Должно быть, вернувшись вечером домой и прибрав в сторону лестницу, я отрезала путь к отступлению тому, кто в тот момент находился на чердаке. И ему не оставалось ничего другого, как спускаться с чердака, рассчитывая лишь на свои силы и удачу. Даже если человек полностью повис на руках, держась за чердачное окно, до земли оставалось еще довольно высоко. И спрыгивая, человек угодил прямиком в стоявший у стены бак, перевернув его и при этом, погнув металлическую крышку. Этим вполне можно объяснить грохот, раздавшийся на улице. Тем не менее, ему удалось сбежать, значит, сильных повреждений человек не получил. Вопрос в том, как долго он находился на чердаке?

Честно говоря, уходя из дома днем, внимания на лестницу я не обратила: находилась ли она у чердачного окна или ее туда переместили уже позже, в мое отсутствие. Однозначно можно утверждать лишь то, что в момент моего возвращения в доме я уже была не одна.

Что могло понадобится человеку на чердаке? Искал золото-бриллианты? Хранись в доме сокровища, вряд ли хозяйка сдавала бы его в аренду любому, дозвонившемуся ей по телефону. Может быть она не знала о сокровищах или человек искал что-то другое? Похоже, придется лезть на чердак, быть может тогда прояснится, чем там занимался ночной гость.

Я приставила лестницу к стене дома и поднявшись наверх, ловко перемахнула на чердак. Здесь царил полумрак. Вдоль стен была наставлена какая-то рухлядь, которой, судя по слою пыли, не пользовались уже лет сто. Пыль покрывала и пол, за исключением центра чердака. Присев на корточки и приглядевшись, я смогла убедиться, что здесь было здорово натоптано. Точно человек петлял по полу, словно заяц. Попытавшись по следам на полу повторить путь человека, скрывавшегося здесь, я оказалась в углу чердака. Здесь следы обрывались, а возле стены была расстелена какая-то тряпка, на поверку оказавшаяся стареньким покрывалом. Такое ощущение, что человек отсиживался в этом углу. Ждал, пока я засну, чтобы приступить к своим поискам? Или попросту следил за мной? Вряд ли его присутствие в доме имеет ко мне прямое отношение. Во-первых, ничего серьезного в своем расследовании я накопать пока не успела, а тем более перейти кому-то дорогу. Во-вторых, если бы следили за мной, старались бы производить как можно меньше шума. Этот же, выждав, когда я засну, принимался бродить по чердаку, топая как слон.

К тому же, как объяснить бормотание, которое я слышала, точно человек молился здесь в полголоса? Может быть сегодня ночью кто-то пытался произвести здесь некий ритуал, вызвать того же Духа воды? Почему тогда выбрал именно этот дом? Нет. На магический ритуал это, все же, мало походит: ни свечей тебе, ни пентаграмм начертанных на полу. Остановимся на версии, что здесь что-то искали. Причем не очень умело. И, скорее всего, ко мне и к моему расследованию это событие отношения не имеет. Вопрос в том, стоит ли ставить в известность хозяйку? Возможно о ночном госте ей известно куда больше.

Покинув чердак, я прикрыла за собой створки и, оказавшись во дворе, определила лестницу в сарай, от греха подальше.

Тем не менее, решив перестраховаться, я вернулась в дом и, немного порывшись в сумке с оборудованием, являвшейся моим неизменным спутником во всех поездках, извлекла из ее недр портативную камеру фото-ловушку. Камера начинала записывать при срабатывании датчика движения. Преимущественно ею пользуются охотники, чтобы сутками не сидеть в засаде, а достаточно оперативно определить сколько и какие животные пользуются лесной тропой. Думаю, что и в охоте на Барабашку — вещь незаменимая. К тому же камера через интернет поддерживает связь со смартфоном, и о том, что на территорию проник незваный гость я узнаю довольно быстро.

Заправив камеру батарейками, я установила ее в укромном месте, позволявшим охватить большую территорию двора, включая крыльцо дома и подступы к чердаку. Для надежности замаскировала фото-ловушку в пожухлой листве банного веника, оставленного хозяйкой висеть на гвоздике на бревенчатой стене сарая. Теперь оставалось только терпеливо ждать.

Встреча, о которой договорился Денис, была назначена на пять часов. Не худо было бы определиться каким образом я буду добираться до райцентра. Впрочем, с этим особых проблем не было, автобусы ходили в течении дня довольно регулярно и, отправившись в город трехчасовым рейсом у меня будет еще целый час в запасе. А вот до Оршинского погоста последний автобус отправлялся со станции в шесть часов вечера. Соответственно, задержись я немного на встрече, и на автобус уже, наверняка, не успею. Как вариант, назад можно будет вернуться на такси, либо заночевать в городе. Ладно, будем решать проблемы по ходу их появления.

Забронировав по интернету билеты на трехчасовой и последний рейсы я, не придумав ничего лучше, отправилась досыпать. Беспокойная ночь давала о себе знать — голова болела нещадно. Тем более, что времени до отправки у меня было еще предостаточно.

Проснулась я около часа дня, за пятнадцать минут до сигнала будильника. Мой дорогой друг не подвел и в телефоне уже висело непрочитанное сообщение с адресом места встречи и именем судмедэксперта — Валентин Константинович. Встреча же должна была состояться в столовой, расположенной недалеко от городской больницы.

Приведя себя в порядок и пообедав, в моем случае, скорее, позавтракав, я не спеша оделась, подхватила сумку и вышла из дома. Заперев входную дверь, я направилась к калитке, распахнув которую едва не налетела на мужчину. Одет он был сегодня иначе, но узнать его труда не составило — это был тот самый объект сердечной привязанности Василисы, продавца местного магазина. Мужчина с испугом шарахнулся от меня, но быстро взяв себя в руки, выдавил на лице некое подобие дружелюбной улыбки.

— Здравствуйте. — немного заискивающе поздоровался он. — А я вот совершал утренний променад и, думаю, дай-ка к Надежде загляну, поприветствую.

Честно говоря, слова его выглядели не убедительно. Скорее он производил впечатление человека, пойманного за подглядыванием в замочную скважину.

— Надежда Егоровна в город уехала пару дней назад — пояснила я, внимательно к нему приглядываясь. Под моим взглядом ему было явно неуютно и пробормотав что-то типа «Очень жаль. Приношу свои извинения за доставленное неудобство», — он поспешил откланяться.

— Ничего страшного. — ответила я и проводила его взглядом, когда он отправился дальше вниз по улице.

Поворачивая в переулок, он обернулся и заметив, что я на него смотрю, как-то нервно хихикнув, помахал мне рукой. Выглядел при этом полным придурком. Такое поведение как-то уж совсем диссонировало с образом статного взрослого мужчины с аристократическими закидонами, которое он произвел при первой нашей встрече.

— К чему бы это? — вслух подумала я. В ответ на свой же вопрос пожала плечами и, заперев калитку, отправилась к автобусной остановке.

До города я добралась без приключений. Пока автобус пылил по проселочной дороге, я то и дело мысленно возвращалась к неожиданной встрече возле дома. Помнится, Василиса обращалась к моему нечаянному знакомцу Аркадий Эдуардович. Так вот, меня не покидало чувство, что Аркадий Эдуардович нарезал круги возле дома неспроста. В то, что он просто зашел поздороваться с хозяйкой, проходя мимо, упорно не верилось, уж слишком плутоватый вид был у него в тот момент. Скорее всего встреча со мной явилась для него полной неожиданностью, вряд ли он мог знать, что я снимаю здесь дом. А вот был ли в курсе, что хозяйка уехала — под вопросом. Будь он уверен, что в доме кто-то есть, вел бы себя так опрометчиво? Если же Аркадий Эдуардович предполагал, что дом пустует, тем более его интерес вызывал вопросы. Что ему делать возле запертого чужого дома? Не мог ли его интерес быть как-то связан с ночным Барабашкой? В то, что Барабашкой был непосредственно сам Аркадий Эдуардович как-то не верилось: спортивным телосложением он похвастать, явно не мог, да и возраст, скорее всего, дал бы о себе знать. Ночной же гость действовал достаточно резво — чтобы покинуть чердак ему хватило той небольшой заминки, которая произошла у меня с дверным замком. Возможно, Аркадий Эдуардович проявлял интерес к чердаку по собственной инициативе и как раз обдумывал возможность проникновения на территорию чужой собственности. Чем же так притягивает граждан мой чердак?! А точнее, чердак Надежды Егоровны. Обследовав каждый сантиметр, я пришла к выводу, что абсолютно ничего интересного там нет. Может быть я что-то упустила? Или ночной Барабашка, спешно меня покидая, все же что-то с собой прихватил?

Как ни крути, а личностью Аркадия Эдуардовича стоило поинтересоваться. Я быстро набрала в телефоне сообщение и отправила дорогому другу. Нечего ему штаны просиживать, пусть лучше делом займется.

В город я приехала за час до назначенной встречи. Поинтересовавшись у местных как добраться до городской больницы, я отправилась туда пешком, решив, что прогулка пойдет мне на пользу, тем более, что в маленьких городках, наподобие этого, все располагалось относительно недалеко. По дороге мне позвонила Маша:

— Как дела? — поинтересовалась она, явно имея в виду, смогла ли я углядеть в Оршинском Погосте нечто, что могло бы лечь в основу новой книги.

— Секретов у местных граждан хоть отбавляй, но чего-то существенного пока не нашла, — не вдаваясь в подробности туманно ответила я.

— Ну, раз возвращаться пока не планируешь, значит что-то нащупала.

Даже по телефону я почувствовала, как Маша улыбнулась. В отместку за ее прозорливость, из вредности, я решила ее озадачить:

— Скажи-ка мне, Мария, а можешь ли ты, воспользовавшись своим должностным положением, организовать для меня встречу с местным участковым? Может, завалялись какие связи? Иначе, чувствую, придется мне здесь Новый год встречать.

— А что твой мент? — вопросом на вопрос ответила Маша.

— У мента основная работа есть, на которую, с моими запросами, скоро уже времени совсем не останется. — обидевшись за Дениса, ответила я. — К тому же должность он занимает среднестатистическую. Откуда у него такие возможности?

— Ладно. Попробую что-нибудь узнать. Позже перезвоню. — вздохнула Маша и отключилась.

Странные все-таки существа женщины… Еще пол часа назад я, без зазрения совести, озадачила Дениса очередной просьбой раздобыть всю подноготную об Аркадии Эдуардовиче, но стоило только Маше намекнуть на то, что стоит привлекать его чуть активнее, как я, тут же, встала на его защиту.

Занятая своими мыслями я, не спеша, добралась до здания городской больницы. Напротив, через проезжую часть, красовалась поблекшая вывеска столовой с незамысловатым названием «Вкусняшкино». Несмотря на то, что до места встречи шла я пешком, все равно добралась на пятнадцать минут раньше. Вошла в столовую и, заказав кофе, устроилась за столиком ближе к окну, с интересом поглядывая на улицу.

Ничего интересного за окном не происходило. Прохожих, и тех, было не много. Поэтому на грузного мужчину, направляющегося в сторону столовой, внимание я обратила почти сразу. Войдя в столовую, едва мазнув по мне взглядом, он направился к кассе.

— Мне как всегда, пожалуйста. — произнес мужчина.

Пока продавец собирала его заказ, я, пользуясь тем, что он стоит ко мне спиной, незаметно его рассматривала. Высокий, грузного телосложения. Одет он был в черный вязанный свитер с высоким воротником, светло серый старомодный плащ, который делал его фигуру какой-то бесформенной, темно синие джинсы, черные ботинки с закругленными носами. Волосы, скорее русые с рыжеватым оттенком, заметно отрасли и, по-хорошему, посетить парикмахера следовало бы еще недели три назад. Рассчитываясь на кассе, он ни разу не улыбнулся продавцу, только в конце буркнул «спасибо».

Потеряв к нему интерес, я вновь отвернулась к окну. Тем неожиданней для меня стало то, что уже в следующий момент он возник возле моего столика.

— Это вы хотели со мной поговорить? — продолжая стоять, спросил он без особого интереса.

— Вы Валентин Константинович? — немного растерявшись, уточнила я. В ответ он утвердительно кивнул и отодвинув стул, сел напротив.

— Не успел пообедать. — ставя на стол тарелку с беляшом и стакан компота пояснил он. — Вы не против?

— Нет. Пожалуйста. — ответила я. — Только, боюсь, тема нашей беседы не очень совместима с приемом пищи. — попыталась я пошутить, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

— Вас не предупредили, кем я работаю? — все так же равнодушно спросил он, не глядя на меня, а сосредоточившись на поедании беляша.

Разговор как-то не клеился. Мне было не просто нащупать подход к этому человеку, хотя, как правило, я с этим справлялась довольно легко. Очевидно, что Валентин Константинович человек сложный. Нет, не так. Непробиваемый. Потухший, равнодушный взгляд, движения методичные: откусив кусок беляша он тщательно его пережевывал, при этом, сосредоточенно смотрел перед собой, точно меня рядом и вовсе не было. Возникшая пауза в разговоре вовсе не была ему в тягость. Похоже, что он ее попросту не заметил. Профессия наложила свой отпечаток или это он нашел себя в своей профессии?

Махнув рукой на правила вежливости, я решила сразу же перейти к делу. Столь угрюмый собеседник как-то не располагал к продолжительной беседе и, мысленно, я даже порадовалась, что вполне смогу успеть на последний автобус до Погоста.

— Это вы проводили вскрытие Алены Сухоруковой? — спросила я.

Он не торопился с ответом, и я решила уточнить: двенадцати лет, утонула в проруби в январе этого года.

— Да. Это была моя смена.

Мои пояснения были ему ни к чему. По-моему, он прекрасно понял о ком я.

— Что именно вас интересует?

— Все, — развела я руками. — Причина смерти, соображения, как это могло произойти.

Допив компот, он отставил стакан в сторону, не спеша вытер губы салфеткой и взглянул на меня в упор. Он заговорил четко, чеканя каждое слово, словно рапортовал начальству. При этом никаких эмоций — ровная, уверенная интонация:

— Тело поступило в морг 6 января, совершенно точно уже в конце рабочего дня. При осмотре на теле были зафиксированы незначительные повреждения: небольшие ссадины в районе лобной части лица, полученные либо незадолго, либо уже после смерти.

— Что могло стать причиной этих ссадин? — уточнила я.

Валентин Константинович развел руками:

— Скорее всего возникли при ударе о какой-либо предмет, например, корягу, либо при волочении трупа течением.

— То есть вы исключаете вероятность того, что повреждения могли быть не случайными?

— Исключаю.

Так как я молчала, переваривая информацию, Валентин Константинович продолжил:

— При осмотре все указывало на утопление: увеличенный объем грудной клетки, мелкопузырчатая пена у ротовой и носовой полости. В последствии это подтвердилось при вскрытии. Вам в подробностях? — без перехода спросил Валентин Константинович.

Я молча кивнула.

— Пена также содержалась в бронхах, трахее и гортани. Жидкость, в которой произошло утопление находилась в пазухе клиновидной кости черепа, а также желудке утопленницы.

— Удалось установить, что это за жидкость?

— В воде, присутствовавшей в легких, были установлены микроорганизмы, планктон, соответствующие пробам из реки данного населенного пункта. — пояснил Валентин Константинович. — Отсутствие следов начала гниения, степень трупного окоченения и прочие факторы позволили предположить, что тело находилось в воде не более 4-6 часов. С учетом температуры воды точнее сказать сложно.

— Тело было обнаружено в проруби, — начала я, подбирая слова — Верхняя часть туловища находилась на поверхности, точно поплавок. — я заметно поморщилась, произнесенное сравнение резануло слух. Валентин Константинович при этом остался по-прежнему невозмутим. Я продолжила — При этом вы утверждаете, что ссадины на лице могли быть получены от соприкосновения с дном. Как это возможно?

— Я не говорил, что от соприкосновения с дном. — возразил Валентин Константинович. — Это мог быть и лед на поверхности реки. Тело, подхваченное течением, с учетом наличия некоего остаточного количество воздуха или газов, подняло вверх, а затем вытолкнуло в прорубь. Трупные пятна располагались преимущественно в нижней части, но имели место быть и по всему телу, что характерно при переворачивании трупа течением. Так что не вижу противоречия моему утверждению.

— То есть вы уверены, что девочка, непосредственно в момент утопления, находилась в воде целиком?

— Совершенно точно.

Я ненадолго задумалась:

— Возможно мой вопрос покажется вам странным, но не заметили ли вы чего-нибудь необычного? Могло что-нибудь указывать на некое ритуальное самоубийство? Какие-нибудь предметы, символы, может быть, татуировки?

Валентин Константинович взглянул на меня, но вопросов типа «как такое могло прийти вам в голову» задавать не стал, а просто серьезно ответил:

— Ничего такого я не заметил. — подумав, он добавил: — На запястьях утопленницы были множественные рубцы — застарелые следы порезов.

— Попытки самоубийства?

— Вряд ли. Глубина порезов была не велика, существенного вреда барышня себе не наносила. Скорее всего имели место проблемы с психикой. Не суицидальное самоповреждение.

— Можно я попробую сформулировать свое видение произошедшего? А вы, если что, меня поправьте, — спросила я.

Валентин Константинович жестом предложил мне продолжать.

— Двенадцатилетняя девочка на фоне психологического расстройства неоднократно занималась самоистязанием, разрезая себе запястья. С учетом того, что рубцы давно затянулись, логично предположить, что события, спровоцировавшие на этот шаг, произошли в ее жизни явно не перед смертью. Кстати, сколько времени нужно, чтобы образовались рубцы?

— До одного года. — помог мне Валентин Константинович.

После чего я продолжила:

— Итак, предположим, что приблизительно год назад с девочкой что-то случилось, возможно какая-то психологическая травма. — предположила я. — Важно то, что в стрессовой ситуации для Алены характерно было использовать модель поведения, связанную с самоповреждением. Отсутствие свежих порезов на руках скорее исключает предположение о том, что она в последнее время прибывала в депрессии и думала о самоубийстве. Но в итоге девочку обнаруживают около шести утра в проруби со всеми признаками того, что она утонула. Повреждения на теле не насильственные и были получены посмертно. Причиной, как вы предположили, мог стать лед или перевертывание трупа в воде. В этом случае логично предположить, что утонула Алена в другом месте, выше по реке. И к проруби ее уже вынесло течением. Но в материалах дела при осмотре места происшествия об этом не сказано ни слова. Вряд ли девочка одна, среди ночи, могла уйти от деревни на большое расстояние. И полиция просто обязана была проверить это предположение, двигаясь по направлению русла реки.

— Возможно, исключив вероятность насильственной смерти, следствие, попросту потеряло интерес к этому делу. — предположил Валентин Константинович.

— Хорошо. Но что-то же заставило двенадцатилетнею девочку в полночь, зимой отправиться к реке. Должна быть причина.

— С этим я вам точно не помогу. — намекая на то, что разговор пора заканчивать, произнес Валентин Константинович. — Я абсолютно уверен в том, что это несчастный случай и готов, если понадобится, еще раз подписаться под своим утверждением. Что же касается мотивов, это не по моей части. Вы не поверите, но большинство смертей — лишь следствие нелепых, случайных обстоятельств. И в данном случае, думаю, не стоит искать черную кошку в черной комнате. Ее там нет.

Мне не оставалось ничего другого, как поблагодарив Валентина Константиновича, попрощаться с ним и ускориться в направлении автобусной станции, если я не собираюсь проторчать в городе до утра.

Взявшись за дверную ручку я, в последний момент обернулась. Валентин Константинович по-прежнему сидел за столиком, задумчиво глядя куда-то за окно, но вряд ли обращая внимание на то, что там.