С любовью, падчерица

Елена Владимировна Попова

Он догнал меня у двери и схватил за руку. – Ты останешься здесь, Ева! Будешь жить в этом доме, рядом со мной! – Марк, мама тебя любит, понимаешь?! ― громко всхлипнула я. ― Я не могу смотреть ей в глаза, делая вид, что все в порядке. Хочу, чтобы она была счастлива. И я не вправе становиться у нее на пути. ― Я вытерла рукавом уголки глаз и шагнула к выходу. – Ты уже это сделала, ― послышалось за спиной. Обернувшись, увидела, как Марк достал из кармана флешку и, прищурившись, покрутил ее в руке. – Если шагнешь за порог, я предложу ей посмотреть кино, в котором мы с тобой в главной роли…

Глава 2

Утирая слезы, я шагала вниз по тропинке и пыталась справиться с нахлынувшими эмоциями. Честно думала, что мама изменилась за эти четыре года. Но нет. Я снова ошиблась в ней. Она, как и раньше, ставила свои интересы на первый план и нисколечко не думала о том, чего бы хотелось мне.

Она родила меня в семнадцать. Сколько я себя помнила, ее всегда заботила только ее личная жизнь. Она могла гулять всю ночь, оставив меня одну в квартире, а потом отсыпаться полдня и обсуждать по телефону с подружками, как здорово они повеселились в клубе.

Папа часто ездил по командировкам, поэтому я большую часть жизни так и жила с мамой, постоянно откуда-то ее дожидаясь. Когда мне стукнуло тринадцать, папу перевели по работе в Америку. Мама ни в какую не захотела поехать с ним, и на этой почве разразился большой семейный скандал, который кончился тем, что они получили на руки свидетельства о разводе.

И моя жизнь покатилась прямиком в преисподнюю…

Мама как с цепи сорвалась после развода, стала невыносимой. Я считала дни до окончания школы и мечтала скорее свалить к отцу.

И теперь, когда мне двадцать, я должна снова жить с ней под одной крышей?

Я пнула кроссовкой камень, он угодил в стену магазина. И я подумала, что неплохо было бы зайти в него и купить воды.

Взяв из холодильника бутылку минералки, подошла на кассу, вытащила из кармана пять баксов и положила в монетницу.

— Доллары? ― нахмурилась продавец. ― Простите, но… мы принимаем только рубли.

— О, черт… ― шепнула я, опомнившись, что живу в России. ― Может, вы обменяете их потом? Здесь же наверняка есть банк или купюрообменник?

— Увы, ― пожала плечами несговорчивая барышня. ― Банки только в городе. А я там практически не бываю. ― Она взглянула за мои плечи и доброжелательно улыбнулась следующему покупателю.

Я забрала баксы, сунула в карман, развернулась и… врезалась в широкую грудь, обтянутую белой рубашкой.

А потом подняла голову и замерла.

Красивый высокий широкоплечий брюнет улыбнулся мне, достал из бумажника купюру и бросил на стол.

— Пробейте девушке воду, ― сказал он.

Я развернулась, взяла бутылку и отошла на шаг в сторону, чтобы пропустить незнакомца к кассе.

Нужно было что-то сказать, но я растерялась — так пристально он на меня смотрел. И пока мое лицо от смущения не стало красным, быстро бросила: «Спасибо, что не дали умереть от жажды» — и вынырнула из магазина.

У судьбы отличное чувство юмора: она подослала ко мне просто офигительного красавца, когда я выглядела как кикимора, с грязными волосами и помятым лицом.

Да еще и богатого. Я взглянула на черный блестящий кроссовер, стоявший возле супермаркета. К гадалке не ходи ― машина была точно его. В магазине, кроме нас, из покупателей никого не было, а та «милая» дамочка, что напрочь отказалась принимать доллары, вряд ли приехала на такой дорогой тачке.

Отойдя от магазина на несколько метров, услышала, как за спиной хлопнула дверца, затем послышался звук мотора. Ведомая любопытством, я обернулась, чтобы посмотреть, в какую сторону он поедет и… запнулась об булыжник. И полетела на землю.

Прямо возле моего лица вытекала на траву вода из моей бутылки, через секунду послышался звук сминающегося под колесами гравия, и рядом остановилась машина. Я услышала звук опускающегося стекла.

— Все в порядке? ― тревожно спросил знакомый голос.

Я быстро вскочила на ноги, отряхнулась и, поднимая с земли бутылку, заметила кровь, сочившуюся из грязной коленки.

Я выставила большой палец, показав ему «класс», и, вылив остатки воды на рану, сморщилась от неприятного пощипывания.

Мужчина вышел из машины, открыл багажник, достал оттуда аптечку, открыл пассажирскую дверь и приглашающе кивнул мне на сиденье.

— Сядь, я обработаю рану. Не бойся, ― улыбнулся он. ― Я не кусаюсь.

Я попрыгала к нему на одной ноге, он, аккуратно придерживая меня за локоть, усадил внутрь и присел на корточки, обдав меня приятным ароматом одеколона.

Обмокнув ватку в перекись водорода, он прижал ее к ране и поднял на меня взгляд.

— Не больно?

— Терпимо, ― слегка улыбнулась я, зачарованно глядя в его глаза, которые на солнце были янтарного цвета.

— Тебе в какую сторону? ― спросил мой спаситель, убирая в чемоданчик бутылочку и вату.

— Вон в тот дом, на возвышенности, ― указала взглядом я.

Он обернулся, взглянул вдаль и задумчиво почесал подбородок.

— Нам по пути, я подброшу.

Я даже не успела возразить. Хотя… тот, кто спас меня от жажды и внезапно «похитил», оказался слишком хорош, чтобы я посмела отказать ему. Ослепительно белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей оттеняла его загорелую кожу и классно подчеркивала крепкое тело. Аккуратная бородка, глаза красивые, хищные, на вид ему было лет тридцать пять.

— Недавно в этих краях? ― тронувшись с места, он скользнул по мне взглядом. ― Не видел тебя здесь раньше.

— Сегодня приехала. Думаю, надолго не задержусь.

— Из-за того, что в здешних магазинах не принимают доллары? ― щурясь от солнца, улыбнулся он.

— В том числе, ― кивнула я.

— Раз твои карманы набиты долларами, значит, только что вернулась из отпуска? Где отдыхала, если не секрет?

— В Америке. Я жила там четыре года.

— Вау! ― воскликнул он и на хорошем английском сказал, что тоже жил там несколько лет.

На этой общей теме у нас завязался разговор, и пока мы ехали по дороге через лес, выясняли друг у друга, в каком штате жили и чем занимались в Америке.

— Значит, ты поехал туда с группой дайверов и остался аж на три года?

— Да, ― пожал он плечами. ― Мне нравилось жить у океана.

— Поэтому вернулся в Россию и перебрался поближе к Байкалу? ― Я повернулась к окну и устремила взгляд на водную гладь бескрайнего озера, залитую вечерним солнцем.

— Что-то вроде того, ― ответил он. ― А ты почему вернулась в Россию?

— Учеба закончилась, отца перевели по работе в Сидней, вот и приехала, ― глубоко вздохнула я.

— Хм… Что-то невесело ты говоришь о своем приезде.

— Могу станцевать, разбросав руки от груди, если хочешь, ― вяло посмеялась я.

— Только не в моей машине, окей? ― улыбнулся он. ― Она мне еще пригодится.

— Да не вопрос.

— А если серьезно?

— А если серьезно, я просто не хочу жить под одной крышей с мамой и ее новым бойфрендом.

— Вот как? ― он вскинул брови и рассмеялся. ― И чем же они тебе так не угодили?

— Плохо уживаюсь с отчимами, ― отшутилась я.

Он остановил машину у ворот нашего дома и с задумчивым видом откинулся на спинку сиденья.

«Эх, ну что ж… карета превращается в тыкву и этот прекрасный принц отправится своей дорогой, ― подумала я. ― Пора прощаться».

— Ну, может, с этим уживешься? ― подмигнул он, и… нажав на кнопку брелока, тронулся с места и проехал в открывшиеся ворота.